Закат Юности

Звонок. Боже, как я его ждала! У меня уже глаза болят от одного вида часов на смартфоне. С тяжёлым вздохом я бросила последнюю книгу в рюкзак и в суете начала убираться из класса. Благо, ко мне никто не пристал и вообще не заметил, что я быстро ушлепываю отсюда. — Шотган! Возьми журнал! Сука-учительница! Не знаю, сколько раз на день я жалею о том, что стала старостой... Мне пришлось пробираться сквозь толпу к столу. Пару раз я едва не налетала на подножку, благо за девять лет в школе моя внимательность повысилась до уровня мастера. — Дура, ты куда прёшь? — постоянно долетало. Ну, простите, мне самой в задницу не сдался этот журнал! — На, — учительница сунула его мне в руки и забросила на плечо сумку. — Отнеси в учительскую. Едва она это произнесла, как кто-то высокий толкнул меня к доске, что я едва не выронила его. Это был наш утырок всего класса, самый тупой и самый огромный. Для меня, конечно. Остальные считали его боженькой и повелителем всех отбросов общества, типо меня. Староста отброс общества? Ха-ха! Такое бывает только в нашей школе для детей с трудным характером. Конечно, как всеобщая терпила, я проигнорировала этот выпад и с журналом под рукой вылетела из класса вслед за остальными. Фух! — думала я, на сегодня с противными одноклассниками покончено. Но неудача настигла меня почти в конце коридора. В мой рюкзак прилетел то ли клочок бумаги, то ли тряпка. — С-с-сука... — звук битья предмета об рюкзак, казалось, запустила детонатор. Детонатор бомбы, что накапливалась весь день. Колкости, летящие бумажки, общие косые взгляды... Даже не зная, кто это, я запустила журнал в угол и сбросила рюкзак. Перед моими разъяренными глазами появился обидчик — темноволосый парень с руками в карманах, из которых выпадали порванные тетради. Он хихикал и явно был доволен моей реакцией. Рядом с ним стоял тот тип, что меня толкнул. Кулаки тут же сжались, сердце сильно забилось. Очень быстро я оказалась перед ним. Словно в замедленой съёмке. Мой взгляд ловит его радостное лицо, кулак ловко отправляется правым хуком ему в висок. Я вложила в этот удар столько злости, что не сомневалась, тот после удара отлетел не случайно. Противная ухмылка мгновенно пала с его лица и обратилась в злой оскал. — Кто тебе разрешал драться?! Да я тебя щас отлуплю, как миленькую! — сердился парень и уже собирался рвануть на меня, как моя нога треснулась ему прямо в пах. — БЛЯТЬ! СУКА... — обидчик скрючился, лицо его покрылось краской. — Даун, помоги! Но его товарищ уже исчез. Сразу, как учуял неладное. Что ещё можно ждать от этих недоносков? — Швабра... мразь... — его словесный поток не прекращался. Мне захотелось врезать ему снова, но уже в нос. Я стала заносить руку, как тот отполз, а затем, встав на ноги, бросился вон по коридору. Меня переполняли эмоции ярости и самодовольтсва. Этот подонок сбежал! Но, в тоже время, не нанес не единого удара. Хотя, чем мне гордиться? Этот пацан был из тех, кто мог цапнуть словами, но в драках его выносили первым. Небось, в завучу побежит. Тогда мне крышка. Дрожащими руками я подобрала рюкзак и журнал. Сердце до сих пор неистово билось, словно сейчас была стрелка с целой бандой. Хотя, такое меня, скорее всего, ожидает уже завтра. По пальцам не пересчитать, сколько я возвращалась домой с синяками, как и мои обидчики. И всегда карают именно меня! Только потому, что я девочка... Наш мир сплошная антиутопия. После тяжкого апокалипсиса маленький процент населения умудрился обеспечить себе государство с самыми отпизженными правилами. У нас сесть в тюрьму, или что ещё хуже — получить смертную казнь раз плюнуть! Достаточно попросить левого типа пойти мусорам и сказать, что я его собиралась убить. С такими, как я, дел особо не имеют. Беседа с родителями, неудачный исход, я оказываюсь в интернате. Хотя, моя школа тоже что-то подобие интерната. В нашем