Медаль с двух сторон рассматривают

…И снова с неба проливаются на нас ответы и вода И если ты вдруг начал что-то понимать И от прозрений захотелось заорать, Давай, кричи! Но тебя могут не понять — Никто из них не хочет ничего менять… Lumen. Гореть

До прибытия в Суито оставалось немного. Роберт сидел позади возлюбленной, игриво перебирая её волосы. Астра крутила на запястье подаренный браслет, но потом повернулась к капитану лицом. Гробовая тишина царила в каюте, но с губ Астры вот-вот сорвались бы слова. — Роб, я бы хотела продолжить наши отношения, но после всего этого пока не могу. Тем более ты постоянно в море, а я привязана к больнице. — Всё понимаю, милая, и никуда тебя не тороплю, — они соприкоснулись лбами, и капитан взял её за руки. — Но кто нам мешает переговариваться, когда я не в море? Или писать друг другу, м? — Это да, просто я боюсь, что наши отношения не вынесут расстояний. Бросить любимое я не смогу, как и ты, думаю. — Не волнуйся раньше времён, пожалуйста, и не забывай, что капитан здесь я. Рейды на Континент могу участиться, — подмигнул Роберт. — Кажется, мы уже почти у порта! Ох, сколько ты должна обозреть. Вверх нос, скоро будет экскурс в Шизусе. Ух, а как давно я не ел нормальную еду! Шизусе встретил «Золотую лань» с ещё большим шумом, чем городок на Континенте. Скрипели корабельные мачты, а сами суда, словно убаюканные прибоем, тихо покачивались на якорях. Рыбой, солёной водой и бечёвкой пахло, наверное, раз в десять сильнее, чем в городке. Пахло здесь и чаем, и сладкими фруктами с табаком, и свежей краской ткани. Чайки визгливо кричали, а люди им вторили. Они размахивали руками, переставляли с места на места мешки, чемоданы и корзины, катали бочки. Где-то вдалеке плакали маленькие лавморцы, а рядом смеялись десседийские матросы. Жёны, матери и сёстры встречали моряков из дальних поездок. — Чу-Чу! Как я рад тебя видеть! — Сяо Хань, ты здесь, ура! — Что нового привезли? Как там в Доле? Члены «Золотой лани» разбрелись кто куда: бары, гостиницы, а боцман Раг, поговаривали, даже снимал где-то комнату. Роберт, Астра, Питер и Гестия же направились в один из спальных районов города. Шизусе поразил высокими домами с широкими черепичными крышами, что были слегка закруглёнными на концах. Были они самых разных цветов: и красные, и жёлтые, зелёные, коричневые, голубые. Каких только цветов здесь не было! Лавмор бы позавидовал бы такому разнообразию. С фасадов глядели фигурки цилинев, ши-ши, призраков и вампиров. Отовсюду виднелись вывески с палочками- закорючками. Мимо друзей проносились суитонцы в лёгких, но пёстрых хаори, в пышных ханбоках и строгих кимоно. Виднелись мужчины и женщины в чёрных широкополых и остроконечных соломенных шляпах. Не обошлось здесь и без ханьфу, а также ципао, как у Талии, подметила Гестия. Конечно, она всё ещё презирала бывшую коллегу, но какой же красивой была родина криминалистики! Хотя скорее просто столица Родины, ибо как Гестия узнала от матроса — отдавленные ноги давали повод для кровавой вражды только в Горном Ветре, где и родилась Талия. «А ведь если бы не Сонг и революция, Сейер знает когда я бы выбралась из Лавмора, — в мысли просочились воспоминания мечте стать лёгким атлетом и уезжать на соревнования во все страны подряд. — Пусть это не отменяет всего ужаса. Да я практически весь мир исколесила. Перегрина, форестер, хе-хе! Хотя в нашем мире это раз плюнуть». Улицы походили на жужжащий улей. Казалось, что здесь не разговаривали, а пели, но каждый пел на нужный ему лад. Из