Любовное убийство

      Они впервые увидели друг друга у благоухающего куста сирени в Гиперборейском парке (назван он так лишь потому, что расположен на северной окраине города). Этот парк — одно из немногих мест, куда ещё не добралась перепачканная паутина железной дороги, не дотянулись щупальцы монорельса, не дошёл смрад металлургических заводов. Сюда стекаются все слои общества (к величайшему сожалению аристократов), поэтому, несмотря на обилие растений, дышится в парке неспокойно — повсюду можно наткнуться на констеблей, предпочитающих держаться по двое, если не по трое. Вот и за тощей девушкой со светлыми колтунами шёл особый контроль. Нет, она не вела себя подозрительно, а всего лишь была бедна, но этого основания уже хватало, чтобы не спускать с неё глаз.       Когда она остановилась у судьбоносного куста, прячась от солнца, навстречу ей с центральной аллеи выдвинулась процессия из семи человек. За крупными телохранителями тяжело было разглядеть охраняемого ими юношу, но, вовремя скосив глаза, девушка успела увидеть его прекрасное лицо. А он в этот момент смотрел на неё. Их взгляды пересеклись — электрический разряд, шок на секунду пронзил обоих. Такого никогда раньше не было. Девушка не верила во всю эту чушь про «любовь с первого взгляда», да и в принципе особо не верила в любовь, поэтому скептически отнеслась к произошедшему. По крайней мере, постаралась — сердце её бешено колотилось, готово было покинуть многострадальное тело, руки замёрзли, а горло пересохло. И юному аристократу пришлось несладко. Он не мог выпустить из головы прекрасный образ беднячки и не мог это принять. Всю жизнь его учили, что чувствовать к «падшим» что-то, помимо брезгливости, недостойно наследника великого рода. А он и не чувствовал никогда. На самом деле, неприязни к нищим он тоже почти не испытывал (за редким исключением), но то, что сделала с ним эта девушка, было просто немыслимо. Она не покидала его сознание ещё неделю. Он думал о ней перед сном, по пробуждении, во время уроков верховой езды и живописи (за рисование с натуры он получил очень низкий балл, потому что в итоге даже с портрета на него смотрела не натурщица, а та самая девушка), за столом, в ванной и наедине с собой и своим телом. Он чувствовал себя помешавшимся идиотом, но ничего не мог сделать. — Доброе утро, господин Армин! — со слегка неуклюжим поклоном сказал вошедший в спальню подросток. — Как вы знаете, в нашем государстве есть многовековая традиция, согласно которой юноша благородного происхождения на шестнадцатом году жизни, в день летнего солнцестояния должен получить слугу для исполнения любых его прихотей. Я, Энтони Лэ́пад, был назначен лично вашими доблестными родителями и готов беспрекословно подчиняться вашим приказам! Вам помочь переодеться, господин?       Армин, недавно только открывший глаза, с непонимающим видом сидел в кровати и медленно, но верно заливался краской. Как же — предстать перед ровесником в одной пижаме. Точнее… — Ты же та девушка из парка! — изумлённо выпалил Армин, до которого наконец дошло, кого новоиспечённый слуга ему так напоминает. — Девушка? Господин, по традиции в слуги берут только людей того же пола… Вы, наверное, меня с кем-то путаете, — с тяжело скрываемым волнением ответила переодетая в юношу Энни Леонхарт, которая тоже не ожидала такой встречи. Не ожидала, что клиент закажет убийство того самого юноши, что на белом коне посещал её разноцветные сны всю неделю.