городе нету нормальных школ вот совсем. Все они являются соединением обычной школы и интерната для трудных подростков. И преподавание здесь соответствует. Закон очень жесток. Тем не менее, на улицах промышляют банды и людей в розыске не сосчитать по пальцам. У нас разрешено ношение оружия. Для мужчин. Женщины здесь что-то наподобие био-мусора. Строгая длина волос, типа одежды, поведения и даже, мать его, матерных слов! Нам можно произносить лишь «блять» и «сука», при том, что второе должно быть адресовано другой женщине, но никак не мужчине. Это не социальная норма! Это, блять, закон! Если я назову учительницу грязной швалью, мне сначала треснут по лицу учебником, затем отправят к завучу, а после будут думать над наказанием. Иногда я жалею, что мой род не прервался во время апокалипсиса и моего пра-прабабушку или дедушку не сожрали зомби. Я выскочила во двор школы. Все успели разбежаться, оставались лишь маленькие компашки по углам, явно обсуждающие, сколько сегодня осушить бутылок пива. Моих одноклассников здесь не наблюдалось, это слегка облегчило мне мысли. Каблуки туфель ступали по разбитому асфальту. Сейчас хотелось лишь снять с себя школьную форму, поесть и упасть на кровать. Как же я ненавижу юбки и блузки! Во время травли мне любят задирать юбку, унижая на всю публику. Сколько бы я не била по ладоням, это повторяется снова и снова, а от учителей — «Не поворачивайся к мальчикам.». Чтоб вы сдохли! Я поднялась на второй этаж своей хрущёвки и нажала на звонок. Не прошло и секунды, как на пороге появилось рязьяренное лицо мамы. — Привет, ма... — вздохнула я и хотела уже войти внутрь, как она преградила путь. — СНОВА ПОБОИ?! КОТОРЫЙ РАЗ Я СЛЫШУ ПО ТЕЛЕФОНУ, ЧТО ТЫ ВЕДЁШЬ СЕБЯ, КАК СКОТИНА? — весь подъезд погрузился в эхо от её крика. Я лишь опустила голову, понимая, что любое моё слово будет проигнорировано. Чем меня сегодня отлупят? Розгами? Ремнём? Или сковородкой, как в прошлый раз? — ДА КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ПОЗВОЛЯЕШЬ СЕБЕ РАСПУСКАТЬ РУКИ! ВЕСЬ КЛАСС СТРАДАЕТ ТОЛЬКО ИЗ-ЗА ТЕБЯ! ПОСТОЯННО ПОЗОРИШЬ НАС С ОТЦОМ... — Он мне не отец. — ТЕБЕ СЛОВО ДАВАЛИ, МЕЛКАЯ ДРЯНЬ? СЕЙЧАС В ТАКИХ МУКАХ ПОБЫВАЕШЬ, ЧТО ТЕБЕ И НЕ СНИЛОСЬ! С этими словами мама схватилась своими длиннющими пальцами за мой хвост и силой затащила в прихожую, предварительно закрыв дверь. Я отчаянно вцепилась в её ладонь, но лишь сильнее доставляла себе боль. Мать схватилась за мои волосы двумя руками и с моих глаз начали сочиться слёзы. — АНДРЕ-Е-Й! ТАЩИ СКОВОРОДКУ!, О нет, только не это. Железо очень больно бьёт по конечностям. Надеюсь, они не додумаются принести раскалённую. — Сию минуту! Масло солью! — отозвался отчим. Твою дивизию. Надеюсь, я хотя бы не получу болевой шок. Мать за волосы потащила меня в гостиную и одной рукой избавила от рюкзака. — Тупая свинья, постоянно бросаешься на слабых! — она врезала мне пощёчину, что тут же стала гореть от боли. — Ещё и не признаешь отца! Знаешь, через какие ему пришлось пройти трудности, чтобы обеспечивать нас?! В ответ я выдавила стон. — ОТВЕЧАЙ, СУКА! Мама треснула кулаком по моему плечу. — Ни-никакие... — НИКАКИЕ?! ЗНАЕШЬ, ЧТО... В этот момент в дверях гостиной появился отчим со сковородкой в руках. Это спасло меня от очередной пощёчины, но ненадолго. Мать, что секунду назад тяжёло дышала мне в лицо, подорвалась и дала мне один раз спокойно вздохнуть. Хотя, нет. Мои глаза увидели у отчима сковородку, дно которой пылало красным. Внутри моментально похолодало, дыхание замерла, а сердце пропустило удар. Мама поблагодарила его и забрала сковородку, после этого воззрилась на меня. — Тащи...