Поцелованный богом

Колдунья задумчиво смотрела на кофейную гущу. Символ вырисовался презанятный, с одной стороны походило на бабочку, с другой — на распластавшего крылья большого зверя. Да, гадания на кофейной гуще вещь пустяковая, но все же порой интересная. Минчи всмотрелась в рисунок, вспоминая толкования. Если это бабочка, то ее ждет веселая прогулка, если зверь, то опасность. Мда уж, лучше поверить, что это бабочка. И все же, даже в разгар праздника ее не покидало ощущение, что что-то не так. Нет, была очевидна неправильная деталь в идеальном праздновании. Дилюк, заваленный работой, явно Крепус постарался, на торжестве не появлялся, а бард ошивался в библиотеке, игнорируя то, что получил не одну награду на празднике и по-хорошему, купаться в лучах заслуженной славы — самое оно. Женщина прикусила губу. Нет, не то. Ее тревожило еще что-то другое. *********** Розария ловко спрыгнула вниз. Гналась за знакомым голосом и звуком каблуков она очень долго. Весь праздник, с той минуты, как услышала пару слов от незнакомки, сестра церкви старалась держать ее в поле зрения. Год, целый год она пыталась распутать дело о собственном похищении. Даже хотела барда опоить зельем и распросить, может он что-то знает, но, во-первых, омега близок к Минчи, а та отменный зельевар и быстро бы раскусила кто это сделал с Венти. С другой стороны, наблюдая за омегой, Розария все чаще понимала, он не причастен. Даже идеальный лжец не смог бы носить маску растяпы и добряка, пусть и озорного, но хорошего человека, постоянно. А уж она следила за бардом так, как ни за кем иным. Пару раз это даже Дилюк замечал и устраивал ей разборки. Незнакомка в дорогом наряде, с черными волосами до плеч, острой стрижкой каре почти не выделялась среди других богатых гостей. Более того: долго она была на виду, но Розария чувствовала что-то не так. — Ну здравствуй, гадюка, — почти тепло произнесла брюнетка, глядя прямо в глаза монахини. Розарии не верилось, женщина говорила с ней посреди праздника, словно не боялась, что могут подслушать, словно… Брюнетка ухмыльнулась. Розария сцепила зубы. Очевидно, что при всех напасть невозможно. Вот она и решила поговорить тут. Браво, умная дрянь! — Вижу, ты подросла. Но все еще маленькая. Удачного празднования, — легко произнесла женщина, уходя в толпу празднующих. Розария глазом моргнуть не успела, только заметила на бедре женщины сияющий гидро-глаз бога. Все стало на свои места. Альбедо был прав, похитительница обладала гидро-амулетом. Битые полчаса Розария продолжила искать женщину, на этот раз она пропала бесследно. А затем по некоторым встревоженным рыцарям и мрачному Варке поняла — случилась какая-то беда. ******************* Наверное, этот момент можно считать минутой великого позора. Со стороны смотрелось комично, мужчина с телодвижением медведя мялся перед дверью в свой же кабинет, как школьник, ожидавший наказания директора. Но долго Варка не стоял, не привык томить себя пустым ожиданием. Венти наоборот был не слишком серьезен, более того: с интересом рассматривал свитки и оружие в кабинете, в отличие от Дилюка, Кейи и Джинн, которые прекрасно знали, магистр просто так не попросит прийти в такой нелюбимый кабинет. — Присаживайтесь, — Варка и сам сел за стол. — Так что случилось, что в разгар праздника вы не со всеми, еще и нас позвали? — хмыкнул Венти. Варка отвел взгляд. Вздохнул. Сложно. Очень сложно. — Очень-очень давно лет назад, как вы все знаете, церковь и Ордо Фавониус получили уникальный артефакт анемо архонта, хранивший значительную часть его силы. Рыцари и церковь берегли небесную лиру, извлекая из хранилища только на последний день праздника Луди Гарпаступ, — издалека начал говорить главный рыцарь, изо всех сил сдерживаясь от желания не взять в руки хотя бы ручку, чтобы вертеть ее в руках. Какое никакое, но успокоение. Венти с сарказмом смотрел на мужчину. Уж он-то знал эту историю. Джинн и Дилюк были в недоумении, возможно, Кейя со своим разгильдяйством не помнил эту легенду, уроки истории он не особо любил, предпочитая обучение