Cocaine

      Они договорились встретится на следующий день в утром в кафе возле дома – Фрэнк сам выбрал место. Он не решился сразу же позвать Майкла к ним домой, хотел сначала понять в каком настроении будет старший Уэй. Не хотелось очередной вспышки гнева или драки на пороге.       Фрэнк пришел на двадцать минут раньше – ему жизненно необходимо было влить в себя пару чашек кофе, иначе до приезда Уэя он просто не дожил бы. Сон определенно не был его верным спутником и соратником последние несколько ночей и парень валился с ног. Вчерашний вечер начался с Джерарда на полу и закончился получасом сна после восхода солнца – только тогда Уэй немного успокоился и кое-как уснул.       Думать о том, что существует еще один Уэй было, как минимум, странно. Фрэнк был единственным в семье и в моменте задумался, глядя на тонкую худощавую фигуру Уэя младшего: «Какого это – иметь брата или сестру?». Братья, очевидно, не очень ладили, их связь разрушило то, что имело в жизни Фрэнка, к сожалению, не последнее место. То, что можно разрубить их отношения заточенным топором.       Майкл появился в кафе в оговоренное время и обвел взглядом помещения, в поисках Фрэнка, а когда нашел, встретился с ним взглядом, кивнул и прошел к кассе, чтобы заказать чего-нибудь покрепче. К сожалению, ключ от машины, неприятно упирающийся в бедро, намекал на то, что сейчас, как минимум, ничего покрепче ему ничего не светит. Неизвестно куда парниша его пригласил и каким будет их разговор.       По вчерашнему диалогу было понятно мало, но причина звонка была более чем ясна – Джерард снова вляпался. И Майкл, выдавив из себя улыбку и взял протянутый стаканчик.       Фрэнк покорно ждал, теребя завязки от толстовки – третья чашка была точно лишней. Кофе убрал сонливость и прибавил тревожности уже итак заведенному парню. Нужно было просить коньяка добавить.       – Доброе, – просил Майкл и присел напротив. Фрэнк закинул ногу на ногу и вытер мокрые ладони о бедро.       Повисло неловкое молчание, Майкл не понимал, как ему относится к человеку напротив – он мало похож на дилера, но терять бдительность не стоило. А Фрэнк понятия не имел как общаться с человеком, которого он видел всего раз в жизни и не так, чтобы их прошлая встреча была приятной.       Ее можно назвать запоминающейся.       И можно назвать неожиданной.       Но никак уж не приятной. Это точно мимо.       Фрэнк обернулся и осмотрелся, чтобы убедится, что он выбрал достаточно уединённое место и никто из присутствующих не услышит известную фамилию и не пойдет трепаться по всему городу.       – Ну так что стряслось? – Майки нетерпеливо кашлянул в кулак, не дождавшись, пока парень сам начнет.       Фрэнк выглядел совсем не так, как тот его запомнил – его большие глаза больше не светились, на лице застыла усталость. Парень позвонил ему ночью, начал сразу с просьбы о помощи, но не сказал ничего конкретного. Только ходил вокруг да около и пригласил на встречу, пообещав рассказать по приезде. Майк сделал вывод, что что-то случилось с Джерардом и мужчина не знает об этом звонке Майклу, иначе он мальчик бы не пришел. Джерард бы просто ему запретил.       Они не общались после той приятной посиделки двух братьев в доме Уэя младшего. Вот такая была «приятная посиделка».       Майкл звонил, но все без толку. Джерард дал ему понять, что это было последней каплей и брат чувствовал свою вину – он и правда перегнул. Но извинятся было не перед кем. Телефон просто не отвечал.       – Джерард… Он… – парень замялся и вытащил руки из-под стола, но взгляд не поднял.       Майкл насупился – почему идет речь о его брате, а стыдно Фрэнку?       Фрэнк не мог и слова из себя выдавить, он не готовился и не репетировал, даже не придумал как бы помягче звучать.       Да к черту мягкость. У них проблема с большой буквы.       – Он, – парень тут же замолк. Он как будто решился уже сказать, даже кулаки на стол положил, но все же не смог. Майкл, раздражаясь, дернул бровями. – Ты говорил… там, когда мы… когда приходили к вам в гости.       Майкл тут же словил глухой тихий голос и подвинулся немного ближе, чтобы слышать каждого чертово слово, что произносилось так вымученно. Проще было спросить по смс и не тратить время на это.       – Что именно?       Фрэнк сжался еще сильнее, прижимая колени к друг другу до боли. А если он не должен был звонить Майклу? Что, если Джерард вышвырнет его на улицу, как котенка, за этот проступок? От него сейчас можно ожидать чего угодно.       – А можешь все сам перечислить?       Майкл подозрительно на него покосился, переваривая смысл сказанного и свел брови на переносице. Что за детский сад, черт подери.       – Фрэнк, это смешно, – прикрикнул он и откинулся на стул, насупившись. Фрэнк поднял ореховые глаза и поджал губы.       Конечно, да, они не друзья совсем, но Фрэнка обижала его грубость – он тут собирался с мыслями, чтобы поведать Майку то, что ему точно нужно знать, а в ответ – рычание.       – Ты был прав. Он употребляет.       И враз что-то поменялось – зимнее небо затянуло тучами, посетители замолчали, конвейер мыслей поставили на стоп. Майкл был уверен, что холодок по спине прошел не из-за открывающейся в этот момент двери за его спиной, а из-за двух слов, произнесенных практически шепотом. Он все услышал.       Он. Употребляет.       Услышал то, что боялся услышать больше всего на свете. Слова прорезали грудную клетку и будто дротики в умелых руках попали в самое яблочко.       – Что? – одними губами, не сводя взгляда с лица Фрэнка.       Он метался где-то между «расквасить ему лицо» и «позвонить в клинику, где Джерард лечился долгих пять лет назад и сообщить о том, что они скоро получат хороший подарок за молчание».       Фрэнк растерянно, будто сам только что это услышал, метался между окном, официаном, бегающим туда-сюда и изумленным лицом Майкла. Он, наконец, не один. У него есть человек, который точно не сделает Джерарду хуже. И это действовало лучше самого сильного успокоительного. Даже лучше десятилетнего виски, припрятанного в кабинете Джерарда.       Фрэнк послушно молчал и следил за лицом человека напротив. Его эмоции было не скрыть – от раскрытого рта и вытаращенных глаз за несколько минут осознаний не осталось и следа – тонкие губы сложились в горизонтальную линию, скулы прорисовались еще четче на худощавом лице, а руки сжались в кулаки и упали на стол.       – Как ты посмел вообще мне позвонить? – прыснул Майкл и схватил кофе, привстав. – Фрэнк, я просто удивляюсь таким как ты, правда.       Уэй младший кинул злобный взгляд и усмехнулся, задержав взгляд на вытянувшемся лице Фрэнка. Мальчик был ошарашен искрам из светлых глаз и разрезающим воздух резким движениям. Что он такого сделал?       Фрэнк на секунду замер и прикрыл глаза, ком в горле предательски подкатил ближе – стало до слез обидно.       – Я хочу ему помочь, – на выдохе, с надрывом, выдавая свое состояние.       – А себе ты не хочешь помочь? Хуево выглядишь, честно, – огрызнулся Майкл.       Его вообще здесь больше ничего не держало. Стоило только выяснить, где живет Джерард, но это и у Билли можно спросить. Мальчишка ему не нужен.       Майкл привстал, как только пауза затянулась и собрался уходить, как Фрэнк выпрямился, но голос все еще звучал жалко:       – Майкл, пожалуйста, помоги ему. Я не могу больше, я просто… Я просто выбился из сил, – захныкал Фрэнк, цепляясь пальцами за край стола и поднял большие глаза на Уэя.       Как же им просто строить из себя жертв, когда хочется дозы.       Майкл только хмыкнул, не поддавшись на уговоры малолетнего наркомана и задвинул за собой стул. Говорить было не о чем, здесь все ясно. Нужно звонить Билли или ехать в клуб.       Майкл вылетел из кафе угрюмый и невнимательный, едва не врезавшись в человека, он коротко пробормотал извинения и пошел к машине. Его резко окрикнули несколько раз, и мужчина развернулся.       Конечно, Фрэнк.       У него не было настроения и желания общаться с человеком, который разрушил жизнь его брату.       С еще одним.       Как же он ненавидел всех, кто приближается к Джерарду. Почему его брат так сильно западал на худощавых наркоманов оставалось для него загадкой. Будто нет нормальных людей. Окей, пусть будет «парней» вместо «людей». Он бы совсем не против ориентации Джерарда, да и как вообще он может быть против чего-то на что нельзя повлиять. Они были братьями и Майки любил его, не важно с кем он засыпает в постели.       – Давай поговорим, пожалуйста, – Фрэнк подошел ближе, оставляя небольшую дистанцию. Он выглядел уставшим и измученным. – Я не знаю о чем ты, правда. Я вообще не понимаю, что ты хочешь от меня и что я опять сделал…       Майкл фыркнул на его исповедь и провел рукой по волосам.       – Зачем тебе вообще это нужно? Он тебе надоел? – ехидно скривился и выпрямился. Мужчина смотрел прямо собеседнику в глаза, пытаясь рассмотреть настоящую причину, а не ту ложь, что он сейчас выдумает.       Айеро застыл на месте, сдвинул брови на переносице.       – Я его люблю, – выпалил он и развел руки в сторону, будто это самая очевидная вещи на свете.       Фрэнк не совсем понимал суть разговора и суть вопроса, как-то все совсем не складывалось, они будто на разных языках говорили.       – У нас отношения, серьезные. Я узнал о зависимости совсем недавно. Он точно также как и тебе, как и всем, пыль в глаза пускал, – начал Фрэнк выдавать все по порядку, ведь Майкл выглядел таким же озадаченным, как и парень. – Когда ты сказал о том, что он употреблял или употребляет…. Ты просто предположил, но ты был чертовски прав. Он нюхает уже лет пять, если не больше и мы… Мы очень сильно поругались из-за этого, и он сам предложил бросить. Ну, попытаться бросить.       Майкл приоткрыл рот, будто так будет лучше слышно и замер. Предложения доходили не сразу, они сначала оседали на него ушных раковинах, потом медленно спускались по спирали в мозг, затем информация тщательно фильтровалась и только тогда попадала прямо в папку с надписью «Джерард».       Параллельно заполнялась папка «Фрэнк». Мозг отдал приказ перенести его из черного ящика для хранения данных в голубой.       Он не мог поверить, что так сильно облажался.       – Ты не продаешь ему наркотики? – Майкл беспардонно перебил Фрэнка, не особо вникая в то, что он говорит. Сейчас было важно только одно.       Фрэнк вытаращил глаза и замахал головой.       – Я в жизни только траву попробовал и это было оба раза с Джерардом. Я понятия не имел что он делает за моей спиной, – Айеро не хватало твердости в голосе, чтобы звучать убедительно, но Майкл верил ему всецело. – Я даже не знал какие признаки зависимости. Я видел вот это все его настроение меняющееся и все остальное и раньше, но я просто не понял к чему это. Думал, просто характер у него такой.       Фрэнк на секунду задумался.       – Он мне говорили, что у него проблемы с самоконтролем и эмоциями, и что он пьет таблетки, чтобы не срываться, но а этими таблетками оказался… ты сам понимаешь.       Какой же он мудак.       Он не увидел. Он не заметил. Он про-пус-тил. Пропустил момент, когда Джерард так сильно отдалился от них, от него. Когда Джерард добился таких успехов в бизнесе, что он нем говорят во всем Нью-Йорке. Пропустил пять лет жизни своего брата за глупыми обидами и оправданиями. Они обещали всегда друг друга выручать, а Майкл сдался. Он не имел права. Просто не мог.       Не должен был.       Он ничего не сделал после того случая, хотя видел, что Джерард не в себе. Скидывал все на то, что они давно не виделись, на усталость. Хотя в глубине души он все понимал. Он видел и ничего не сделал тогда.       И после.       Надеялся на лучшее?       Фрэнк.       Как же он мог так облажаться и столько гадостей наговорить невинному мальчишке. Разве он мог оправдать себя братской любовью и осторожностью?       Уэй младший поджал губы, пока снова зазвучала между ними эта звенящая тишина и вытащил телефон из кармана. Все, что угодно, только не смотрел подростку в глаза.       – Пойдем обратно в кафе, все расскажешь.       И никто не решался начать. Фрэнк совсем запутался в своих мыслях, в ногах и руках.       Сжимая сильнее новую чашку кофе, он тревожно оглянулся и уткнулся взглядом в лицо напротив – тонкие, едва заметные морщинки на лбу и потускневшие глаза выдавали задумчивость.       – Где он сейчас? – Майкл звучал глухо, он винил себя и только себя.       Фрэнк поджал губы и захватил кольцо, прокручивая. Он жутко нервничал. Майкл был одни из людей, который Фрэнк побаивался.       – Дома, – ответил Фрэнк и отпил горячий напиток, поморщившись.       Мужчина кивнул. Они не смотрели больше на друг друга, не разговаривали несколько минут, будто каждый крутился в своем мире, перебирал свои мысли, откидывая самое плохое. Майкл думал о том, как сильно он облажался. Фрэнк думал о том, что он чертовски боится снова вернуться домой и увидеть что-то похожее на вчерашнее – Уэй на полу в неестественной позе, с жуткой гримасой и пакетиком в руке.       Забавно было то, что Майкл был на пару лет всего старше Фрэнка, но какой он был осознанный и взрослый по сравнению с Айеро. У Майкла Уэя был ребенок и жена, а Фрэнк все еще в слюни напивался, как только его отвергал понравившийся объект.       – Вчера он чуть не сорвался снова, – голос подростка дрогнул, и он прокашлялся, приподнимая глаза. Если бы Фрэнк стоял, он бы точно пошатнулся, только вспомнив о том, что увидел.       Они говорили об одном, горевали и разбирались с одной проблемой, но по отдельности. Не доверяли? Боялись? Надеялись только на себя? Все вместе и ничего из этого.       Майкл был зол на себя за Джерарда и Фрэнка, но не мог выдушить из себя слова извинения – ему все еще казалось, что Фрэнк не так прост. Он бы хотел доверять, но не мог. После Роба это казалось чем-то нереальным, абсолютно космическим. Аномальным. Нормальных парней у Джерарда не бывает, а значит нормальных отношений у Майка с ними и быть никогда не может.       Он не мог собрать себя в кучу. Уэй просто сидел, как приклеенный, и не мог выдать ни одну нормальную эмоцию. Это все он уже слышал, больница уже была, передоз был – казалось, будто ничего не могло его удивить, но вот оно. То, что Джерард не бросил после стольких лет резало сильнее ножа.       Мужчина поднял глаза, смахивая пелену, и посмотрел на Фрэнка – мальчишка поджал ноги к груди и обнял себя руками, опустив подбородок на колено. Они встретились взглядами. Фрэнк был напуган, Майкл – не меньше.       – Я нашел его на полу в ванной, – продолжил Фрэнк после паузы и его глаза заблестели. – Он заказал дурь снова, хотя три дня держался.       Майкл прикрыл глаза и шумно выдохнул. Блять.       – Но он не сорвался, он, – парень запнулся, утыкаясь в шероховатую поверхность стола. – Он сказал, что любит меня, может это как-то…       Майкл поднял взгляд. Джерард любит его. Старший брат всегда был предельно аккуратен в своих высказываниях по поводу чувств. Но он сказал, что любит.       Любит.       После Роба. После всей этой адской боли. После недель в комнате без общения с родителями и Майклом, когда они каждую секунду караулили около его двери, ожидая, когда тот выйдет и попросит еды – заплаканный и обессиленый.       – Он говорил о том, что боится причинить мне боль, – Фрэнк задохнулся, вспоминая. – Физическую. И сказал, что я могу найти его с перерезанными венами.       Майкл вытаращил глаза и выдохнул. Только не это.       – Фрэнк, – только и смог вымолвить тот, когда парень спрятал лицо в ладонях. Совершенно точно тот не сдержался. – Господи, как ты сам вообще?       Уэю за долю секунды стало все понятно. Фрэнк – это Джерард. Вот тот, который таскался за Робом по всем пивнушкам и домашним борделям, выпрашивая для них траву бесплатно, просто за красивую попу Джи. Тот самый, который воровал деньги у родителей, чтобы заплатить за электричество в блядушнике, в которым они жили.       – Я поэтому тебе и позвонил, – парень протер лицо ладонями и взглянул с надеждой. – Я не могу больше сам… Он – абсолютно неуправляемый.       Майкл только покачал головой, подтверждая. Конечно, он, как никто другой, знал обо всем этом. Он был на месте Фрэнка несколько раз точно.       – Он, кажется, никогда не спит, – мальчик поднял заплаканные глаза в потолок. – Агрессивный постоянно, высокая температура, жар, прям пот течет по лицу, но телу, понимаешь? Он пьет, вчера выпил почти бутылку за несколько часов.       Фрэнка понесло, он нащупал тоненькую паутинку, что тянулась между ними, и решил, что он в безопасности. Они достаточно боли разделяют, чтобы притянуться.       – Он ведет себя, как Роб, – выдал Майкл и поджал губы. Может быть, не стоило об этом говорить? – Он понимает, как тебе больно, поверь, но ломка – это то, что ты просто не в состоянии игнорировать.       Фрэнк на секунду замер, поменялся в лице, задумался и хмыкнул.       – Да, я такого знаю. Это тот ублюдок, что подсадил его, мгм, – скривился.       Майкл выдохнул. Окей, так вести этот разговор значительно проще.       – Он тебе рассказывал о нем? – Уэй поднял брови. – Я даже не думал, что Джи…       Фрэнк в ожидании замер – что Джи? Что он?       Но Майкл замолчал, тогда Фрэнк обьяснил:       – Да, после ужина у вас дома, ему пришлось рассказать кто этот чертов Роб такой, – разозлился Фрэнк, завелся буквально с полуслова.       Его раздражало это имя. Нет, он ненавидел это имя. Ненавидел этого человека в сто раз сильнее, чем своего отца.       – Ты – первый с кем он нас познакомил после него, – Майкл прокашлялся в кулак и тут же опустил руки на колени, похлопав, и оглянулся. Нужно брать себя в руки. Он сейчас нужен своему брату, как никогда прежде. – Я ошарашен, если честно, не буду врать. Я догадывался, но никогда не верил даже своим собственным ощущениям.       – Мы сможем с этим справится? – Фрэнк не терял надежду. – Я его люблю. Просто пиздец как.       Фрэнк начал крутить кольцо в губе, глядя прямо в глаза собеседнику.       – Извини, если тебе не очень приятно это слышать, я знаю, что у вас семья не очень поддерживает выбор Джерарда, его ориентацию и все такое, но…       – Мне плевать, – перебил его Майкл, твердо, и Фрэнку пришлось замолчать. – Мне плевать с кем он спит, я хочу, чтобы он был здоров, трезв и счастлив.       Фрэнк кивнул.       – Окей, ладно. Я не прошу быть друзьями, если не хочешь, – он развел руки в стороны и наклонил голову. – Просто давай поможем ему, и я от тебя отстану.       Майкл прикрыл глаза и потянулся к вибрирующему в кармане сотовому – отклонил. Перезвонят позже, кто бы там ни был.       – Я был уже на твоем месте, он два раза бросал, – Майкл окунулся в прошлое. С головой. – Все мимо. Первый раз – Роб затащил снова, второй – окончательный, когда они разбежались уже точно, тогда…       – Я знаю, он говорил.       Майкл удивленно вскинул бровь.       Фрэнк просто так взболтнул, он был нервным, нихрена он не знал, даже понятия не имел зачем поддакнул. Вот черт.       – Может быть будет проще, если ты расскажешь, что знаешь, а я потом, если тебе будет интересно, заполню все пробелы?       Айеро удивленно приподнял брови и заерзался на кресле, садясь поудобнее. Он… как-то даже не ожидал, что Майки попросит.       – Я знаю, что он был обычным подростком – тусовки, алкоголь, все такое. Потом они встретились с этим парнем, – Айеро скривился, ускользая от его имени. – Он тебе не нравился, ты думал, что он подсадил Джи на наркотики. Вы ругались много, он ушел из дома, потому что родители его не поддерживали, а потом, как ты сказал, все закончилось шрамом для Джи и психушкой для этого мудака. Я запомнил.       Уэй младший покосился на парня и сжал руки в замок.       – Джерард очень сильно отфильтровал всю информацию, которая должна была к тебе попасть, – хмыкнул тот и откинулся на стуле.       Фрэнк прижал к себе ноги, чтобы пяткой чувствовать пятую точку и облизал губы. Он так сильно хотел услышать, что же такого Джерард еще от него скрыл и в тоже время жуть как боялся.       – Он был отнюдь не плохишом в школе, часто зависал дома, читал комиксы, – Майкл легко улыбнулся и скрестил руки на груди. – Я его выпер как-то на дискотеку, потому что родители попросили, а я как раз туда шел. Он просто задолбал их тем, что из комнаты не выходил.       Майкл сделал небольшую паузу и вернулся глазами к собеседнику, выжидающего от него продолжения.       – Он захотел познать вкус настоящей жизни в колледже. Тогда все и изменилось. Он очень сильно хотел завести крутых друзей, с которыми можно зависать и пить и постоянно говорил об этом. А когда нашел – отдалился насколько это было возможно.       Ему было неприятно и одновременно радостно вспоминать моменты из прошлого – они были такими молодыми и беззаботными.       – Джерард перестал сообщать родителям и даже мне куда он уходит и, тем более, с кем. Часто приходил в приподнятом настроении. Наши комнаты находились достаточно близко к друг другу, я каждый раз слышал, что он приходит не один. Слышал, как они смеялись, как стучали бокалы, как они…       Майкл предпочел оставить эту информацию при себе, Фрэнк недовольно поморщился, догадываясь каким могло быть продолжения предложения.       – В общем, я все слышал. И Джерард всегда скрывал его, во сколько и когда я бы не постучал, – к сути подходить совсем не хотелось. – В какой-то момент все стало только хуже: Джерард приходил уже откровенно пьяным, едва добирался до комнаты на верхнем этаже и курил прямо в туалете. Я прикрывал его всегда, хотя понимал, что ничего хорошего из этого не выйдет.       Майкл сделал глоток остывшего кофе и продолжил. В горле совсем пересохло.       – Отец учуял перегар в очередной раз и не сдержался, влетел прямо в комнату к Джерарду без стука.       – Он их застукал? – Фрэнк так проникся историей, что аж неприятно кольнула в груди. Джерард был молод и счастлив. С другим.       – Нет, к счастью, брат был один. Но это не помогло ему в словесной перепалке с отцом. Он был очень слаб и пьян, а отец у нас тот еще фрукт…       Фрэнк только послушно кивнул. Джерард изредка упоминал маму добрым словом, он скучал по ней, хотя и пытался этого не показывать, но отец… Отец всегда был для него врагом номер один.       – Они сильно закусились. Очень сильно. Мы стояли с мамой в дверном проеме и каждый раз прикрывали рот рукой, когда летели его фразы в сторону отца. Отец тоже не отставал. Они чуть не подрались тогда, – Майкл протер глаза кулаками. – Папа тогда не выдержал и поставил ультиматум: либо лечебница, либо пусть валит на все четыре.       Фрэнк хмыкнул. Джерард до жути не любил ультиматумы. Только он может их выдвигать.       – И он ушел.       Майкл только поджал губы и развел руками – все очевидно.       – Не просто ушел, Фрэнк, – повысил голос Уэй. – Он показательно собрал свои вещи, попросил бодигардов отставить, не следить за ним, и напоследок сказал, что он уезжает к своему парню.       Майкл закрыл руками лицо, снова вспоминая этот злополучный день.       – Это был провал, Фрэнк. Наш отец из тех, кто, увидев, как его сыновья играют с чем-то розовым, тут же разобьет это об их головы.       Фрэнк уже не раз думал о том, что бы было, если бы Линда его не приняла и просто с ума сходил от ситуации.       – Это ужасно, когда тебя не принимают, – он тут же проследил за реакцией Майкла, тот же не поймет. И добавил: – И когда дети себя так ведут – тоже отстой.       Майкл усмехнулся.       – Фрэнк, я нормально отношусь к геям, правда. Ты можешь не лизать мне зад… То есть, я не это хотел сказать, это просто, к слову.       Айеро засмеялся и махнул рукой.       – Я не обижаюсь на гейские шутки, все нормально, расслабься.       – Ты – неплохой, ладно, признаю, – улыбнулся мужчина в ответ.       – Мы можем быть друзьями только из-за того, что я могу тоже пошутить про жопу?       Майкл замахал головой, улыбаясь.       – Нет, мне еще нужно поставить сотни галочек в твоей анкете.       – Внушительо.       – Главная галочка уже стоит. Ты, вроде как, нравишься моему брату, – Майкл поднял указательный палец вверх. – И ты не балуешься травкой.       Должно было получится весело и разбавить атмосферу, но они снова вернулись к Джерарду, который сейчас дома не находит себе места в порывах ярости и желания нюхнуть.       Фрэнк дернулся и схватился за телефон – 0 пропущенный, Джерард еще не проснулся, скорее всего.       – В общем, конечно же, отец в ответ крикнул что-то гомофобное, Джерард еще больше разозлился и вычеркнул нас со своей жизни. После ссоры он уехал в общежитие, потом переехал к этому своему… парню.       Фрэнк прикусил губу и потупил взгляд. Начинается самая неприятная часть, но ему важно знать. Конечно, ему важно знать почему Джерард стал таким, и кто этому виной.       – А откуда ты знаешь, если он с вами не общается с этого момента?       – Мы с ним всегда поддерживали связь, а у родителей свои источники, – ответил уклончиво Уэй.       Конечно, ему вообще не хотелось сдавать Билли, который всегда докладывал отцу все, что ему было нужно: номера телефонов, адреса и так далее. Он был совсем не уверен в том, можно ли Фрэнку доверять.       Подросток послушно кивнул. Он был почти готов слушать продолжение.       – Он так и не вернулся, потому что они оба – гордые. У Джи характер точно отца, они как упрутся рогами, ни один не уступит, – Майкл цокнул недовольно языком. – Они встречали около года. Мы знали в семье, где и с кем он пропадает – парень этот, Роб, не так чтобы из благополучной семьи, дом у него был на окраине Нью-Йорка. Постоянно копов туда вызывали, отец сто раз улаживал все деньгами и связями, чтобы их не повязали за шум и пьянки. Мы все думали, что обойдется, что Джи просто нужно дать время, он слишком сильно увлекся взрослой жизнью и все такое.       Майкл снова вспоминал и его пробирала дрожь. Он любил брата, даже если тот был упертым козлом, который то и дело, что отталкивал его, когда младший протягивал руку помощи.       Он так бы хотел его уберечь от всего этого, но не смог.       – Они были вместе около года, когда я впервые побывал в этом доме, – продолжил Уэй и Фрэнк задержал дыхание – Джерард перестал отвечать на мои звонки, хотя такое случалось редко. Он всегда звонили или отвечал, когда мог, а когда нет – перезванивал в этот же день. Но он не позвонил, ни в тот день, ни на следующий, ни через несколько дней.       Майкла пробила мелкая дрожь, он слишком сильно придался воспоминаниям, и сейчас не мог проморгаться, чтобы сбросить эту картину.       – Я пришел туда, но мне никто не открыл, – он потупил взгляд в пол, задумавшись. – Мы искали его два дня. Два чертовых дня длились как вечность. Родители подняли на уши весь город от дворников до местных шерифов. Те, в свою очередь, обзвонили ближайшие штаты и объявили о пропаже двух человек.       Фрэнк ждал сильно пальцы в замок за коленями и прикусил губу. Если бы он не знал, что Джерард – жив, то определенно точно бы подумал о самом дерьмовом, что может случатся в таких ситуациях.       Майкл тряхнул головой.       – Я не нашел ничего лучше, как залезть в окно, – светловолосый вздохнул, не решаясь продолжить. – Он был там. Они были там. Без воды, без еды, только наркотики несколько дней подряд.       Его передергивало от одной мысли, которая возвращала его туда – тогда он впервые почувствовал животный страх. Он ни за что не расскажет Фрэнку, как там воняло, как он подбежал к брату, что валялся на полу у грязного, заблеванного дивана, и потряс его, с последней надеждой в сердце. И как дрогнула его рука, когда пальцы нащупали слабый пульс.       Фрэнк старался не дышать – если он сделает одно неправильное движение, то организм воспримет это, как приказ к действию и он может не сможет остановить рыдания.       Ему было до боли, физической, больно слушать и визуализировать эти картины. Его Джерард. Он не заслужил этого всего, ни за что. Если бы только Фрэнк мог встретить его раньше, он бы не пережил это все.       Фрэнку пять лет назад было тринадцать.       Конечно, вряд ли бы они встретились. Джерард бы в жизни на него не посмотрел тогда.       – Тогда он попытался бросить первый раз? – Фрэнк пытался задавать вопросы, чтобы получить полную картину, но голова была забита только фразами сожаления. Он придет домой и обязательно обнимет своего Джи.       Майк оторвался от разглядывания пейзажей за окном и облизал сухие губы.       – Да, он попал в больницу тогда, с сильным обезвоживанием и большим количеством разных веществ внутри, – Уэй замолчал, готовясь к следующей фразе, морально. – Он чудом выжил.       Уэй младший так давно не был там, в этой истории, потому что никогда никому ее не рассказывал так подробно, по-настоящему проникаясь, проживая снова эту сцену. Но Фрэнк заслуживал того, чтобы знать.       Подросток напротив, молчал, у него язык онемел, руки перестали безбожно теребить шнурки на кедах. Все, что угодно, но не то, что они могли не дожить до момента встречи. Все, что угодно, только никогда больше не слышать, как Джи было смертельно плохо.       Он мигом захотел оказаться там и прокричать Джерарду, чтобы тот остановился. Он бы хотел стать его другом, он бы прочитал сотню комиксов, чтобы впечатлить его и научился бы играть в шахматы.       Но тому Джерарду, лежащему на больничной койке и питающемуся с капельницы, было уже совсем не интересны комиксы.       – Джерард пришел в себя и много понял, – пауза. – По крайне мере, так казалось. Он снова вернулся домой, жил в своей комнате и был искренне благодарен, что его не вытурили с колледжа за это. Отец, как обычно, все замял.       Фрэнк испытал к этому мужчине двоякие чувства – он бы на него ужасно зол, когда тот не поддержал Джерарда, но при этом, уважал его, когда он делал все, чтобы сохранить репутацию и честь сына. Даже зная, что его сын – открытый гей, он не отказался от своего ребенка и продолжил ему помогать. Хоть и тайно.       – История с Робом закончилась? – предположил Фрэнк, но в ответ услышал тихий смешок.       – Фрэнк, это только начало, – безысходность чувствовалась на языке. – Начало большого конца.       Майкл сделал небольшую паузу и приподнялся с места, чтобы взять горячий кофе. Тот, что стоял у него на столе уже около часа, превратился в помои.       Через несколько минут Уэй младший, вернувшись, застал Фрэнка в той же позе – он сидел повернутый к окну, и, прижимая колени к груди, легко покачивался. Слишком много потрясений для мальчишки.       – Мы можем сменить тему, я не хочу тебя сильно грузить, я просто подумал, что тебе…       Но договорить ему не дали.       – Нет, я в порядке, я справлюсь.       Фрэнк кинул перекинул испуганный взгляд с окна на Майкла и замахал головой.       Уэй отпил кофе, готовясь продолжить. Уговаривать он никого не собирался.       – Джерард ушел в ремиссию, таблетки, правильное окружение и капельницы снова сделали из него человека и Джи засиял. У него даже улыбка появилась на лице, он поправился на пару килограмм точно. А потом я узнал, что они видятся в колледже и Роберт заставляет его добывать деньги любой ценой, иначе они не смогут купить товар.       Уэй младший сглотнул слюну, но ком в горле остался.       – Я просто подслушал их телефонный разговор. Джерард умолял его прекратить употреблять и говорил, что он в ремиссии и я решил не лезть, – Майк повысил голос, впервые. – Он говорил правильные вещи, он понимал, как важно быть трезвым и насколько это ценно – радоваться новому дню, да чему угодно, блин, но быть трезвым.       Ему хотелось закричать за все кафе, как он был не прав.       Как он облажался.       Снова.       – Я упустил это момент, – он опустил голову, признавая свое поражение. – Я должен был… Не знаю, узнать, спросить, поддержать, быть рядом. Да сделать хоть что-то, чтобы предотвратить это, но я не сделал.       Фрэнк вздрогнул всем телом от сожаления и боли в голосе и протянул руку, чтобы накрыть ею руку Майкла. Тот, опустив голову, пряча взгляд в деревянном полу, бесшумно хлюпнул носом. Просто насморк, ничего особенного.       – Ты ни в чем не виноват, слышишь? – Фрэнк звучал твердо, будто до этого не испытал мини-инфаркт. – Мы не может отвечать за поступки других людей. Значит, так должно было случиться.       Уэй несколько раз кивнул и поднял голову, медленно, с небольшой неловкостью, убирая руку со стола.       – Да, извини, я просто, – слезы он умело скрыл.       Фрэнк посмотрел на него еще раз, только под другим углом – ему нужно было всегда держаться, нельзя было проявлять эмоции и делать шаг в неправильно направлении. Ведь Джерард уже сделал. Он должен быть «нормальным» сынок, который никогда не подведет родителей и всегда будет присматривать за сбившимся с пути старшим братом.       – Он опять начал употреблять, и я знал это, но ничего не сказал родителям. Я думал, будет только хуже и они вообще его отправят на другой конец света, а он нужен был мне здесь. Мы были достаточно близки до всего этого.       Он забыл упомянуть, что они были настоящими братьями. Такими, которые друг другу волосы вырывают на голове, но кроме них брата обижать никому нельзя.       – Дошло до того, что я его встречал на лестнице поздно ночью и проверял карманы. Находил там сигареты, кокс, траву, проводил воспитательные беседы, пока Джи уже сопел в кровати. А потом шел и смывал это все в унитаз.       Садился на подоконник и докуривал сигареты, оставшиеся в пачке. Это он оставит себе. Еще одна тайна, которая уйдет с ним в могилу.       Фрэнку было жалко их всех – вся семья была изранена, как дворовой кот – в нарывах и с вшами. Они не слышали и не слушали, каждый в своем мире грез и мечт.       – После того, как число моих перехватов перевалило за десятку, а количество денег у него на карте практически приравнялось к нулю, я понял, что это – конец. Что это зависимость в самом ее обычном виде.       Конечно, если бы он был тогда немного настойчивее и решительнее, все бы вышло по-другому.       – Когда наступило лето, обман Джерарда никто не раскрыл и я не трепался. Говорю же, думал, что так будет лучше. И ему начали давать больше свободы. Я стал чаще приходить к этому дому, где они снова жили вместе, отец снова злился и пил виски, а Джерард пропадал там, откуда я его вытащил на руках.       Фрэнк задержал дыхание и прикрыл рот рукой. Как же кольнуло.       – Он шел домой только под предлогом того, что я отмажу его от родителей. Роб этот… всегда так странно на меня косился, когда я забирал насильно Джерарда. Он постригся после рехаба, куда его поместили после их совместного передоза, его светлые кудри нагло срезали под ноль.       Майкл поморщился.       – Мне вообще плевать на него с высокой башни, но я видел эту рожу месяцами, когда забирал брата. Он меня так заебал, что хотелось плюнуть, – злоба так и лилась сквозь зубы, сочилась желчью. – Этот ублюдок должен мне брата и я никогда не прощу ему ничего из того, что он натворил.       Уэй сделал небольшую паузы перед заключительным актом.       – Однажды случилось то, о чем ты уже знаешь. Я снова пришел его забирать, потому что было уже достаточно поздно, но дверь открыл этот ублюдок. Он был очень агрессивным, хотя я всего лишь просил отдать мне брата и позволить отвезти его домой, – Майкл сглотнул и поднял вгляд на ошарашенного подростка. – Я не выдержал и повысил голос, высказал ему четвертую часть того, что о нем думаю и он слетел с катушек. Он подхватил Джерарда с дивана, который мирно смотрел телевизор, хотя я уверен, что он был под каким-то транквилизаторами, и достал карманный нож с кармана.       Фрэнк мелко задрожал. Он знал продолжение – у Джерарда есть большой шрам на бедре, который Фрэнк постоянно рассматривает, когда тот спит.       Ему никогда в жизни не было так страшно и противно одновременно – эта вся история вызывала целый калейдоскоп чувств и кофе только усиливало эффект.       Все сложилось сейчас единый большой паззл под названием «ужасная история ДжиУэя». Парень еще несколько часов или дней не сможет отойти и пережить все эти потрясения, которые ему пришлось пережить за эти несколько часов.       Ему было безумно жаль их всех. Роб, только он один, не занимал никакого места в списке. Ни в каком. Он даже не хотел хранить образ и имя этого персонажа в своей голове. Слишком много боли и отвращения он чувствовал, когда слышал или проговаривал это имя.       – Я знаю про шрам, я видел, – мягко сказал Уэй, и вытер лицо рукавом толстовки.       Он был слишком сентиментальным в вопросах, касающихся Джерарда.       – Да, конечно, как я мог забыть, – без издевки ответил Майкл и махнул рукой. – Он тебе об это говорил, это похвально. Значит, он и правда прошел этот этап.       – Я не буду лгать и скажу, что в шоке, честно, – промямлил Айеро, собирая себя в кучу.       Он не знал, какую эмоцию показать.       – Только у нас теперь новая или старая проблема – он пытается слезть и без помочь твоей, врачей, может быть, мы не справимся, Майк, – Фрэнк держался из последних сил, чтобы не расклеится и не разрыдаться под столом.       Его Джи такой сильный и слабый одновременно. Он столько всего пережил и в тоже время не смог отказаться от того, что медленно его убивает.       – Мы должны сделать все возможное. Я звоню в клинику, где он лечился.