Battle Hardened (В битвах закалённый)

Ло Бинхэ поднимается на ноги плавно, осторожно, чтобы не навредить Лю Цингэ в своих руках. Опустив взор, полудемон наблюдает, как голова горного лорда безмятежно покоится на его груди, отдыхая, а выражение лица расслабленно, бессознательно разгладилось. Мазок крови в уголке рта заклинателя выделяется на его опасно бледной коже, и то, как эти алые губы слегка приоткрыты, как воитель свободно дышит, привлекает взгляд. Он прекрасен. Ло Бинхэ считал так с тех пор, как впервые повстречал его. Даже многие года их кровавой вражды не переубедили лорда Ло; но сейчас правитель впервые находится так близко к настолько... умиротворённому... Лю Цингэ. Уставшему и истерзанному, чудом избежавшему гибели; но умиротворённому. Во власти Ло Бинхэ. Каменные стены коридора, ведущего в тронный зал, обвиты трещинами достаточно глубокими, чтобы крепкий горный склон, на коем построен дворец, обрушился. Неподалёку - два павших чёрных лунных носорогопитона, рог-полумесяц одного разрублен ровно напополам. У окружающих трон мраморных колонн разбросаны члены королевской семьи, мёртвые. Их повелитель, огромный демон с изодранными в клочья драконьими крыльями, столь же могущественный, сколь и безжалостный, опустился на одно колено, склонившись через двуручный меч, пытаясь удержать своё громоздкое тело в стоячем положении. С тяжёлой когтистой руки, лежащей на навершии, капает багряная кровь, плоть висит рваными кусками, и половина его бесчестно прочной брони из драконьей чешуи разворочена знакомыми следами ударов меча, окрашена впитавшейся в неё тёмной кровью там, где клинок, очевидно, пробил брешь и нанёс решающий удар. Ло Бинхэ уже решил, что уничтожит любого, кто настолько приблизил Лю Цингэ к смерти, но это зрелище… Император прошёл чрез неисчислимое множество битв, но всё равно жар волной проносится по венам, как жидкий огонь, при виде... следов грандиозной резни, следов явственной, восхитительной мощи и мастерства. Крупные умерщвлённые звери у дверей, устлавшие богатые полы охранники, их правитель на колене, словно клянётся в верности... Что-то первобытное и инстинктивное ворочается в Ло Бинхэ, его демоническая кровь закипает от одобрения и возбуждения одновременно. Он смотрит на уткнувшегося в его грудь Лю Цингэ, безмятежного в своём сне. Исцеляющегося. Живого благодаря силам повелителя трёх царств. Он облизывает свои губы. - Цзюньшан. Ло Бинхэ пренебрежительно бросает взгляд в сторону; один из его подчинённых наконец-то - слишком поздно - прибыл, тяжело дыша от попыток нагнать темп императора. - Цзюньшану не нужно опускаться до… - говорит генерал, выступая вперёд, как бы собираясь забрать Лю Цингэ из рук лорда Ло. Он успевает сделать лишь несколько шагов, прежде чем застыть под взором повелителя; генерал опускает руки и быстро отходит назад. - Я не хотел оскорбить, мой лорд, - говорит он, падая на одно колено. Правитель отпускает сухой безрадостный смешок и отворачивается, осматривая обломки зала. - Бери, что может пригодиться, - говорит полудемон, ещё раз бросая взгляд на останки вражеских сил. Он разворачивается и в пару шагов достигает жестокого повелителя, пинает его массивный меч в воздух, заставляя труп рухнуть наземь. Ло Бинхэ с лёгкостью ловит рукоять клинка рукою, поддерживающей ноги горного лорда; и, твёрдо кивнув, покидает зал минутами ранее прибытия остальных его людей. Он не возвращаешься в свой дворец сразу же; после многих лет вражды меж Цанцюн и царством демонов Ло Бинхэ не может верить, что его войска не воспользуются плачевным состоянием раненого Бога войны. Он сам был бы склонен так поступить, если б было что-то на свете лучше, чем напоить мужчину своей кровью -- лучше ничего просто нет. Бог войны под его контролем... Нежно укладывая Лю Цингэ на кровать в одной из многих заброшенных хижин, разбросанных по округе, Ло Бинхэ ещё несколько долгих мгновений разглядывает его взъерошенные волосы и растрепавшиеся одежды. Он проводит пальцем по