The King's Mate | Пара Короля

Было около полудня, когда Ши Цинсюань пришел забрать Се Ляня из покоев Хуа Чэна. Поскольку ни у Се Ляня, ни у Хуа Чэна не осталось родственников, они не могли включить в свою свадьбу множество традиций, поэтому решили устроить ее в собственном стиле. Однако Сань Лан принимал самое активное участие в планировании, поэтому свадьба получилась довольно пышной. Но, по мнению альфы, такая грандиозная свадьба не может быть менее чем «невообразимо ослепительной». Поэтому, хоть они и не смогли соблюсти многие традиции, они решили сделать из свадебной процессии зрелище. Для этого Ши Цинсюаню было поручено найти дом для Се Ляня, в котором он мог бы остановиться на день за стенами дворца, так как в противном случае процессия не была бы многочисленной. Ши Цинсюань был рад, что ему поручили не только это, но и сопровождать Се Ляня, пока его не заберут. — Это будет здорово, — сказал Ши Цинсюань, когда они только что покинули дворец верхом. — Процессия будет огромная! Я выбрал дом в идеальном месте, ты увидишь. Он находится на другом конце города и расположен на таком углу, что процессия может сразу же повернуть обратно ко дворцу, если она прибудет с той стороны, потому что все хотят посмотреть на паланкин феникса, поэтому имеет смысл, если процессия пойдет к тебе по второй по величине дороге, а обратно ко дворцу — по главной улице, верно? И еще… — продолжал лепетать Ши Цинсюань, но Се Лянь закрыл уши от его бреда и лишь улыбнулся. В конце концов, он почувствовал облегчение от того, что нашелся кто-то еще более взволнованный или нервный, чем он. Но даже если Се Лянь был рад, что Ши Цинсюань тоже радуется его свадьбе, он уже знал, как пройдет следующий день, и почему все было спланировано именно так. Ему не нужно было слушать это снова. Он был рад дать омеге выговориться. Пока он не вспомнил кое-что, когда они были уже на полпути к его временной обители. — Цинсюань, я хочу сделать крюк, — прервал он омегу. — Крюк? Куда? — Я обещал Фэн Синю посмотреть, как идут дела с его сыном, который живет с бабушкой. Потому что он беспокоится, что она не успевает за ним, — объяснил он. — Хе-хе, конечно, он беспокоится. Его сыну еще нет и двух лет, а он уже представляет угрозу, — пробормотал Ши Цинсюань. — Что ты имеешь в виду? — спросил Се Лянь, чувствуя легкое недоумение. Но Ши Цинсюань только вздохнул и изменил направление, чтобы навестить Цоцо и его бабушку. Визит был очень коротким. По словам Фэн Синя, Се Лянь ожидал, что бабушка будет хрупкой и, возможно, переутомленной из-за необходимости присматривать за маленьким ребенком. Но вместо этого она была очень свирепой и пугающей, даже для самого Се Ляня, и, как он мог видеть, ей было совершенно не трудно заботиться о Цоцо. Что касается самого Цоцо, то… он тоже оказался не таким, как он ожидал. Се Лянь всегда считал, что дети должны быть милыми, мягкими и податливыми, особенно их щечки. Но когда он попытался дотянуться до щеки Цоцо, эта маленькая угроза укусила его за руку! У него еще не было всех зубов, но он умудрился прогрызть руку Се Ляня до такой степени, что тому стало очень больно! Он не осмелился силой оторвать эту угрозу от своей руки, потому что не хотел причинять боль этому злобному малышу, но единственное, что он получил за это, это кровоточащую рану. К счастью, Ши Цинсюань сразу же промыл рану и проклял Цоцо за то, что тот ранил Се Ляня в день перед его свадьбой. Пока все это происходило, бабушка сидела в задней части комнаты, посмеиваясь про себя. Когда они хотели уйти сразу после инцидента, Се Лянь обнаружил, что пока они отвлеклись на обработку его раны, этот грозный малыш подошел к ним и начал жевать подол халата омеги. Бабушка не вмешивалась, а когда Се Лянь попытался взять ребенка на руки, тот снова вцепился ему в руку. Когда Се Лянь отшатнулся назад, чтобы избежать новой травмы, Ши Цинсюань воспользовался возможностью и подхватил малыша сзади, но при этом старался держать его на расстоянии вытянутой руки от обоих. Поднявшись в воздух, Цоцо начал громко плакать и кричать, размахивая конечностями во все стороны, и хотя Се Лянь чувствовал угрызения совести за то, что причинил малышу стресс. Ну… когда омега пошел проверить, как он там, Цоцо выглядел очень злым, и поэтому Се Лянь не пытался его утешить. Он никогда бы не признался в этом, но ребенок действительно немного напугал его. Ши Цинсюань отнес Цоцо к бабушке, держа его в вытянутых руках перед собой, и поставил его на землю, оставив между ними такое расстояние, какое было физически возможно. — Приятно было познакомиться, но мы уходим, — отрывисто и грубовато сказал Ши Цинсюань, отпустив Цоцо только после того, как