THE ONLY FAVOURITE UGLY HUSBAND/Единственный любимый уродливый муж (яой)/独宠丑夫

— Босс? Стоя рядом с Цзян Чжэнем, Хэ Чуньшэн был ошеломлен и бросился к борту корабля. Затем он увидел, что Цзян Чжэнь плывет к берегу. «Босс!» — Что случилось с боссом? "Жарко. Я тоже хочу пойти поплавать, чтобы остыть. . .» . . . Все люди в лодке подошли к Хэ Чуньшэну и посмотрели в сторону воды. Затем они обнаружили, что Чжао Цзингэ стоит на причале. Неудивительно, что он прыгнул в реку, он просто хотел встретиться с женой раньше. Увидев, что Чжао Цзингэ тоже подбежал к краю причала, эти люди вдруг почувствовали зависть. Почему их не ждали? На самом деле, Чжао Цзингэ не специально ждал Цзян Чжэня. В конце концов, он не знал, что Цзян Чжэнь вернется сегодня. Однако, когда он приезжал в уездный город по делам, всякий раз, когда он был свободен, он приходил и оставался в доках какое-то время, надеясь увидеть Цзян Чжэня. После того, как он женился, он старался не расставаться с Цзян Чжэнем. На этот раз, когда Цзян Чжэнь уехал, он чувствовал себя очень неловко, но Цзян Чжэнь не вернулся в назначенное время. . . В этот день он изначально намеревался немного постоять на пирсе, а затем сразу же пойти домой, но в результате… он увидел корабль Цзян Чжэня. Чжао Цзингэ сразу же обрадовался. Затем он увидел, как Цзян Чжэнь спрыгнул с лодки и поплыл к нему. В этот момент Чжао Цзингэ тоже хотел прыгнуть в воду, но на берегу было бесчисленное количество лодок и кораблей. Они были настолько плотно состыкованы, что ему негде было зайти в воду, так что в итоге он этого не сделал. Через некоторое время Цзян Чжэнь добрался до берега. — Брат, ты случайно не упал за борт? Кто-то увидел, как Цзян Чжэнь вышел из воды, и спросил, но Цзян Чжэнь проигнорировал его вопрос и обнял Чжао Цзингэ на берегу. "Ты . . ." Чжао Цзингэ подсознательно закрыл лицо соломенной шляпой; здесь было так много людей. . . «Ха-ха!» Цзян Чжэнь рассмеялся и отпустил Чжао Цзингэ. — Цзингэ, ты пришёл сюда, чтобы дождаться меня? «Я просто проходил мимо», — сказал Чжао Цзингэ. Только тогда он понял, что его намочил Цзян Чжэнь. К счастью, это не имело большого значения. . . Был конец июня, и было очень жарко, так что он немного охладился, когда промок. — Да ты просто проходил мимо. Цзян Чжэнь улыбнулся. Он давно уже видел человека в соломенной шляпе. . . Как мог прохожий стоять там так долго? Говоря, Цзян Чжэнь сжал руку Чжао Цзингэ. Лицо Чжао Цзингэ вспыхнуло, и он быстро надел соломенную шляпу, чтобы закрыть лицо. — Почему ты вернулся только сегодня? «По пути я занялся еще одним делом, — сказал Цзян Чжэнь. «Благодаря этому бизнесу в этой поездке ничего не пошло не так». В настоящее время репутация его эскорт-агентства еще не устоялась, и Цзян Чжэнь был готов пока что потерять немного денег. Поскольку он также привез с собой кое-какие товары и по пути продал бы груз кирпичей, его доходы и расходы, по крайней мере, были бы уравновешены. Однако на этот раз, поскольку он заключил несколько сделок по пути, он, наконец, смог получить небольшую прибыль. "Это хорошо." Чжао Цзингэ в этот момент обрадовался. Прежде чем Цзян Чжэнь сказал, что может потерять деньги, он чувствовал себя еще более неловко, чем Цзян Чжэнь. «Однако я обнаружил много проблем в этой поездке. . . Нам нужно найти способ набрать больше грамотных людей», — сказал Цзян Чжэнь. На каждом корабле должен быть человек, умеющий читать и вести бухгалтерию. В противном случае ему будет очень трудно заниматься такими делами, как регистрация товаров и их подсчет в одиночку. — Не обязательно набирать ученых, не так ли? сразу спросил Чжао Цзингэ «Мне не нужно нанимать людей, которые очень хорошо образованы. Любой, кто не ходил в школу, в порядке, если он может прочитать несколько слов и знает, как вести учет», — сказал Цзян Чжэнь. На юге реки Янцзы из-за развитой торговли возникла потребность в большом количестве счетоводов. Те, кто хотел, чтобы их сын был успешным в будущем, всегда тратили несколько серебряных каждый год, чтобы отправить своих сыновей в школу. Они не просят своих сыновей в