Сотня: Перезагрузка

Было воскресенье, Кларк не была уверена, который час, так как не было часов и не было способа узнать время. Когда она была в одиночной камере в прошлый раз, единственное, что позволяло ей знать, сколько времени прошло, были часы ее отца. Сейчас же она думала, что на данный момент было утро, или предполагалось, что прошло полтора дня после вечеринки и ее ареста. Из того, что она слышала, пройдет несколько недель, прежде чем Шамуэй восстановится после того, как она нанесла ему несколько серьезных ран, особенно на лице и ребрах. Каждый раз, когда мимо проходили охранники, она чувствовала, что они ничего так не хотели бы, как отплатить за содеянное, но не могли, поскольку ее родители были более могущественны, чем они и за причинение вреда их маленькой девочке, виновных могли отправить в космос. По крайней мере, их влияние можно было использовать для чего-то хорошего. Существовало правило, что посетители могли навещать ее только по вторникам и четвергам, поэтому посещение ее родителями через день, было необычной практикой. В противном случае прошло бы не менее двух дней, прежде чем она смогла бы принимать посетителей и Кларк уже могла слышать нотации от Уэллса и Рейвен. Было ужасно не иметь возможности сказать им, или ее родителям, что не нужно беспокоиться, потому что вместо казни, ее отправят на Землю вместе с Мерфи и Шарлоттой, и что с ними все будет в порядке. Она не хотела, чтобы они беспокоились о ней и о ком-либо из них, но этого просто нельзя было сделать. Она не могла ничего сказать, поэтому должна была принять это и слушать, хотя она понимала, откуда исходят их переживания. На их месте она вела бы себя так же. В то же время, пока нечего было делать и некуда было идти, кроме как измерять шагами четыре стены камеры, Кларк решила заняться спортом. Место было не идеальным, но она решила, что сойдет. Кроме того, ей в любом лучше нужно было поддерживать форму. Три подхода по двадцать пять приседаний, пять подходов по двадцать отжиманий и, Кларк не замечала этого раньше, но в их камере была перекладина, которой, как помнила Кларк, в другой временной шкале не было, и она знала, что был только один человек, который мог бы сделать это для нее, уже предугадав, что она будет заниматься именно этим. Поэтому, сделав мысленную заметку добавить это к длинному списку вещей, за которые она должна будет поблагодарить Кейна, девушка сделала несколько подтягиваний на планке. Вскоре, начала просыпаться Шарлотта, обнаружившая Кларк за тренировками. Наблюдая за происходящим, Шарлотта села на кровати, скрестив ноги. «Что ты делаешь?» — с любопытством спросила она через некоторое время. Кларк перекинула ноги через перекладину и повисла вниз головой, начав качать пресс в таком положении. «Я занимаюсь спортом. Это полезно для мышц и выносливости тела, а также для ума. Иногда это помогает мне расслабиться». «Кто тебя научил?» — спросила девочка и Кларк услышала любопытство в ее голосе. «Никто. У меня была книга с изображениями подобных упражнений и я начала копировать их у себя в комнате. Вот так и научилась. Однако Кейн помог мне стать лучше в этом», — сказала Кларк девочке и она не лгала, даже если это была не вся правда. Одной из первых вещей, которые сделала Кларк: нашла книгу о спорте, в которой были показаны изображения и объяснения движений и всего остального. Эта книга постоянно лежала на столе в ее комнате — идеальное прикрытие для ее знаний. Не было другого способа избавиться от подозрений на счет ее навыков рукопашного боя, так что, даже если бы ее застукали, она могла бы воспользоваться пособием и выпутаться из щекотливой ситуации. «Можно мне попробовать?» — застенчиво спросила Шарлотта, понаблюдав за блондинкой некоторое время. Кларк остановилась и взглянула на девочку, вися вниз головой: «Ты о том, что я делаю?» Улыбнувшись, Шарлотта кивнула, а Кларк усмехнулась: «Как насчет того, чтобы сначала начать с чего-то простого?» — она спрыгнула с перекладины на ноги. — «Сделай пять таких упражнений», — инструктировала Кларк, показывая девочке, как отжиматься. Шарлотта едва успела сделать два отжимания, прежде чем упала на пол, задыхаясь от нехватки воздуха. «Почему это так сложно?» — застонала