лавочек пахло свежей зеленью и овощами, из забегаловок доносился запах дешёвой лапши и ароматного чая. Прямо на дороге сидел мальчишка лет тринадцати, играя на флейте с красной кисточкой, а рядом бегала его сестрёнка с корзинкой, где побрякивали монеты. Соседи приветствовали друг друга вежливыми поклонами и цеплялись языками. «И всё же чем-то похоже на Лавмор! Только собрано всё из ещё более разных лоскутков», — оглядывался по сторонам Питер. С такими путешествиям ему бы хватило не просто на художественной книгу, а на путеводитель от любителя любителям. «В следующий раз пусть командируют в Суито. Или на конференцию какую отправят. Глаз не оторвать, — хихикнула Астра, рассматривая каждую мелочь: от фонарика до верхушек зданий». Роберт указал на маленький, совсем неприметный дом в конце переулка. Зазвенел колокольчик, и, кажется, друзья оказались там, где столкнулись два мира: цирковой и швейный. На стенах виднелись афиши премьер и выступлений многолетней давности, фотографии воздушных гимнасток, фокусников, силачей и трюкачей. Одну стену занимал целый шкаф с тканями, булавками, иголками, ножницами, нитками, другую — вешалка с готовыми на любой вкус одеждами: каждую из них друзья видели на улице. Посередине комнаты расположился огромный стол, на котором кто-то оставил недоделанное изделие из малиновой ткани. Над столом возвышалась двусторонняя лестница с площадкой, на которую вышла Джун. Розовые ципао с цветочным узором и небольшой рост с округлым лицом словно скидывали ей лет шесть-семь. — Тао! Тао, — кашлянула Джун и кинулась в объятия Роберта. — Наконец-то ты здесь! Роберт прикрыл глаза, услышав настоящее имя, но принял объятия. — И кто же болеет летом, Джун? Ладно, вылечим, а пока прошу любить и жаловать — Гестия, Питер и Астра. Ребята, это Джун, моя названная сестра. Пока располагайтесь! Один сапог там, другой здесь. Роберт не соврал, когда сказал о быстроте действий. Не прошло и часа, как он уже успел окружить Джун всевозможными зельями и порошками. Она подобно ребёнку упиралась и хныкала, говоря, что одно лекарство горькое, другое вызывало позывы рвоты. Но Роберт с такими же упорством поднимал чашку магией к тонким губам Джун. Гестия и и Питер смотрели на все эти лечения с улыбкой. Эти двое походили на родных брата с сестрой, пусть и носили разные фамилии. Астра же предложила помощь, но Роберт отрицательно покачивал головой. — У тебя импровизаторский отпуск, дорогая, — он коснулся её щеки. Джун едко хихикнула, как будто говоря: «Когда священника звать, Тао?» Но ни Роберт, ни Астра на это никак не отреагировали. Когда Джун, напичканная чем только можно, тихо засопела, четверо друзей приняли душ и уплетали наспех сделанную лапшу. — Надеюсь, вы не рассерженные из-за того, что мы свернули в Суито. Гестия, тебя там заждались, верно? — она кивнула, но сказала, что уже не удивляются задержкам, пусть до сих пор ждут. — Джун и вправду как сестра, бросать её на одре болезни… не для меня. К тому же придётся немного потерпеть: нужно добиться аудиенции у Императора и разорвать с каперством. Хотя бы на бумаге, а уж на деле… Роберт потёр руки и широко улыбнулся — остальные пожали плечами. Джун поправилась через несколько дней и нарядила гостей, будто пятилетняя девочка — кукол. Пусть и сказала: «Это заказываемое. Будьте аккуратнее». Гестия облачилась в сиреневое хаори и пурпурную юкату к нему, но едва устояла на гетах. Питер примерил тёмно-синие штаны панчжи и жакет чогори с сапогами хва. Астра красовалась в розово-сером ципао