1981 год
Ричмонд, Индиана
Пригород Ричмонда томился послеобеденной жарой. Августовское солнце безжалостно жгло пустынные улицы. Обеспокоенные матери разогнали самых маленьких детей по домам, а компании детей постарше устремились к ближайшим городским водоемам. Трудившиеся на открытом воздухе на все лады проклинали аномальный зной. Работники же офисов и магазинов, будто притягиваемые гравитацией, толклись у вентиляторов и кондиционеров, с содроганием ожидая момента, когда придется покинуть блаженную прохладу. Однако такая погода пугала не всех. Четырнадцатилетний Эдди Мансон откинул со лба липнущую чёлку и шагнул из тени деревьев. Изображая, что жара ему нипочём, он стремительно направился по своим делам. Свернув за угол пустынной улицы, он ступил в начинающуюся за домами рощу. Идти по ней было совсем недолго, и уже через пять минут он вышел к притаившейся в тени раскидистого каштанового дуба площадке для настольного тенниса. Там, за разрисованным граффити столом для отдыха, его уже ждали. Облокотившись о спинку скамьи и закинув на обшарпанную поверхность стола ноги, с закрытыми глазами сидел парень на вид лет двадцати. Лохматая светлая чёлка, обычно шторкой закрывавшая глаза, была отброшена назад и блестела, словно прилизанная. В руках парень крутил пустую бутылку воды. Приглядевшись, Эдди заметил, что с лица парня капало: видимо, не так давно он освежился ее содержимым. Рядом с ним, на скамье стоял приоткрытый пакет, из которого беззастенчиво выглядывала пивная упаковка на шесть банок. Эдди нахмурился и ускорил шаг. Когда он уже был совсем рядом, парень открыл глаза и нагловато помахал ему, а затем протянул руку для пожатия: — Здорово, Мансон, как твоё ничего? Эдди приподнял бровь, игнорируя и вопрос, и жест, но кивнул: — Здорово, Митчелл. Я принёс, что ты хотел. Гони живее деньги, и расходимся. Митчелл присвистнул. — Ну что за невоспитанный и нетерпеливый пацан, — но руку убрал и неспешно поднялся из-за стола. Эдди хмыкнул. — Сказал великовозрастный детина, в будний день торчащий без дела, припёршийся сюда с пакетом пива, чтобы купить… сам знаешь что. Митчелл пожал плечами. Эдди покосился на него, но подошёл ближе, ставя перед парнем переносную сумку с собственными приобретениями, на всякий случай закрыв спиной обзор случайным прохожим, хотя в такую жару мало кого ещё понесло бы в их сторону. Потому местом встречи и был выбран этот занюханный лесок, в котором до сих пор не сообразили ни прудика, ни речки. Блондин протянул руку и пальцем коснулся одного из маленьких контейнеров. Поднял, пригляделся, впрочем, не открывая. Затем поставил на место и с усмешкой спросил: — Хорошо, вроде всё то, что и рекламировал. Только вот скажи, пацан… не рано ли тебе торговать подобным товаром? Эдди тут же сдвинул сумку с остальными коробочками себе за спину и скрестил руки на груди, смерив его воинственным взглядом. Снисходительная манера разговора Митчелла ему не понравилась. С другой стороны, ему не нравились девяносто пять процентов его «клиентов». В сравнении со многими этот был ещё неплох: не полез с ходу отбирать товар у мальчишки, надеясь на халяву — уже значительно вырос в его глазах. Но, тем не менее, непрошенная забота есть непрошенная забота, особенно в таком «бизнесе», как у него. — Тебе-то какое дело, ты чё, мамка моя? — Да мне-то пофиг вообще, — Митчелл примирительно поднял руки ладонями вверх. — Так, спросил из вежливости. Разве что любопытно, кто кроет-то такого