Эльфы любят только раз

      Свой рассказ я должна начать с момента, когда в Карас Галадоне появились Хранители Кольца. Конечно, тогда их так не называли. Это были просто путники.       Впрочем, нет, не просто. Начиная с того, что среди них был только один эльф, и заканчивая тем, что среди них был гном! Гном в Лотлориэне! Немыслимо! Еще в отряде было четверо существ, которые, как я позже узнала, звались хоббитами, и двое людей.       Я увидела их, когда они только вошли в город, и любопытство побудило незаметно пойти следом за этим странным отрядом. Когда их привели к Главному Маллорну и проводили к Владыкам, я поняла, что не успокоюсь, пока не познакомлюсь с путешественниками лично. И тут же пошла к Первой Целительнице, чтобы предложить ей отправить кого-нибудь к новоприбывшим. Ведь им могут пригодиться лекарства и помощь. Под кем-нибудь я, конечно, имела в виду саму себя. И, конечно, Первая согласилась.       Моим главным преимуществом перед прочими целителями было знание всеобщего языка: жители приграничных поселений, в одном из которых прошло мое детство, худо-бедно знают его. Хотя за всю свою жизнь я встречала хорошо если два десятка чужестранцев и лишь с тремя разговаривала, но язык знала неплохо. Спасибо моей любознательности и моим учителям.       Несколько часов путешественники провели у Владык Галадриэли и Келеборна. И к шатру, который разбили у корней Главного Маллорна, чужаки спустились лишь в сумерках. Я уже давно ждала их и поднялась навстречу, склонив голову в приветствии. Высокий худощавый человек, седые пряди в волосах которого говорили о немолодом возрасте, а острота во взгляде серых глаз – о многоопытности и уме, спросил по-эльфийски, чем они могут быть мне полезны. Говорил он очень чисто, да и держался весьма свободно, из чего я заключила, что с эльфами он знаком давно и близко. Я ответила на всеобщем языке, что буду рада применить свой скромный целительский талант, если в том есть необходимость.       – Благодарю. К счастью, все мы живы и здоровы, – ответил он. Я заметила, что печаль в его голосе противоречила смыслу слов, но разгадать причину тогда не смогла.       – Нельзя одолеть долгий путь и не сбить при этом ноги, не перетрудить спину.       Я опустилась на траву возле шатра, открыла свою корзину и осторожно достала несколько сосудов и мешочков.       – Эта мазь спасет от мозолей, эта – от синяков. Этот сбор поможет легче отойти ко сну. А этот…       Человек со смехом перебил меня:       – Остановись, добрая душа. Нет ли у тебя сбора трав, который поможет нам запомнить все твои назначения?       Я вернула ему улыбку:       – Здесь есть надписи. Но если запутаетесь, то дайте мне знать.       – И как же нам найти тебя?       – Спросите любого. Меня зовут Эмлинэль.       – Любого?! Спросить?! – почти возмущенно произнес самый толстенький из хоббитов. – Да где же нам найти хоть одного эльфа? Пока мы шли по городу, то на глаза нам никто так и не показался. Вы, словно птицы, прячетесь среди ветвей. Голоса слышно, а их обладателей не углядеть.       Эльф, стоявший чуть в стороне, тихо рассмеялся, и я впервые обратила на него внимание. Впервые, потому что все-таки он был наименее необычным в этой компании. Я даже поначалу думала, что он родом из Лотлориэна и просто провожает путешественников, но теперь решила, что он не местный. Что-то то ли в крое одежды, то ли в манерах выдавало в нем чужеземца. Эльф оборвал смех и объяснил в ответ на оскорбленный взгляд хоббита:       – Ты, Сэм, пошутил, сам того не зная. На языке эльфов эмлин – это маленькая желтая птичка. Арагорн, ты не помнишь, как она зовется на всеобщем? – обратился эльф к человеку, с которым я беседовала до этого.       – Овсянка, если не путаю.       – Ты и правда похожа на маленькую желтую птичку, – сказал мне Сэм и тут же смущенно отвел глаза.       – А ты, значит, Сэм? Будем знакомы.       Тот, кого эльф назвал Арагорном, представился и назвал своих спутников, начав с гнома.       Того звали Гимли, сын Глоина. Держался он подчеркнуто вежливо, почти церемонно, и манеры выдавали его благородное происхождение. В Лотлориэне гномов почитают едва чуть выше орков, поэтому то, что он находится в Карас Галадоне, да еще только что был удостоен встречи с Владыками, говорило о многом. Несмотря на то, что я сама была полна предрассудков относительно гномов, я все же смогла вполне дружелюбно улыбнуться этому низкому, по брови заросшему бородой существу и произнести несколько приветственных слов.       