и малиновых туфлях с заострёнными носами. Сказать, что Джун шила искусно означало ничего не сказать! Нигде не жало, не кололась, ткань была приятной на ощупь, стежок к стежку! Джун провела по городу, который влюбил в себя ещё больше. Уличные пляски и театр, лавочки с бижутерией, торговцы, предлагавшие пройти и испробовать чай. Экскурсии Джун не помешал ломаный дессидийско-лавморский, порой приходилось принимать заказы и иностранцев, друзья слушали её как заворожённые. — А сейчас мы проберёмся в Парк Камней. Там запечатаны все те событийности, вошедшие в суитонскую и мировую истории. Перед друзьями открылся невероятной красоты парк с сакурами, под которым только встал, и уже веяло прохладой. В клумбах меняли форму и цвет гибискусы: с фиолетовые на жёлтые, с круглые на квадратные. Со всех сторон доносилось неслыханной красоты пение птиц, которые заглушали бегающих во все концы и кричащих детей, их родителей. Издали показался круг из чёрных камней с высеченными белыми иероглифами и рисунками. На одном из них Гестия узнала Великую Войну с Драконами: всё те же фигуры Лисандры и Дрейка. — Джун, скажите, пожалуйста, а что здесь написано? — Если кратко: их война — глупости двух похожих, но таких разных невежд. Ваши стыковки с драконами мы трактуем никак иначе. Гестия широко раскрыла рот, вцепившись ногтями в рукава хаори. Ещё никогда она не слышала такого мнения о той войне! Виноваты маги, виноваты драконы, но никак не оба народа. «Ерунда это всё. Гнильцы и драконы могли придумать всё, что угодно», — эта мысль проскочила с неистовой скоростью. «А, может быть, не ерунда? Нам ведь всегда говорили, что в Доле одни мерзавцы, желающие Лавмору только зла, говорящие, что их нация и государства лучше, чем лавморские. Но почему так решили? Почему все остальные события мы всегда рассматривали с точки зрения разных историков, а тут только так?» — закричало что-то в глубине души. «То есть ты считаешь, что гнильцы всё правильно сделали?» «Гнильцы не правы в том, что рубят с плеча. Но что они такого нашли, чтоб считать так же, как и драконы? А суитонцы? Почему они думают, что виноваты обе стороны?» — Астра, можно нескромный вопрос? Как у вас трактуется лавморско-драконья война? — В некоторых учебниках этой темы вообще нет, в других — преподносят поверхностно, а в третьих — берётся драконья версия, поскольку драконы наши ближайшие соседи. Хоть где-то пригодился углублённый курс истории в колледже, — показала зубы Астра. — А почему ты спрашиваешь? «То есть как таковой позиции нет? Что из этого правда? Есть ли вообще правда?» Гестия прижалась к сакуре, чуть приобняв её, а Джун и Питер тем временем наблюдали за свадьбой проходившей неподалёку. Улыбающиеся молодожёны, плачущие родители, шумящие и подкидывающие лепестки роз родственники… — Скоро это нагрянет и ко мне, — печально произнесла Джун. — Жаль, что забраковать нельзя. — Почему же? — захлопал глазами Питер. — Традиции? — Я передумала, но договор богаче денег. Подразумеваете? «Понимаю! Но если передумала, почему не отказаться? Да, покажешь себя с не лучшей стороны, но всякое в жизни бывает. Разве жених это не поймёт? Эх…» Но вместо этого Питер промолчал, прикусил губу. В груди жгло сильно-пресильно. Он и думать забыл о привороте — в слишком сильный круговорот события попал. А теперь, когда всё более-менее устаканилось, вспомнил! — Скоро время для обеда. Идёмте, но хочу вас предупредить: не стоит прогуливать сегодня ночью. — Мы вроде бы и до этого не гуляли, — пожала плечами Гестия. — Что в