будущем сдавать имперский экзамен и только надеются, что они смогут стать счетоводами, и будут довольствоваться одним-двумя серебряными в месяц. Имея в виду эту идею, пожилая леди Цзян и Мясник Цзян отправили Цзян Чэнвэня и Цзян Чэнсяна в школу. «Найти таких людей несложно. В деревне их может быть немного, но в провинциальном городке таких людей много», — сказал Чжао Цзингэ. После того, как в последнее время он ездил в провинциальный город почти каждый день, он многое понял. "Да." Цзян Чжэнь кивнул и взял Чжао Цзингэ за руку, разговаривая с ним. Было видно, что они говорили об очень скучных вещах, но он все еще был в очень хорошем настроении. — Что вы двое здесь встали? Убирайтесь с дороги!" Некоторые люди, передвигая товар туда-сюда, с недоумением смотрели на них обоих. Эти двое мужчин стояли там в промокшей одежде и не торопились позаботиться о себе, а вместо этого все еще стояли у причала, держась за руки. Для чего это было? Цзян Чжэнь и Чжао Цзингэ поспешно вошли в чайный киоск рядом с ними. У Цзян Чжэня была с собой монета, но, к счастью, Чжао Цзингэ привез с собой деньги. Он потратил два медяка на две чашки чая, а затем купил четыре лепешки и четыре чайных яйца. Чайный пирог был местным термином для местного печенья. Он сделан из клейкой рисовой муки и имеет вид квадратного куска теста с начинкой. Начинку обычно делали из свинины. Клейкий рис может быть особенно сытным, и в те времена все любили свинину, поэтому эти пирожные, естественно, были очень популярны, за исключением того, что большинство людей не хотели тратить деньги на них. Во время чаепития Цзян Чжэнь съел два пирожных и два чайных яйца. Потом он спросил у жены: «Как Минчжу? Она скучала по мне? “ Чжао Минчжу было всего три месяца, как она могла скучать по людям? Однако Чжао Цзингэ мог понять, о чем она думает. "Скучает по тебе. Она всегда плачет по ночам. Она некоторое время плачет, прежде чем заснуть». Когда Цзян Чжэнь услышал, что его драгоценная дочь плачет, он был так расстроен, что подробно расспросил об этом. Чжао Минчжу была очень легкой в ​​уходе девочкой, к тому же она была здорова. Конечно, это как-то связано с большим количеством людей, готовых позаботиться о ней. Обычно, как только она успевала скривить рот, кто-нибудь сразу же обнимал ее. . . поэтому ей было трудно стать плохой, даже если бы она захотела. Она поднимала шум ночью только потому, что Чжао Цзингэ был единственным, кто заботился о ней по ночам, а иногда и он не мог о ней позаботиться. После того, как Чжао Цзингэ рассказал ему все об их дочери в эти дни, флот Цзян Чжэня наконец пришвартовался. Цзян Чжэнь взял Чжао Цзингэ, чтобы зарегистрировать груз на борту, и по пути послал человека в деревню, чтобы сообщить семье Чжао, что он вернулся. После выхода более чем на двадцать дней команда Цзян Чжэня думала о возвращении домой, поэтому скорость разгрузки и регистрации товаров была очень высокой. Когда стемнело, обо всем уже позаботились. Думая о своей дочери, Цзян Чжэнь, конечно же, не мог провести ночь в уезде Хечэн, поэтому он попросил своих людей собраться, и весь флот покинул городской док уезда Хечэн и направился в док деревни Хэси. Когда Цзян Чжэнь и Чжао Цзингэ вернулись домой, было уже совсем темно, но дом семьи Чжао все еще был освещен. Когда Цзян Чжэнь и Чжао Цзингэ толкнули дверь, они увидели, как Чжао Лю держит Чжао Минчжу на руках и кормит ее. Чжао Минчжу было почти три месяца, и ее шея уже не была такой мягкой, как вначале. Услышав звук, она повернула голову и тут же расплакалась, вероятно, испугавшись внезапно открывшейся двери. «Минчжу!» Цзян Чжэнь был так расстроен, что взял Чжао Минчжу из рук Чжао Лю и уговаривал: «Драгоценная Минчжу (жемчужина) папы, ты скучала по отцу?» Чжао Минчжу перестала плакать, когда Цзян Чжэнь обнял ее, что сделало Цзян Чжэня еще счастливее. В то же время он обнаружил, что его дочь становится все более и более красивой. Раньше ее толстое лицо обвисало, из-за чего она выглядела немного некрасиво, но теперь она стала немного толще и круглее. . . как красиво! Никто не знал, действительно ли