дневник... — проскрипела она сквозь зубы. — Одна тройка равняется одному удару, усекла? Дрожа всем телом, я подползла к рюкзаку. Голова начала лихорадочно вспоминать, сколько у меня было за сегодня троек. В панике я так и не определилась, поэтому посмотреть оценки за сегодня так же, как и маме, для меня будет сюрпризом. Она села в метре от меня. — Ну? — требовательно воскликнула мать. — Шестое октября, я жду! Мои пальцы раскрыли страницу с нужной датой. Сквозь пелену слёз я взглянула на столбик сегодняшних оценок. Четыре...четыре...пять...четыре... три. — Что, слабо было вчера выучить историю? — взревела мать. — Кто ныл, что хочет спать, А?! Я промолчала. Перед глазами сверкнула сковородку, после этого на мою щеку опустился самый больной и самый жгучий удар, который я могла себе представить. Всё моментально поплыло, а из моего рта вырвался громкий крик. Руки тут же полетели к месту удара, как мама схватила их и рыкнула: — Терпи и читай дальше! Но, как я могла что-то увидеть? Окружение окутало дымкой и нельзя было различить даже очертания предметов. — ЧИТАЙ! Я взяла онемевшими руками дневник и близко поднесла к глазам. — Пять...пять...три... — Предмет?! — Биология... Мама не ответила и на секунду мне показалось, что вот-вот она ударит меня снова. — Ма, не надо... — НАДО! В этот раз она меня огрела по ладони. Самое противное, на ней были царапины с недавних побоев и когда на них опустилось раскалённое железо, я заверещала со всей мочи. У меня, казалось, обожгло всё тело и окружение накрыло туманом. Мама что-то кричала, затем снова дала пощёчину, но уже рукой и, вроде покинула комнату. Я осталась одна лежать на ковре в гостиной. Жгучая боль отходила очень медленно, я боялась шевелить ладонью. Хочу умереть, прямо сейчас, не важно, как. Главное, перестать испытывать этот пиздец. С глаз ручьями лили слёзы. Почему меня в этом мире никто не любит? Почему, приходя домой, я получаю лишь недовольство и избиения? Хотя, мне очень редко попадались родители, что пытались перечить закону и опекали своих детей по-настоящему... Но что мне мешает сбежать из дома? Ах, точно. Закон! Злая мамка обратится в полицию, меня начнут искать, а когда найдут, поставят на учёт. А после этого я получу дома дополнительное избиение розгами! Лучше не думать об этом. Лучше я сейчас приду в себя и отправлясь в свою комнату. Лишь бы на ладони и щеке были не сильные ожоги... Они не переставали ныть. Я поднялась лишь тогда, когда боль утихла до того, чтобы мне можно было двигаться. Судя по звукам, мои любезные родители, как ни в чем не бывало, сидят на кухне и размешивают сахар в чае. Конечно, они даже не позаботились о моём самочувствии. В школу хожу и им нормально. Плевать, слезает ли с моей ладони кожа, плевать, что я едва не лишилась сознания от стресса, им плевать! Забросив дневник обратно, я поплелась к себе. Маленькая спальня встретила духотой. Конечно, утром я не потрудилась оставить открытое окно. Постель благодаря приказам мамы была заправлена, а на столе покоилась лампа, которая помогала мне выполнять домашнее задание. Взглянув на рабочий стол, в моей голове пронеслась мысль, что сегодня я должна позволить себе выходной. Хотя бы денёчек вместо уроков после школы придти и выспаться. Но, блять, это мне даст перспективу снова отхватить от мамки сковородку. Я бросила рюкзак на пол и села за стол. Подвинув к себе зеркало, начала изучать себя. Оттуда на меня смотрело жуткое, измученное лицо с синяками под глазами. На щеке застыло красное пятно, которое я боялась трогать. Весь мой вид источает сплошные муки. Не знаю, сколько времени я вглядывалась в себя в зеркале, идиллию прервала мать, что появилась в дверях. — Дуй обедать, — кратко бросила она и исчезла. Вздохнув, я отвернулась от зеркала и наскоро переоделась из школьной формы в свою любимую коричневую футболку. От времени на ней уже были пятна и дырки, но родители разрешали носить её дома. Знали бы они, что на прогулки я хожу в ней же. Во время обеда ни отчим ни мать не смотрели на меня. Делали вид, что меня на кухне нету. Не поинтересовались жизнью, настроением, успехами в школе (хотя за оценки ой как поинтересовались). Впрочем, всё как всегда. Мне и не нужна забота. Остаток дня прошёл типично: я села за уроки, проебалась за ними до темноты, после этого у меня не осталось сил, так что я наскоро обработала ожоги и легла спать. Даже не знаю, приглашала ли мать меня ужинать, или решила в этот раз не кормить. В школу я шла с бинтом на правой ладони, прекрасно понимая, что вечером сниму его оттуда вместе с кожей. Такой исход был лучше, чем дёргаться от боли при каждом прикосновении. Повезло, что обошлось без крови, иначе мамка меня заставила стирать школьную форму. В школе на меня косились. Неудивительно. Может, кто-то снова распустил обо мне слух, или собираются забить стрелу. К обеим случаям готова. Разве что, новые раны бинтовать нечем. Схлопотала четвёрку по физике. По крайней мере, одно из семи мне гарантировано не прилетит. Мои мысли были заняты следующим уроком математики. Никогда не понимала эту науку, ненавижу её. Большая перемена. Я решила выйти освежиться в плюс пятнадцать в одной блузке. На уличном стадионе было пусто, что не могло не радовать. Прогуливаясь вдоль деревьев, мне показалось, что день обойдётся без приключений, пока... — Слышь, Шотган! Моё лицо тут же недовольно скривилось. Я обернулась и увидела недалеко пятеро неизвестных. Хотя, одного я знала, это был старшеклассник из десятого. Эдгар. Еблан. Тип, который меня окликнул, являлся лидером, кажется. Здоровый, мускулистый, явно закончил школу. Помимо них другие парни выглядели на возраст Эдгара, но точно не из нашего корыта. Они собираются меня избить? Смешно... Я застыла на месте. — Слышал, ты Ворону побила? — начал лидер. — Да, побила, — без страха в голосе ответила я. — Не сдурела ли на моего братка гнать? — вспылил тот. — Давно ебалом в луже не возили? — Буквально неделю назад шлёпнулась случайно. — Ты мне дурочку-то не играй, — компашка приближалась всё ближе. Совсем скоро между нами осталось три метра. — Сама знаешь, на что напросилась. Я оставляла непоколебимый вид. Не потому, что я уверена, что раскидаю их всех в одиночку. А потому, что у меня в горле сидят различные побои. Что дома, что в школе — одно и то же. Теплю надежду, что однажды в такой момент я не выдержу и погибну. — Че молчишь, сволочь?! — взорвался лидер. — Будешь за братка моего отвечать?! Я пожала плечами, не давая заднюю. — КАКАЯ-ЖЕ ТЫ ШЛЮХА! В АТАКУ! На меня налетело пятеро парней. Мне ничего не оставалось, кроме как принять свою судьбу и просто не обращать внимания, что со мной делают. Сначала меня легко сбили с ног. После этого меня окружили и начали поочерёдно бить то по ногам, то по рукам, то в живот. Мне было до жопы, пока кто-то не наступил на больную ладонь. — Ц-С-С! — я тут же прижала её к себе и закрыла влажные глаза. Боль от других ударов едва долетала до меня, я была сосредоточен на обожённой ладони. Бинт соскочил, из него сочилась сукровица, на коже проглядывались язвы. — Что ты там прячешь? — донесся голос. — Что, больно ударили? Толпа захихикала, а тот тип выдернул у меня ладонь и тут же выронил на асфальт. Ни ответить, ни шевелиться я была не в силах. Все внутри скрутило от ударов. Оставалось молиться, чтобы это закончилось как можно раньше. Подступала тошнота. И тут я пытаюсь вдохнуть, как прямо в лицо мне прилетает нога. Судя по хрусту, мой нос, если не сломан, то сильно повреждён. Дышать тут же стало очень трудно. Мне хотелось подняться, но толпа буквально давила меня в землю ногами и кулаками. Чтобы облегчить состояние, я закрыла глаза и полностью расслабилась. Побои после этого не продолжились. По звукам я поняла, что толпа в замешательстве. — Тьфу, мы прикончили её? — Похоже на то. Видишь, сколько кровищи вокруг... — Блять, если нас засекут, нам крышка. — Давайте делать ноги поскорее. Шаги начали исчезать в одном направлении. Я не подавала признаков жизни достаточно долго, пока точно не могла поверить, что они ушли достаточно далеко. Всё до сих пор ныло и попытка приподняться не увенчалась успехом. Всё и в деле было в крови, моя блузка, юбка, руки, ноги. Оказалось, кровь шла не только из носа. На теле были видны глубокие царапины. Пощупав нос, мне показалось, что с ним всё в порядке, хоть и сейчас было трудно дышать. Шатаясь, я встала на ноги и заглянула в телефон. Пять минут, как начало математики. Разочарованно вздохнув, я покинула стадион. — Шотган, что у тебя с одеждой? — укоризненно произнесла учительница, не успей я извиниться за опоздание. — А, это меня... — Немедленно стирай форму! Как ты можешь появляться на уроке в таком виде? Или мне донести завучу, что ты снова участвовала в драках? Меня пробрала злость. Мне даже не дали пояснить, почему я пришла на урок в таком ужасном виде и при этом умудрились обвинить в том, что я не делала! Тупая карга. Насрать, откуда у меня кровь на форме, главное — дресс-код! Я молча развернулась в коридор. Сменной одежды у меня при себе не было и вариантов, куда деваться, тоже. Максимум, что я могу, выстирать форму в туалете и ходить в мокрых шмотках до конца дня. Ещё один способ опозориться. С камнем на душе и самым отвратительным настроением я отправилась в школьную уборную. К счастью, сейчас здесь редко кого встретишь, а даже, если встретишь, не получишь тупых словечек. Сняв кровавую блузку, я сунула её под кран мутной воды. После апокалипсиса экология знатно пострадала, поэтому о чистой воде из крана можно только мечтать. Кровь после себя оставила едва заметные коричневые пятна. Изо всех сил выжав её, я повесила на батарею с глупой надеждой, что она быстро высохнет. После этого принялась за юбку. Она была чёрная, поэтому на ней кровь виднелась плохо. Кто-то вошёл в уборную, заставив меня тут же обратить взгляд на дверь. — Ой, Шелли, решила потанцевать стриптиз? — это оказалась моя одноклассница. Да, я стояла здесь в одном нижнем белье, а как по-другому я должна стирать форму? — Отвали, — грубо бросила я и отвернулась к умывальнику. — Блять, ты себя в зеркале хоть раз видела? Лично я бы на твоем месте постеснялась раздеваться даже в женском туалете, — прокомментировала она кучу синяков на руках и ногах. — Тебе никто не мешает стесняться, — пробурчала я и выжала юбку. Одноклассница рассмеялась и закрылась в кабинке. После этого она рот не открывала, лишь одарила ехидным взглядом, когда выходила. Я разочарованно посмотрела на батарею. Меньше всего мне сейчас хотелось ходить в мокрых шмотках. Избавившись от крови из носа, я принялась натягивать выстиранную одежду. К тому времени, как я вернулась в класс, миновала уже половина урока. Снова выслушав ругательства от учительницы, я покорно села за первую парту, так как остальные были заняты. — Кого сегодня нет, Шотган? — учительница раскрыла журнал. Я повернулась к классу и стала пересчитывать, не обращая внимания на то, что на меня тыкали пальцами. — Сегодня все на месте. — Сегодня все на месте, — передразнил меня одноклассник. — Чудесно. А теперь открывай двенадцатый параграф и догоняй всё, что пропустила. Двойка за опоздание тебе уже обеспечена. Я, уже наполовину раскрыв учебник, тут же закрыла его обратно и бросила подальше. — Это что такое?! Что за манеры на уроках? Мне нужно позвать завуча? — тут же вспылила учительница. — У меня уже двойка, так что отвалите, — нагрубила я. — Если ты сейчас не будешь выполнять то, что я тебе сказала, точно влеплю два! — проскрипела она. Нехотя, мне пришлось взять книгу обратно в руку и начать читать параграф, лишь бы эта сука отьебалась. Уверена, приду домой, получу ещё за то, что меня избили. И всем абсолютно до жопы, учителям, родителям и в принципе взрослым людям, которые могли мне помочь. С нетерпением жду дня, когда моя миниатюрная воля позволит мне спрыгнуть с крыши.