Цепляясь за прошлое

      «Хелен Морган» — гласила надпись. Вообще-то, написано было на конверте не только это, но девочка, которой это, собственно, и было адресовано, ничего не замечала, уставившись именно на неё, а потом переводя взгляд на печать с гербом Хогвартса, скрепляющую письмо. Поморгав и подавив желание протереть глаза, дабы убедиться в правдивости ситуации, она перевела взгляд на не менее удивлённого Тома, у которого в руках сейчас находилось ровно то же самое. Тот, ни говоря ни слова, резко вскрыл письмо, вчитываясь в написанное там, а Хелен, сидящей на кровати рядом с ним, так как её пустили в мальчишеское крыло в порядке исключения, срочно пришлось отодвигаться.       Ах да, за всё это время она так и не удосужилась рассказать Реддлу про школу чародейства и волшебства. И вместо того, чтобы нормально обьяснить, что за цифры были перечеркнуты на помятом тетрадном листке, угодившем Тому в руки, она отмахивалась, шутя про день, когда в Лондоне настанет вечная солнечная погода. Правда, вскоре уже стало понятно, что в очередной раз байку про вечно солнечный Лондон скормить уже не удастся. Нужно было сказать хотя бы полуправду.       В итоге скептицизм Реддл не растерял, но речью про день, когда что его, что её жизнь благодаря имеющимся у них способностям поменяется навсегда, проникся. Да настолько, что не только позволил листочку ускользнуть из рук, но и интересовался с тех пор иногда в язвительной манере, как обстояли дела с отсчётом до чуда.       В начале дела обстояли не очень — дрожащий в воздухе карандаш еле справлялся со своей задачей, крайне медленно оставляя на бумаге след. Резкое уменьшение продуктивности возникло по той причине, что теперь Хелен не нависала прямо над бумагой, во-первых, контролируя процесс, а во-вторых, прикрываясь на случай внезапного появления кого-то несведущего, то бишь, кого-либо кроме Реддла, который и так обычно составлял компанию при выполнении домашнего задания, скучающе созерцая её попытки в магию. Нет, письменная работа должна была проводиться на подоконнике, а девочка тем временем находиться на середине кровати и молиться, чтобы Эми внезапно не захотелось нанести визит. К себе же в комнату.       Так вот, сразу почти ничего не получилось. Еле-еле Хелен вывела на бумаге усилием мысли одно число, второе, третье… На восьмом она уже ощутила знакомую усталость и откинулась назад, падая на кровать. Затем перевернулась в сторону подушки — незачем было лежать головой там, где обычно находились ноги.       Магия, в которой поначалу совершались успехи, стала даваться гораздо сложнее. То, в чём уже удалось продвинуться, давалось без труда, и, честно говоря, Морган откровенно жалела, что занималась в первые месяцы после обнаружения и активного развития магического дара лишь повторением того, возможности к чему уже были открыты, и почти не изучала ничего нового. Со временем усталость стала появляться гораздо быстрее, а умение распознавать предобморочное состояние уже превратилось в привычку.              И с такими вот проблемами ей предстояло справляться еще… Какое там число должно было быть конечным?       Хелен повела пальцем, вырисовывая цифры в воздухе.       62.       Примерно столько недель разделяло тогдашние майские деньки и середину июля тридцать восьмого года, когда Дамблдор должен был нанести визит в их приют, а заодно принести с собой письма, сводить на Косую аллею…       А там и палочка, с которой не придётся падать в обмороки от истощения.       Внезапно девочка вскинулась, улыбаясь осенившей её идее. Необходимо было её испробовать.       Пришлось, конечно, подойти ближе, уступив своему принципу «с середины кровати не пододвигаться», но зато теперь можно было легко и просто числа выписывать в воздухе пальцем, и заставлять карандаш следовать именно за ним. Подобие палочки, невероятно!       Но прогрессом это, конечно, считать можно было разве что с натяжкой. Целью всё ещё оставалось полное отсутствие видимого участия со стороны Хелен, чего на маленьком расстоянии и с указанием траектории движения предмета пальцем или рукой добиться было не так просто.       Хотя для начала и так сойдёт.       