этом такого? — Сегодняшняя ночь владеет особенностями. Вся нечисть выберется на свободу и будет творить, что вздумается. Девушкам особенно стоит беречь себя от ёбосана, духа в виде красного перца. Соблазнит вас и обесчестит! Джун произнесла этой со всей серьёзностью. Питер и Астра кивнули с пониманием, а вот Гестия едва не прыснула, поджав губы. Ох, её так просто было склонить к плотским утехам! *** Сумерки опустились на Шизусе: все заведения закрылись раньше положенного, а на улицах не было ни души. Только завывавший ветер, что предупреждал о приходе нечисти и духов. И первым были как раз Лисандра и Дрейк. Они долго провели в поисках Питера, но вот наконец осталась последняя страна, где тот мог находиться. — Суито больше всех остальных, и мы… — Состаримся, пока будем его искать? Скажи, его же можно было как-то отследить по привороту? — Приворот — не колокольчик на шее у коровы, — процедила сквозь зубы Лисандра. — Хорошо, но ты точно помнишь, как он выглядел? — Память у меня не девичья, я тебе уже сто раз повторяла: высокий, в очках, голубые глаза, белые волосы. Личико такое хорошенькое, — хихикнула Лисандра, а затем гневно фыркнула: — Как сильно может измениться человек за два с небольшим месяца? Дрейк только закатил глаза: — Очень сильно, но предупреждаю тебя: когда будем примирять, оставь свои фокусы на потом. Увижу — тебе не сдобровать. Лисандра только цокнула. Питер долго ворочался с одного бока на другой, а в груди кололо. Да что же такое? «Может, выйти, подышать? Но как назло сегодня сбор всех злыдней… Пусть ёбосан мне не грозит, — улыбнулся Питер, вспомнив, как один из преподавателей называл его геноморфным. Однокурсники кричали: «Ну чё ты как баба?» — Да ничего не случится. За пару минут». Он сел на крыльцо, подняв голову. Тёмно-синее небо и блестящие звёзды поражали красотой, отражались в линзах. Ветер дул слегка, отчего Питер попытался закутаться в жакет. Помогло это мало, а пока он спасался от холода, на крышах послышался шорох. Питер едва поднял глаза, а перед ним показалась девушка не намного выше него. Всю остальную внешность он едва ли разглядел в темноте. — Здравствуй. Прошу простить меня за приворот, который я наложила. — З-здравствуй. Но как ты узнала, что на мне приворот? Что я здесь? Нет, как вообще так получилось, что…. Девушка поджала губы, глаза её забегали. «Ох, что же делать? Что придумать? Ты же рылась в его памяти! Думай, думай… Точно!» — Ты, наверное, не помнишь, это было тогда перед революцией. В таверне. Ну и по счастливой случайности я тоже в день революции бежала сюда. Увидела в Парке Камней, но побоялась подойти. «И проследила за мной? Так ещё и явилась зачем-то ночью… Странно это всё. Не мерещится ли?» — Хорошо, тогда сними, пожалуйста, приворот. — Хи-хи, глупышка! За просто так ничего не делаю. Пусть виновата здесь я. Если поможешь мне, сниму. А если нет, будешь и дальше мучаться. Приходи завтра, в это же время к морю. Поможешь мне, тогда дело будет сделано. Но только один, не привлекай много внимания. До встречи! И девушка растворилась в воздухе. Питер почесал затылок. Может быть, это приснилось ему? Он ущипнул себя — на коже появилось покраснение, а сам Питер поджал губы, ибо пару месяцев назад он мечтал о новых отношениях, вспоминая все неудачные старые и флирт Линции. Правду говорили те, кто считал, что нужно остерегаться собственных желаний. Но что теперь поделать? «Но почему я должен прийти один? Что такого в этом? Ладно, подумаю завтра». За завтраком все сидели в тишине, лишь