Рядом с гномом группой стояли четверо низкоросликов – хоббиты. Эти были посимпатичнее гнома – безбородые, с открытыми круглыми лицами. Правда, их ноги больше походили на лапы – и размером, и густой шерстью, что покрывала их ступни. Но вообще-то они вызывали почти умиление и казались существами беззлобными и веселыми. А впрочем, в глазах одного из них притаилась глубокая печаль и обреченность. Именно таким я впервые увидела Хранителя Кольца Всевластия – Фродо Бэггинса. Несмотря на то, что он сразу показался мне самым примечательным из хоббитов, я бы в тот момент не поверила, что передо мной стоит будущий спаситель нашего мира.       Боромир, сын Дэнетора, смотрел не менее настороженно, чем Гимли. Людей я раньше встречала, пусть и нечасто, но таких – никогда. Он был чуть ниже Арагорна, но куда шире в плечах и крепче. Думаю, он бы без труда выдернул из земли дерево с мою руку толщиной. Однако и он держался учтиво. Настороженность у него вызывала точно не я. Скорее уж Владыки, судя по тому, какие взгляды он бросал на Главный Маллорн.       – А этого не в меру веселого эльфа зовут Леголасом, – Арагорн бросил быстрый взгляд на эльфа, словно спрашивая, можно ли продолжать, и закончил, – сын Трандуила.       Эльфу я поклонилась ничуть не ниже, чем остальным: выделять его было бы невежливо. И ничем не выдала удивления и любопытства, хотя испытала именно их.       Имена Леголаса и Трандуила были мне знакомы, но я никогда не предполагала, что увижу хоть одного из их обладателей. Наши северные соседи никогда на моей памяти не посещали Лотлориэн. О Лихолесье, как теперь многие называли Эрин Гален, ходили жутковатые легенды. Лес исказился из-за соседства с крепостью Дол-Гулдур: в нем появились тёмные твари, а растения и животные изменили свою природу. Поэтому, наверное, мне казалось, что и эльфы этого леса стали дикими и жестокими. Леголас не выглядел ни диким, ни жестоким, ни даже ожесточившимся.       Наследник лихолесского престола был хорош собой. Пшеничные волосы и зеленые, цвета едва распустившейся листвы, глаза, тонкие, но одновременно мужественные черты лица, широкие плечи и стройный стан… Впрочем, его привлекательность сложно свести к перечислению внешних достоинств. Леголас вызывал доверие, казался безусловно дружелюбным и благожелательным что ли. Он встретил мой взгляд легкой, чуть извиняющейся улыбкой.       Добродушие в его взгляде вовсе не было добродушием простака. Но не было оно и напускным, насколько я могла судить. Я угадывала в его глазах жизненный опыт, в котором были не одни лишь беззаботные радости. Но несмотря на то, что он очевидно уже достиг зрелости и по возрасту, и по пройденным испытаниям, во взгляде Леголаса оставалось живое любопытство, обычно присущее лишь детям и подросткам. Я ясно видела, что он открыт всему новому. И это мне в нем понравилось, пожалуй, больше всего. Ведь я сама была такой.       Возможно, направление наших интересов немного отличалось. Я была честолюбива и стремилась стать первой среди первых, а ему, как я понимаю уже сейчас, спустя время, было интересно как можно сильнее расширить кругозор. Заглянуть во все уголки земли, узнать все народы с их нравами и укладом. По натуре он не правитель, а искатель приключений. Впрочем, повторюсь, так глубоко его характер я узнала много позже.       А тогда он лишь пробудил во мне симпатию, любопытство и смутную мысль о том, что неплохо бы извлечь какую-нибудь выгоду из этого знакомства – не каждый день встретишь эльфийского принца.       Впрочем, любопытство разжигал весь этот отряд, удивительный своей разнородностью. Что собрало их вместе, куда они направляются, я тогда даже не предполагала. Но чувствовала, что спрашивать об этом не следует. И что вообще сейчас лучше покинуть их, так как все эти разные лица отражали одно общее чувство – сильную усталость. И печаль. Лишь позже я узнала, что совсем недавно они потеряли одного из своих спутников – Митрандира, Гэндальфа Серого.       – Вижу, вам сейчас и впрямь не до бесед о целительных свойствах трав, – я собрала все обратно в корзину, протянула ее Арагорну. – Позвольте мне прийти завтра утром… нет, перед обедом… и все еще раз объяснить.       – Благодарю за заботу, Эмлинэль, – ответил он. – Мы будем рады такой милой гостье.       Покидая отряд, я даже не предполагала, что этот день и эта встреча станут для меня роковыми.