Сотня: Перезагрузка

Кларк сбилась со счета, сколько раз они занимались любовью. Там, где они находились сейчас, время не имело никакого значения, но проводя его с Лексой, она забыла, что такое понятие вообще существует. Но не смотря на это, можно было с уверенностью сказать, они занимались любовью настолько много и Кларк так устала, что была почти уверена, что проспала целый день. Не то чтобы она жаловалась, она не могла дождаться того момента, когда они снова будут вот так вместе. И действительно, она могла только радоваться романтической ночи, которую они провели в постели. Лекса — чудесная и самоотверженная любовница, как в постели, так и вне ее, что ни в коей мере не удивило Кларк. Лекса — прекрасный и великодушный человек во всех отношениях. В первую очередь она позаботилась о желаниях Кларк и она настолько потеряла счет тому, сколько раз брюнетка доводила ее до оргазма, что у нее начало болеть внизу. Лекса приготовила ей теплую ванну, наполненную ароматными маслами, которые нашла в шкафчиках, после чего отнесла туда возлюбленную, чтобы быть уверенной, что Кларк не причинит себе боли, пытаясь ходить так скоро. Это действительно помогло снять напряжение с чувствительных зон, а также продлило их романтическое единение, поскольку Кларк удалось уговорить Лексу присоединиться к ней, по крайней мере, не надолго. Побыв немного с Кларк, Лекса ушла, чтобы приготовить для девушки завтрак, пока она принимала ванну и после принесла поднос ей в постель. На завтрак она приготовила клубнику, хлеб и яйца, молоко, апельсиновый сок и кофе. Кларк спросила ее, откуда она знает об этих вещах, поскольку полагала, что для Землян не существовало такой вещи, как кофе. Лекса ответила, что ее народ не был настолько не осведомлен об обычаях бытующих до Первого Высшего Пламени, как считали Небесные Люди. Кларк извинилась за это, а затем съела завтрак, который был восхитительным. После этого они просто обнимались лежа в постели. «Почему ты никогда не говорила мне, что ты гений?» — спросила Кларк. Они решили, что за время, проведенное вместе на Земле, они не смогли узнать друг о друге маленькие, простые вещи, о которых они должны были знать как начинающая пара. Такие как любимая еда, которой для Кларк был торт, который ее отец всегда готовил на ее день рождения, а для Лексы это была тушеная баранина, которую ее мама готовила для нее каждую неделю; любимый цвет, который, как они выяснили, они обе выбрали под цвет глаз друг друга, поэтому для Кларк он был зеленым, а для Лексы — голубым и так далее. Они также не хотели говорить о своей миссии, они в значительной степени знали все о том, что им нужно было делать. Поэтому вместо этого они решили сосредоточиться на том, чтобы получше узнать друг друга за то время, что у них осталось. «Я не гений», — отмахнулась Лекса, покачав головой и застенчиво улыбнувшись. Брюнетка лежала на спине, глядя в потолок, положив одну руку под голову, в то время как Кларк лежала на боку, подперев рукой голову и смотрела на нее, запоминая все мельчайшие детали, чтобы не забыть и позже нарисовать девушку по памяти. «Бекка сказала, что ты гений и была одаренным ребенком практически во всем. Я не думаю, что она врала или преувеличивала», — прокомментировала Кларк с дразнящей улыбкой на лице. Лекса повернулась к ней с ухмылкой: «Во всем?» — спросила она и Кларк точно знала, что Командующая имела в виду. «Извращенка. Я говорю не об этом, вынь на минутку голову из канавы и будь серьезной», — Лекса усмехнулась.