Справившись, наконец, через пару дней с задачей написать все цифры на бумаге, Хелен довольно улыбнулась, ведь изначальная цель была достигнута — она на кровати, руки неподвижны, а карандаш всё пишет, казалось бы, сам. Вздохнув, но не убирая с лица улыбку, девочка потянулась было за карандашом, желая, наконец, его уже взять на этот раз не только для того, чтобы спрятать вместе с самодельным отсчётом недель от соседки, но тут же передумала, легко взмахнув рукой. Карандаш, последовав за ней, резво перечеркнул единицу.       Начало было положено.       Казалось бы, это произошло совсем недавно, а уже сейчас что она, что Том с одинаково шокированными лицами пялились на молодого Альбуса Персиваля-ещё-кого-то-там, решившего самолично явиться к двум сироткам в приют для оповещения об их уникальности.       Шестьдесят две недели — а так незаметно пролетели. Всего-то проработала в качестве репетитора мелким и каторгу отбыла в приюте, в магии продвинулась, одиннадцатый день рождения отметила, скромно поев хлеба, отношения с одним змееустом чуть устаканились, да и всё.       И, ощущая на себе известно чей вполне материально сверлящий дырку взгляд, Морган поняла — придётся объяснять.       Причём обстоятельно и подробно.       Вот уж влипла…       — Извините, тут есть список, — послышалось сбоку, и, видимо, процесс сверления ненадолго прекратился, поскольку Хелен смогла спокойно вздохнуть. Реддл, вероятно, обращался к Дамблдору, лишив её своего драгоценного внимания. — Где и как мы купим всё это?       Ну, хотя бы не принялся выкладывать свой послужной список и перечень способностей.       — Косой Переулок, — незамедлительно ответил пока ещё преподаватель Трансфигурации. — Подобных вам студентов должен сопровождать учитель, и, если желаете, можно отправиться туда прямо сегодня…       — Мы и сами можем, — вырвалось у Тома.       Сами?       Хелен нахмурилась и дёрнула того за рукав, пытаясь осадить. С дубу рухнул, что ли? Они и за пределами Ист-Энда не были почти никогда, а тут ему вздумалось искать магическую локацию самостоятельно!       — Точно? — переспросил Дамблдор. — Подумайте хорошенько, мистер Реддл, даже исключительные волшебники не могут быть полностью уверенными в том, что не заблудятся. Смею полагать, что ваш приют не устраивал экскурсий по Лондону очень часто.       Тот было собирался снова возразить, но решать ещё и за себя Хелен позволять не собиралась: вместо этого она придвинулась обратно, случайно соскальзывая рукой чуть ниже и вместо рукава рубашки ощутимо сжимая запястье мальчика. Больно, наверное.       Том, что удивительно, от подобного метода воздействия значительно поубавил желание подискутировать со взрослым и вместо этого лишь выдал:       — Был неправ, простите. Нам действительно лучше иметь сопровождающего, — и зыркнул на Морган многозначительным взглядом. Конечно, из него она поняла не всё, но руку отдёрнула мгновенно, больше не совершая посягательств на личное пространство Реддла.       Видимо, Дамблдор заметил переглядки детей, а потому кашлянул, напоминая о себе, и, улыбаясь, сообщил:       — Тогда, молодые люди, жду вас у входа в приют… Через минут десять, скажем. Пожалуй, мне пока что стоит дополнительно переговорить с миссис Коул, а вам есть что обсудить, — и удалился, чинно прикрывая за собой дверь.       Хелен даже не знала, как реагировать на подобное предательство — вот так вот оставить её с Реддлом в комнате одну? Да это равносильно жестокому обращению с детьми!       Даже несмотря на то, что её усилиями подобных случаев заметно поубавилось, хоть и пришлось, когда они выезжали в начале лета на природу, всю поездку виться вокруг Эми по двум причинам — чтобы предотвратить появление глубокой психотравмы, явно нанесённой Томом и пещерой, и потому, что опять повздорила с вышеупомянутым виновником не случившегося в этом времени события. Тот опять не оценил наличия своего мнения у Хелен по какому-то поводу, что вылилось в бурную дискуссию и последовавшее за этим игнорирование друг друга.       Впрочем, ей так было только лучше.       — Ничего не хочешь объяснить? — ядовито осведомился Том, вновь буравя её взглядом.       А совсем недавно Реддл сменил гнев на милость, и теперь так просто уже не отделаться.       — А должна? — машинально отодвинулась Хелен практически на самый край кровати.       