я рад, что ты снова улыбаешься

      — С тобой он тоже не разговаривал?       — Разговаривал. Только как-то по-другому. — Он говорил это в полголоса, чтобы никто лишний не услышал. — Отказался сидеть со мной, представляешь?! — Твик вновь посмотрел на парня. Он, как и говорил Кайл, молча смотрел в парту с каменным лицом. Он продолжил уже шёпотом. — Мне страшно за него. Я заметил у него на лице пластырь, а на руке бинт…       — Что это может значить?       — Мозгами пораскинь! Явно не что-то хорошее.       В коридоре послышался протяжный звон, вместе с которым в класс тут же влетела молодая женщина каблуках, вся растрёпанная и красная — учительница истории. Поправив волосы перед зеркалом, которое находилось при выходе из класса, она встала рядом с учительским столом.       — Здравствуйте, ребята! Ой, бежала к вам так, чуть не опоздала. Твик, рада тебя видеть. Так, открывайте тетради, записывайте…       Дальше Твик особо не слушал. Ему хотелось обсудить все детали, копнуть поглубже, придумать способ разговорить Крэйга. В отличии от Кайла, который внимательно следил за ходом урока и записывал всё, что нужно и не нужно. Пару раз он пытался завести разговор, но в ответ получал лишь резкое «блин, да отвали ты уже!». Расстроенному Твику пришлось терпеть, когда учительница начнёт проверять домашнее задание, которое у Кайла почти никогда не спрашивают.       — Может он подрался?       — Не думаю, что из-за какой-то драки он будет так убиваться несколько дней — предположил Кайл.       Твик в очередной раз кидает взгляд в сторону Крэйга. В этот раз картина изменилась. Парень лежал на парте, подложив под голову руки. На голову он накинул капюшон, видимо, чтобы на все 100% изолироваться от урока. Теория с дракой была пока что самой реалистичной. Только с кем мог подраться Крэйг? Кайл с Клайдом сразу отпали от подозрений. Единственный, кто всплывал в мыслях — Кенни. Да, зная Кенни, он вполне мог подраться с кем-то из-за любой мелочи.       — Достаточно, Токен. А продолжит… Крэйг.       Голос учительницы вернул обоих на землю. Почти все в классе повернулись на заднюю парту, лицезрея Крэйга, который от неожиданности дёрнулся и чуть не свалился со стула. Под давящим взглядом учительницы и одноклассников, ничего выдавить из себя он так и не смог.       — Ты не слушаешь меня на уроках, систематически не делаешь домашнее задание, на тебя жалуются некоторые учителя. Что мне с тобой делать? — ответа женщина не дождалась. — Так, после урока я позвоню твоим родителям.       — Звоните — равнодушно отрезал он.       Урок продолжился. Твику не было страшно, что его спросят. Как никак, болел неделю, ему простительно. Поэтому он повернулся в другую сторону, ища глазами Кенни. Парень сидел на своём привычном месте, как обычно залипая в телефоне, скрывшись за учебником. Ничего, что могло бы указывать на признаки драки не было. Ни пластырей, ни разбитого носа, ни ссадин. Разглядывал его парень слишком долго, из-за чего учительница сделала ему замечание, мол «хочешь, чтобы я и твоим родителям позвонила?».       Казалось, эти сорок пять минут длились неделю. Продиктовав домашнее задание, женщина вышла из кабинета, спеша к другому классу. С задней парты послышался характерный звук скрипящего стула. Крэйг вышел из класса спустя мгновение после звонка, а Твик буквально через минуту вылетел вслед за ним.       Кайлу было жаль их обоих. У одного хрен пойми что происходит, второй из-за этого волнуется. Это вообще не должно было волновать парня, но что-то корёжило его изнутри. Он решил обсудить проблему с другом.       — Бля, чел, — Кайл немного отодвинул стул и сел на него, скрещивая руки на груди, — у Крэйга с Твиком точно что-то происходит. Ну, точнее у Крэйга, но Твику тоже из-за этого достаётся. И это, как бы, не моё дело, но почему-то я чувствую, что обязан помочь им…       Кенни лениво перевёл взгляд с парты на лицо собеседника.       — И?       — Что «и»? Что мне делать?       — Чувак, ты же знаешь, я не психолог — отвечает парень, собирая рюкзак, чтобы отправиться на следующий урок.       — Спасибо за поддержку, блин.       С усталым вздохом Кенни встал со стула, немного потрепав блондинистые волосы.       — Я тебе только одно посоветую. Не лезь ни во что. Люди сами должны разобраться в своих отношениях, а ты можешь наоборот помешать им сделать это.       — Но я должен им помочь!       — Кайл, что за синдром спасателя? Ничего ты никому не должен.       Последнее, что сказал Кенни перед тем, как покинуть класс, было «будь проще». Кайл не понимал, как можно так просто относиться к горю чужих людей. Слишком доброе у парня сердце, чтобы, как выразился его товарищ, «быть проще».