просыхающей, пропитавшейся кровью ткани достаточно невесомо, чтобы не потревожить раны под нею; потом, ещё несколько мгновений спустя, выходит наружу и создаёт барьер вокруг жилища. Зависящий лишь от его силы, он полностью обрубает ток духовной энергии в- и изнутри; барьер станет замечательным временным убежищем, а также скроет присутствие горного лорда от подчинённых Ло Бинхэ. Последний раз бросив взор на домик, владыка ступает на Синьмо, чтобы вернуться на место сражения. — Висячий дворец демонического клана Лунлинь построен на зубчатых отвесных скалах на юго-западе царства, в самом сердце опасного ущелья, сформированного природным красным камнем и вулканической породой. В зависимости от времени утёсы могли поглощать тенью дворец и многолетние конструкции, сохранявшие крепость в безопасности; но в ранние часы рассвета солнце заглядывает под горный покров и проливает свет чрез своды и окна, окрашивая залы яркими оранжевыми и красными тонами. Тепло; когда Ло Бинхэ проходит мимо, солнечный свет ласкает его очертания задержавшимися на фигуре лучами, пока он скользит широкими шагами по балконам дворца. На самом деле, в коридорах уже темно; алый свет солнца проникает в поле зрения, угрожающе бликуя, предупреждая. Ничто здесь, конечно, не навредит императору; но так проходила битва Лю Цингэ. Ло Бинхэ движется вдоль изгиба внешней стены, мимо острых окон, выходящих на обрыв; следует за звуком звенящей стали. Вскоре полудемон видит следы крови среди знакомых отметин от меча, поверженных противников, размётанных по полу. Жалкие несколько часов до его прибытия, но картина та же; правда, мерзостный запах крови и трупов в царстве снов слабее. Заходя в главный зал, император замечает, что знаменитые резные узоры царства и правителя застланы массой изрубленных чёрных лунных носорогопитонов. Каждая рана на их непробиваемых телах мерцает слабым, затихающим сиянием знакомой энергии меча. Когда повелитель демонов ступает мимо павших зверей, лязг стали и гром ударных волн становятся громче. Ло Бинхэ входит в тронный зал, как раз когда ослепительно-яркий блеск Чэнлуаня прорезает тёмную рябь демонического пламени и прорывается через броню правителя Лунлинь, разбрызгивая дымящуюся чёрную кровь по уже потрескавшимся полам. Лю Цингэ, не тратя времени, чтобы перевести дух, бросается вперёд, как разряд молнии. Полированный каменный пол раскалывается от его беспощадной скорости, а правитель едва отражает атаку в жалких дюймах от его ныне незащищённого бока. Горный лорд не ослабляет напора, врываясь в смертоносный обмен ударами, который расчерчивает комнату растущей и визжащей сетью расколов и трещин. Время здесь течёт странно: молниеносно быстро в один миг и медленно уже в следующий – будто погружаясь под воду, окружение становится смутным и приглушённым, где память Лю Цингэ сужается на его оппоненте, и сливается со сном, словно чтобы было возможно тщательно изучить каждую атаку, парирование и контрудар. Ло Бинхэ качает головой с тихим смешком, губы дёргаются в намёке на ухмылку – с Бога войны Байчжань станется даже сон превратить в ещё одну тренировку. С продолжением битвы сон-воспоминание становится более расплывчатым и туманным, испещрённым моментами остроты происходящего, озарёнными сверкающим лезвием духовного меча Чэнлуаня, когда оно рассекает демоническое пламя, искрится и тлеет от столкновений клинков, освещая прекрасные черты и гибкую стать Лю Цингэ. Его глаза, горящие огнём – огнём трепета перед смертельным сражением, грозным вызовом – предельно сосредоточены и внимательно следят за каждым ударом правителя Лунлинь, за малейшим изменением в дыхании и взгляде, за всякой уязвимостью, удобной для атаки. Ло Бинхэ это знакомо - быть на принимающей стороне битвы с Лю Цингэ, Богом войны Цанцюн с Байчжань. Император привык быть тем, кто встречает эту самоотверженность, это непоколебимое внимание, этот жгучий взор. Видеть всё это обращённым на кого-то другого... Ло Бинхэ хмурится. Битва на мгновенье