Мальчик посмотрел на неё так, будто та задала самый дурацкий вопрос на свете, удивлённо выгнув бровь, и, видимо, надеясь, что этого хватит для получения ответа. Однако остатки прошлой Хелен, той, восемнадцатилетней, какой она когда-то была, так просто пасовать перед одиннадцатилеткой совсем не собирались, пусть это и был юный лорд Волдеморт. Поэтому будущему лорду пришлось задавать вопрос самостоятельно:       — Почему перебила меня? Зачем помешала сказать, что мы бы прекрасно справились и без сопровождения этого подозрительного старикана?       Ага, старикан. Пятьдесят семь лет, между прочим, для волшебника ещё молодость…       — Мы? — переспросила Хелен, уцепившись за весомый аргумент в её пользу. — А с чего бы тебе решать за нас двоих, мистер? Хочешь сам сунуться за пределы Ист-Энда, ни разу там не быв — ладно, а меня зачем впутывать?       — Затем, мисс, — злобно передразнил её Том, всё ещё выглядя почему-то излишне серьёзным, — что сама ты вряд ли даже ощутишь, что в твою рыженькую дурацкую голову кто-то влез!       Морган, до этого лихорадочно соображавшая, что же такого противопоставить, вдруг умолкла, округлившимися глазами уставившись на Реддла.       Прямой намёк об использовании Дамблдором легилименции на детях никак не удивил — это давно было известно. Но вот то, что Том в грёбанные одиннадцать лет распознал ментальное воздействие…       Нет, она, конечно, и до этого знала, что её угораздило наладить коммуникацию с юным дарованием — ещё бы, потомок самого Основателя, — но теперь точно осознала, что подобным образом звёзд с неба хватать не будет. Спасибо, хоть телекинез при ней — а она ещё, наивная, только получив магию, думала, что всё остальное так же легко будет даваться.       — Как? В смысле… Как ты это понял? — сразу же поинтересовалась Хелен, осмыслив всё вышеперечисленное. Реддл лишь пожал плечами:       — Будто мозг, несмотря на наличие черепа, решили потрогать. Я сначала хотел было… Не знаю, закрыться от этого, что ли? Представить, что вокруг сознания мощный щит, и захлопнуть так, чтобы по пальцам гаду дать от всей души. Но ты так не умеешь, значит, это сделал Дамблдор, а после такого вообще не стоит говорить о том, что могу я.       — И что ты вместо этого сделал? — искренне спросила девочка, молча поражаясь, как точно для своего возраста Том себе вообразил легилименцию, и, к тому же, сразу ещё сообразил, как ей противостоять.       — Не скажу, — хмыкнул Реддл и поднялся с кровати, подходя к двери. Хелен было скрестила руки на груди, изображая обиженку, хоть и было понимание, что это практически наверняка не сработает, но внезапно ей стало жутко.       — А ведь он мог уже мне в сознание залезть, получается, — озвучила Морган догадку уже вслух, ощущая внутри какой-то липкий испуг. Кто знает, какие именно мысли у неё вертелись в голове в тот момент? Жертвой внимания декана Гриффиндора становиться отчаянно не хотелось — ещё сделает мессией по спасению волшебного мира, а подобные подвиги лучше пусть совершит кто-то другой через полвека…       — Точно залезет, если мы сейчас так и будем тут сидеть, выйдем через большой промежуток времени, а ты ещё напуганная и бледная, будто я из тебя всю кровь выпил во время его отсутствия. Просто так, для профилактики — мало ли, злобный Том Реддл бедную девочку обидел?       — Ты думаешь, что ему не понравился? — усмехнулась Хелен, отвлекаясь от прискорбных мыслей благодаря сарказму Тома. Конечно, не понравился, только вот неприязнь незнающему об этом человеку распознать было не так-то легко.       — Не думаю, — слишком наигранным для того, чтобы его можно было считать искренним, галантным образом Реддл распахнул дверь, явно намекая поскорее убраться из его комнаты, — знаю.       Закатив глаза и не предпринимая дальнейших попыток завязать диалог, Хелен припустила по коридору и вниз по лестнице, ощущая внутри какое-то предвкушение.       В голову залезут-не залезут, а мысли-то у неё весь остаток дня весьма очевидно будут заняты только восторгом от неизведанного магического мира.       Но на всякий случай можно представить то, что описывал ей Том — хотя бы попробовать спрятать под чем-то свой разум для перестраховки.       Кто знает, может, получится?

***

      Хелен вертела головой, не стесняясь, во все стороны, впитывая в себя новые впечатления. И письмо пришло, и на метро лондонском покаталась — пешком всю дорогу в Вест-Энд идти никому не улыбалось, а директор, видимо, решил, что впечатление на детей подобный транспорт произведет побольше автобуса. Чаринг-Кросс-Роуд, правда, рассмотреть она толком не успела: только фасад «Дырявого котла» отложился в памяти, да и всё. Том вполне предсказуемо скривился, когда тёзка попытался завести с ним диалог, узнав его имя, и лишь пробурчал что-то в ответ в духе «мы торопимся». Удивительное миролюбие.       Постукивание по определённым кирпичам — и вот перед глазами уже распростёрся Косой переулок, от живости и необычности которого взгляд отвести просто не представлялось возможным. Девочка распахнула глаза так широко, как только могла, с энтузиазмом вглядываясь во всё, что привлекало её внимание: вывески, витрины, людей… Некоторые школьники, видимо, тоже решили отовариться пораньше, потому что по аллее в середине-то июля сновали не только лишь взрослые, но и дети.       Восхищение во взгляде поубавилось, стоило ей взглянуть на Гринготтс. Да уж, туда ей ходу не было и сейфа заботливые родители не припасли… Остаётся лишь надеяться, что в семнадцать лет она заведёт свой и будет жить, припеваючи.       Если выживет.       — Извините, профессор, — подала она голос, поспешно забивая голову тем, о чём предположительно должна думать одиннадцатилетняя девочка, впервые оказавшаяся в магическом месте, а не событиями ещё не начавшейся мировой войны, — А за какие средства мы вообще купим всё, что в списке?       — Хорошо, что напомнили, мисс Морган, — спохватился неожиданно запомнивший её фамилию профессор, роясь в карманах мантии, больше похожей на простой плащ, и вытягивая оттуда два хоть и слегка потрёпанных жизнью, но добротных кошелька. — Малоимущие студенты получают финансирование от школы. Мистер Реддл, мисс Морган, принимайте, ознакамливайтесь со своим бюджетом. Не рекомендовал бы тратить сразу всё — мало ли, потом пригодится…       Кошелёк, угодивший в руки, сразу же подвергся тщательному досмотру, как и его содержимое. Вывод был неутешительный — немного денег выдают подобным сироткам. Хотя, на самом деле, другого как-то ожидать и не думалось.       На все покупки должно было хватить, и Хелен уже было убрала кошелек в карман, намереваясь спросить, за чем же им отправиться в первую очередь, как вдруг прямо у неё под носом возник список необходимых студенту-первокурснику вещей.       И для чего? Она и так прекрасно знает…       Вот чёрт, именно! Её собственное письмо так и осталось нераспечатанным в кармане!       Фыркнув, Хелен выхватила листок из рук Тома, не глядя на него, пока Дамблдор не заметил, и вчиталась повнимательнее.       Да уж, здесь требования к униформе были менее строгими, чем те, что выдвигались к учащимся позже — в том списке, который видела она.       Вместо трёх мантий требовалось две, остроконечная шляпа значилась с припиской «не обязательно». Ну, справедливости ради, о необходимости наличия подобной Хелен забыла в принципе — отлично, есть, на чём сэкономить… Дальше всё было примерно так же, как она помнила. Бирки нашьёт — зря, что ли, батрачила эти шестьдесят две недели, помогая то пришивать, то зашивать, то шить что-то новое?       Кроме учебников. Та же Миранда Гуссокл, что напишет в будущем Стандартную книгу заклинаний, ещё должна была учиться в Хогвартсе, поэтому авторы и сами учебники, естественно, в списке были указаны другие.       Рекомендации по поводу питомцев и метёл Хелен пропустила — ни того, ни другого ей не светило, особенно от родителей, а метла уже стойко ассоциировалась с каторжными работами под именем «обязанности в приюте», но никак не с полётами. Удостоверившись, что ничего не упустила, она всучила листок обратно Реддлу, завязавшему с профессором какой-то разговор, который ей удалось совершенно полностью пропустить мимо ушей.       