сражению. — Ценный экскурс в историю, магистр Варка, — смутно чувствуя подвох, хмыкнул Венти, внимания не обращая на удивленного настроением своего омеги Дилюка. — Так сложилось, что она была похищена. И место, в котором она возможно сейчас находится, запечатано, туда не могу пробиться даже я, на том подземелье вековая магия, — добавил магистр и тут же поспешил «порадовать! , — Но святой Барбатос оставил подсказки как туда попасть. Варка видел, как Венти округляет глаза после услышанного. Хотелось ругнуться, как же комично выглядел этот юноша когда злился, но внутри жило понимание, Венти-то может и добряк, а вот Барбатос вряд ли будет в восторге. Интересно, кто победит: бард или архонт, и от кого ожидать полнейшего разноса? Пастор также видел реакцию Венти. В отличие от пораженных Дилюка и Джинн, да и Кейи, Венти смотрел на взрослых так, словно его сдерживало от перевоплощения только присутствие Дилюка. — По легенде святой Барбатос запечатал то подземелье с помощью Полуночного Рассвета, используя свою силу и его глаз бога. Может попробовать хотя бы Дилюк, ведь именно его предок был… — мерным голосом продолжил глава церкви, виновато глядя прямо в глаза архонта, тот очевидно медленно выходил из себя, судя по стиснутым зубам. — Сказку про дружбу Полуночного Рассвета с Барбатосом даже дети знают, — буркнул Венти, вызывая у Дилюка не то, что удивление, даже шок, обычно омега с магистром был более чем уважителен. — Поэтому я хочу дать вам задание отправиться туда вместе. Ваш небольшой отряд отлично сыгран, и вы сможете пройти зоны, которые очистили остальные рыцари, — с преувеличенным оптимизмом продолжил Варка. — Но то, что в подземелье, никто не знает, поэтому если что, мы вам памятник поставим возле собора, с подписью — мы в вас верили, — язвительно протянул бард. Кейя хохотнул. Венти сегодня сам не свой. Разозлился буквально без повода. Ну украли артефакт, ну есть задание, какие проблемы, всем Мондштадцам на роду написано приключения искать, а Венти и сам любитель находить себе непредсказуемые ситуации, сегодня-то что не так? — Это почетная миссия, я буду рада помочь, — так же удивленная поведению омеги, отозвалась Джинн. — Разумеется, я тоже приложу все усилия, — добавил Дилюк. — Всегда пожалуйста, люблю искать приключения, только вопрос: Венти нам зачем? — философски пожимая плечами, спросил Кейя и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Он отоморозит себе все, что можно еще на подходе к драконьему хребту, а потом либо потеряется, либо вымотается, и тащить на себе его смысла нет. Для отряда он — обуза. Варка вздохнул. Альберих прав, очень. Со стороны оценка верная. Но знал бы, кто такой Венти. — Я тоже пойду с вами так далеко как выйдет, — пообещал Варка, — мы обязательно вернем артефакт и выясним как вышло, что все усилия по охране пошли насмарку. — Дело в том, что Венти отлично разбирается в старинных головоломках, и по словам леди Минчи он невероятно талантлив во всем, что касается истории, к тому же его глаз бога анемо, он может помочь отпереть подземелье, — уклончиво начал пояснять пастор, видя что Венти багровеет, и это явно не милое смущение, кажется, его разбирала злость. — Это глупое решение. Самое глупое из возможных. Останетесь в Мондштадте, — словно отдал приказ Венти. Варка осекся. Дилюк схватил омегу за руку. — Да что случилось-то? — вполголоса спросил Рагнвиндр у своего омеги. — У тебя стащат твой меч, который ты любезно отдал вроде бы толковым людям, я на тебя погляжу, как ты кипятиться будешь, — едко ответил Венти. Дилюк смотрел на него так внимательно, недоуменно, тут же накатило чувство вины. Хорошо. Пора прекращать этот фарс. Бард тяжело вздохнул, словно на плечи опустилось невероятное бремя. Обнял себя руками, глядя в стол магистра, стараясь не смотреть в глаза друзей и особенно Дилюка. — Почему так? Скажите, почему так складывается, что я не могу быть долго дома? Почему как только мне стоит вернуться сюда дольше, чем на пару месяцев, здесь начинает твориться что-то невменяемое? Это проклятье? — Венти опять тяжело вздохнул