закончил говорить, и быстрым шагом направился к месту, где все еще стоял Се Лянь, взял его за запястье и поспешно вывел оттуда. К тому времени, как они добрались до дома, который Ши Цинсюань выбрал для него, инцидент был уже почти забыт. Здание было расположено в явно богатом районе и больше походило на роскошную резиденцию, чем на простой дом. Когда они вошли во двор, там уже суетился обслуживающий персонал. Се Лянь уже собирался спросить, действительно ли это то самое здание, когда увидел Сяо Ин, суетящуюся в дальнем конце двора. — Почему здесь так много народу? — спросил он, чувствуя себя обескураженным. Ши Цинсюань бросил на него косой взгляд, как бы говоря: «ты серьезно спрашиваешь об этом?», а затем ответил: — Потому что все готовятся к твоей свадьбе. Что касается тебя… ты пойдешь со мной, — объявил он и потянул Се Ляня за собой в одно из нескольких зданий комплекса. Когда они вошли внутрь, Се Лянь уже в третий раз за день не знал, смеяться ему или плакать. В комнате стояло несколько столов, покрытых красной тканью, на каждом из которых были разложены свадебные подарки. Вообще, вся комната была оформлена в красных и золотых тонах, и даже на стенах висели иероглифы двойной удачи. Если честно, Се Лянь был немного ошеломлен. Он почти не осмеливался взглянуть на свадебные подарки, но, конечно, когда рядом с ним был Ши Цинсюань, это было невозможно. Тем более, что его друг был очень взволнован. Подойдя ближе, Се Лянь заметил, что каждый из столов имеет свою тематику. Например, на том, к которому он сейчас стоял ближе всех, были выставлены только ювелирные украшения. Присмотревшись, он заметил, что среди всех золотых ожерелий, браслетов и разнообразных заколок были и декоративные цепочки для его танцевального наряда, а также новые головные уборы, манжеты и даже кольца для пальцев ног. Не было почти ни одной части тела, которую Се Лянь не смог бы украсить этими вещами. Однако больше всего его внимание привлекла пара почти простых на вид сережек из красного коралла, которые лежали посреди всех этих изысканных украшений. Се Ляню показалось, что он уже где-то видел эти серьги, и только через мгновение понял, что именно эти серьги Хуа Чэн купил в том ларьке, когда они впервые оказались в городе. Он не знал почему, но, увидев их среди подарков на свадьбу, у него на глазах навернулись слезы, и он подумал, что слишком сентиментален. Поэтому омега взглянул на другой стол. На соседнем столе было выставлено разнообразное оружие. Конечно, это было не то, что люди обычно дарят кому-то в такой день и таким образом. Но Хуа Чэн был не слишком традиционен и даже менее суеверен, в зависимости от настроения, а Се Лянь был ботаником, когда дело касалось оружия. Поэтому мысль о возможном негативном подтексте даже не пришла ему в голову, а если бы и пришла, то была бы тут же вытеснена радостью от того, что он видит столько любимых предметов. Был еще один меч, похожий на тот, что Хуа Чэн подарил ему в качестве приза за первое место на турнире, только у этого было блестящее красное лезвие, словно сделанное из рубина. Кроме этого привлекательного меча, здесь также лежали два кинжала с золотыми рукоятками, которые были искусно сделаны и имели замысловатые узоры даже на лезвиях. На другом столе стояло множество чая, красных фиников, апельсинов, гранатов, пирожных и вин — все было красиво расставлено и разложено. На следующем столе лежало всего три конверта, но Се Лянь не нужно было читать их, чтобы понять, что это. В конце концов, что еще это могло быть, как не письмо о помолвке, подарочное письмо и свадебное письмо? Конечно, письма о помолвке и свадьбе были написаны только из-за их сентиментальной ценности, но его все равно умиляло, что Хуа Чэн потратил столько усилий на их написание, прекрасно понимая, что они были лишь реквизитом, чтобы хоть как-то завершить свадебные обычаи. Но, конечно же, Ши Цинсюань быстро схватил подарочное письмо, прежде чем Се Лянь успел его остановить. — Боже… все это должно стоить целое состояние! Его Величество действительно не пожалел денег, не так ли? Черт… теперь я завидую, — засмеялся он, хотя выглядел действительно впечатленным. Се Лянь решил, что не будет читать эти письма прямо сейчас, просто чтобы сохранить здравомыслие. Послезавтра он должен будет поговорить об этом с Хуа Чэном. А потом вместе с ним прочитать письма. Он сомневался, что сможет расшифровать их без помощи альфы. Кроме этого, в этот вечер не произошло больше ничего значительного, если не считать долгого принятия ароматической ванны. И поскольку омега знал, что на следующий день ему придется рано вставать, он лег спать сразу после того, как солнце скрылось за горизонтом.