С чего бы, интересно знать, подобное джентльменство?       В глубине души что-то подсказывало Хелен, что данный поступок имел непосредственное отношение к приписке, находящейся под перечнем одежды, где речь шла о бирках. Потому что кто-то отлынивал от всей приютской работы и бытовые заклинания изучит разве что через свой же труп, да, Том?       Кстати, изучением оных надо было тоже озаботиться. Да и вообще попытаться охватить всё, что можно — магия, знаете ли, на полу не валяется, и подобную возможность Хелен собиралась использовать на полную катушку. Вот только для этого нужна…       — Волшебная палочка, — неожиданно услышала она краем уха от Дамблдора и навострила уши. — То, без чего не обойдется ни один волшебник. Я считаю, именно к мистеру Олливандеру нам стоит зайти в первую очередь. Что скажете?       Ну кто бы сомневался, что у Реддла всё-таки глазки загорятся и повысится энтузиазм. А заодно ни мыслишки не проскользнет по поводу того, как сильно опустеет его кошелёк.       Хелен всё же утихомирила внутреннюю скрягу, решившую внезапно посчитать денежки и включить режим максимальной экономии. Палочка — не то, на чём это следует делать, в конце концов, инструмент-то на всю учёбу как минимум!       Встретил их за прилавком совсем молодой Гаррик Олливандер вместе с отцом — Мерлин, да он же, скорее всего, даже школу ещё не закончил! Юноша, которому отец что-то тихо сказал на ухо, бодро вышел из-за прилавка:       — Добрый день! Молодые люди, вы пришли за палочкой, не так ли?       Молодые люди кивнули головой — Реддл недоумённо, а Хелен понимающе. Всё правильно, должен же попрактиковаться в общении с клиентами. Тем более, что делает он это под надзором, не сам.       — Меня зовут Гаррик Олливандер, — продолжил парень. — Я помогу найти палочку, которая выберет вас, но если что-то совсем пойдёт не так…       — Тогда меня не затруднит вам помочь, — дополнил мужчина, который предпочёл остаться в затемнённом углу и просто наблюдать. — Я Джарвис Олливандер, а Гаррик совсем скоро унаследует моё дело, поэтому начинает работать уже сейчас. В его профессионализме можете не сомневаться — он обладает всеми нужными знаниями.       — Что вы, Джарвис, в образованности студента из Рейвенкло у нас никаких сомнений, — добродушно заверил Дамблдор. — Верно? — обратился он к детям.       Реддл закивал с чуть большим энтузиазмом, чем у него был до этого. Хелен доброжелательно улыбнулась, и, видимо, Гаррик понял, что она более положительно настроена, а поэтому решил начать с неё.       — Начнём с вас, мисс…       — Морган.       — Да, с вас, мисс Морган, — объявил он, подходя чуть ближе. — Какой рукой вы чаще всего пользуетесь?       — Правой, — сразу же ответила Хелен, машинально вытягивая указанную руку.       — Да, правильно, вытяните, пожалуйста, ещё прямее… — уже деловито пробормотал Олливандер, перестав нервничать и больше сосредоточившись на мерной ленте, которой измерял руку девочки, причём сделал он это несколько раз и не только с рукой. Сначала расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, колена до подмышки, и еще зачем-то измерил окружность головы. Вскоре Хелен поняла, что линейка всё делала уже без участия мистера Олливандера, который сначала записывал результаты измерений, а потом пробормотал себе под нос что-то, похожее на «Достаточно» и лента успокоилась, убравшись к нему в карман. Любопытно…       То есть, все эти замеры были необходимы всегда?       