прерывается, когда горного лорда и правителя разносит в стороны, брызги красной крови разлетаются у ног Лю Цингэ, обломки драгоценной брони - у ног врага. На лице демона оскал, дикий и блестящий интересом, встречаемый пронзительным взглядом владыки Байчжань, сияющим, как огонь, даже будучи отчасти скрытым кровью. Внимание Лю Цингэ настолько сильно концентрируется на его противнике, что остальное пространство сна буквально тает, практически отвергая столь насыщенное присутствие Ло Бинхэ. Раз вдох, два, и они снова бросаются друг на друга; один - с тёмным обжигающим пламенем, другой - с ослепительным блеском света. Они сталкиваются так ярко, что полудемон щурится слегка, а потом – острый всплеск тревоги, заставляющий сон содрогнуться, вспышка ясности, возвращающая тронный зал к существованию, пусть он и едва держится, истерзанный собственными повреждениями. С когтей владыки клана Лунлинь стекают комья плоти, капает кровь. Заклинатель покачивается, его рука дёргается, хватаясь за грудь – и удара сердца не проходит, как его силуэт сгибается пополам, густая алая кровь выплёскивается из разодранного бока, брызжет изо рта, когда он выкашливает рваный, мокрый вздох. - Ты, - говорит правитель, широко улыбаясь горному лорду. - Владыка Байчжань. Стоящий противник. Ты сильный, и... - у него перехватывает дыхание, неповоротливая фигура колеблется. - И… я благодарю тебя... за восхитительную битву. За хорошую смерть. Гулкий грохот эхом разносится по комнате, как гром, когда правитель Лунлинь падает на колено, его меч вонзается в пол, и демон тяжело налегает на него с болезненным стоном. Он кашляет, выплёвывая черную кровь через сжатые острые зубы, и, ухмыльнувшись Лю Цингэ, закрывает глаза и вдыхает в последний раз. На мгновение всё вокруг охватывает тишина, сон взволнован восторгом желанной победы, сердце самого наблюдателя пропускает удар при виде печально известного демонического правителя на колене, склонившего голову пред владыкой Байчжань. Половина лица заклинателя в крови, его обычно чистые белые одежды порваны и запятнаны багровым, он молчит, если не считать долгого выдоха, который горный лорд себе позволяет, когда мускулы его расслабляются. Ло Бинхэ не может оторвать глаз от этого зрелища. Сон дёргается, искажается во вспышке, когда победитель сгибается вдвое и опирается на Чэнлуань, как на костыль, почти как сделал его поверженный противник. Рука покрыта алым, из раненного бока хлестает кровь, нанесённый вред настолько ужасный и обширный, что совершенствование едва спасает. Глаза опасно слипаются, но Лю Цингэ цепляется за рану так сильно, что вздрагивает, болезненный рык слетает с окровавленных губ. Заклинатель поднимает взор и смотрит мимо Ло Бинхэ, на двери тронного зала, заставляет себя идти вперёд, стиснув зубы. Полудемон хмурится, глядя на кровавый след на полу, щурится, прикусив губу. Он взмахивает рукой, заставляя сон рухнуть и позволяя ему преобразоваться в нечто иное. На этот раз они снаружи, небо царства демонов редкого ярко-голубого цвета с прожилками пурпура и густыми облаками, мягко его облепившими. Листья высокого чёрного бамбука шелестят нежном ветру, и, когда Ло Бинхэ оборачивается, раздаётся стук десятков стеблей, падающих на землю, вырубленных чётко по широкой дуге, открывая взору Лю Цингэ в центре того, что он своими руками превратил в поляну. Он дёргает запястьем, чёрная кровь отлетает от лезвия Чэнлуаня на землю с шипением, разъедая, отравляя почву там, куда попадает. А перед ним - массивный переливчато-обсидиановый силуэт гигантской ядовитой очковой кобры, её клыки до сих пор обнажены, когда голова медленно соскальзывает с шеи. Правитель трёх царств помнит, как похвально упорно донимала его неугомонная тварь годы и годы назад, несколько месяцев спустя после того, как его столкнули в Бездну. Побеги бамбука были сладкими и сытными, в частности в этом лесу, но вскоре тогда ещё мальчишке пришлось денно и нощно убегать от гоняющейся за ним огромной змеи – если б не