- «К твоему сведению, мне нравится твой интеллект. Это была одна из первых вещей, на которую я обратила внимание, когда мы встретились и провели какое-то время вместе, планируя атаку на Гору». «Может, я и бессердечная, но, по крайней мере, я умная, верно?» — подразнила Лекса. Кларк застонала откинувшись на свою подушку, в то время как Лекса продолжала смеяться над ней. «Тогда я не очень хорошо тебя знала. И до этого момента ты была маленькой стервозной сучкой по отношению ко мне и моим людям, так что сделай мне поблажку, теперь я определенно знаю тебя лучше», — предостерегающе сказала Кларк. Лекса все еще улыбалась, но, решив, что дразнить больше не стоит, спросила блондинку: «Ты знаешь, что такое IQ?» Кларк кивнула головой. «Да, я читала что-то об этом». «Мой IQ составляет сто шестьдесят два, что считается — исключительно одаренная. IQ Бекки сто тридцать четыре, что считается — умеренно одаренная», — объяснила Лекса и Кларк была шокирована. «Неужели?» — брюнетка кивнула. — «Уау, моя девушка — признанный гений. Я действительно знаю, как их выбирать, да?» «Теперь моя очередь. Как ты думаешь, какой была бы наша жизнь, если бы эта версия нас родилась до бомб?» — с любопытством спросила Лекса. Кларк улыбнулась, правой рукой начав играть с рукой Лексы и ее красивыми, длинными пальцами. «Я думаю, что ты происходила бы из богатой семьи. Это были бы безумно богатые, но очень хорошие люди. Ты была бы самой старшей с четырьмя младшими братьями и сестрами», — размышляла Кларк, а Лекса улыбалась. «Четверо младших братьев и сестер? Я едва могу справиться с одним», — хихикнула Лекса и Кларк удивленно посмотрела на нее. «У тебя есть младший брат?» «Сестра, ей пять лет. Я видела ее незадолго до того, как Роан привел тебя ко мне в Полис, — кивнула Лекса «Как ее зовут?» — спросила блондинка, может быть, она встречала ее раньше. «Мэди». «Значит, твои родители все еще живы?» «Только мой отец, мама умерла, рожая Мэди. Он жил в другом клане. Я старалась навещать их как можно чаще, не вызывая ни у кого подозрений, но из-за расстояния это было очень трудно. Теперь продолжай рассказ, а потом я расскажу тебе о Мэди», — сказала Лекса, прежде чем жестом показать блондинке продолжить. Кларк кивнула, понимая необходимость сменить тему. «Итак, это будете ты, два мальчика, девочка и еще один мальчик, именно в таком порядке. И ты бы отвечала за семейный бизнес. Возможно, генеральный директор корпорации по производству свечей». Лекса улыбнулась в ответ на подкол. «А что насчет меня?» — с любопытством спросила Кларк. «Ты была бы студенткой, изучала бы медицину и искусство, так как ты любишь рисовать. Ты тоже была бы из богатой семьи, у тебя был бы брат и сестры. Брат-близнец, младшая сестра а еще вы бы удочерили Рейвен,» — сообщила Лекса. «Рейвен — моя приемная сестра? Мне это нравится», — рассмеялась Кларк. «Мы бы встретились, когда были детьми и я бы пригласила тебя на свидание», — уверенно заявила Лекса и Кларк посмотрела на нее. «Прямо там и тогда?» «Конечно. И мы бы собрали вместе всех наших друзей». «Звучит весело», — сказала Кларк, улыбаясь и Лекса улыбнулась в ответ. «Да, так и есть». «Если ты не против, не могла бы ты рассказать мне о своей семье?» — решила затронуть интересующую ее тему, Кларк. Брюнетка вздохнула, глядя в потолок, на мгновение избегая взгляда Кларк, прежде чем начать. «Моя мама была воином армии Трикру, но когда она забеременела мной, она была вынуждена покинуть свой пост, потому что беременность протекала тяжело», — сказала Лекса. «Что с ней было не так?» «Я», — грустно усмехнулась Лекса «Что ты имеешь ввиду? Я не понимаю, ” — нахмурилась Кларк. «Почти все беременности с ребенком Ночной Крови сопряжены с риском для матери. Нередко мать ребенка с Ночной Кровью умирает при родах, или, по крайней мере, получает осложнения. Красная кровь матери смешивается с темной кровью ребенка и иногда это может быть смертельно опасно. Поэтому орден Хранителей Пламени следит за нашим рождением. Моя мать была очень плоха, но целительница, которая заботилась о ней, была действительно хорошей, так что она пережила мое рождение. С трудом, но пережила. Она не удивилась, узнав, что я была Натблидой, так как моя семья происходит из длинной линии Ночных Кровей. Моя прабабка была одной из первых, кого Бекка превратила в Ночную Кровь, поэтому ожидалось, что по крайней мере один раз в каждом поколении моей семьи будет рожден ребенок Ночной Крови. Ребенку разрешается оставаться в семье в течение первых пяти лет жизни под наблюдением кого-то из Ордена, затем его привозят в Полис, для обучения. Так было и со мной и в течение этих пяти лет я была счастлива и любима. Я могла быть просто обычным ребенком. После того, как меня забрали, мои родители были разбиты, но тем не менее, они понимали, что это мой священный долг и продолжали жить своей жизнью. Мою мать отстранили от военной службы, так как она была живой матерью возможного Командующего и вместо этого она стала старостой деревни. Мы иногда поддерживали связь и на мои дни рождения они всегда приезжали в Полис, чтобы отпраздновать их со мной», — с улыбкой сказала Лекса и Кларк тоже улыбнулась. — «Когда мне было 18 лет, я получила весть, что моя мама умерла, рожая второго ребенка Ночной Крови». «Мэди — ночная кровь?» — догадалась Кларк. Лекса кивнула, подтверждая ее слова: «Это был удар. Я потеряла Костию за полгода до этого, а потом потеряла свою мать. Это было ужасно, но я поехала навестить отца и, честно говоря, я была немного обеспокоена тем, что у меня есть брат, или сестра Ночной Крови, но когда я увидела ее, я сразу полюбила ее, пообещав маме, что позабочусь о ней. И я это делала. Папа тяжело переживал потерю мамы, но у него была Мэди, о которой нужно было заботиться. Он всегда был ответственным отцом, поэтому он с головой ушел в заботу о ней. Он продолжил традицию приезжать в Полис на мой день рождения, да и на мамин тоже. Мэди очень милая. Милая, а еще очень упрямая, что, похоже, является семейной чертой. В нее просто невозможно не влюбиться», — закончила Лекса свой рассказ. «Тогда у нее определенно есть кое-что общее со своей старшей сестрой», — подразнила Кларк. «Если бы», — усмехнулась Лекса. «Если она Ночная Кровь, почему она не проходила обучение в Полисе и почему она не участвовала в Конклаве после твоей смерти?» — спросила Кларк, слегка поморщившись от последней части вопроса, так как она не хотела вспоминать гибель Лексы и убийство Натблид Онтари. «Она собиралась отпраздновать свой пятый день рождения через неделю после Конклава, так что ее не ждали в Полисе раньше. Да и если бы ей было больше пяти лет, только Натблиды старше десяти лет могут участвовать в Конклаве, так что она в любом случае не стала бы его частью», — объяснила Лекса. Брюнетка не могла не радоваться этому, потому что, если бы ее сестра была частью Конклава, тогда ее постигла бы та же участь, что и всех остальных, ей бы отрезали голову, как это случилось с Эйденом. Одна только мысль о нем, заставила Лексу содрогнуться, и она закрыла глаза, прогоняя подступившие было слезы. Из всех ее новициат Ночной Крови, Эйден был ей ближе всех. Он был для нее как сын, поэтому видеть его незаслуженную смерть от рук убийцы из Азгеды, было все равно что наблюдать за тем, что случилось с Костией. «Сколько тебе было лет, когда ты выиграла свой Конклав и стала Командующей?» — спросила Кларк, нарушая воцарившуюся тишину и возвращая Лексу к реальности. Даже если то, о чем она спрашивала, было также тяжело, как то, о чем думала Лекса. Брюнетка вздохнула, вспоминая те тяжелые дни после Конклава, после гибели ее друзей и тех, с кем она выросла. «Мне оставалась неделя до моего двенадцатилетия, когда