Просьба

— Вы уверены? Тонкий голосок рвётся на длинный выдох. — Ты спрашиваешь у меня? — Кэйа смеётся, оттягивает ворот чужого платья чуть дальше, начиная покрывать поцелуями плечи и поднимаясь обратно к шее. — Думаешь, в этой ситуация я — тот, кто может отказаться? — Я беспокоюсь, — резко вздохнув от касания к особо чувствительному месту между ключицами, она трогает пальцами его плечи, водит по ним аккуратно, скользит ниже, заводя одну под вырез и легонько царапая смуглую грудь. С недавних пор Кэйа научил ее, как касаться нужно в ответ и это то, что безумно понравилось Барбаре. — Я когда-нибудь оставлял тебя одну в непростой ситуации, м? Я рядом, держу тебя, так чего напрасно мучать себя мыслями? — он отрывается от шеи, смотрит в ее глаза и вопросительно клонит голову в бок, аккуратно приводя растрепавшиеся белоснежные волосы в порядок, — никто не зайдёт. Пока капитан Кэйа Альберих рядом, ты можешь делать то, что хочешь. — Но ключ… — Никто, малышка. Благодарность Архонтам, что хотя бы стучаться люди в Ордене умеют, — перебивая ее, говорит он, но все еще видя сомнения на ее лице, вздыхает. — Почему мы не можем закрыть дверь? — голос Барбары уже дрожит, хоть она и пытается это скрыть. Кэйа что-то буркает себе под нос о том, какие молодые девушки чувствительны, но отступать отнюдь не планирует. — Мы можем, — Кэйа успокаивающе гладит ее по щеке и легко улыбается, — но есть ли тогда во всем такой же интерес? В таком случае ты могла просто придти ко мне в гости. — Вам нравится риск, что кто-то может заметить нас? — А тебе нет? Барбара мотает головой. — Ты правильно сказала, сделав акцент именно на риске. Без риска наша жизнь была бы не столь сладка и соблазнительна, согласись, — он пытается отвлечь ее размышлениями и, судя по тому, как Барбара кусает губу и отводит взгляд — у него более менее получается. — Брось, сейчас почти никого и нет в штабе, расслабься, в любом случае, если что-то случится, я разберусь сам. — Вы точно дадите мне разрешение на организацию мероприятия? Смотря на то, как расплывается в нахальной улыбке Кэйа, Барабара уже понимает, что сказала что-то неладное. Он ведёт игриво указательным пальцем по ее бедру и хитро щурит глаза: — О, так ты у нас из тех, кто спит с вышепоставенными лицами для решения своих дел? Неожиданно. — Сэр Кэйа, во что вы наговариваете такие гадости на невинные души! Ничего подобного я не имела в виду! — Барбара вспыхивает и хлопает его ладонью по плечу. И, в целом, задача Кэйи по тому, чтобы отвлечь её, проходит вполне успешно. — Упаси, на невинные души, по крайне мере сейчас, я уж точно не наговаривал ничего лишнего, — искушающим шёпотом утверждает своё Кэйа и юркими пальцами зажимает ткань декольте, несильно оттягивая его вниз и позволяя небольшим полушариям оголиться на половину, замечая красивенькое, нежно-розовое кружевное белье. — Ты… Вы… дурак, сэр Кэйа, — Барбара сбивается, запнувшись мыслями о смуглую ладонь около своей груди. Сжимает пальцами его плечи крепко и хорошо выгибается в пояснице — хочет продемонстрировать себя как можно с лучшей стороны, даже если стесняется ужасно. — Это я уже слышал, — он посмеивается негромко и водит кончиками пальцев по нежной коже, наблюдая за внимательно следящей за этим Барбарой, пока та не улавливает слежку за собой и пунцовеет сильнее, только, — не к удивлению, потому что Кэйа изрядно пропыхтел над тем, чтобы та не смела закрываться даже если хочется, — не прячется и не отталкивает. Хорошая девочка. — Нравится? — вскидывает брови Кэйа, заводя указательный палец под белье и с нажимом оттягивая твердеющий сосок выше под тягучий и сладких вздох девушки. Аккуратные пальцы с плеч скользят выше, зарываются в темные волосы и тянут ближе в поцелуй, оставляя вопрос без вербального ответа, но языком тела отвечая вполне ясно. Нравится. Конечно, нравится, ведь она бы не стала наряжаться и заходить именно к капитану, если бы не желала именно этого. Ей бы хватило отправиться к Джинн и никакие оговорки в голове в духе "Джинн всегда занята, я не хочу ее отвлекать" по-настоящему не служат причиной, как