Equestria Astralis: Финальный Аккорд

Серые грозовые тучи застлали небо, только недавно бывшее синим. Вот-вот должен был разразиться дождь, что станет подобным слезам отца, оплакивающего павших своих сыновей. Был некий символизм в том, что дождь собрался обрушиться на землю пропитанную кровью пони именно в этот день. Несколько часов назад закончился последний поход Братства Всезнания. Закончился он катастрофой для священного ордена: в этот день сотни паладинов света пали на поле брани, сотни душ оказались на небесах, в объятии Всезнания. Но эти сотни — ничто пред тем, что ожидало Эквуус в ближайшем будущем. Не было теперь силы способной сдержать Демонов и Монстров, что вырвались из оков Тартара пару лет назад. Теперь на их пути не стояло никого, и только лишь боги могли остановить Плеть и то, если они снизойдут до слёзных молитв тех немногих пони, которым посчастливилось до остаться в живых. Наступал конец для всего рода пони. Наступала тёмная эра в истории. Песня жизни Эквууса сыграла последний аккорд и теперь должна была утихнуть навсегда… Гремел гром. На поле, усыпанном останками жеребцов и кобыл, что боролись до последнего с силами преисподней, закапал свинцовый дождь. Падавшая с неба вода была губительна для большинства низших демонов Тартара, так что большинство снующих в поисках пропитания уродцев сразу ретировались, дабы не обжечь свою нежную чёрную кожицу, что просвечивала, открывая напоказ отвратительные внутренние органы монстров. Низшие демоны не были похожи на пони, они были скорее глупым недоразумением природы. Их извращённые вечными муками Нижнего Тартара тела напоминали чем-то обычных муравьёв, только имели они всего четыре тонкие ножки, что оканчивались искажёнными копытами, а головы их были похожи на морды прокажённых пони. Демоны питались падалью, поэтому сегодня у них был пир. Сверкнула молния, и в её свете, появился странный силуэт, одинокое живое существо, оставшееся один на один со стихией. Это был единственный жеребец, оставшийся в живых. Паладин Громопонь. Он был взращён с самого своего детства в стенах Братства Всезнания. Научен был он верить безоговорочно и слепо. Так и шёл молодой паладин на встречу опасностям юного Эквууса — во имя Всезнания, высшего божества его веры. Но шли года, кураж и жеребяческая глупость спадали на нет, и Громопонь уже бился с силами зла из чувства долга перед товарищами по оружию. Но поход за походом, молодой воин веры наблюдал, как один за одним погибали в лапах чудовищ его наставники, как умирают в страшных муках его братья, как заболевали его оруженосцы страшной чумой, что разносили Некросы, демоны Тартара, что желали лишь пополнить свою армию нежити. И эта битва против сил Плети Тартара стала последней каплей для Громопоня. Он в первый раз в своей рыцарской жизни задался вопросом, за который его точно казнили бы инквизиторы ордена: «А за что я сражаюсь?» Раньше вера паладина была слепа, но теперь ослеп от веры он сам. Не увидел он своего бога ни в смертях своих товарищей по оружию, ни в вечных битвах. Видел он лишь провал. К склонившемуся в горе пони подошли три фигуры в тёмных плащах, глашатаи Верховного Демона. Они были духами, не имели физического тела, поэтому их балахоны оставались единственной их осязаемой частью. В голове паладина прозвучали зловещие слова посланников Плети, голос которых скорее походил на карканье ворон, а не на речь: «Жалкий пони! Твой Орден разрушен! Но Владыка подарил тебе дар жизни! Ты должен рассказать оставшимся живым пони, чем окончатся их жалкие попытки сопротивления!» Громопонь поднял свои уставшие глаза на фигуры. «Зачем мне это делать? Лучше уже умереть… Дальше жить нет смысла…», — спокойно подумал жеребец. В голове паладина Всезнания раздался истошный крик посланников, который пронзал его сознание, как острый кинжал недоброжелателя пронзает молодого принца. Жеребец сжался в клубок, его разум готов был сломиться, этот крик был специально был создан для терзаний пони. Долго сопротивлялся Громопонь, но в итоге сломленный под натиском глашатаев, он закричал, схватившись копытами за голову: «ХОРОШО! ХОРОШО! Я СООБЩУ СТАРЕЙШИНАМ! ПРЕКРАТИТЕ, ПРОШУ!» Крик прекратился, и темные фигуры в плащах развернулись и поплыли во тьму. Дождь усилился. Под ливнем Громопонь встал на свои дрожащие от слабости ноги, подобрал свой верный молот и побрёл в сторону Горы Кантер, где располагался замок Братства. Он должен был увидеть его…

