Раненный

22 декабря, 2010 год. Центр сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева.       «Известный певец Филипп Киркоров после скандального инцидента на репетиции церемонии «Золотой граммофон-2010» в Москве прилетел в Израиль, чтобы пройти обследование в тельавивской больнице «Тель ха-Шомер», пишут «Известия».       «Филипп Киркоров попал в больницу «Тель ха-Шомер» в среду и был экстренно госпитализирован в психиатрическое отделение, сейчас он проходит обследование, после которого будет принято решение о дальнейших шагах», — сообщили в больнице.       Попытки журналистов связаться с представителями певца не увенчались успехом. В офисе компании «Филипп Киркоров продакшн» сообщили, что выступать с любыми комментариями может только директор, однако телефоны и Геннадия Рыбака, и пресс-секретаря музыканта Ольги Алексеевой были выключены.       Но один из журналистов таки связался с Киркоровым по телефону, и тот, из больничной палаты, ему сообщил, что из-за обследования он был вынужден отказаться от выступлений, намеченных на декабрь. По словам певца, его участие в новогодних «корпоративах» будет зависеть от вердикта израильских врачей.       «Со мной действительно периодически происходят приступы, когда мне трудно себя контролировать и трудно потом вспомнить, почему я так поступил. Я сожалею о случившемся на репетиции в Кремле, готов лично извиниться перед Мариной Яблоковой, но не могу к ней дозвониться», — заявил Киркоров.       Певец выразил удивление по поводу того, как ситуацию описывают СМИ: «Каждый из тех, кто меня знает, подтвердит, что бить человека, тем более женщину, ногами я не буду ни при каких обстоятельствах. Накричать, возможно, оттолкнуть — да, но не более того». В подтверждение своих слов Киркоров рекомендует прочитать официальный комментарий организаторов церемонии «Золотой граммофон». О том, что Филипп Киркоров вылетел из России в другую страну «для серьезного медицинского обследования», журналистам сообщила адвокат Татьяна Акимцева, представляющая интересы певца. Но, что Киркоров направился именно в Израиль, она не говорила. Акимцева отметила, что Киркоров крайне расстроен негативной реакцией коллег на его поступок. Адвокат добавила, что за последние дни певец «сильно изменился, похудел и осунулся»."       Она положила газету обратно на прикроватную тумбочку, тяжело вздохнув. «Господи, Киркоров, а я ведь говорила в шутку, что ты псих», — Алла села на пружинистой кровати. — «Надо будет сказать Максиму, чтобы позвонил и узнал, что и как».       Подойдя к окну, она слегка отодвинула штору, и солнечный лучик ослепил её голубые глаза. «Надеюсь, всё хорошо пройдёт», — подумала Пугачёва, теребя кончик шторы. — «Надо было раньше ложиться, ещё тогда, в 2006, а я, дура, помчалась на юбилей Макса». 18 июня, 2006 год. — Алла, ты пойми, потом будет труднее всё сделать, — ответил врач, снимая очки. — Я же не желаю тебе зла. — Я понимаю, Лео, но у меня нет на это времени, — женщина села напротив него, за стол. — У меня каждый час расписан, понимаешь? — А ты понимаешь, что ходишь с проблемой в сердце по своим концертам, турам, и так далее? Да, и лечение долго не займёт. Неделя от силы. — У меня нет столько свободного времени, — ответила она. — Мне сейчас нужно ехать на юбилей Галкина. Потом готовиться к Новой волне. Где я тебе лягу на больничную койку? — Прямо сейчас, Алла, — резко ответил доктор. — Речь идёт о твоём здоровье, как же ты не понимаешь! Отмени, хотя бы, неделю. — А жить я за, что буду? Ты будешь платить мне или, что? — Твоя взяла — иди, — сдался Бокерия. — Когда будешь лететь на Новою волну, старайся не быть постоянно под солнцем.       Когда Алла приехала в ресторан, где потихоньку собирались люди, она почувствовала лёгкую боль в груди. «Нет, нет, не сейчас, пожалуйста», — молила рыжая, глядя на Максима. — Здравствуй, — его пухлые губы опустились на её руку. — С днём рождения, Макс, — она вручила ему букет красных роз, обняв. — Спасибо. Сегодня можно к тебе приехать? — Если хочешь — приезжай, — рассмеялась она. — Сделаю тебе главный подарок.       Алла села возле именинника, и вновь почувствовала боль в сердце. — Алл, всё хорошо? — спросил Галкин старший. — Да, Дим, всё в порядке, — улыбнулась она.       