я стала Командующей, то есть через две недели после моей победы на Конклаве. Мои раны были тяжелыми, поэтому им пришлось ждать, пока я поправлюсь, чтобы провести церемонию Вознесения», — ответила Лекса. «Как сильно ты пострадала?» — спросила девушка, уже боясь ответа и Лекса взглянула на нее, неуверенная, стоит ли об этом рассказывать. Это была та часть, которая беспокоила Лексу меньше всего в этой истории, однако она знала, что Кларк будет переживать, узнав о серьезности ее травм, но девушка ободряюще кивнула и Лекса продолжила: «Когда объявили мою победу, левый глаз почти заплыл, правая бровь была разбита, из левого уха текла кровь из-за разрыва внутри. Мне потребовался месяц, чтобы слух с этой стороны восстановился. Я получила удар ножом в правое плечо, почти непоправимо повредивший нервы, левое плечо было сильно вывихнуто и с тех пор, время от времени мне нужно вправлять его снова. Мое левое запястье было сломано вместе с пальцами, а на животе был порез длиной 6 дюймов*, от которого каким-то чудом остался лишь маленький шрам. В мою правую ногу попала стрела, а на другой — был небольшой ожог, а еще я получила довольно сильный удар по голове», — перечисляла Лекса, в то время как Кларк все больше и больше приходила в ужас. «Кто это сделал с тобой?» — спросила она и Лекса некоторое время молчала. — «Прости, ты можешь не отвечать, если не хочешь». «Мы можем поговорить об этом в другой раз? Я просто не уверена, что я готова говорить об этом с кем-либо», — взмолилась Лекса. Кларк кивнула, понимая, что ей нужно сменить тему: «Ты знаешь, когда я встретила Луну, она сказала, что сбежала с Конклава не потому, что боялась проиграть, а потому, что знала, что выиграла бы». Лекса усмехнулась. «Луна всегда была очень хороша в бою, но не настолько, когда дело доходило до других обязанностей, которые требовались от Командующего. Она бы прошла через последние два испытания, это определенно, а это значит, что мы встретились бы лицом к лицу на поле боя и мне неприятно думать, что ее смерть тоже была бы на моей совести, так что хорошо, что она оказалась достаточно дерзкой и сбежала». «Она была темным человеком», — сказала Кларк, думая о словах Луны на последнем Конклаве. Каким-то образом, точно зная, о чем думала Кларк, Лекса не могла не вмешаться: «Она не была темной, Кларк. В отличие от меня, она просто никогда не знала, как жить со своей тьмой, потому что она есть у всех нас, просто на разных уровнях и по разным причинам. Твои скитания после Горы имеют тот же корень, что и действия Луны. Ненависть к себе и стыд. Ты не смогла справиться с тем, что натворила, как и она. «Я никогда не думала об этом с этой точки зрения». «Тебе пришлось убивать невинных людей, чтобы спасти своих. Людей, которые пытались убить тебя и твоих друзей, людей, которых ты в какой-то момент считала своими врагами, и это съедало тебя заживо. Представь, насколько хуже ей было после того, как она пронзила мечом сердце своего брата-близнеца? Они были неразлучны, где был один, там был и другой, и так было в течение шестнадцати лет. Пока внезапно они не столкнулись друг с другом на поле боя и как любой человек, она хотела выжить, даже если это означало что придется убить его, что, в конце концов, она и сделала. Она не смогла простить себя за то, что чувствовала себя так и сделала то, что сделала». Кларк кивнула, наконец-то почувствовав, что теперь может понять, почему Луна стала такой. Она тоже внесла в это свой вклад тем, что они сделали с ней за ее черную кровь. «Может быть, для нее это тоже будет вторым шансом», — с надеждой сказала она. «Не волнуйся, на этот раз я позабочусь об этом», — пообещала Лекса, целуя ее, после чего они отстранились и улыбнулись друг другу. «О, я