бы не хотелось верить в это. Поцелуй медленный, плавный: Кэйа игнорирует любые ее случайные попытки свести все в быстрый, беспорядочный темп, аргументируя это тем, что она все еще неумеха, хоть и научилась более менее целоваться. Но порой непроизвольно так хочется сорваться, сминать эти тонкие губы, пока крепкие, сильные мужские руки сжимают её, держа в тисках не только тело, но и душу. Широкая ладонь накрывает грудь уже полностью, мнет и тискает под ее заглушенный стон, и она несдержанно сжимает коленками его бёдра, подаваясь выше, льнет к ласке и теплу тела, так контрастирующим с характером его хозяина. — Так, малышка, — хрипло выдыхает Кэйа, прервав поцелуй и хмыкая над чужим растерянным лицом. — Сейчас я хочу попробовать тебя, постарайся несильно шуметь, — предупреждает он, подхватив ее под бёдра, и несёт к своей стороне стола, сажает перед своим стулом на край и неспешно задирает подол платья, обцеловывая её шею под коротенькие хныканья. — Кэйа, дверь… — Бояться нечего, сладкая, ну потише ты, — он ласково парирует и мягко подхватывает губами кожу над грудью, оставляя яркий, но небольшой след, чтобы девушке потом не пришлось стараться над тем, чтобы прятать его. Он вытаскивает платья из под ее бёдер и ягодиц и задирает до талии, чмокает в покрасневшие щеки, чтобы после отстраниться и многозначительно присвистнуть. — Вижу, мы готовились? — поднимает Кэйа взгляд на пытающуюся во чтобы то ни стало не зажиматься Барбару. — Я… — в голову лезут только оправдания, но впервые она решает поступить немного по-другому и разрешить себя легкую дерзость: — Не нравится? Она клонит голову чуть в бок и тут же улавливает отблеск умиление на мужском лице, из-за чего за секунду покрывается краской, повторяя "молчи-молчи". — Так тебе не хочется узнать мое мнение? Или все же хочется? — лукаво тянет он и цепляет край розового чулка, оттягивая его и позволяя звонко опуститься на кожу, чем вызывает легкую дрожь в теле девушки. — Вы говорили, что чулки скучны… — Да? А я уже и не помню… но в любом случае беру свои слова назад, — он спокойно возражает, пуская в ход невинную улыбку и чуть приспускаясь, вынуждая её опереться на ладони, чтобы окончательно не свалиться на спину. — Что вы хотите сделать? — простодушно спрашивает, чуть сводя колени и действительно не понимая, что будет дальше. — Попробовать тебя? Милая, ты все переспрашиваешь в два круга, совсем меня не слушаешь? Поддержи платье, — со стороны можно подумать, что Кэйа недоволен, но — Барабара проглядывает это по сверкнувшему зрачку глаза, — тот просто сосредоточен на идеи, которая пришла ему в голову. В любом случае она не спорит. Покорно подбирает полы своего платья и смущенно разводит колени, когда Кэйа с намёком хлопает по ним. А затем срывается на надрывный всхлип и разом отпускает платье, цепляясь пальцами за темные волосы и пытаясь оттащить от себя. Кэйа лизнул её. Он серьезно лизнул её. — Нет! Нет! Что вы творите, — переходя на птичий щебет противится. Кэйа выглядит по-настоящему удивленным. Он жмурит единственно открытый глаз и пытается убрать девичьи ладони со своих волос, которые по ощущениям сейчас буквально выдерут с корнями. — Утихомирься… — спокойно пробует он, но Барбара отчаянно мотает головой, показывая, что даваться просто не будет, — Барбара, — строже зовёт, перехватывая чужие запястья и вжимая руки ладонями вниз к столу, — успокаивайся, разве я не просил тебя быть тише? — Так нельзя… вы не понимаете, — с редеющими щеками возражает девушка, стыдясь своего резкого всплеска. — Кто сказал? Темная радужка успокаивает своей строгостью и спокойствием. Барбара прекращает дергать руками и, в точь нашкодивший котёнок, поддерживает зрительный контакт. — Разве… разве вам не неприятно? Кэйа смеётся с её по искренне растерянного лица. — С чего бы? С того, что я прикасаюсь к укромным местам милой дамы? Нисколько. — Языком! — недоуменно восклицает она. — Языком, — кивает он и подкрадывается ближе, прикрывает глаза, позволяя ей любоваться красиво опущенными ресницами, и мажет поверхностным поцелуем по ее губам. Сил противиться у