Быть лучшей

Было по-декабрьски холодно. Снежинки кружились в заводном хороводе и ложились на мои ресницы. Я ежилась, переступая с ноги на ногу и кутаясь в широкий полосатый шарф. В школе я всегда первая: лучшая ученица, победительница конкурсов и олимпиад, настоящая красавица, модно и стильно одетая. Сейчас же меня вряд ли бы кто-то узнал: старенький пуховик, сапоги без каблука, шарф до самого носа, очки с толстыми стеклами вместо линз и старый рюкзак за спиной. Свою подработку в клининговой компании я скрывала ото всех, поэтому-то и был необходим весь этот маскарад. Мне рано пришлось повзрослеть. Пока мои одноклассники играли в Барби и трансформеры, я сидела за уроками, читала книги, готовила и убиралась, а два года назад, когда умер мой отец, и перестали приходить алименты – начала подрабатывать, помогая маме и тете в агентстве по уборке квартир. В этом мире для меня всегда существовали только три человека: я, моя мама и мамина сестра – тетя Габриэлла, остальные люди – просто люди и мне до их проблем нет никакого дела. Сколько себя помню, мы еле-еле сводили концы с концами. Долгие годы единственным завтраком, на который я могла рассчитывать, был Роллтон, одна пачка лапши на меня и маму. В моей первой школе учителя постоянно проявляли свою жалостливую заботу, пытаясь накормить и одеть. В глубине души это жутко бесило, ведь я очень гордая. Поэтому, когда в седьмом классе на городской олимпиаде по математике я выиграла гранд на обучение в самом престижном лицее нашего города, моей радости не было границ. К переходу в новую школу я подошла серьезно: на последние деньги сделала модную стрижку и купила на распродаже красивые туфли, хорошо, что форму мне выдали бесплатно, и сидела она просто идеально. За три с половиной года учебы в лицее я заслужила прозвище «Снежная королева» за мое безразличие к окружающим и соответствие недостижимым для остальных идеалам. Первое время я пользовалась популярностью у парней, не проходило и недели, чтобы кто-нибудь не предложил мне встречаться. Но вскоре моя холодность отбила у всех потенциальных поклонников желание иметь со мной дело. Подруг я тоже так и не завела: девчонки меня ненавидели, а я их презирала, все они казались мне слишком поверхностными и глупыми. Сегодняшний день начинался как самый обычный день моей жизни: холодный душ, легкий завтрак, прическа и макияж, полчаса до школы в тесном троллейбусе, уроки, мои верные ответы и восхищенные взгляды одноклассников, внутренние ликование. Каролина ты великолепна, как и всегда! После школы я сразу села за уроки, ведь на вечер у меня были грандиозные планы, заключавшиеся в поедании домашней пиццы перед телевизором, что было редким шансом отвлечься. Однако отдохнуть так и не вышло. Когда я уже вынимала ароматную пиццу из духовки и с предвкушением сглатывала слюнки, позвонила тетя: - Здравствуй, Зайка! Тут поступил один очень выгодный заказ на дому богатого олигарха, заказ на десять тысяч, следовательно, будет по пять штук на каждую. Ну как, ты в деле? Я тихонько вздохнула, разочарованно глядя на пиццу. Остынет. Но ничего, это же целых пять тысяч, а отдохнуть можно и в другой день. Через каких-то двадцать минут я уже стояла на остановке и куталась в шарф, спасаясь от холода. Мимо медленно ползли машины, путаясь колесами в сугробах снега. До пункта назначения я добиралась долго из-за зимних пробок и, когда наконец-то была на месте, тетина машина уже некоторое время ждала меня у кпп. - Опаздываешь на пять минут, - весело констатировала она. - Ага, но я старалась, как могла, - я села в машину, теперь наконец-то можно было отогреть закоченевшие конечности. Пока мы ехали по двору и парковались у одного из пяти фешенебельных подъездов, тетя вываливала на меня гору абсолютно ненужной информации о хозяевах квартиры. Подъезд же был на уровне: высоченные потолки, мраморный пол, бежево-золотистая декоративная штукатурка на стенах, три лифта: грузовой и два пассажирских. Посреди этого великолепия мы были каким-то инородным пятном, не вписывающимся в общий контекст. Ничего, я смогу это изменить, всего в своей жизни добьюсь сама, своими собственными силами, потому что я ни в чем не согласна быть на вторых ролях! Квартира впечатлила так, что несколько минут я стояла раскрыв рот, не находя в себе сил сдвинуться с места. А ведь за