Вчитываясь в свои записи, юноша проследовал к полкам, на которых было множество палочек, задумчиво на них уставившись. Через мгновение, впрочем, он скрылся за одной из них, а вынырнул с уже вполне приличным ворохом коробок в руках. Сгрузив данное богатство на стол, Олливандер обратился к ней:       — Посмотрим, что вам может подойти… Как насчёт рябины и волоса вейлы? Десять дюймов, пружинистая. Вот, попробуйте.       Хелен послушно приняла палочку, взмахивая, но ничего такого не ощутила. Зато коробки, половина которых слетела со стола, очень даже.       — Бывает, — невозмутимо подытожил Гаррик, игнорируя выпученные глаза что Хелен, что Реддла. — Значит, не эта. Клён и перо феникса. Восемь дюймов, твёрдая.       Однако она даже не успела взмахнуть ею, как палочку уже выхватили у неё из рук:       — Точно не эта. Может, ольха и волос единорога?       Хелен попробовала эту. И еще одну. И следующую. Ничего, кроме перевернутой табуретки и пары стукнувших Реддла по голове коробок с палочками, не произошло.       — Вот! Должна подойти. Сосна и сердечная жила дракона. Тринадцать дюймов, весьма гибкая.       Действительно — вот. Едва сомкнув пальцы на древке, Хелен ощутила зародившееся в глубине души тепло — как будто наконец-то обрела что-то недостающее. Никаких разрушений не последовало — наоборот, палочка несколько секунд источала едва заметный приглушённый свет, а затем потухла, оставшись тёплой.       — Подошла… — облегчённо улыбнулся Олливандер, в то же время выглядя несколько озадаченно. Почему? Сам же сказал, что должна подойти. — Длинновата, конечно, для вас будет, но ещё успеете подрасти. Упаковываем?       За колдовство палочкой до Хогвартса по головке не погладят. Лучше пусть в коробке пролежит оставшееся время — меньше соблазна.       Хелен кивнула.       — Это, получается… Семь галлеонов.       И даже внутренний скупердяй не попробовал возразить, когда она полезла в кошелёк и отсчитала-таки необходимое количество золотых монет. Обратно туда заглядывать было очень грустно.       — Вы вместе? Мисс Морган, присядьте тогда на ту табуретку у входа… Сейчас я поставлю её на место. Да, теперь садитесь. Подбор палочки молодому человеку может затянуться…       А Реддлу-то такой замечательной возможности не предложили, подумала Хелен, с комфортом устраиваясь на табуретке и бросая на несчастливчика ехидный взгляд.       Интересно, действительно ли затянется подбор палочки этому уникуму?

***

      Затянулся — это мягко сказано.       Юному дарованию палочку не смогли подобрать ни с первой попытки, ни с пятой, ни с десятой, даже помощь Джарвиса Олливандера процесс этот особо не ускорила…       А им ведь ещё нужно было купить всё остальное! Честное слово, Хелен уже сама готова была поднапрячься и вспомнить, какой же палочкой Реддл вершил свои подвиги, включая и длину, и состав, как наконец-таки подходящую всучили Тому в руки.       Тис и перо феникса, ну кто бы сомневался… Причём феникса не простого, а того, которым Дамблдор обладал. Интересно, как это ему понравилось?       Судя по реакции, которую профессор выказал, Том теперь явно сильнее заинтересовал его, чем уже успел до этого.       Ну, удачи ему с этим разбираться.       Итак, палочка Реддлу обошлась в девять галлеонов, так что он теперь был на целых два галлеона беднее, чем она. Но радоваться было рано — впереди была ещё покупка книг, мантий, ингредиентов для зелий…       А куда идти-то в первую очередь?       — Посмотрим, что тут за книги… — пробормотал Том больше для себя, чем для спутников, и каким-то чудом его слова донеслись и до Хелен.       Честное слово, если он решит потратить нехилую долю и так скудного бюджета на новый комплект учебников из Флориш и Блоттс…       Вдох, выдох. Мальчик пока ещё не в курсе про Выручай-комнату, где, теоретически, запросить можно было любую литературу. Другое дело — возможность её оттуда вынести.       