карапуза. — Нефиг спрашивать то, что тебя не касается, — покачал головой Эдди. — Ну что, берёшь? Если да, гони уже бабки. Некогда мне с тобой «вежливо» болтать. — Сдачу давай. Эдди насупленно отсчитал парню мелочь вплоть до последнего цента. Специально выбрал из горсти монет на ладони ту, что помаслянистее. — Мог бы и не жадничать, с тебя не убудет, — сплюнул на землю. — Козёл. Митчелл неспешно рассовал покупки по карманам, поднял с лавки пакет с выпивкой, затем показал Мансону средний палец и, харкнув напоследок, отправился восвояси. Спрятав заработок в подшитый кармашек кепки и захватив чуть полегчавшую переноску, Эдди вышел сквозь рощу в нужном направлении и дворами побрёл к дому.***
Если бы его спросили тогда, в четырнадцать, нравится ли ему приторговывать наркотой, Эдди Мансон покрутил бы у виска и рявкнул «издеваешься, что ли?». Как это всерьёз может нравиться? Как? Нет, ну типа может нравиться сам эффект наркоты, полученные бабки (но деньги имеют свойство всем нравиться), а вот именно работа дилера? Это же дерьмо собачье. Ему не нравилось то, чем приходилось заниматься, не нравилось скрывать от мамы и дяди, но иного выхода до своего совершеннолетия и окончания школы Эдди не видел. Он пытался его найти, нет, правда. Но другую работу «мальчишке Мансона» давать отказывались. К тому же он был слишком юн по мнению большинства тех, кто занимался чем-то легальным. Деньги требовались им прямо сейчас, и тогда Эдди взялся за то, чему ни возраст, ни его собственная родословная никак не мешали.***
У подъездной дороги стояли две машины. Рядом с дядиным Шевроле обреталась обшарпанная плимутовская «Барракуда»: голубая, с разводами не до конца отмытой пыли. «Отец заявился? Вот чёрт». Он проверил, что из-под кепки ничего не торчит, и зашёл в дом. С кухни были слышны обрывки ругани. — …до чего ты ее довёл и чем, насмотревшись твоего примера, занимается твой сын?! Понимаешь?! От удивления Эдди не успел придержать дверь, и та захлопнулась с громким стуком. Крик тут же смолк. Через мгновение в прихожей появился дядя Уэйн. — Привет, Эдди. Мальчишка слегка улыбнулся. — Привет, дядя. Поставив «рабочую» сумку рядом с собой, он разулся, а дядя продолжил: — Ты проходи. Там на столе обед. Я приготовил, всё равно пораньше вернулся со смены. Эдди кивнул, не забывая закинуть себе за спину вездесущую переноску. — Здорово, Эдс! — раздалось тут с кухни, и секунду спустя в дверном проёме, салютуя ему, возник отец. Сегодня Алан Мансон показался Эдди каким-то нервным. Может, из-за очередной — более чем заслуженной — взбучки от дяди. Уэйн многие годы пытался вправить брату мозги, но до сих пор всё было тщетно. Эдди предпочёл не узнавать, в чем дело. Лучше сделать вид, что всё нормально, и дождаться, когда отец вскоре уедет. С тех пор, как он вышел, отсидев срок за последнее «неудачное дело», Ал всегда уезжал очень быстро, не оставаясь дольше, чем на пару часов. Потом они могли не видеться неделями, а то и месяцами. Пару лет назад Эдди ещё подумал бы изобразить радость, но теперь лишь ровно протянул, незаметно поправляя сумку: — Привет, пап. Отец не обратил на вялость приветствия никакого внимания. Он будто спешил даже больше обычного, встревоженно поглядывая на часы. Судя по сердито-вопросительному выражению дядиного лица, тот тоже не понимал, чем вызвана такая спешка. Но Эдди уж точно не собирался интересоваться. Чем этот человек заслужил его заботу? — Как мама, дядя? — вместо этого спросил он. Дядя