Искра во тьме

Она шла вперёд. Упрямо шагала сквозь Туманы, как шагали многие до неё и будут шагать после, уже не имея надежды вернуться назад, в родные миры, ещё не зная о том, что ждёт их, когда Туманы останутся позади. Многие умирали на этом пути, причём Туманам было всё равно, кто оказался их жертвой, они могли погубить сурового воина-берсерка с такой же лёгкостью, с которой забирали жизнь невинного дитя… И она тоже едва не падала, но нечто, называемое «волей», толкало её вперёд, не позволяя сдаться. Её копыта ступали по размокшей грязи, то и дело расползаясь в стороны, и тогда она на миг замирала, чтобы успокоить бешено стучащее сердце и продолжить путь в неизвестность. Смрад гнили и смерти проникал в её лёгкие, и потому она старалась дышать только через рот, чтобы меньше ощущать тошнотворный запах. Но он всё равно был повсюду, он мутил её разум, рождая иллюзии и миражи. Ей казалось, что она видит рядом зелень родного мира, она слышала голоса своих друзей, но стоило ей сделать шаг в сторону, как Туманы вставали перед её взглядом, а уши улавливали лишь гнетущую тишину… Вдруг она заметила, будто Туман становится чуть менее плотным. Тогда она прибавила шагу, и вскоре большие глаза, расположенные по бокам головы, позволили ей увидеть гнетущий пейзаж: из сухой земли торчали стволы безжизненных деревьев, громоздились руины каких-то зданий, насыпи курганов с возвышающимися над ними обломками мечей и копий. А небо, на который она бросила быстрый взгляд, было абсолютно тёмным, темнее, чем в любую ночь, и на нём не было ни солнца, ни звёзд, никаких ориентиров, никакой надежды… Но и без надежды можно идти. Как заводная игрушка. Как механизм. Ещё через полчаса размеренного шага большая часть Туманов рассеялась. Взгляд, направленный вперёд, отныне ничто не ограничивало, и тогда она узрела каменные стены, вздымающиеся над землёй — они протянулись от горизонта до горизонта, ограждая от Туманов здания разной высоты и различной архитектуры, явно возведённые не одним и тем же народом. За стенами поднимались каменные пирамиды, металлические сферы, башни с луковичными куполами, пагоды и минареты, небоскрёбы, сверкавшие тысячами огней, низкие коробчатые строения из бетона, камня и даже из дерева. Но её поразил даже не вид города, а кусочек серого, но не тёмного неба, откуда на здания проливался слабый, но такой живой солнечный свет… Она застыла в восхищении, а затем рванулась вперёд — как можно быстрее переставляя свои усталые ноги, в возбуждении размахивая хвостом и что-то крича, сама не понимая, что именно кричит и зачем. От криков дыхание сбивалось, но она не могла заставить себя замолчать, её копыта скользили, ноги подкашивались, она несколько раз запнулась, чуть не упав, однако желание жить гнало её вперёд, невзирая на усталость и боль. Спасение было рядом, совсем близко… И в этот момент метнувшееся из пряди Тумана щупальце в один миг обхватило её за левую ногу, чуть повыше копыта. Она упала, чисто инстинктивно вонзив в землю передние копыта, и именно это спасло её, потому что щупальце потянуло пленницу к себе. Она не понимала, что за враг на неё напал, но инстинкт, от которого дыбом встала фиолетовая шерсть, приказывал ей бороться за свою жизнь — а потому она обернулась, закрыла глаза, и витой рог её полыхнул ярко-фиолетовым светом… Тут же угасшим, потому что в мире между миров действуют свои законы и физики, и магии. - Не-е-ет! - закричала она. - Нет, пожалуйста, нет! Владелец щупальца не понимал её языка, да и вряд ли бы послушал жертву, даже если бы осознавал смысл её криков. Ещё одно щупальце обхватило её за другую заднюю ногу, разводя их широко в стороны, до боли в бёдрах, третье щупальце схватило за шею, дёрнуло, переворачивая на спину, и после этого существо показалось во всей своей отвратительной красе: башня из чешуи и чёрной плоти, с огромной пастью, усеянной десятками острых зубов, со множеством щупалец, одни из которых были хватательными, с присосками и когтями на самых кончиках, а другие имели