Ну и пускай будет не в курсе, станет она ещё распространяться. Пусть сам поищет, мозги есть, а Хелен как-то становиться причастной к тому, что комната через полвека будет полыхать Адским пламенем, желанием не горела. Тем более, что планы на неё определённо присутствовали — не наполеоновские, но масштаб намерений был достаточный. По крайней мере, для одиннадцатилетней девочки.       Вот на что надо было раскошелиться Тому, так это мантии. Гриффиндорцы настолько буйные, что потрепанная одежда воспримется просто как следствие очередной бешеной авантюры, барсуки достаточно тактичны и толерантны, рейвенкловцам в процессе исследований больше было интересно происходящее у них перед носом, а не отражение в зеркале.       Слизеринцы же были явно из тех, кто встречал по одёжке, поэтому кому-то придётся отовариваться явно в менее бюджетных местах.       Себя на Слизерине Хелен не видела и делать этого не планировала, а потому со спокойной душой уже высматривала магазинчики с менее кричащими вывесками. Ещё бы тут лавки подержанных вещей были — раздолье прямо.       На «Твилфитт и Таттинг» она даже не смотрела, на магазинчике мадам Малкин взгляд всё-таки задержала — там, вроде бы, цены были более приемлемые. Видимо, это заметил и их сопровождающий, объявивший, что туда они и пойдут.       — Прекрасно, — прошипел Реддл. — Самое необходимое мне в этой жизни — выряжаться…       Хелен лишь пихнула его локтём в бок. Ещё благодарен потом будет, если сейчас у него выйдет удачно, как он выразился, вырядиться.

***

      Вышло у них обоих. Цены пришлись по нраву всем, поэтому помимо мантий удалось приобрести ещё немного одежды — особенно тёплой, которая точно пригодилась бы в будущем. В книжном магазине Хелен выбрала подержанный комплект, в аптеке тоже пришлось раскошелиться, но, несмотря на всё это, в кошельке всё ещё оставалась парочка галлеонов и мелочь в виде сиклей и кнатов. Отконвоировав детей обратно в приют, профессор Дамблдор вручил им билеты на Хогвартс-экспресс и был таков.       Миссис Коул не обратила никакого внимания на заявившихся уже вечером воспитанников — результативно с ней профессор, значит, поговорил. Это не могло не радовать Хелен, у которой появилось свободное время для изучения купленных учебников и нашивания бирок. Правда, детишки стучались к ней в комнату пару раз, прося помочь с чем-то по учёбе, но это ей никак не помешало.       Эми вернулась под самый ужин, когда все, отдалённо намекающее на волшебство, было уже спрятано, и Хелен нашивала бирки на купленные вещи. Мантии были готовы и тоже на глаза соседке не попались — оставшаяся одежда вполне могла сойти за маггловскую.       — Уже вернулась? — поинтересовалась она. — А что это ты делаешь?       — Бирки нашиваю, — оповестила Хелен. — Представляешь, школа требует, чтобы на всей одежде они были с именем и фамилией. Ну я и взяла обрезки ткани ненужные…       — Ага, — кивнула Эми. — Ты, главное, к ужину поторопись. Скоро уже будет.       Миролюбивая соседка, занимающаяся своими делами, всё-таки Хелен весьма симпатизировала, а потому она решила сделать доброе дело.       — Слушай, — начала она, подходя к шкафу, — Я всё равно вырасту из одежды, которая у меня сейчас есть, из школы вернусь не скоро… Тебе ничего не нужно из неё? Свитер, например, тебе он в прошлом году понравился…       Эми просияла, благодарно улыбаясь, а у Хелен потеплело на душе.       Хоть кого-то в этом мрачном месте осчастливила.       А какой счастливой будет она сама, когда наконец попадёт в Хогвартс — это даже не поддавалось воображению. Как она усидит оставшиеся полтора месяца на месте?       Ну, ничего. Как раз выучит всё, что может, и приедет на первый курс подготовленной.       А заодно осмыслит, что это её последний мирный год.