Уэйн нахмурился. Отвернувшись от племянника, чтобы присесть за обеденный стол, он нехотя ответил: — Так себе, — в животе у Эдди снова всё ухнуло. — Она сейчас спит. Не буди пока. Эдди кивнул, сглатывая подступивший к горлу ком. — Я тут принёс… вот… Он протянул дяде деньги. Едва увидев купюры, Уэйн со всего размаху ударил по столу. Эдди чуть не подскочил на месте. Но больше дядя ничего не сделал. Лишь обманчиво спокойным голосом спросил: — Опять? Откуда эти деньги, Эдди… Откуда? — Помог миссис Диллард выгулять собаку пару раз, — соврал Эдди машинально. Только сейчас он понял, что не успел придумать никакой правдоподобной отмазки на сегодняшнюю вылазку, в которой был бы уверен, из-за неожиданного приезда отца. — Нет у миссис Диллард никакой собаки! — воскликнул Уэйн, вновь хлопая по столу, уже чуть тише прежнего. Наверняка вспомнив собственные слова о спящей в дальней комнате больной матери племянника, — Эллис Диллард постоянно навещает сына у меня на работе, и она болтливая что твоя сорока. Уж я бы знал. Эдди потупил глаза, не пытаясь отрицать, как глупо он попался. Уэйн сжал кулаки и тяжело вздохнул. Затем он развернулся к брату. — Это всё ты виноват, Ал, твоя школа. — Я тут, в общем-то, ненадолго, — вместо ответа неожиданно снова подал голос отец, — так, попрощаться заехал. С вами обоими. А ты наскочил на меня, да и на сына, братец. Мог бы и помягче с любимым племянником. — В каком смысле попрощаться? — с подозрением переспросил Уэйн. В этот самый момент в отдалении раздался вой полицейской сирены. В возникшей немой сцене Эдди мог лишь слушать, как вой мигалок звучал всё громче и ближе к их дому. Дядя вскочил из-за стола так быстро, что Эдди инстинктивно шарахнулся в сторону. Он ожидал, что тот налетит на брата, но Уэйн вдруг схватил его за плечи. — Эдди! Отец тебя во что-то втянул?! Что ты сделал?! Эдди только смотрел на него огромными глазами. Дядя был не просто зол, он выглядел напуганным. — Ничего, дядя Уэйн! Ничего! — что бы ни случилось, он не хотел признаваться ему, что продолжал торговать. Пока нет. Как копы его так быстро нашли? По наводке Митчелла? Но этот идиот не стал бы подставлять его, зная, что и самому наверняка попадёт за покупку и хранение. Не могли они выйти на него так скоро. — Отпусти его, Уэйн, — внезапно заговорил Ал. — Свинина на ужин по другому поводу, шалости Эдса тут ни при чём. Они приехали за мной. Уэйн мгновенно отпустил племянника и развернулся к брату. Эдди не видел его лица. Должно быть, выражение его было страшным, потому что Ал Мансон слегка побледнел. Но лишь слегка. — Алан, что ты натворил? Отец помахал ладонями в воздухе. — Да ты сам знаешь. Обычное дело. Правда, обстоятельства сложились… неудачно. Он как-то болезненно скривился, но затем его лицо снова приняло привычное беспечное выражение. — Ну всё, сами слышите, папашке пора. Уэйн, — он отсалютовал молчащему брату. Затем многозначительно посмотрел на Эдди. — Береги себя, пацан. Не оборачиваясь больше на застывших в ужасе сына и брата и насвистывая какую-то попсовую дрянь, Алан Мансон отправился открывать дверь. Вместо него на кухню минуту спустя вошёл ответственный за задержание офицер. Их даже не стали допрашивать. Не было нужды. В полиции чётко знали, за кем и куда едут, словно последней просьбой старшего Мансона перед очередным исчезновением было повидаться с сыном. Пара слов, кивок, сочувственный взгляд одного из офицеров, пренебрежительный — другого, — и Ал Мансон снова исчез из их жизни. Теперь — надолго. Но это было уже не важно. Когда полицейские уехали, и Эдди пошёл проведать маму, которую наверняка должен был разбудить вой сирен, неважным стало всё на свете.***