***

      — Крэйг! Крэйг, стой! — Догнав Такера, Твик резко развернул его за руку на себя. Тот резко отдёрнул её и, согнувшись, болезненно зашипел. — Боже, прости! Что у тебя с рукой? Почему на ней бинт?!       — Ушиб. Ничего сверхъестественного — в своей привычной манере ответил парень.       Твик посмотрел ему прямо в глаза. Такие честные, но при этом в них как будто что- то таилось. Словно его парень что-то скрывает от него. Изменяет? Хочет расстаться?       — А-а! — вскрикнул парень от своих мыслей. Крэйг вопросительно поднял бровь. — Что ты от меня скрываешь? Почему ты стал избегать меня? Ты обиделся, да? Ты обиделся на то, что я обнялся с Токеном месяц назад, да?       — Милый, успокойся. Не раздувай из мухи слона. Пойми, даже в отношениях людям нужно друг от друга отдыхать…       — Я понимаю, но ведь не так резко и не без объяснений! Обычно так делают, когда пытаются обмануть.       — Послушай, ты же знаешь, мне тяжело говорить о своих желаниях и чувствах. Но сейчас, так уж и быть, я говорю тебе, что хочу немного отдохнуть. Хорошо?       Ответить Твику было нечего. Теперь он чувствовал себя тупой истеричкой. Было стыдно, появилось даже чувство навязчивости.       — Хорошо. Извини — он отодвинул парня в сторону и устремился дальше по коридору.       — Твик, я…       Фразу прервал очередной звонок. Уроки шли один за другим, и вот последний подходил к концу. Крэйг выбежал из школы, весь вспотевший и запыхавшийся. Кроме лёгкой куртки и осенних ботинок на нём ничего не было, так что риск заболеть возрастал в несколько раз. Убедившись, что никто не увидел, как он старался поскорее убежать, парень пошёл в сторону дома. На середине дороги он чуть сбавил темп, понимая, что никто его уже не догонит, а перед самим домом и вовсе остановился, никак не желая входить. Вдохнув побольше воздуха, он на цыпочках ступил на порог и прислушался. Кроме звуков воды и гремящей посуды Крэйг ничего не услышал. Всё спокойно, можно заходить. Аккуратно закрыть дверь не вышло, и приход сына не остался незамеченным.       — Сколько раз я просила не хлопать дверьми? — послышался раздражённый голос матери.       — Мам, это я.       На это предложение ему ничего не ответили. Зайдя на кухню, парень увидел то, что и ожидал. Лаура в сотый раз перемывала посуду, чрезвычайно остро реагируя на каждый стакан, который то ли дело выпадал из рук. Бросив короткий взгляд на сына, она продолжила заниматься своим делом, заваливая вопросами.       — Как в школе дела?       — Нормально.       — А мне твоя учительница по истории позвонила, жаловалась, что ты не слушаешь…       — Мам, ну как мне делать домашнее задание, когда вы с ним постоянно орёте? Как мне учиться и нормально жить, когда голова забита только тем, как бы вы не переубивали тут друг друга, пока меня нет?!       Интонация была совсем непривычная для Крэйга. Он редко разговаривал громким тоном, но сейчас, казалось, его слышал весь город. Голос дрожал, и казалось, что парень вот-вот сорвётся и заплачет. Женщина открыла рот, но, так ничего и не ответив, перевела тему.       — У тебя кофта грязная вся. Брось в стирку.       — Она чёрная, издалека не видно почти.       На столе стояла тарелка с остывшим супом и бутербродами. Поняв, что это приготовлено для него, Крэйг поудобнее уселся на диване и начал трапезу, щёлкая каналы на телевизоре.       — Я думала, ты придёшь раньше, поэтому всё уже остыло.       — Где он? — резкий вопрос вылетел из уст парня.       Женщина устало вздохнула и выключила кран. Крэйг осознал, что зря задал вопрос, и что сейчас всё начнётся заново. Она закрыла лицо руками, нервно дыша и скуля что-то себе под нос. Парень застыл, ожидая дальнейших действий. Была страшно пошевелиться. Через секунду из глаз брызнули слёзы, а изо рта поток не самых приличных слов.       — Где, где. В пизде твой отец! Опять где-то бухает со своими шлюхами, пока мы тут пытаемся хоть как-то сохранить семью! Урод, просто моральный урод. Сынок, прости, прости меня, это я виновата, нужно было тщательнее выбирать мужчину…       Крэйг не знал, что сказать. В такие моменты он просто сидел, затаив дыхание, и ждал, пока мама или отец успокоится. Где-то в глубине гостиной послышались шаги, и в дверном проёме показалась испуганная Триша.       — Мам, почему ты опять кричишь…       Женщина кое-как успокоилась и выдавила из себя улыбку, вытирая рукавом зелёного платья поток слёз.       — Ничего, всё хорошо. Всё будет хорошо — дрожащей рукой она принялась расставлять по полкам ранее вымытую посуду.       Крэйг не съел и половины содержимого, когда почувствовал насыщение. В последние дни он ел мало, а иногда и вообще пропускал приёмы пищи, из-за чего очень сильно похудел. Щёки впали, ещё чуть-чуть, и начали бы проявляться рёбра. Типичный дрыщ, которых раньше так осуждал сам парень. Встав с дивана, он подошёл к сестре и за руку отвёл её подальше от кухни, от рыдающей матери и от всего этого колючего, грязного мира.       — Хочешь, посмотрим что-нибудь вместе?       Девочка пожала плечами.       — Ну почему папа изменил маме? У него двое детей, мозги на месте должны быть…       Крэйг наклонился и обнял сестру так крепко, как только смог. Было страшно осознавать, что в двенадцать лет ребёнок уже рассуждает на такие темы. Парень боялся, что детство Триши испорчено, что она будет вспоминать свой «лучший возраст» как период, когда её жизнь сломалась.       — Я думаю, всё наладится. Мама с папой люди взрослые, должны разобраться. Я уверен, что через время они помирятся. Просто нужно о-о-очень много времени. А нам нужно только ждать и поддерживать маму. Ей явно сейчас тяжелее…       — Они сегодня опять поругались, и папа ушёл куда-то…       — Вернётся ещё. Ему-то и идти некуда больше.       — Даже не знаю, радоваться ли этому.       Крэйг нервно усмехнулся, переваривая всю безвыходность положения. Он чувствовал себя таким беспомощным, аж представить жалко, как он выглядел со стороны.        — То есть, посмотреть ты всё-таки ничего не хочешь? — с надеждой переспросил он.       — Не знаю. Нам много задали, да и я одна хочу посидеть… давай попозже?       Парень несколько раз кивнул, поджав губы. Разомкнув объятия, дети разошлись по комнатам. Крэйг обессиленно опустился на кровать. Бинт на кисти руки совсем размотался. Нехотя он встал с места и достал из выдвижного ящика стола небольшой свёрток бинта, который лежал теперь у него всегда под рукой. Когда старый бинт был убран, показался тёмно-синий, в некоторых местах даже чёрный синяк. Рука затряслась от страшных воспоминаний.       — Не надо, пап!       Крепкая мужская рука сжималась на исхудавшем запястье парня. В тот день Томаса явно что-то вывело из себя. То ли работа, то ли вечные ссоры с женой, и вот, ребёнок разбивает одну из его любимых кружек. Почему бы не отыграться на нём?       — Смотри, что ты натворил. Смотри и извиняйся!       — Я уже извинился! Отпусти, мне больно!       Колени предательски болели от долгого сидения на них. Там явно останутся красные пятна и небольшие ямы. Из глаз лились слёзы отчаяния и беспомощности. Рядом стояла мама с Тришей за спиной и не останавливаясь кричала.       — Не трогай его! Это твой ребёнок, как ты можешь так поступать с ним из-за блядской кружки?!       — Заткнись, сволочь! Ты как будто что-то понимаешь…       Встряхнув головой, парень отогнал болезненные воспоминания. Перебинтовывать руку самостоятельно было тяжело, но мама сейчас не сможет из-за нервного срыва, а Триша ещё толком не умеет оказывать первую помощь. На удивление, в этот раз бинт получилось затянуть достаточно туго. Со спокойной душой он лёг на кровать, пытаясь расслабиться и не слушать ругательств матери и всхлипов сестры.