Помоги мне расправить крылья

Головная боль уже прошла, и я покорно лежал на коленях своего любимого. Я не хотел прерывать этот момент наслаждения и был готов забыться сном, но Такемучи решил по другому. Такемучи: Майки...тебе нужно пометить меня. Я: блять. Обязательно прямо сейчас? Такемучи: лучше не медлить с этим....ты не знаешь мою семью. Я: мда, ладно. Я нехотя принял сидячее положение, переводя взгляд на блондина. Такемучи молча оттянул ворот футболки, открывая белоснежное плечо. Черт...какое же это офигенное зрелище. Нет, я конечно видел его почти обнаженным пока обрабатывал раны, но там он был в крови...и он был без сознания. А сейчас он сам открывает свою кожу, это совсем другое. Я приблизился к своему истинному и наклонился к плечу,полной грудью вдыхая запах омеги, чуть не уносясь от этого в миры грез, но сейчас сделать это было нельзя. Мои клыки вонзаются в нежную ангельскую кожу, от чего ангел слегка вскрикивает и дёргается, а я усилием рук оставил его на месте. Метка оставлена, и я отстраняюсь и зализываю ранки. Ханагаки молча терпит, но как только я выпрямляюсь он обхватывает руками мою шею и крепко жмется. Такемучи: ты не представляешь, как я ждал тебя... Я усмехнулся и обнял своего ангела в ответ. В этот раз я не позволю его забрать и сделать больно. Я: сильно не жмись, раны могут открыться. Такемучи: да плевать, главное ты рядом. Если что обработаешь ещё раз. Я: эээ, а ничего, что я хочу привести тебя на Землю здоровым? Такемучи: короче, просто замолчи. Если что-то откроется я тебе скажу, а сейчас просто поспи со мной. Я улыбнулся и выполнил просьбу омеги, обнимая теплое и столь долгожданное тело. Мне больше нафиг никто не нужен, только он один. И может Кенчик, Эмма...но это про другое. Интересно, как там у них дела? Хотя...пофиг. Такемучи: кстати...ты все вспомнил? Я: да, почти. Только мелкие моменты ещё не вернулись, но в принципе я помню достаточно, чтобы защитить нас. Такемучи: скажи...ты теперь хочешь вернуть свои территории в аду? Я даже не задумывался об этом...помнится Такемучи очень не любил во мне именно то, что я был правителем и уделял ему очень мало времени. В Тосве я могу поручить все Кенчику и хоть неделями с ним сидеть... Наверное, я и с остальными общаться не смогу, если переберусь в Ад...а ведь на Земле намного спокойнее. Может и не стоит оставаться здесь? Я: я не очень хочу возвращаться к прошлой жизни. Я бы предпочел вернуться на Землю...в Тосву. Что ты об этом думаешь? Омега поднял на меня светящиеся радостью глаза, словно не верил, что я это сказал. Такемучи: ты сейчас серьезно? Я: да. В этой жизни я не хочу ввязываться во все эти разборки...пусть все думают, что я ещё не переродился. Сейчас кроме тебя у меня есть ещё дорогие мне люди, и они все на Земле. Так что я хочу вернуться. Ангел широко улыбнулся и мое лицо утонуло в сотне поцелуев от нежных розовых губ. Естественно, это вызвало у меня смех. Я: я смотрю кому-то эта перспектива тоже нравится?) Такемучи: да! Я очень хочу жить на Земле, я со многими там подружился! Особенно с Чифую и Баджи. Я: ахах, да. Они больше всех в колокола били. Такемучи хихикнул и толчком повалил меня на кровать и залез сверху. Такемучи: да и работая в Тосве ты мне больше времени уделяешь, чем за все те что лет, когда мы были вместе. Я: да я и сам об этом размышлял. Акун: какая милая картина. У меня небольшие новости из Рая. Мы оба перевели взгляд на хозяина дома. Акун: семья Такемичи уже забила тревогу. Нам сейчас будет выгодно привести его в райскую полицию, показать побои и рассказать как все было. Мы особо долго над этим не думали и, переодев Такемучи в более презентабельный вид, повели его к месту назначения. Там мы, собственно, показали побои и раны, от чего участковый был мягко говоря в шоке. Я и Акун вышли свидетелями этого как те, кто спас моего омегу. Участковый: хорошо...но ведь они украли вашего омегу, когда он был помечен? Я: нет. Я поставил метку сегодня, чтобы они больше не забирали его. Акун: и раз его семья подала в розыск мы решили, что лучше мы придем первые и покажем все как есть, пока они не наплели чего-то другого. Участковый посмотрел на меня, обнимающего Такемучи сзади, прижимая его к себе, и с пониманием кивнул. Участковый: чтож...значит избивали отец и старший брат, мать нмчего не предпринимала и добивала морально? Такемучи: да...именно так. Участковый: хорошо. Как ваша фамилия? Такемучи: я Ханагаки. Участковый: а, ну понятно. Ваша семья уже замечалась в жестокости по отношению к более низким по званию, но открыто выразить свой гнев не могли. Видимо сорвались на тебе. Спасибо, мы давно искали управу на них. На этом участковый сфотографировал все повреждения Такемучи и отпустил нас. После посещения участка Акун убежал по каким-то делам, а я открыл портал на Землю и прыгнул в него вместе с Такемучи. Мы оказались в комнате ангела в штабе. Ханагаки облегчённо вздохнул и упал на кровать, приняв перед этим вид человека. Я тоже изменил внешность, после чего направился к выходу. Такемучи: ты куда? Я: сообщить ребятам, что мы вернулись и ты в порядке... относительном порядке. Такемучи: ты же потом вернёшься? Я: если не будет каких-то срочных дел, то да. Так что подожди немного. Я вышел из комнаты, оставляя своего истинного наедине со своими мыслями, и направился в свой кабинет, надеясь найти там Кенчика. Я его там нашел, и не только его. Когда я открыл дверь, то застал Эмму, сидящую на коленях у пытающегося работать парня. Услышав звук открывающейся двери оба посмотрели на меня. Повисло молчание, которое прервал я. Я: понял, я не вовремя. Зайду позже. Я закрыл дверь, повернулся и пошел обратно к Такемучи, но вслед за мной выбежал Кенчик и встал передо мной. Кенчик: вы что, уже все? Я: ну да. Эмма: да ладно? Как Такемичи? Я: он почти в порядке. Сильно избит и изранен был, но сейчас с ним все нормально, отдыхает в комнате. И я хотел бы пойти к нему Кенчик: оу, ну я в любом случае рад, что вы вернулись. Я: ага. Кстати, ничего не произошло пока меня не было? Кенчик: нет, совсем все тихо. Я кивнул и больше ни о чем не спрашивал. Кенчик вернулся к Эмме, а я направился к своему ангелочку, которого застал спящим. Не раздумывая, я лег за спиной блондина и обнял его теплое тело. Погружаясь в сон, я сам себе поклялся, что больше никто не тронет его. Продолжение следует.