хотела спросить. Кого еще ты берешь с собой?» — спросила Лекса. «Рейвен, Кейна и Мерфи». Лекса не могла не удивиться: «Не Беллами?» «Не тот Беллами, нет», — покачала головой Кларк. — «Как я уже сказала Бекке, я хочу, чтобы мы начали с чистого листа, чтобы построить лучшую дружбу, чем та, которая у нас была. Ты больше, чем кто-либо другой, знаешь, что ближе к концу это стало вредно для нас обоих. Нам не следовало закрывать глаза на ошибки друг друга. Я не должна была закрывать глаза на его ошибки. И я никогда не должна была просить тебя сделать то, что ты сделала, после всего, что ты и твои люди потеряли на поле боя. Я очень, очень сожалею об этом», — извинилась Кларк. «В том, что произошло, была в равной степени и твоя вина, и моя. Твоя в том, что ты поверила в них, а моя — что я выбрала этот момент, наполненный болью, для того, чтобы мой народ изменил свой образ жизни, но спасибо за извинения. Что по поводу Беллами, то я думаю, что это может стать действительно лучшим выходом для него», — согласилась Лекса. «Зная все сейчас, конечно, намного легче понять, где я совершила ошибку. Именно поэтому я беру с собой Мерфи. Мне нужно многое искупить, в том, что касается его и возможно, это будет моим шансом не только исправить ошибки, но и помочь ему стать лучшей версией самого себя, которой он только начал осознавать, что может быть. Кейн — именно тот Канцлер, который нужен Небесным людям, чтобы не только выжить, но и стать приемлемым и полезным кланом Коалиции. А Рейвен заслуживает гораздо лучшего, чем то, что с ней случилось в прошлый раз. Кроме того, если честно, я бы ничего не добилась, не будь ее рядом. Я умею придумывать планы, но именно она делает их выполнимыми. Она нужна мне больше, чем она когда-либо сможет представить», — объяснила Кларк свой выбор своей девушке. «Итак, когда именно ты планируешь вернуть меня? Если я могу спросить», — поинтересовалась Лекса. Прежде чем Кларк успела ответить, раздался стук в дверь комнаты, заставивший их обеих сесть на кровати, прежде чем Кларк позвала человека снаружи, которым, как они обе знали, была Бекка, зайти внутрь. Она вошла, с сочувствующим выражением на лице и обе девушки точно знали, что это означало. «Пора уходить, Лекса. Вам с Кларк нужно подготовиться. Это будет нелегкое путешествие для каждой из вас», — произнесла старшая женщина и Лекса кивнула, понимая, что их время истекло. Она встала с постели, но Кларк схватила ее за запястье, притягивая к себе, обнимая так крепко, как только могла. «Нет! Пожалуйста, я не хочу потерять тебя снова», — умоляла Кларк, стоя на коленях на кровати, рядом с которой стояла Лекса. Они крепко обнимали друг друга, особенно Кларк, которая отказывалась принять неизбежное и отчаянно цеплялась за Лексу, боясь момента, когда ей придется позволить женщине, которую она любила уйти. Снова. «Ты никогда не потеряешь меня. Это всего лишь на время и мы снова увидимся. Я обещаю», — обнимая, успокаивала ее Лекса, прежде чем они, наконец, отстранились друг от друга. У Кларк на глазах выступили слезы, стекая по лицу: «Тогда до свидания». «Я никогда не попрощаюсь с тобой. Это просто «Скоро увидимся». Кларк улыбнулась, прежде чем кивнуть: «Скоро увидимся. Я люблю тебя». Она поцеловала Лексу в последний раз, прежде чем они полностью отстранились друг от друга. «Я тоже тебя люблю. Всегда», — сказала брюнетка, выходя из комнаты и закрывая за собой дверь. «Лекса права, Кларк. Ты увидишь ее снова и если все получится, у тебя будет целая жизнь рядом с ней, хорошо?» — пыталась утешить ее Бекка. Кларк кивнула, она была благодарна женщине за беспокойство, но сейчас ее интересовал только один вопрос: «Когда я должна уйти?» «Сейчас. Надевай обувь и идем со мной. Пора».