После тостов в сторону Макса, Алла встала откашлявшись. — Я очень рада, что мы собрались в этот вечер по такому замечательному случаю, — заявила бестия. — Максим очень умный и талантливый артист. В тридцать лет он достиг многого. Макс появился как вспышка — молниеносно, и быстро всего добился. Будь всегда молодым! С днём рождения!       Алкоголь снижал боль, и Алла вступила на сцену со своим молодым фаворитом, исполняя их песни, которые они вместе записали. 22 декабря, 2010 год. «А ведь Лео, действительно, предупреждал», — Алла сделала глоток воды. — «Ещё и Киркоров, как обычно… Умеет вляпаться!»       Найдя телефон в сумке, Алла набрала знакомый номер. — Максим? — Да, Буль? — ответили по ту сторону линии. — Я по делу. Ты узнавал, как там Филя? — спросила она, накручивая шнурок от кофты. — Нет, зачем? — холодно ответил тот, после вопроса возлюбленной. — Можешь узнать ради меня? — Алла закатила глаза от его ответа. — Мне, правда, важно это. — Хорошо. — Спасибо, — они на минуту замолчали, и она решила прервать эту бесконечную тишину. — Ты когда приедешь? — В обед. Пожалуйста, только не нервничай, хорошо? — Постараюсь. До встречи. — Целую.       Пугачёва обратно легла в кровать, укрывшись одеялом. Мысли о бывшем муже не покидали её, и она вновь, и вновь, прокручивала статью в голове. «Андрюша говорил, что ещё причина нахождения его в психбольнице из-за меня», — вспомнила Алла свой недавний разговор с Малаховым, другом Киркорова. — «Будто, из-за нашего развода, из-за моих якобы в его сторону нелесных комментариев. Нежный, какой…».       Певица повернулась на другой бок. «Только бы всё хорошо было с ним, и он извинился перед журналистикой», — думала она. — «Только бы он смог выкарабкаться…».       Вечером приехала Кристина, и Макс, будучи уже с Аллой в палате, оставил их наедине. — В пол седьмого уже забирают, — грустно улыбнулась Пугачёва. — Всё будет хорошо, ма, — Орбакайте поближе села к матери, взяв за руку. — Тебя, что-то тревожит? Или ты волнуешься за операцию? — Всё нормально, Крись. — Я вижу, что глаза бегают, мам, — Кристина нахмурилась. — Что случилось? — Ты звонила Киркорову? — тихо спросила Алла, опустив глаза. — Звонила, — ответила та. — Его уже выписывают. — Что ему сказали? — женщина слегка сжала руку дочери. — Покой, отвлечься от тех, кто приносит дискомфорт. Взять под контроль свои эмоции и чувства… Стоп, — девушка взглянула на мать. — Так ты из-за него места не находишь? — Не совсем… — Алла запнулась. — Я просто звонила Андрюше, он же репортаж поехал туда снимать…       Захотелось курить, выпить вина и плакать. В тишине. Наедине. Или с ним. — Я спросила его… — Насколько всё серьёзно? — спросила она. — Может, помощь нужна? — Я разговаривал с врачом, и он посоветовал Филиппу избавиться от того, что мешает ему жить. Ну, конечно, речь не об убийстве, — Андрей откашлялся. — Как я понимаю, Филиппу посоветовали пытаться забыть, или, хотя бы, держать дистанцию с вами. Как доктор сказал: «Это больная любовь, и она вас не окрыляет, а, наоборот, ранит ваши крылья». Сказал, чтобы учился контролировать свои эмоции, чувства и попробовал создать семью. Или быть побольше с близкими. Записал его к московскому психологу. — О, Боже… Мама, ты из-за этого переживаешь? — Кристь, я его очень давно знаю, — начала она. — Если бы он не был мне дорог, мы бы после развода не общались. — Так, чего же ты такая… — Кристина задумалась, глядя на маму. — Такая… Колючая, что-ли, рядом с ним? — Потому, что я не хочу подпускать его близко к себе ещё раз, — Алла закатила глаза. — Если бы я тогда, в 94-м, была такая же, как ты сказала «колючая», не было бы ни свадьбы, ни пары, ничего бы не было. — Господи, как же с вами сложно… — Орбакайте улыбнулась, поглаживая женщину за руку. — Как дети малые! — Ну тебя, — Пугачёва рассмеялась. — Кушать хочешь? Макс говорил, тут вкусно кормят! Он уже смёл мою порцию макарон.       Когда её везли в операционную, ей стало легче. Она чувствовала, как по венам проходит холод и её клонит в сон. Всё будет хорошо… А перед глазами он: тот, которого она... 10 марта, 1994 год. — Ты должен понимать, Филипп, что я ещё не люблю тебя так, как ты меня, — Алла прикрыла голую грудь простынёй, сделав затяжку сигареты. — Это дело времени, — он улыбнулся. — Всё будет. А пока, моей любви хватает на двоих, — мужчина затушил бычок об пепельницу, и отобрал у возлюбленной, точно так же покончив с сигаретой. — Иди сюда, рыжик мой. Я ещё не закончил!