1986 год, Хоукинс
Ему показалось, что полёт в пустоту длился всего мгновение. Простыни выскользнули из рук, потеряв опору, Эдди рухнул вниз. Воздух — или его отсутствие — в том междумирье, куда он провалился, сменила летняя духота. Падение об асфальт было неприятным, но ударился он несильно. Поднявшись и оглядевшись, он сразу понял, где очутился. Палящее солнце, пустынная окраина города. Последняя сделка в Ричмонде. День, когда он лишился обоих родителей. Пейзаж вокруг помутнел, и вот уже Эдди стоял в комнате больной матери. — Мы оба знаем, кто виновен в том, что всё дошло до такого? — раздался могильно-холодный голос из темноты дверного проёма. — Не так ли, Эдди? Он попятился. Сердце заполошно забилось в груди. — Не пытайся сбежать, Эдди Мансон. Мне ещё о многом нужно поведать Оди. И ты мне в этом поможешь.***
Отвернувшись от скорчившего рожу Фрика, Джейсон с опаской осматривал потусторонний интерьер трейлера — и потому не сразу сообразил, что что-то пошло не так. — О, чёрт! Эдди! Уилер и Харрингтон замельтешили перед носом, почти закрыв Мансона из виду. — Чёрт. Дастин, ищи музыку, — напуганный голос Макс Мэйфилд. — Кассету, что угодно, что он любит. Скорее. Сквозь проём в потолке таращилась испуганная малышня. Хендерсон и Бакли метнулись куда-то прочь из комнаты. — Я не помню, какая из кассет его любимая?! — Плевать, плевать, это же всё рок, или как его там, металл?! Он всё это любит! — Несу! НЕСУ! Наконец, Джейсон мягко отстранил Уилер и увидел то, что так напугало остальных. Мансон застыл стоя прямо у портала, даже не успев взяться за верёвку. Джейсон уставился прямо на него. Раньше им не приходилось оказываться так близко, случай на озере не в счёт. Рассматривать его лицо вот так вблизи было непривычно. И, наверное, Карвер испытал бы неловкость, если бы Фрик был сейчас в сознании, а он определенно не был. Закатившиеся глаза в обрамлении пушистых ресниц. Приоткрытый рот. Неделю назад Джейсон решил бы, что у него начался какой-то припадок безумия. Мансон просто застыл, и пока младшие суетились, больше ничего не происходило. Но всё что случилось с ним и компанией на Изнанке, и всё, что они ему рассказали, в особенности Макс Мэйфилд, мигом заставило Джейсона похолодеть от непрошеной тревоги. Некстати вспомнился их недавний почти товарищеский разговор, там, в потустороннем лесу. Тогда ещё Фрик... Эдди не являл собой такое жуткое зрелище, как сейчас, на пороге их мира. — Эй, Фрик! Эй! Хлопок по щеке. Дернувшаяся голова. Колыхнувшийся полог кудрявых волос. Джейсон на автомате отвел упавшую на глаза прядь. Мягче, чем на вид, хоть и немного грязные. Никакой реакции. — На, я не смогу забраться быстро. Прекрати, Карвер, хватит его трясти! И не зови его так, козёл! — заорал Хендерсон, подлетая к самодельной верёвке и что-то пихая в руки Бакли. Она стремительно вскарабкалась по простыням, сжимая в одной руке плеер, а в зубах — кассетный футляр. Уилер ловко поймала их, в спешке распутывая провода, вынимая и запихивая внутрь кассету. — Это ведь то, что я думаю? — враз севшим голосом спросил Джейсон. Стив, изможденный и бледный от потери крови, обернулся и бросил ему: — Да. Это Векна.***
Эдди бежал, пачкая ступни, по черной от пепла и праха дороге. Небо над ним вспыхивало зарницами сквозь полотно грозовых туч. За спиной полыхал Хоукинс. Видения жителей преследовали его, даже когда он закрывал глаза. Он бежал и всё пытался на бегу оттереть грязные щеки. Избавиться от липкого чувства крови, железного привкуса во рту. Его крови, чужой крови. Эдди уже не понимал, чей именно. Но и его руки тоже были в крови. Он старался на них не смотреть. От их вида перед глазами возникали лица, которые он, упав на колени, судорожно сжимал в ладонях. Одни юные, смешливые лица. Другое — испещренное морщинами, родное. И ещё одно, злое и печальное. И совсем, совсем мёртвое.***
Он дёрнулся и вынырнул из кошмара, захлёбываясь кашлем и стонами, в ужасе не разбирая ничего вокруг. Что-то, похожее на верёвку, свалилось с головы. Он в панике отпросил это в сторону. Испуганный возглас. Кто-то придержал его за руку. — Тихо-тихо, Мансон. Тихо. Стив. Чей-то обеспокоенный мягкий голос. — Слава богу… Нам надо выбираться на ту сторону. Нэнси Уилер. Пушки, в количестве больше одной, у Нэнси Уилер в спальне… — Вот именно, — мрачный тихий голос. — Харрингтон, могу подсадить тебя, чтобы не беспокоить раны подтягиванием. — Спасибо. Карвер… — Ребята, как вы там? — голос как-там-её-зовут-болтливая-подружка-стива-точно-робин, как будто с потолка. С потолка? — Эдди, ты цел? — Хендерсон. — Эдди? Эдди! — Синклер. — Ну давай же, волосатик, пора вставать, — сестра Синклера. «Волосатик»? Эдди ответил бы, вот только язык не хотел слушаться. С трудом, но хотя бы вернулся контроль над телом. Хорошо, что король Стив ответил за него: — Всё нормально… вроде бы. Секунду, мы сейчас вылезем.***
Когда Мансон пришёл в себя, они осторожно перебрались обратно. В трейлере горел свет, но ставни были предусмотрительно закрыты ещё полицейскими. Джейсон осмотрелся в поисках часов и обнаружил коричневые настольные электрочасы на тумбе под окном. Они показывали десять двадцать три. Джейсон вдруг понял, что совсем выбросил из головы родителей: он ведь обманул их и сбежал, не сообщив, где его искать. А мать вчера перед сном упоминала что-то о городском собрании. Он откашлялся, обращая внимание на себя: — Я должен вернуться домой. Мать с отцом не знают, где я. Я оставил записку для ребят, что ушел на поиски… на поиски Мансона, и если они проговорились об этом… Стив, Нэнси и Робин переглянулись. Остальные смотрели на них с неуверенностью. Мансон всё ещё приходил в себя на кушетке. Он сидел, спрятав лицо в коленях, но, кажется, уже не дрожал. Робин похлопала его по спине и, наклонившись, что-то прошептала. Нэнси вздохнула. — Да. Уже поздно, и нам пора решить, когда и где мы соберемся завтра. После этого тебе следует уйти. Но будь осторожнее. Не привлеки внимание к этому месту. — И мы отпустим его? — недоверчиво глядя то на Стива, то на Нэнси спросил Хендерсон. — Я вообще-то тебя слышу, Хендерсон. — Ага, я в курсе, и это прекрасно, Карвер, — ощерился тот, — Я не скрываю, что всё ещё не полностью доверяю тебе. Уж прости. Сложно вот так за один день забыть, кто избил твоих друзей и чьи дружки настроили против «Адского клуба» полшколы. — Дастин, он помог нам на Изнанке, — Харрингтон махнул рукой, тут же поморщившись. — Да ты же сам видишь. — Вижу. Но достаточно ли этого? Джейсон даже не нашёл в себе сил разозлиться на этот раз. Да и злиться на правду теперь было бы глупо. Потому он не знал, что ещё сказать. В голову пришло только одно: — Мне доверился Мансон. Это что-то для тебя значит? Хендерсон схватился за голову и отвернулся, тем не менее, не отрицая. Металлист до сих пор не подавал голоса. Повисло тяжелое, неуютное молчание. Наконец, заговорила Нэнси. — Джейсон прав. Родители могли его потерять и обратиться к Пауэллу. Нам это не на руку. Раз он по-прежнему намерен помочь уничтожить Векну, это значит, он — часть команды. Лукас поравнялся с Джейсоном. Джейсону показалось, что тот выглядел чуть более спокойным. Как будто благодаря их долгожданному вынужденному перемирию с компанией аутсайдеров у того отлегло от сердца. Вероятно, выбор между старыми друзьями и новыми возможностями дался ему с усилием, и пусть Синклер в итоге сделал его в пользу первых, поворот событий позволил ему показать хотя бы Джейсону свою другую, не менее преданную сторону. — За Крисси, — он чуть коснулся его плеча. — За Патрика. — Мы справимся, — решительно сказала Уилер. — Вместе. Перспектива ли то была сотрудничества с Карвером или мысль о борьбе со смертоносной потусторонней тварью, но пока что никто не выглядел слишком воодушевлённым услышанным. — Ладно. Что будут делать остальные? — Стив обвел их всех взглядом. Дастин пожал плечами, меряя комнату шагами: — Мы смотались до того, как шериф допросил всех. И теперь кое-чьим родителям влетит за вандализм в отношении сотрудников полиции. Эрика хмыкнула. — Стоило того в моменте. — Справедливое замечание. — Так или иначе, домой нам сегодня дорога заказана. Макс Мэйфилд выступила чуть вперёд. — Кто-то может поспать здесь. Дастин встрял, кивая: — Если вести себя тихо, никто не должен нагрянуть ночью, даже полиция, они тут всё уже видели. Макс продолжила: — Остальные могут переночевать у меня. Мама только что вышла на смену. — Вообще, мы с Нэнс могли бы взять велики и… — Могли бы, но… — Робин скептически оглядела Стива, — не стоит. Мы втроём останемся здесь. Поищем, чем ещё подлатать тебя, Рэмбо. Она взглядом указала на Эдди, имея в виду, что тому сейчас определённо лучше находиться в другом месте. — Значит, утром собираемся у Макс. Нам всем необходимо отдохнуть. Джейсон запоздало вспомнил: — Только… Могу я взять чей-то байк? — Дастин развёл руками, но Лукас согласно кивнул. Нэнси оглядела их всех и, наконец, остановилась на Джейсоне: — Увидимся завтра.***
При виде Джейсона мама закатила им с отцом истерику. Джейсон не ожидал этого. Его мать хоть и не была совсем безучастной по отношению к сыну, но всё же куда чаще обращала внимание лишь на его достижения, намеренно или нет предпочитая игнорировать всё, что ее смущало и не устраивало. Среди вещей, которые по-настоящему заботили их с отцом, на первом месте стояла репутация семьи. Похоже, слухи о подробностях убийств и произошедшее на собрании сильно растрепали ей нервы. Причитая вслух, мать осмотрела его и попыталась выудить, где он был, сначала уговорами, затем — угрозами. Не добившись этим ничего, она потребовала, чтобы отец запретил ему брать машину, и оба поставили Джейсона перед фактом, что он останется под домашним арестом до тех пор, пока дело убитых подростков не раскроют. — Сын, мы понимаем, что погибли твои друзья, но после твоей сегодняшней выходки вынуждены это сделать. Ради твоего собственного блага. — Господь видит, этот город пережил немало бед в последние годы, но теперь ясно, где находился источник гнили. Сатанисты осмелели настолько, что вербуют наших детей прямо в школах. Мы не будем в безопасности, до тех пор пока Эдди Мансон и этот его культ не понесут заслуженное наказание. Ещё несколько дней назад он бы согласно кивал и поддакивал, называя Мансона и его прихвостней «настоящим пятном на лице да что там школы, всего города», но теперь Джейсон слушал молча, испытывая странное ощущение нереальности. И это он был в стенах родного дома, со своими родителями, которых любил, несмотря на периодические типичные для подросткового возраста бунты. Хотя в их собственном понимании родители желали ему только лучшего, впервые в жизни его словно укололо несправедливостью происходящего. Глядя на спины родителей, пожелавших ему спокойной ночи, он внезапно подумал, как быстро и уверенно люди берутся судить о том, в чём на самом деле не разбираются. Но рот тут же наполнила горечь. Лишь стечение обстоятельств открыло ему глаза на правду. От родителей же Джейсон выяснил, что Энди пришлось сообщить о записке, и сделал это он в худшей обстановке из возможных. Мать устроила сцену, и собравшиеся в городском холле восприняли его исчезновение, как очередное доказательство вины Фрика. Многие из жителей решили взять дело в свои руки. Самые ревностные верующие и самодельные вершители правосудия, не гнушаясь игнорировать требования полиции, сформировали отряды для патрулирования города. Это грозило обернуться проблемами. Но мать с отцом и представления не имели о реальной опасности, угрожающей городу. А знали бы, возможно поняли бы, почему домашним арестом его было не удержать. Проведя ночь в метаниях, он забрал карманные деньги из тайника и выскользнул из дома, нарушив и запрет отца о машине. Доехал до трейлерного парка и бросил её подальше в лесу, чтобы никого не смутило, что здесь забыл кто-то из Карверов. Компания уже собралась в трейлере Мэйфилд. На первый взгляд металлист пришёл в себя, хотя почему-то избегал смотреть на Джейсона ещё больше, чем раньше. Они долго обсуждали, что произошло, когда они разделились. Потом, наконец, разговор перешёл к случившемуся у портала. После отдыха металлист выглядел немного лучше. Но звучал он всё равно почти затравленно. При всей их прежней неприязни и вражде Джейсону было почти тяжело видеть Фрика после такого сильного потрясения, какое он очевидно испытал. У него всё ещё подрагивали руки, что он пытался скрыть, сцепив в замок и пряча их между коленей. Кратко, но сочно выругавшись, он всё-таки заговорил. Прерываясь, иногда не в силах продолжать, Мансон рассказал им, что Векна поведал о своем прошлом. Что он хотел передать Одиннадцать. («Передать как? Она ведь даже не… Хм.»). О том, что Векна — Генри Крил, Один, чёрт, в голове перемешалось, кто он, — показал ему в видении «будущего Хоукинса». Город в развалинах, военные, монстры, рвущиеся в этот мир. — А ещё я видел… «Адский клуб». Дядю Уэйна, — тут Карвер поймал на себе его взгляд, но перехватить не успел, Эдди сразу же отвернулся. — Они все были мертвы. И порталы. Четыре портала, которые без остановки расширялись… до тех пор пока не соединились в разлом. — Четыре портала. Четыре жертвы. Конец света. На другом конце страны, в Калифорнии, в доме Байерсов никто не брал трубку. Что-то определённо происходило, и друзья компании тоже были в это втянуты, что бы это ни значило. Джейсон да и все они могли лишь догадываться. Рассчитывать на помощь той самой Одиннадцать не выйдет. Но это не значило, что им следовало сидеть сложа руки. Потому он полностью поддержал план Нэнси Уилер. И для этого плана им требовалось оружие. Много оружия.***
Где-то в пустыне штата Невада Одиннадцать вышла из транса.