Джун рассматривала Питера исподлобья. Он же нервно смотрел на неё, как будто говоря: «Что такое?» Наконец она заговорила: — Я предупреждала о том, что не стоит выходить на улицу вчера. Возможно, это был перевёртыш, что сводит в могилу. Не соглашайтесь ни на что! Джун подобрала подол зелёного ханбока и удалилась с тарелкой. Питер сглотнул ком в горле. Как она узнала? Неужели подглядывала? Гестия, Роберт и Астра тоже косо посмотрели на друга. — Не смотрите вы на меня так! Просто не спалось. Вот я и вышел подышать, а тут девчонка какая-то. Гест, возможно, меня и вправду приворожили в Лавморе. Ну, когда мы с тобой напились, а на Саро это всё вылезло. Странно, конечно, что эта девчонка здесь, в Суито оказалась. И ещё меня нашла! Но она обещала отвести приворот, если я чем-то помогу. Гестия потёрла переносицу и тяжело вздохнула. Хотелось ударить Питера, сказать, что ему это всё привиделось на сонную голову, сказать, чем он думал, когда соглашался. Вдруг это действительно была какая-нибудь суитонская тварь, обернувшаяся магом. А в голове тем временем вспыхнула рыдающая Мьёльна. Не доверяете, значит, тоже моего отчисления хотите, да? Ведь я никудышный стажёр, как меня только взяли, как я только до третьего курса доучилась! Верно? А после этого вспомнила, как Джун капризничала, будто малолетняя, а Роберт, точно старший брат, запихивал ей в рот лекарства. Их с Питером отношения чем-то напоминали отношения суитонцев. Не хотелось ссориться из какого-то там приворота, хотелось всегда оставаться друзьями, у которых никогда не бывало разногласий! Гестия прикрыла глаза и набрала в грудь побольше воздуха: — Я тебе верю. Пойдём сегодня к морю вместе. Твоя девчонка меня и не заметит. Питер крепко обнял подругу. Астра и Роберт смотрели на каждого из них, выпучив глаза. Гестия объяснила второму, в чём причина и добавила: «Если хотите, можете быть на подхвате». Море тихо плескалось, а Питер тихо подошёл к нему, оглядываясь в разные стороны. Ноги стали словно ватными, а руки свинцовыми, по телу бежала дрожь. Гестия, Роберт и Астра сидели в наколдованной засаде, откуда их никто не смог увидеть, но они прекрасно видели Питера. «Или же зря я на это согласилась? Но в любом случае пахнет жаренным, один не справится со всем этим». Наконец на горизонте появился огромных размеров синий дракон, что спикировал прямо перед Питером. Сердце Питера чуть в пятки не ушло. Глаза Гестии полезли на лоб, а в ноги как будто вживили пружины, поэтому хотелось подпрыгнуть. Роберт и Астра же просто не могли поднять с пола челюсти. Каждый из четырёх задавался насущным вопросом: «Что здесь происходит?» — Здравствуй. Это и есть та самая просьба, о которой тебя просили вчера, — на чистом лавморском начал дракон. — Выслушать меня. Я бы хотел извиниться за все те злодеяния, что учинил мой народ в той самой войне. Скажи, ты принимаешь… — Лисандра! Я же говорил: никаких фокусов! В тот же миг синий дракон исчез так, словно его и не было. Но вместо него появились следующие двое: девушка, что снилась Питеру все эти месяцы, и такой же массивный красно-жёлтый дракон с вмятиной на груди. Лисандра… Это имя было знакомо Питеру и Гестии со школьной скамьи, отчего они застыли как вкопанные. Почему бывшая правительница их страны была жива и парила в воздухе? И что здесь делал предыдущий правитель Драконьего Дола? Неужели им все эти годы врали? — Ты же сказала, что с помощью этого мальчишки мы помирим их. Хотя бы номинально, но чего рассуждать, раз он всё узрел. Придётся раскрыть правду.