Глава 4. Неуязвимым парням
"Просто убей меня."***
Как забавно. Пит вообще не сопротивлялся. Он вёл себя, как маленький дерзкий шалунишка, глумился над Вегасом, подстрекал и практически умолял добить его. Ну как он мог его убить, если с этим парнем было так весело? Как он мог остановиться, если этот Пит оказался первым в его жизни человеком, настолько готовым к смерти? Действительно, умопомрачительно. Сначала его бесило, сколь мало страха в этих глазах, как легко Пит забыл о вежливом обращении и начал называть его просто "Вегас", словно считал его ниже себя. Словно считал Вегаса непослушным мальцом со смертоносными игрушками. Вряд ли он ожидал, что после каждого удара Пит словно расцветал. Он был как колючка, на которой никогда лепестков не было, а теперь был похож на прекрасный цветок, готовый к тому, чтобы его сорвал садовник. Всё это реально смущало и сбивало с толку. Вегас мог лишь предполагать, как ему придётся "потрудиться", чтобы заставить Пита бояться, избегать каждого прикосновения, шарахаться от него. Но каждый раз, когда Вегас приближался к нему, Пит наклонялся вперёд, льнул навстречу, а если не хохотал, то яростно огрызался. Потому что он хотел умереть. Если боль не пугала, если этот дурак хотел на тот свет, значит, нужно использовать семью в качестве болевой точки. Что в итоге не сильно его порадовало. Вегас вообще решил, что лучше бы он подождал немного. Потому что столь желанные слова "Я сдаюсь" совершенно не подарили ему то чувство власти, которое он так жаждал ощутить. Поражение Пита не принесло ему ожидаемого восторга, как прежде он радовался чужому краху. Мимолётная сладость превосходства тут же отдала кислым послевкусием. Что подпортило чувство превосходства над врагом. Прижимая телефон к уху, он протяжно лизнул шею Пита, мысленно задаваясь вопросом, каково это - иметь настолько важного для тебя человека, что при упоминании его имени тебя рвёт на куски от беспокойства. Жертвовать своим счастьем и жизнью ради безопасности этого человека, позволяя страху рушить себя. Потому что это и было главной странностью Пита. Вегас прижимался к Питу, чувствовал, как тот дрожит в его руках. Он чувствовал сердце Пита, что билось в груди, словно отбойный молоток, словно вот-вот вырвется из груди. И дело было не в Вегасе, что стоял в паре сантиметров. Не потому что Вегас присосался к чужой шее. Не от надвигающегося ужаса, что этот мужчина может сделать с Питом или что он задумал с ним сотворить. Нет. Он просто боялся за свою бабушку. Переживал за другого человека. Как человек, который буквально несколько минут назад был готов отдать свою жизнь, в мгновение ока изменился и теперь, едва сдерживая свою ярость, тихо умолял пощадить его бабушку, пока Вегас говорил с ней по телефону? Сжимая чужое горло, он чувствовал, как тот сдерживает рыдания. Как же Вегасу нравилась эта часть его издевательств. Он снова почти полюбил Пита. Гнев вернулся. Но он не был прежним. Его ярость не была такой же, как у парня, который смирился со смертью. Когда Пит кричал на Вегаса до хрипоты и сорванного голоса, мафиози упивался красотой происходящего. Потому что именно этого он и хотел. Именно этого он жаждал. И теперь Пит получит всё, что запланировал для него Вегас. И одной лишь мысли было достаточно, чтобы губы Вегаса расплылись в улыбке.***
"Я не буду выбирать."***
В комнате начало вонять, но это не было проблемой, ведь Вегасу не обязательно было постоянно там находиться. Но ему было одиноко, он это признавал. Он не мог позвать к себе ни одного из своих мальчиков для утех, потому что ему приказали залечь на дно. Поэтому Пит оказался его единственной компанией. Телохранители, работавшие на Вегаса, не были особо общительными парнями, да и предпочитали работать усердно, но как можно менее заметно. Их учили появляться только тогда, когда они были нужны. У Вегаса был только Пит. И только эта вонючая комната. Связав запястья пленника цепью, Вегас дёрнул его за собой, отчего