и поморщился, сжимая предплечья крепче, — хотя, вряд ли меня проклянуть можно. Везет же на случайности. Юноша вышел на середину просторного кабинета, закрыл глаза, и по полу прокатились бирюзовые письмена а сам юноша приподнялся над полом, вокруг все засияло, тело юноши стало меняться, и вот спустя мгновение перед пастором и Варкой уже знакомое зрелище, но вот троица перед столом взрослых буквально онемела. — Это случилось совершенно неожиданно, — попытался обьяснить пастор. — Было бы глупо ожидать, что воры оставят любезную записку со временем и датой, — фыркнул архонт, взмахивая настоящими, огромными крыльями. Несколько секунд он задумчиво что-то в воздухе, и те медленно растаяли, оставляя юношу в обычном облике архонта. Архонт цокнул языком, даже святой и спокойный, ох, как настроение ему испоганили, едва себя в руках держал, хотя было желание вылететь куда-то на пустошь и расшибить пару валунов стрелами, да так, чтобы от грохота самому почти оглохнуть, устать и успокоиться. — Небесная лира содержит столько силы — попади она в руки ордена бездны, мало никому не покажется, вряд ли даже ей смогу противостоять вместе со всеми хранителями, — архонт внимательно посмотрел на Варку, — Если еще и вы с нами пойдете, то город останется полубеззащитным в разгар праздника, когда никто не готов спасаться или быть хоть немного осторожным. Дилюку казалось происходящее каким-то сном. Это же Венти. Его Венти. Немного другой, нет, совсем иной, но взгляд тот же. И черты лица, голос все его и не его будто. Обман зрения? Тогда Кейя и Джинн, вместе с пастором да магистром видят ту же иллюзию. — Охренеть, — явно забыв о присутствии магистра, выругался Альберих, — а я то думаю чего ты такой святой. Ни одна живая душа в последние дни Дилюка бы не вытерпела, он тебя к каждому столбу ревновал, а ты ничего, само терпение, — Кейя рассмеялся, и архонт неожиданно поддержал его улыбкой, кажется, умение Альбериха адаптироваться ко всему происходящему порадовало божество. — Но если все это время, — Джинн сама не верила тому, что скажет, — то почему вы, ты, не заберете лиру сами? — путаясь в том как обращаться к старому-новому другу, спросила девушка. Барбатос закатил глаза. Как все просто в глазах людей, все он архонт, сейчас хлопнет в ладоши и никаких проблем. — Ну, во-первых, значительную часть моей силы отнимает наша земля. Стянуть сюда все континентальные ветра, подправить климат было сложно, а удерживать это еще тяжелее. — Проще говоря, если вы возьмете всю свою силу, мы все замерзнем? Мондштадт не готов к суровой зиме времен Декарабиана, — покачал головой пастор. Архонт кивнул. — И в целом все не так просто. Очевидно, то подземелье — ловушка, но туда действительно надо идти с Дилюком и остальными. Я уверен, как только мы войдем туда — нам придется несладко. — Значит, откройте, и мы вам поможем с отрядом, — попросил Варка. — Лучший план, ничего не скажешь, — буркнул архонт, — не выйдет. Главное — поторопиться: лиру могут испортить и тогда разрушения будут катастрофическими. — И сделать все нужно тайно, чтобы город не поддавался панике, — тихо добавила Джинн. — В теории, если Джинн получит глаз бога — отряд станет сильнее, — задумчиво сказал Варка. Девушка побледнела. Глаз Бога. Единственное, чего она не добилась — признание архонтов, в их маленькой команде она одна могла положиться только на неустанную учебу и тренировки, остальные использовали магию. Порой становилось даже не по себе, ведь все время казалось, что она делает мало, но тогда почему ее родная сестра уже в пять лет стала владелицей амулета? — Ага. А я еще на полставки по Тейвату летаю и провожу анкетирование на соответствие требованиям для получения глаза бога анемо стихии, — едко сказал Барбатос, но осекся, увидев, с какой надеждой на него смотрит Джинн. Архонт вздохнул, посмотрел на девушку совсем серьезно. — Я не могу дать тебе амулет. Никто не может. Это решает Селестия, я могу лишь дать отголосок силы, поддержать, но получить свой личный глаз бога ты сможешь только когда так решит судьба. Вот только