дева Минь Дайю, пришедшая собирать бамбук на второй день затруднительного положения юного полудемона, отвлёкшая зверя своим голосом, Ло Бинхэ не уверен, что выбрался бы оттуда живым. Тогда они узнали о, эм, раскрывающем воздействии слюны монстра, способной прожигать и разъедать вещи такие, как, ну, одежда. Может, тогда будущий император и не мог победить кобру, зато это обернулось довольно приятной связью с молодой девушкой. Даже сейчас один лишь взор, брошенный на змею, напоминает повелителю демонов о том, как он... Что ж. Лю Цингэ выпрямляется, наблюдая за тем, как сражённая тварь валится с услаждающим слух и сотрясающим землю глухим стуком. Плечи наблюдателя расслабляются, когда он обращает взор на спокойный профиль заклинателя, облака над головой будто специально уплывают, позволяя солнцу ласкать его элегантный силуэт, обрамляя практически неземным сиянием. С бесстрастной точностью Лю Цингэ принимается рубить зверя на части. Интересно, даже успокаивающе наблюдать, как воитель собирает образцы крови и слюны в маленькие бутылочки, потом аккуратно вырезает ядовитые железы, чтобы связать их вместе, прежде чем взять немного кожи, кусков мяса, несколько органов, зубов и костей быстро, но тщательно. Похоже, завершив сбор материала, горный лорд отправляется разбить лагерь подальше от массивного трупа, который, без сомнения, привлечёт голодных демонов, обретающихся неподалёку. Ло Бинхэ бесшумно следует за ним, до сих пор вспоминая великолепную ночь после его прошлой встречи с гигантской ядовитой очковой коброй. Пока небеса не потемнели до широких полос розового и оранжевого, заклинатель разводит маленький костерок под скалистым выступом на юго-западе леса. Как только он собирает достаточно материалов для готовки мяса, он резко оборачивается, хмуря брови, и смотрит прямо на Ло Бинхэ. - Как долго ты меня преследуешь? - выплёвывает Лю Цингэ, сузив глаза. Брови полудемона поднимаются в изумлении. Обычно его не замечают во снах, если он сам того не пожелает. Возможно, слишком увлёкся воспоминаниями... Заклинатель хмурится и отворачивается, хмыкнув. Он не спрашивает, зачем повелитель демонов здесь, но и не обнажает меч. - Это место не пугает шишу? - спрашивает Ло Бинхэ, подходя ближе, чтобы заглянуть через плечо горному лорду, присевшему у огня, наблюдая за пламенем. Тот усмехается такому обращению и принимается точить деревянный колышек; скорее всего, собирается насадить на него мясо и поджарить на огне. Юный бывший ученик школы Цанцюн делал так же, когда был здесь; но никогда - с чем-то столь же прекрасным и нежным на вид, как мясо кобры. - Вокруг полно устрашающих монстров. Лю Цингэ бросает на полудемона пренебрежительный взгляд и вновь сосредотачивается на костре. Правитель думает, что он не заговорит; но здесь, в своём сне, заклинатель, видимо, открывает рот охотнее, чем бодрствуя. Подождав немного, Ло Бинхэ-таки получает ответ: - Ничего опасного, - хмыкает воитель, решительно нанизывая мясо. - А было, - говорит полудемон задумчиво, лениво поправляя свои одежды, чтобы усесться рядом с горным лордом у огня. Лю Цингэ едва удостаивает его взором, погрузившись в своё выдуманное занятие; Ло Бинхэ наблюдает за языками пламени какое-то время, а после глядит на заклинателя из-под ресниц. Он сосредоточен на устраивании палочек над костром, а тёплый свет мерцающего пламени выделяет тонкие черты его лица. Полудемон смотрит немного на эту картину, а затем незаметно контролирует сон, усиливая огонь до тех пор, пока красивое лицо собеседника не станет видно ещё лучше. Вот так. - ...Ты был здесь, будучи младше, - говорит он неожиданно, хмурясь сосредоточенно. Словно только что что-то понял. Ло Бинхэ и не думал, что горный лорд в самом деле обращал внимание на что-либо, кроме занявших его действий в собственном сне. - Мгм, - легко соглашается повелитель демонов. - Был, - и указывает жестом на костёр. - Но никогда не смел разжигать настолько большой огонь... это довольно приятно. Мне бы понравилось. Тепло. - Хм, - произносит Лю Цингэ нечитаемо. Со свойственной сну неровностью времени, мясо на палочках уже успело поджариться; заклинатель берёт одну в руку, нюхает на пробу и отрывает зубами кусок. Едва ли приготовилось внутри; ну, воображаемое мясо ему не навредит. - На, - говорит горный лорд и внезапно протягивает вторую палочку в сторону собеседника. Ло Бинхэ выгибает бровь, рука сама поднимается навстречу. Он смотрит на только что принятое мясо, потом на Лю Цингэ, снова переставшего обращать внимание на полудемона. - Шишу, - мурлычет последний, наклоняясь ближе, голос низкий и дразнящий. - Ты меня кормишь? - Ты никогда не зовёшь меня так, - смотрит воитель пристально, сузив глаза, скользя взглядом вверх и вниз по собеседнику. - Почему... Его взор цепляется за лицо правителя; потом он немного расслабляется, прежде чем словно вспыхивает неким осознанием. - Та битва, - говорит он, и костёр с зарослями вокруг тают, кровавый смрад и стены грандиозного зала начинают обретать форму. Рука заклинателя дёргается к его боку, тело само сгибается в страдании. - Я... До того как Лю Цингэ успеет вспомнить слишком много, взмах руки Ло Бинхэ отправляет его в глубокий сон без сновидений. — Когда император открывает глаза, комнату уже захватил вечерний полумрак. Он поворачивает голову туда, где отдыхает горный лорд - спит крепко на кровати полудемона. С заклинателя была начисто стёрта вся кровь и грязь, теперь он облачён в прекрасные тёмные нижние одежды, волосы собраны в свободный низкий хвост, отведены в сторону, чтобы Лю Цингэ не лежал на них. Он очень похож на спящего принца, чудесный и умиротворённый, мягко укутанный в шёлковое одеяло; длинные ресницы и красивое лицо, нежно целованое лунным светом… Никто бы и не подумал, что недавно воитель сражался с владыкой демонов и еле остался в живых, а раны, всё ещё свежие, медленно заживают под многочисленными припарками и бинтами, их обернувшими. После битвы прошло всего несколько дней; Ло Бинхэ перенёс его сюда, во дворец, в личные охраняемые покои, под покровом ночи. Никто, кроме полудемона, не знает, что он здесь. Ло Бинхэ внимательно рассматривает спокойного, спящего горного лорда, сидя на стуле рядом с постелью; его тихое ровное дыхание из чуть приоткрытых губ, едва различимый трепет ресниц... он погружается в ещё более глубокий сон. Правитель бесстыдно скользит взором по этим щекам к изгибу губ, шеи заклинателя, ключицам, слегка выглядывающим из выреза одежд. Чёткие линии его груди ясно видны под тонким, облегающим материалом; гладкий прохладный шёлк так приглашающе выглядит на его коже… А под тканью Лю Цингэ, должно быть, тёплый, если коснуться… Спустя миг, Ло Бинхэ поднимает руку и берёт в неё запястье спящего, проверяя пульс. Всё, как и раньше; он ещё исцеляется, но это займёт время. Он не настолько в опасности, чтобы правителю трёх царств нужно было срываться на поиски каких-то редких заживляющих трав, как приходилось ради некоторых хорошеньких заклинателей и демонов, что побывали в его постели. Остаётся только ждать. Полудемон скользит взглядом по беззащитному телу воителя, вбирая в память каждую деталь. После всех этих долгих лет вражды и ненависти обладать властью над ним вот так... Пьянит. Это пьяняще. Лениво и вкрадчиво мягко тянется Ло Бинхэ рукою к лицу горного лорда, убирая тонкую выбившуюся прядь волос. Лю Цингэ и не дрогнул; Ло Бинхэ позволяет себе провести костяшками пальцев к родинке под глазом, нежно гладя её большим пальцем. Он заставляет кровяных паразитов циркулировать по восстанавливающемуся организму, вплоть до самых дальних его уголков; убеждается, что используются все их лечебные способности. Всё хорошо; скоро заклинатель проснётся, и тогда император сможет насладиться лицом Лю Цингэ, когда тот поймёт, какую власть над ним имеет Ло Бинхэ. Чем он обязан Ло Бинхэ. Губы кривятся в улыбке, полудемон уводит руку от лица спящего, задерживаясь текучим касанием на родинке, чтобы провести по ней пальцем напоследок.