она, когда Кларк улыбнулась. «Это совсем не сложно. Ты просто не привыкла к этому, поэтому твоим мышцам больно, они никогда не делали этого раньше, но со временем и практикой, ты сможешь это сделать. Это и многое другое», — сказала ей Кларк, сделав еще несколько отжиманий, прежде чем встать и вытереться полотенцем, которое ей дали. Шарлотта попробовала еще раз. На этот раз она смогла сделать три. «Видишь? Время и практика». Кларк посмотрела на девочку, лежащую на полу лицом вниз и рассмеялась, ощущая как потеплело на сердце от осознания того, что она смогла спасти Шарлотту от всей боли и одиночества, которые девочка испытала после смерти родителей, в другой временной шкале. Девочка переживала за родителей и ничто не могло бы помешать ей испытать эту боль, кроме спасения Джозефа и Эвелин, но это, к сожалению, было невыполнимо. Однако, то что у нее есть поддержка, готовая быть рядом с ней в любое время и в любых ситуациях, помогло свести к минимуму эту боль от того, что было когда-то, к чему-то более управляемому, чтобы Шарлотта могла видеть путь вперед, который не предполагал убийства кого-то, чтобы чувствовать себя лучше. Не говоря уже о том, чтобы покончить с собой, чтобы наконец освободиться от всей этой боли. Кларк слишком хорошо знала это чувство и не хотела, чтобы у Шарлотты была такая судьба. Кларк наблюдала, как Шарлотта продолжает пытаться отжиматься, пока девочка не устала и не упала на пол, заставив Кларк немного рассмеяться. Шарлотта тоже засмеялась, после чего встала с пола и села на кровать, скрестив ноги, глядя на блондинку. «Как ты думаешь, что теперь с нами будет, Кларк?» «Что ты имеешь в виду?» — нахмурилась Кларк. «Мы действительно выберемся отсюда, или они убьют нас? Или меня одну», — спросила девочка, немного беспокоясь о том, каким будет ответ Кларк. Заметив это, Кларк глубоко вздохнула: «Чарли, я хочу, чтобы ты посмотрела на меня и очень внимательно выслушала то, что я собираюсь сказать тебе, хорошо? Очень важно, чтобы ты меня выслушала», - девочка кивнула, сосредоточив все свое внимание на подруге, - «Ты не умрешь. Ни здесь и ни в ближайшее время. Ты состаришься, у тебя будет своя семья, мы с Уэллсом будем ответственными дядей и тетей, а Рейвен и Мерфи будут сумасшедшими, и мы будем очень счастливы. Все мы. Ты понимаешь?» — твердо сказала Кларк и по лицу Шарлотты скатилась слеза, но она быстро вытерла ее, не переставая улыбаться. «Ты действительно так думаешь?» — спросила она, потому что ей действительно нужно было это услышать. Она доверяла Кларк больше, чем кому-либо другому в мире, поэтому, если она так говорила, Шарлотта верила, что так оно и будет. Старшая девушка кивнула: «Я это знаю. Поверь мне. Это не то место и тем более не то время, чтобы все закончилось для кого-то из нас», — убежденно подтвердила Кларк, поскольку у нее были знания о кое-какой части их будущего. И даже если она не могла рассказать об этом Шарлотте, она могла помочь ей поверить в это и не терять эту веру. Помочь надеяться. Шарлотта улыбнулась ей: «Я доверяю тебе», — искренне заявила она. Кларк улыбнулась в ответ, услышав эти слова: «Хорошо». Затем Шарлотта задала вопрос, который заставил Кларк замереть на месте: «Что, если бы мы были теми, кто отправится на Землю? Насколько это было бы круто?» — невинно спросила она и Кларк не очень хорошо знала, как ответить на этот вопрос, не вызвав подозрений, поэтому она решила ответить полуправдой: «Это было бы действительно потрясающе. Следующему поколению лучше ответственно использовать тот шанс, который они получат, иначе я выслежу их за то, что они растратили такой дар, за который другие убили бы». «Я буду очень усердно тренироваться с тобой каждый день, а потом помогу тебе сделать это. Мы надерем им задницы», — засмеялась Шарлотта и Кларк улыбнулась, прежде чем рассмеяться вместе с ней. «Пройдет некоторое время, прежде чем ты будешь в состоянии сразиться с кем-либо, но пока мы продолжим тренироваться, так что на пол. Я хочу увидеть те пять отжиманий, о которых мы говорили». С решительным выражением лица Шарлотта приняла положение на полу и снова начала отжиматься, в то время как Кларк наблюдала и помогала ей, когда она в этом нуждалась. Девушка даже присоединилась