Чжао Минчжу помнила Цзян Чжэня, но поскольку Цзян Чжэнь «ждал» ее, она смотрела ему в лицо и не плакала. Жители деревни Хэси не купали своих детей, потому что боялись, что они заболеют, но раньше Цзян Чжэнь купал Чжао Минчжу. Чжао Минчжу не болела, и позже её чаще мыли, поэтому Чжао Минчжу отличалась от других детей в деревне и совсем не пахла. Еще она особенно любила принимать ванну. Цзян Чжэнь хорошенько вымыл ее и положил на огненно-красный мешок, чтобы она могла лежать на кровати. Он просто подумал, что она слишком милая. . . Однако, хотя его дочь была прекрасна, в данный момент она была не так важна, как его жена. Быстро уговорив дочь уснуть, Цзян Чжэнь без колебаний набросился на Чжао Цзингэ. На следующий день Цзян Чжэнь повел людей в уездный город, чтобы завербовать грамотных людей. Зарплата, которую он предложил, составляла два серебряных в месяц. Но если они будут хорошо работать, он может увеличить их зарплату в будущем. Желающих было много. В конце концов, хотя многие люди выучили несколько слов, они не могли найти хорошую работу. Услышав, что Цзян Чжэнь хотел завербовать много людей, они тоже побежали, чтобы рассказать друг другу эту новость. «Чэнсян, сегодня на пристани вербуют людей, умеющих читать и считать счета с зарплатой в два серебряных в месяц! Я уже написал там свое имя!» Молодой человек нашел Цзян Чэнсяна и сказал ему это. "Это так? Где это находится?" Цзян Чэнсян был в восторге. Поскольку его ложь была раскрыта, он долгое время не ездил в уездный город и каждый день заботился о Чжу Шуфэнь и своей дочери. Хотя его дочь плакала целыми днями и ее жизнь была довольно тяжелой, она действительно выжила. После заживления в течение нескольких месяцев тело Чжу Шуфэнь также стало лучше. . . Тогда он снова сможет отправиться в провинциальный город. Он никогда не был замкнутым человеком, поэтому, приехав в уездный город, он жаловался многим своим одноклассникам и просил их помочь ему найти работу. . . Человек, который пришел к нему на этот раз, был одним из его одноклассников по имени Сун Ли. — Это прямо там, у пирса. Сун Ли взял Цзян Чэнсяна и поспешно бросился к краю пирса. Сначала Цзян Чэнсян был полон ожидания, но когда он подошел к докам и увидел людей в доках, выражение его лица сразу же застыло. Эти люди в форме. . . разве они не были подчиненными Цзян Чжэня? Речь идет о их вербовке. Как только взгляд Цзян Чэнсяна повернулся, он увидел Цзян Чжэня. «Чэнсян, поторопись», — призвал Сун Ли. "Подожди минуту." Цзян Чэнсян стоял неподвижно, не желая подходить. — Чэнсян, что случилось? Сун Ли озадаченно посмотрел на Цзян Чэнсяна и сказал: «Поторопись, или кто-то другой воспользуется этой возможностью. Ваша семья уже стала такой. Если ты не сможете найти работу, что ты сможешь с этим поделать?» Поскольку Цзян Чэнсян сказал Сун Ли, что Цзян Чэнвэнь был обманут, лишив его денег во время ведения бизнеса, Сун Ли решил, что жизнь Цзян Чэнсяна была очень трудной. "Мне жаль. Я могу пойти, когда кто-то другой вербует, но я не могу пойти, когда вербует он». Цзян Чэнсян посмотрел на Сун Ли и покачал головой с кривой улыбкой. "Почему?" Сун Ли был озадачен. "Тот человек . . . на самом деле, мой старший брат. Поскольку мои родители не очень хорошо к нему относились, он взял на себя инициативу присоединиться к другой семье и ненавидит нашу семью. Он точно не захочет меня нанимать. Цзян Чэнсян вздохнул. "Что-то подобное существует?" Сун Ли посмотрел на Цзян Чжэня издалека и начал верить, что Цзян Чжэнь, должно быть, забыл о праведности ради выгоды. Женившись в богатой семье, он забыл о своих биологических родителях. "Конечно. Разве ты не видишь? Он очень похож на меня, — сказал Цзян Чэнсян с кривой улыбкой. В прошлом старший Цзян не очень походил на изнеженного Цзян Чэнсяна. В настоящее время Цзян Чжэнь действительно очень походил на Цзян Чэнсяна. Более того, Сун Ли слышала, как Цзян Чэнсян упоминал ранее, что у него есть старший брат. В то время Цзян Чэнсян не хотел говорить о своем старшем брате. . . Сун Ли никогда раньше не знал причины, но теперь он думал, что догадался.