знаешь, — архонт утешающе положил свою маленькую ладонь на руку девушки, — если отбросить то, что связывает меня с Венти и оставить только Барбатоса, он видит в тебе большое будущее. Я уверен, все не так просто как может показаться. Джинн забыла как дышать. Архонт смотрел на нее совершенно серьезно, и впервые она увидела, что тот с кем она смеялась и шутила может вести себя так. Какие же они все слепые: как только не поняли, что в этом барде всегда было что-то особенное. — Да уж, ты будешь собранней меня. Мне почему-то кажется, что ты справишься с бумажками куда лучше, — добродушно добавил Варка, поддерживая девушку. — Нужно идти завтра. Я предупрежу остальных хранителей, что их помощь может понадобиться. Правда лучше бы и они не вмешивались, Андриус все еще с людьми не особо ладит, а Двалин это отдельная история. — А прежний Рыцарь Одуванчик… — решилась спросить про последнего хранителя девушка. — Венесса? Вот уж от нее не ожидал. Она осталась в скучной Селестии. Да там даже еда безвкусная, а контингент тот еще. Я оттуда сбежал и абсолютно счастлив. Варка засмеялся. Да уж от их архонта можно ожидать подобного. — Она может вмешаться, но вряд ли. Селестия сильно меняет сознание и по сути, ты становишься никем. Просто силой. Это не для меня. Архонт устало вздохнул. Кейя притих, слушая его замечания, а Дилюк и вовсе ни слова не сказал, только смотрел на него почти не мигая своими волшебными, темно-вишневыми глазами с отблесками пламени. Он был озадачен. Обескуражен, но кажется не злился. — Просто так, в формате бреда, мне любопытно ты связался с Дилюком просто потому, что он — дальний родственник твоего друга? Барбатос покосился на Альбериха. Вздохнул еще тяжелее. Болтун несчастный. Сегодня это качество бесило, хотя обычно радовало. — А кто вам сказал, что архонты любить не умеют? У Моракса была жена, и этот зануда ее любил и помнит, хоть она и погибла, до сих пор. Да и в целом, не твое это дело. Я ведь не знал кто ко мне подошел, не сразу понял, что передо мной правнук старого друга. А потом все сложилось как сложилось. Я счастлив этому и потом обязательно бы рассказал кто я, просто свой божественный облик я не люблю. Я — Венти и хочу им оставаться, хоть и порой приходится вмешиваться, невольно вспоминая, как появился Барбатос и что ему пришлось увидеть. Но это не значит что у Венти нет проблем. Он также прошел многое. Мне удалось совместить оба своих облика и характера, таким образом архонт стал безрассудней, а Венти внимательней, но все равно они будут отличаться как северный ветер от южного. Хотя и походить друг на друга как близнецы по характеру. Звучало непонятно и витиевато. Дилюк вздохнул. Как сложно. Но кажется то, что сам архонт сказал о своих чувствах при всех, говорило о многом. Что будет дальше — неясно, сейчас, очевидно, важнее всего задание. — И я надеюсь не придется повторять, что рассказывать о том кто я такой, не стоит никому? — Это очевидно. За пределы кабинета не выйдет, — пообещал Варка, — за лиру простите. Она пропала совершенно невероятным способом, просто растворилась из стеклянного ящика перед тем как его открыли. А магии на нем было столько — он весь светился от заклинаний. Барбатос вздохнул. Достаточно с него на сегодня. Настроение окончательно скатилось в минус. — Остальных хранителей? Они… Живы? — И неплохо треплют мои нервы своими выходками, — иронично протянул архонт пораженному Варке. — Да их не видел никто лет сто! — возразил магистр. — Ага, а святой Барбатос давно позабыл о Мондштадте. Мне пора. Вся эта история мне решительно не нравится. Барбатос встал и, вздохнув, направился к двери. На ходу его светлая одежда становилась больше похожей на человеческую, но все еще очень короткую. Юноша набросил капюшон на голову. Дилюк вздохнул. Чтобы там не было, в таком виде отпускать что Барбатоса, что Венти, затея так себе. — Я вам еще нужен магистр Варка? — Да нет. Ступай. Дилюк догнал архонта у двери на ходу, снимая свой рыцарский сюртук. Привычно набросил его на плечи юноши и тот неожиданно потеплел, улыбнулся. — Хочешь, я тебя с Двалином и Андриусом познакомлю? Они достаточно любопытные, — просто чтобы сказать хоть что-нибудь, предложил Венти, даже не глядя на парня рядом. — Как скажешь, — Дилюк открыл юноше дверь все еще в ступоре, он явно не мог понять что случилось. — Простите, я все же спрошу. Зачем вы… — Джинн привстала, понимая, вопрос глупый, но промолчать она не могла. Архонт обернулся, сжимая худыми длинными пальцами легкий китель Дилюка. Девушка оцепенела. Божество вдруг в одну минуту стало выглядеть настолько… Мертвым и отчаявшимся, что оторопь брала. Хорошо, что Дилюк стоял за спиной архонта, увидь он сейчас его лицо, был бы в шоке. — Потому что богом тысячи ветров, святым Барбатосом быть слишком больно. А смертным бардом жить куда легче. Это же очевидно. И хватит мне «выкать», мы все еще близкие друзья. Архонт вышел, ошарашенный Дилюк последовал за ним. Несколько секунд в кабинете царила мертвая тишина как тут, Варка решил спасать ситуацию. Неловкого молчания он не любил. — Дилюк познакомится с хранителем Вольфендома и Царем небес. Мда уж, кто бы знал, — протянул мужчина. — Да эта жизнь надо мной издевается! Вы видели? Нет, ну вы видели? Величайшие рыцари хранителей не видели, а Барбатос спокойненько туда потащит Дилюка. Варка, кажется, был согласен с эмоциональностью Кейи. Он бы тоже не отказался от такой встречи. — А вы всегда знали, что Венти — это… — Джинн была более чем тактична, но сегодня она не могла сопротивляться своему любопытству. — Нет. Случайно поймал его в своем кабинете, думал что воришка, а оказалось, он мне помочь хотел. Джинн опять замолчала, не веря тому, что видела и слышала. — Воистину судьба одарила Мондштадт самым удивительным хранителем. Его характер и любовь к людям… — проникновенно начал пастор — Конкретно к Дилюку. Да они зажимаются на каждом шагу, нет, вы только представьте, — Кейя все еще от увиденного не мог успокоится. Варка раскатисто засмеялся. Пастор неодобрительно посмотрел на Кейю, но так же спрятал улыбку, ведь ситуация была той еще. — И он сказал о своих чувствах будто не тот, на кого веками молится весь регион и в чью честь воздвигнут собор, а самый простой человек. Он даже ошибался, как простой человек, и мы все видели: он был растерян, он боится поссорится с Дилюком. Это говорит о том, что для него разницы между архонтом и человеком нет, он ценит каждого. Пусть и любит Дилюка. Теперь мне понятно почему он порой вел себя так необычно. Пастор и магистр вопросительно посмотрели на улыбающуюся Джинн. — Перед их первой датой, он очень волновался. Болтал без умолку, прямо возле меня, пока я делала реферат. А когда я сказала, что даже если он не найдет никакого особенного подарка или ошибется, — то это нормально в нашем возрасте. А он сел рядом и сказал, что есть вещи, которые в новинку даже для самых отчаянных стариков и, имея огромный опыт за спиной, сталкиваться с чем-то совершенно незнакомым, очень трудно. Я еще посмеялась, сказала, что он говорит как старик. Это так удивительно. Кажется, и для него подобные чувства впервые. Кейя растроганности Джинн не особо разделял. Эмоциональность сменилась задумчивостью. — То есть, существует огромный шанс, что если Дилюк натворит делов, Мондштадт получит охапку проблем? Я уверен, это не бывшую, которая подралась с другой твоей бывшей успокаивать, этого не изловишь и в воду не сунешь, я где-то читал, что размах его крыльев пару метров, и он какой-то отряд рыцарей снес эдак очень давно, просто парой взмахов? Пастор поджал губы. Говорить так о самом святом Барбатосе — верх неуважения. Архонт никогда не причинит зла горожанам — это очевидно. Та старая история результат огромного недоразумения и просчета прежнего магистра рыцарского ордена, видит Селестия в церкви у Барбатоса никогда не было подобных историй. — Если он говорит, что задание сложное, то я даже представить опасаюсь, что в том подземелье, — мрачно сказал Варка, — да и ссоры конечно тоже не нужны. — Хватит уже. Идите спать. И будьте осторожны, — наконец, сказал Варка. Ему нужно было обсудить остальное наедине с пастором.