два года работы мне уже казалось, что удивить меня нечем: были и унитазы из чистого золота, и стены из хрусталя, но здесь было нечто другое – нечто светлое, дающее ощущение полета и свободы. Это была не просто квартира, это был самый настоящий пентхаус в двух уровнях с окнами от самого пола и до потолка. Ну и что, что он располагался не на вершине небоскреба, а всего лишь на десятом этаже, ощущения от вида на залитую огнями набережную и вечерний город были просто ошеломляющие. Придушив в себе зарождающееся чувство зависти, я принялась за работу. Хозяев дома не было, но мы постоянно находились под зорким взглядом экономки, слегка полноватой женщины средних лет с приятным лицом. Свою работу мы делали быстро и качественно и даже закончили немного раньше положенного: через четыре часа все вокруг сверкало чистотой и порядком, оставалось лишь полить цветы и можно забирать свои честно заработанные. Тетя ушла за якобы забытыми в машине квитанциями. Меня-то могла бы и не обманывать, я же собственными глазами видела, как молодой симпатичный охранник на нее смотрел, ясно, что они знакомы и скорее всего не как друзья. А что такого, тете Габриэлле, между прочим, еще и тридцати лет не исполнилось. Совершенно неожиданно для меня раздался грохот входной двери и несколько не очень трезвых голосов. - Обалдеть, вот это хоромы! - Нет, ну даже моим предкам такого не снилось… - Дэн, а куда нам вещи повесить? – это явно был женский голос. Я стояла в углу зала с лейкой в руках и совершенно не знала, куда себя деть. Как назло, экономка где-то растворилась, и не у кого было просить помощи. Вероятно, у них есть требование к персоналу, чтобы тот не вмешивался в личную жизнь хозяев, как говорится: меньше знаешь, крепче спишь. А мне, что прикажите теперь делать? Немного подумав, я решила, что единственный выход – встретиться с проблемой лицом к лицу. Набравшись храбрости, я вышла на середину комнаты, намереваясь вежливо кивнуть вошедшим и как можно быстрее покинуть злополучную квартиру. В прихожей стояли три симпатичных парня и две грудастые блондинки. Меня они встретили дружным смехом. Смеются? Они действительно смеются надо мной, первой красавицей класса? Краем глаза я глянула в зеркало. Да, действительно вид у меня сейчас был еще тот: безобразные очки, которые я одевала только дома перед телевизором или в целях конспирации, и из-за которых совершенно не было видно моих замечательных золотисто-карих глаз, непонятного размера растянутый свитер, полностью скрывающий фигуру, и в довершение картины – всклокоченные, перепачканные пылью волосы. - Это что за чудо-юдо? – выдал высокий темноволосый парень с невероятно синими глазами. За его спиной послышалось сдержанное хихиканье. Так, не злиться, главное не злиться, я отчаянно пыталась прибегнуть к самовнушению. - Ты говорить-то умеешь? – произнес он, растягивая по слогам. Вероятно, это и есть тот самый Дэн, хозяин квартиры. Внутри я просто кипела от злости, оставаясь при этом абсолютно спокойной внешне. - Клининговая компания «Домашний очаг», - вежливо представилась я. - Ясно, - протянул он, - ребят идите пока на второй этаж в мою комнату. Ребята беспрекословно подчинились, и мы остались с парнем вдвоем. - Ну, я, пожалуй, пойду, а плату за уборку позже заберет главный специалист, - это я про тетю. Смотрю в пол, уж больно нетипична для меня сложившаяся ситуация, просто из колеи выбивает. - Постой, - парень удерживает меня за плечо и протягивает пятитысячную купюру, - вот держи, это тебе персональная доплата, а то без слез не взглянешь… Что? Стою, как оплеванная. На меня, Каролину, «Снежную королеву», недостижимый идеал, ему, видите ли, жалко смотреть. Отталкиваю руку парня и как ошпаренная выскакиваю из квартиры. Ненавижу мажоров, ненавижу всех, кто получает все и сразу безо всяких усилий, а больше всего ненавижу его и этот участливый, пропитанный жалостью взгляд! Радует одно, это наша первая и последняя встреча, а раз я его больше не увижу, то можно считать произошедшее сном, страшным кошмаром, игрой воображения. На автомате сажусь в автобус, приезжаю домой и заваливаюсь спасть, даже не переодевшись. Сквозь сон чувствую прикосновение маминых губ ко лбу. Все хорошо, у меня есть я и моя семья, а все остальные не имеют значения, они для меня пусто место, и этот парень тоже. Засыпаю.