к ней еще на несколько подходов и время полетело быстрее. Кларк обязательно отблагодарит Кейна за то, что по его инициативе она делит камеру с Шарлоттой. Девушка понимала, что для нее было бы не самой хорошей идеей остаться наедине со всем, что творится у нее в голове. На следующий день, после того как охранники принесли обед, им, наконец, разрешили на пару часов выйти из камер. Как только двери открылись, Кларк и Шарлотта направились в сторону камеры Мерфи, как раз в тот момент, когда мальчик выходил из нее в поисках младшей девочки и наконец-то увидел пополнение, шагающее рядом с Шарлоттой. Он улыбнулся малышке и ухмыльнулся Кларк, которая обняла его. «Привет, осел», — сказала она ему на ухо и он обнял ее крепче. «Ты здесь». Кларк поняла, что он имел в виду и кивнула: «Я здесь». «Привет, Косички», — он отстранился от блондинки и обнял Шарлотту, которая улыбнулась ее прозвищу, которое он для нее придумал. «Итак, что ты сделала, чтобы попасть сюда, блондиночка?» — просил он Кларк, словно не имел понятия. Она рассказала ему, что именно произошло: что она сделала, чтобы попасть в тюрьму, как Кейн поместил ее в камеру с Шарлоттой и как только она закончила, он начал смеяться так сильно, что почти икал. «Боже, я бы многое сделал, чтобы увидеть это», — проговорил он, все еще смеясь и девушки тоже засмеялись. — «Я горжусь тобой, Блондиночка». Она слегка толкнула его: «Тупица». Кларк прислонилась к перилам, Джон стоял рядом с ней, а Шарлотта перед ними. «Но серьезно, будь готова к завтрашнему дню. Джуниор и Инструменты съедят тебя живьем, как только увидят. Я серьезно. Они сделали это со мной и то, что я сделал, было и вполовину не так плохо, так что я могу только представить, что они сделают с тобой», — предупредил ее Мерфи. Кларк знала, что он был прав, так как слышала, как Уэллс и Рейвен отчитывали Мерфи, когда того арестовали, но чего она не знала, так это насколько он был прав. Как только она села за стол и охранники закрыли дверь, оставив их троих одних в комнате, Рейвен первая нарушила молчание. «Что это, черт возьми, было Кларк?!» — она почти кричала. — «Ты что, с ума сошла, черт возьми?! Что происходит с вами со всеми?! Господи! Неужели все в этой компании настроены довести меня до сердечного приступа, или чего-то в этом роде? Неужели ты не могла просто избежать того, чтобы тебя сюда отправили? Говорю вам, ребята, в один прекрасный день вы меня убьете. Это выше моего понимания, как я умудрилась подружиться с кучкой настолько глупых людей!» Кларк закрыла глаза: «Я знаю, Рэй. Мне очень жаль. Это просто случилось». В данный момент она не нашла других слов. Она не могла точно объяснить Уэллсу свои причины и она еще не могла пробудить Рейвен, так что это было лучшее, что она придумала. «Что произошло?» — спросил ее Уэллс и по его тону было понятно, что у нее большие неприятности, но уже скоро и он тоже окажется здесь, так что ему действительно не следовало ее ругать, хотя она была единственной в комнате, кто это знал, поэтому она молчала. «На вечеринке Шамуэй оскорбил Мерфи и Шарлотту, сказав, что они преступники и я просто потеряла самообладание. Я прекрасно понимаю, что я слишком остро отреагировала и что я не должна была позволять ему так меня разозлить, но я была просто в бешенстве, когда он сказал это о них, потому что кем они не являются, так это преступниками. Следующее, что я помню, это что он лежал на полу, а я била его дубинкой», — объяснила она голосом полным сожаления, хотя она совсем не сожалела о том, что сделала, поскольку Шамуэй это заслужил. «Тебе повезло, что твои родители и Кейн дружат с моим отцом», — качая головой, сказал Уэллс. «Почему ты так говоришь?» — спросила Рейвен, в недоумении глядя на него. «Потому что никто из вас на самом деле не видел Шамуэя после того, как Кларк разобралась с ним. Все его лицо фиолетовое, синее, черное и зеленое одновременно. Это плохо. Ты сыграла с ним злую шутку». «Чертова девчонка», — сказала Рейвен так, словно она гордилась ею. «Папа вмешался в твою пользу и предупредил его, что если с тобой что-нибудь случится, пока ты здесь, случайно, или нет, Шамуэй будет тем, кто заплатит за это. В противном случае он бы уже отплатил тебе тем же, поверь мне. