ты и я

      Глеб проснулся в часов восемь утра. Пугающая тишина ледяной квартиры сдавила горло. Самойлов моментально поднялся с кровати, почувствовав невыразимый голод. Но холодильник в соседней комнате расстроил не меньше, чем отключение отопления на прошлой неделе – в этой морозильной коробке было пусто так же, как и на душе.       Глеб накинул на себя все, что только попалось под руку – черные кроссовки и серая толстовка на молнии, - чтобы сходить за продуктами. Ох уж эта чудо-осень: вроде бы и холодно, но в куртке было б жарко. Первое время Самойлов все никак не мог привыкнуть, что для долгих прогулок нужно заморачиваться с верхней одеждой, да и сейчас с этим у него не очень. Да и все равно – ближайший магазин находится через два дома, так что идти придется недолго.       Самойлов-младший поискал по ящикам и кошелькам, насобирал не так уж и много мелочи, и тут же в голове прикинул примерный список продуктов. Глеб вышел из квартиры, спустился по лестнице и выскочил на улицу.       Чудесная, рыжая осень! Листья деревьев стали огромным оранжевым пятном на фоне всех домов, летняя жара сменилась сильным ветром. Солнце и радость стали ливнем и отчаянием. Глеб почувствовал себя лучше физически, но истерзал себя морально.       - Глеб! – воскликнула сонная продавщица. – Уж думала ты совсем помер. Давно тебя не видно.       - Деньги не прибавляются, как видите, - Самойлов грустно вздохнул.       Продавщица мило улыбнулась.        Уже все в районе знали о том происшествии, но никто не был в курсе подробностей. Большинство жалели Глеба за его тяжелую судьбу, что квартира сгорела вместе со старшим братом! С надеждой, с опекуном, со смыслом. Но никто не догадывался о том, что действительно произошло.       Глеб с буханкой хлеба и колбасой пошел домой, доживая, возможно, последние дни этой жизни. Хотя… Когда Самойлов высвободился из той мрачной квартиры, где жил много и много лет, он понял, каков же мир весел. Как много людей, и не всем из них «похуй»! Вот, к примеру, та же продавщица тетя Оля! Старая женщина с умирающим сыном и такой интересный человек, сочувствующий. Или, к примеру, сосед Олег, мужик страшный, мощный, но это не мешает ему быть дружелюбным. А сколько у этого человека интересных историй!       Самойлов мог продолжать говорить о знакомых долго и долго, но все равно не забыл бы Татьяну… Она была замечательной. Этим летом ее зарезал собственный муж. Глебу жаль, но он все равно никак бы не помог ей.       Глеб может продолжить жить. Может найти себе работу, трудиться за копейки, может создать рок-группу и стать популярным, может отыскать любовь своей жизни, но тень прошлого всегда будет его преследовать. Статья за предумышленное убийство всегда будет вертеться в его засоренной головушке, хоть полиция никогда и ничего больше не докажет. Вадим будет идти следом, сколько бы раз не умер.       Вадим заслужил. Как Глеб уже понял, его старший брат был мразью, который сделал жизнь младшего сплошной ложью.       Глеб поджег квартиру, да и собирался вместе с Вадиком прямо под боком умереть. Никто еще не отменял этой странно-нездоровой мании к старшему брату. Но в последний момент что-то переклинило и младший сбежал. Не знает, правильно ли поступил, да и сейчас вряд ли кто подскажет.       - Ватсон, - тихо прошептал Глеб, поглаживая одеяло рядом с собой. Прошел целый год, как его советника уже нет рядом. Нет больше той квартиры.       Глеб бы остался ради мамы, но…       Ее тоже больше нет.       Самойлов не плакал, ну не мужское это ж дело. Глеб пусто смотрел в потолок, словно там появлялись слова, что дальше делать, указания, как быть и существовать. Но на нем, теперь, видимо, тоже ничего. Это ли не знак?       Он мог бы провести свой вечер опять в рассуждениях, но он сделает лучше. Глеб впервые за месяца четыре схватил потрепанную акустику и сыграл пару аккордов. Потом Самойлов встал и сделал много бутербродов из того, что несколько минут назад купил, поставил телевизор и сел удобнее на диване.       Глеб пережил всех, он больше никого не волнует. Это так чудесно, это так хорошо.       Это не грустный конец, это ожидаемый конец. Глеб любит пушистого Ватсона, не заслужившую эту учесть Татьяну, старую и счастливую маму, мерзкого и гадкого Вадима. Самойлов-младший не умрет в ненависти, не умрет в обиде.       Глеб любил, любит и будет любить каждого, кто хоть как-то отметился в его короткой истории.