Пит споткнулся и чуть не упал, когда они заходили в крошечную кабинку в душевой. Пока парень осматривался, мафиози набросил цепь за висящий на потолке крюк, а потом протянул и закрепил за второй крючок у окна. Затем он втолкнул Пита ближе к душу, взял книгу и уселся на унитаз, приготовившись ждать. Со своего места он слышал, как Ноп включила пылесос и убирала в комнате. Он принёс Питу чистые шорты, но они остались лежать на кровати, дожидаясь парня из душа. Без толку давать чистую одежду грязному мужчине. - Чего ждёшь? - Пит стоял там и смотрел на своего мучителя. - Не знаешь, как пользоваться душем? - спросил Вегас. - У меня руки связаны, - ответил парень, приподняв конечности как доказательство. - Если хочешь, чтобы я помылся, сними цепи. Вегас рассмеялся. - Налей мыло себе на руки, размыли их над своей головой, встань под струю воды, пена стечёт по телу и смоет всю грязь. - Вот как ты душ принимаешь? - фыркнул Пит. - Теперь понятно, почему от тебя так воняет. Пиздёж. Вегас каждый день пахнет просто умопомрачительно. Но, видимо, Пит захотел поиграть. - Мне научить тебя принимать душ? - Вегас поднялся, отложил книгу на сливной бачок и начал медленно подходить, расстёгивая свою рубашку и наслаждаясь распахнутыми глазами Пита. - Что ты делаешь? - Ты же хочешь, чтобы я научил тебя, как правильно мыться, верно? - спросил он. - Как вымыть каждую дырочку, каждую впадинку... - С-стой, - прервал его парень, пятясь спиной прямо под головку душа, пока пытался самостоятельно снять свои грязные боксёры связанными руками. - Прошу тебя. "Арргх," - Вегаса передёрнуло, когда он увидел, как парень скукожился под его взглядом, как поникли его плечи, словно тот пытался уменьшиться до размеров невидимой точки. Этот парень мог вытерпеть избиения. Мог вынести голод. Но от одной крошечной мысли, что Вегас увидит его обнажённым, тело сковал ужас. Что пиздецки бесило. Как странно. Теперь ему почему-то захотелось, чтобы Пит познал его прикосновения. Чтобы ненавидел их, но принимал, а не шарахался. Вегас снял рубашку, сбросил обувь и расстегнул брюки. - Я знаю, как принимать душ, - снова заговорил Пит. - Не надо... Он затих, когда Вегас подошёл сзади, положив одну руку на хрупкую талию узника, а второй натянул цепь сильнее, чтобы теперь конечности Пита были высоко подняты над головой. - Ты уже должен был привыкнуть к моим прикосновениям, - прошептал он парню на ухо, посылая по телу миллионы мурашек. Вегас взял мыло, налил себе на ладони и начал растирать жидкость по чужой груди, поднимаясь к плечам, а затем опускаясь вниз по спине. Когда он дошёл до расщелины между ягодиц, Пит, пытаясь отстраниться, отошёл к стене, тем самым подставившись и давая Вегасу возможность прижать его, позволяя его пальцам творить всё, что вздумается. - Тише, - сказал он Питу. - Успокойся, мой питомец. - О Господи, - воскликнул парень, мотая головой. - Не надо. Вегас убрал руки, нанёс ещё мыла, придерживая Пита у стены коленом. Спустя пару мгновений он вернул своё внимание парню, растирая мыло по чужим ногам, опускаясь ниже и ниже. Присев на корточки, он тщательно отмыл ступни Пита, повернул его и начал подниматься, намыливая и растирая нежную кожу. Когда он добрался до члена Пита, тот был вялым, практически спрятанным среди лобковых волос. Он словно отражал состояние своего хозяина, который тоже пытался спрятаться от рук своего мучителя, вжимаясь в плитку на стенах. - Открой глаза, Пит, - скомандовал Вегас, чувствуя растущее раздражение. - Чего боишься? Парень подчинился, хмурясь. - Говорил же, что сам могу. - Каждая частичка тебя принадлежит мне, Пит. И мне решать, что делать с твоим телом. Пленник, казалось, от души хотел плюнуть Вегасу в лицо. Этот крошечный всплеск неповиновения воспламенил мафиози, он прижался к Питу, надеясь на что-то. На нечто большее. Однако в ответ Пит лишь отпрянул от него, лицом уткнулся в свои поднятые руки, словно защищаясь ими от Вегаса. - Трус проклятый. - Не трусливее мужчины, который держит тут меня на цепи. Вегас вцепился в шею Пита и со всей силы толкнул его в стену, отчего парень взвыл от боли. Вот оно. Боль, словно включатель, активировала в Пите гнев и он поднял колено, пытаясь ударить по промежности своего мучителя. Вегас рассмеялся и отступил. Удар был слишком слабым, чтобы причинить хоть мало-мальски ощутимую боль, но как же Вегаса порадовала эта попытка! - Ну наконец-то. Вот и мой маленький боец. - Пошёл ты. - Ммм, - он замотал головой. - Рано ещё. Пит вцепился в обвивающие его запястья путы и отвёл глаза. - Ты доказал свою мысль. - Какую? - Я могу сам принимать душ. Он взмахнул руками, демонстративно расшатывая цепи. Усмехнувшись, Вегас потянулся и снял их с крюка, но когда Пит отвернулся, чтобы повернуть кран, мужчина так и остался стоять, практически прижимаясь. - Ты уйти не собираешься? - Зачем? Это же мой дом. - Насколько я помню, это дом твоего отца, Вегас. Его словно отбросило силой слов Пита. Он невольно сделал шаг назад. Потому что парень был прав. Здесь всё принадлежит его отцу. Пока он был здесь, на каких-то несколько минут он забыл об этом и просто наслаждался драгоценными моментами, которые перерастали для него в нечто большее. Он хотел, чтобы Пит сопротивлялся. И он не сказал ни слова, когда Пит схватил его и вытолкнул из душевой.***
"Ни ты, ни Макао не достойны быть моими сыновьями."***
Отец ненавидел, когда Вегас плакал. - Я, что, плохой отец? - спрашивал он, нависая над мальчиком, а он рвано дышал, быстро моргал, прогоняя слёзы, и торопливо вытирал кулачками мокрые щёки. Обязанность отцов - учить, тренировать, укрощать, и отец Вегаса с этим идеально справился. Он показывал сыну путь, по которому следует идти. И если Вегас время от времени сбивался, мужчина тут же возвращал его. Но это лишь потому, что его отец хотел вырастить победителя. Да и Кинн совершенно не упрощал ему жизнь, но это лишь потому, что весь мир был у его ног. Вегасу приходилось пробивать себе дорогу самостоятельно, Кинну же эту дорогу прокладывали другие. Вегасу доводилось правдами и неправдами вести дела, в то время как такими же способами другие пытались затащить к себе Кинна в партнёры и начать с ним сотрудничать. Поле боя у них было неравным и Вегас понял, что если он не научится видеть общую картину, он не только проиграет Кинну, его вообще в порошок сотрут. А если сотрут его, сотрут и Макао. Конечно, Вегас не считал, что Макао не справится с их бизнесом. Он понимал, что ему необходимо стараться усерднее, чтобы преподнести их семью выше, сделать их более влиятельными, чтобы его брат не жил, как он, ползая перед отцом на коленях и бесконечно извиняясь за провалы. Ища, куда бы выплеснуть свою ярость, он прямиком направился к Питу. Потому что Питу понравится. Пит будет хохотать. Пит спровоцирует Вегаса, чтобы тот отвлёкся от своих эмоций, чтобы больше не чувствовал, как рвётся его тело и сердце. Плакать нельзя. Но можно сделать Питу больно. Его можно избить, ведь парень всё равно плакать и умолять не будет. Наоборот, он будет лишь рад - Давай, вставай и посмейся надо мной! - орал Вегас. Он хотел, чтобы его слова прозвучали, как приказ, но получилось, будто он умолял. Когда Пит и дальше игнорировал его, мужчина не стерпел. Он подлетел к парню, чтобы силой его поднять. Но попытавшись, Вегас тут же заметил, что руки Пита, прикрученные к цепям, безжизненно висели, а сам парень не двигался. - Пит... - позвал он, падая перед ним на колени и осматривая с ног до головы. Он уже должен был проснуться или прийти в себя, но ничего не происходило. Он просто сидел у кровати, беззащитный и сломленный. Вегас не мог этому поверить. Каждую минуту, что Пит провёл с ним, он сопротивлялся, отбивался, стоически терпел побои, электрический ток и заточение. Последние несколько дней он казался таким несокрушимым, что Вегас, как дурак, совершенно забыл, что, как и все остальные, Пит был простым человеком из крови и плоти.