характерную форму и сочились белёсой жидкостью. Существо взревело, сжимая щупальце на шее жертвы и прерывая её крики. Оно тоже чувствовало инстинкт, инстинкт размножения, сохранявший — в большинстве случаев, лишь на время — жизнь представителям женского пола, независимо от возраста и видовой принадлежности. Жертва, отчаянно бившаяся в щупальцах, была всего лишь вместилищем для его личинки, и тварь протянула свои щупальца, чтобы наполнить резервуар своим детищем, которое через несколько дней должно было прогрызть живот «матери» и вырваться наружу. Видя приближение особых щупалец к себе, пленница принялась содрогаться, она угрожала переломать себе кости, стараясь вырвать конечности из щупалец, однако все её усилия были тщетны… Но в тот миг, когда щупальце уже приблизилось к щёлке между её ног, готовясь проникнуть туда, яркой молнией сверкнул широкий клинок, и отрубленное щупальце отлетело в сторону. Тварь взревела, не столько от боли, сколько от обиды, а в клинок тем временем изменил своё положение и сверху вниз ударил по голове твари, оставив на прочном костяном гребне глубокую царапину. - Арду хаммерис! Кара… Инферно! Яркое жёлтое пламя озарило Туманы, ударив точно в морду чудища. Оно попятилось, отпуская свою жертву, чтобы применить щупальца против неожиданно возникшей опасности, однако владелец клинка не остановился на достигнутом. Пригнувшись, он избежал удара острого когтя, поднырну вперёд, и нанёс удар снизу вверх и наискосок, вонзив оружие туда, где у твари располагалась бы шея, если бы её голова не была сращена с телом. Тем не менее, удар достиг своей цели, взвыл, монстр взметнул в воздух все щупальца, покачнулся и повалился на бок. Спаситель повернулся к жертве. Он увидел странное создание, похожее на небольшую лошадь, точнее на единорога, так как округлую голову венчал витой рог. Четвероногая, с гривой и хвостом, она всё же явно была разумным существом, пусть в её больших блюдцевидных глазах и пылал животный ужас. Впрочем, не наделённое разумом существо и не могло пройти через Туманы… Она же увидела человека — да, ей было известно название этих странных двуногих существ — но какого человека! Кожа его имела странный цвет, совсем не яркий, волосы, короткая бородка и усы были светло-рыжими, тоже не столь яркими, как она привыкла видеть… На вид ему было лет сорок, одетый в серый костюм, чёрный плащ с капюшоном и лёгкий кожаный доспех, он оказался вооружён слегка загнутым мечом и кинжалом, прицепленным к кожаному поясу… А ещё у него имелась верёвка, несколько мотков, которые он снял с пояса и разъединил, оставив всего один, с которым и подошёл к единорогу Она попробовала отползти в сторону — но от страха тело ещё не успело отойти, а потому копыта не слушались её, да и действовал человек быстро, сразу видно, что не в первый раз. Он ловко накинул верёвку ей на передние копыта, сначала решив стянуть их перед грудью, однако затем заметил, что анатомия его жертвы была совершенней, чем у обычных копытных; а потому он перевернул её на живот, наступив коленом на шею и прижав к земле, заведя передние ноги за спину и споро связав их копытом к копыту. Затем он связал её задние ноги, не обращая внимания на вопросы и мольбы, а под конец обмотал верёвкой морду, сжав челюсти. - Не бойся, я не причиню тебе вреда, если только ты сама не добьёшься этого, - сказал он, затягивая узел на её затылке. - Сейчас я отнесу тебя к себе домой. Она протестующе замычала, напрягая все силы, однако человек игнорировал эти звуки. Оставив пленницу лежать на земле, он подошёл к монстру и отрезал кинжалом пару его особых щупалец, чтобы сцедить сочащуюся из ран жидкость в пузырёк, который вытащил из кармана брюк. Набрав достаточно, человек сунул кинжал за голенище сапога, пузырёк убрал обратно в карман, а кобылицу поднял и закинул себе на плечо, головой назад. Хлопнув пленницу по крупу, чтобы та прекратила ёрзать и стонать, человек направился в сторону города — к одному из немногочисленных проходов в стене, ведущих внутрь Вечного Рима.