Барбары не так много, как бы ей хотелось, из-за чего непоколебимая стена внутри довольно быстро рушится. В самом деле, Кэйа же не сделает ничего, что ей не понравится? — Расслабишься для меня? — спрашивает он, приоткрыв глаз, и Барбара угловато кивает, все ещё мирясь с внутренними принципами. — Хорошая девочка, — шепчет Кэйа и медленно разжимает хватку на её ладонях, чмокая её напоследок в щеку. — Обопрись на ладони и чуть выгнись. Барбара послушно выполняет указание и нервно выдыхает, ощутив касания лишь подушек чужих пальцев на своих бедрах, которые не давят, но велят развести ноги вполне отчетливо. Кэйа касается влаги на середине белья и мягко давит, приминая нежную кожу. Он тянет стул ногой ближе к себе и слаженно опускается на неё, пока Барбара давит в себе порыв свести ноги, когда чужая макушка скрывается за подолом ее платья. Она отводит взгляд, потому что неловко до ужаса, а затем вздрагивает, ощутив, как пальцы подхватывает резинки её белья по краям. — Белье на тебе, безусловно, выглядит очень привлекательно, но сейчас оно будет мешать. Подними свою замечательную попу, — просит Кэйа, обнажая всю её явь своему взгляду. — Я заметила, что тебе нравится, когда я приодеваюсь для тебя, — смущённо шепчет Барбара и тянет своё платье поближе к себе, чтобы открыть себе вид на лицо Кэйи. Видит, как по её коленям скользят кремовые трусики вниз, а Кэйа смотрит ласково-ласково. — Моя девочка становится такой внимательной к мелочам, — хвалит её он, и она не может сдержать улыбки и руки, по привычке лезущей в темные волосы. Кэйе, судя по его сменившемуся настрою, очень нравится этот жест. А затем, когда Барбара, сама того не зная, заправляет ему волосы за ухо и тем самым делает одолжение, убрав их, Кэйа плавно подаётся вперёд, целует в лобок, замечая как трогательно поджимается ее живот. — Кэйа… — от неожиданности зовёт она и усиливает хватку в волосах, но тот лишь гладит ее по бёдрам и просит расслабиться. Что она и пытается сделать, пока губы целеустремленно скользят ниже, к аккуратной спайке губ, между которой вклинивается язык и мягко разводит половинки друг от друга. По началу расслабиться ей не удается. Челюсть машинально стискивается от попыток сдержать себя и не оттащить чужую голову, находящуюся между её ног, да и осознание открытой двери не даёт покоя. Но Кэйа, давая ей секунды расслабиться, скользит к ногам поцелуями, гладит под бедрами, за которые её подхватил, целует в ямки между лобком и ляжками, что момент, когда его язык проскальзывает прямиком к самой промежности — она почти не замечает. Настолько плавно и умело Кэйа водит её водит к этому. К разврату и наслаждению. — Ты… целуешь, — дыхание уже сбилось, она трясучими пальцами стискивает его волосы и то и дело сводит колени, которые Кэйа без своих типичных вредных придирок сам разводит. В подобные моменты сразу понятно, что больше он предпочитает. — Целую… — со слышным чмоком соглашается Кэйа, однако от дела не отвлекается. Барбара чувствует его улыбку кожей и то, как он сначала шире разводит ее ноги, а затем скользит по бёдрам выше, большими пальцами разлепляя припухшие от возбуждение губы и широким мазком языка слизывая активно стекающий секрет. Барбара молодая — чувствительность и реакция организма у неё ярче, чем у опытных женщин, у которых такое не впервые. Она зажимает очаровательно кулаком рот и сквозь дрожащие ресницы пытается сфокусироваться, чтобы сидеть прямо, однако в один момент срывается на звучный и протяжной всхлип и отпускает чужие волосы, неуклюже подставляя под себя ладонь, чтобы не свалиться слишком резко. — Тише… — Кэйа прерывается, приподнимается, слизывая слик с губ. За дверью слышится проходящий топот сапог, однако в дверь никто не стучит, поэтому, выждав несколько секунд, он тянет девушку за руку, обнимает за талию, пока рукой сгребает все не нужное в сторону для её удобства. — Прости… — щебечет она, неуклюже цепляясь за его плечи и пока не понимая, с чего мужчину вдруг потянуло на объятия. — Ложись, — и теперь, когда Кэйа аккуратно держит её под лопатки, до неё доходит, и забота чужая щемит где-то в груди. — Угу, — кивает она, смущённо, но без возражений позволяя закинуть свои ноги на широкие плечи. Кэйа целует её колено и потягивает к себе, позволяя заднице чуть свиснуть со стола под девичье аханье, — зажимай рот если что, ты же не хочешь, чтобы нас услышали? Барбара отрицательно мотает головой. Вряд ли он видит этот жест, однако после жмётся языком близь пахового сгиба и широко ведёт внутрь, пока не настигает мокрого тепла и мягких складочек, куда тут же утыкается носом, пока язык активно работает со входом. Место не столь чувствительное, как клитор, однако Барбаре видимо доставляет отдельный вид удовольствия, смешанный с психологическим. Она ахает тихо и елозит, зажимая ладонью рот, как и подсказали. Не то чтобы это помогает сильно. Все до жути горячо и неловко: она лежит на столе их капитана, в чулках и без белья, раздвинув ноги, пока между них во всю возится чужой рот, целует, давит, толкается языком, гладит, вылизывает со смущающими хлюпаньями. Да и ко всему этому все это происходит, пока в любой момент кто-то ввалится в помещение. Кэйа, конечно, говорил, что это невозможно, но страх на грани возбуждение все же не оставляет её в покое. Уголки глаз слезятся от нахлынувших чувств. Пальцы вновь цепляются за волосы, колено норовит сползти с чужого плеча, а глазам остаётся балансировать на грани, чтобы не закататься до небесной темноты бездны. Кэйа не отрывается от неё, будто кислород ему и нужен, но присутствие его внимательного взора Барбара ощущает на всю — вот крепкая ладонь закидывает её колено повыше, поправляет её саму, сползшую от ёрзания вниз по столу, гладит и напоминает о себе, не давая ей замкнуться в сомнениях и страхе. — Кэйа… — в забвении зовёт она, беспорядочно перебирая его волосы и гладя по голове, пока умелые губы зажимают её клитор между собой, а язык с повышенной амплитудой проходится по ней. Волна удовольствия проносится по телу, Барбара срывается на беспорядочные и совсем не тихие вздохи и ахи, пытаясь уйти от знакомых, но каких-то уж слишком сильных от азарта эмоций и чувств. Будто все сенсоры чувствительности собрались у неё внизу живота. Так тянуще. Сладко. До дрожи. Первым расходящихся пульсацию чувствует Кэйа, а затем Барбара шелестит своим звонким голоском тихо-тихо: — Я всё..! Всё, — сжимает его волосы явно до боли, и Кэйа с мягким смехом действительно прекращает её терзать. Отрывается от неё, лишь напоследок широко мазнув пару раз снизу вверх, чтобы собрать смазку, а затем целует сначала в лобок, а затем в поджимающийся живот. — Ты молодец, — с улыбкой тянет он, нависнув над ней сверху. Облизывает свои губы, как обычно делает после питья вина с горла, а Барбара даже не находит сил смущаться, даже зная, что именно он слизывает. — Мхм… — мычит она, прикрывая глаза и ощущая губы на своей щеке. — Дай мне минуточку. Кэйа вновь смеётся. Поправляет ее волосы и на секунду его тепло исчезает, но быстро возвращается в виде рук, натягивающих на неё белье обратно. — Я… могла и сама, — она приподнимается, робко осматривая его. Растрёпанный. Повязка чуть сползла наверх, волосы взъерошены и стоят одна прядь там, другая тут. Как выглядит она сама Барбара не хочет даже представлять. — Уверена? Ножки ещё подрагивают, — дразнит он, поглаживая её по действительно чуть подрагивающим ногам. — Да, — держать зрительный контакт, как у Кэйи, даётся ей все ещё не так легко, а потому она переводит его на чужие плечи, нервно заламывая пальцы на руках. И как вообще нужно вести себя после такого? — Ну? Понравилось? Я же говорил, что боятся нечего, — совсем спокойно реагирует Кэйа, касаясь носом её виска и поправляя декольте её платья, о котором она совсем забыла. — Ты всегда так. Всегда добиваешься своего, — сконфуженно лепечет она, утыкаясь лбом в его плечо. — Понравилось… но… тебе..? — Конечно. Ты сладкая. Чувствуется молоденькая кровь. Она бьет его несильно в плечо, чтобы не болтал глупости, и улыбается под его негромкий смех. — Займёмся документами? Барбара отрывается от его груди и смотрит вверх. — Да, — шепчет, обнимая за шею, и тянется к его губам.