***

Под злобные крики Служителей Всезнания в тело Громопоня втыкались копья. Его пропитанная кровью кольчуга уже была изничтожена бесчисленными ударами пик, топориков и кинжалов. Казалось, паладин вот-вот развалится, но какая-то неизвестная сила держала его в целости, не позволяя убить воина Света. Не обращали внимания на это обезумевшие жрецы Всезнания, которые упивались праведной яростью. Когда паладин вернулся в крепость Братства в одиночку, настоятели храма сразу догадались в чём дело. Они обвинили его в ереси, обвинили в недостаточной вере, обвинили в том, что он пошёл на сделку с Демонами, дабы сохранить свою гнусную жизнь. Он должен был погибнуть, как и другие, должен был отдать себя Всезнанию. Но этот проступок они готовы были простить, просто отлучив от службы паладина, но последующие слова Громопоня поставили крест на свою жизнь и службу Братству. Он требовал увидеть Всезнание, что по легенде живёт в глубине горы Кантер. Громопонь хотел увидеть того, кого даже главные жрецы не могли посетить. Это требование было непростительно. Служители решили покарать неверного паладина, обвинили в содействии Демонам и другим врагам Всезнания. И приговор ему был — Смерть. Паладин, истекая кровью, спокойно шёл вперед к воротам, ведущим в глубь горы. Его не интересовали копья, что протыкали его тело, его не тревожили бросавшиеся на него жрецы, которые пытались удержать его на месте. Он был непоколебим, как было непоколебимо и намерение встретить его. Он должен увидеть Всезнание своими глазами, должен убедиться в своей вере. Он должен был понять зачем эти бесчисленные жертвы. Он растолкал окруживших его безумных служителей. Те снова повторили попытку убить неверного, проткнув того освещённым свинцовым посохом. Но раны на теле Громопоня начали снова затягиваться, не причиняя ему никакого дискомфорта. Внезапно, послышался крик Верховного Жреца, что вышел из медитации, и теперь стоял у ворот, которые вели в жилище Всезнания: «Остановитесь, глупцы! Не видите разве, что его не убить! Это знамение! Он избран Всезнанием! Пустите его!» Услышав приказ Верховного Жреца, служители смущенно опустили оружие и разошлись, пропуская паладина вперёд. Подойдя к величественным воротам, что были выполнены из неизвестного ему металла, Громопонь поклонился Жрецу, а тот достал ключ из своего позолоченного одеяния. Открыв ворота, он пропустил паладина на встречу с божеством. Перед жеребцом открылась пещера, что была необычайна прекрасна: из глубины сиял свет, что озарял всё вокруг. Голубые кристаллы преломляли глубинное свечение, отбрасывая красивые узоры на каменные стены. Свечение было ярко, но не слепило, оно было тепло, но не жарко. Это был свет Всезнания. Послышался гул из глубины пещеры, приятное гудение, которое наполняло целебной вибрацией истерзанное тело Громопоня. Жеребец не мог вымолвить и слова. Он встретил того, кому он посвятил всю свою жизнь. Это было Всезнание, создатель всего мира, в этом не было сомнения… Паладин упал на колени и принялся ревниво читать молитву. Но Всезнание молчало, и лишь гудение наполняло воздух. Громопонь посмотрел опять во Всезнание. Всезнание же посмотрело в него. Свет усилился, как и целебный гул. Громопонь продолжал внимательно смотреть на то, как его божество начало расширяться. Даже когда свет стал невыносимо ярким, паладин не закрыл глаза. Он упивался своим божеством. Свет начал растворять тело жеребца в себе. Но не чувствовал боли Громопонь, чувствовал лишь вечную любовь своего создателя. Послышался громкий хлопок, что оглушил бы каждого кто стоял рядом, и свет пропал, а вместе с ним исчез и Громопонь. Погасли магические кристаллы, погасло всё… Лишь кромешная тьма царила здесь. Но в глубине пещеры осталась стоять статуя, каменный молодой жеребец-земнопони, на шее которого красовался кристалл, который отсвечивал голубым светом Всезнания…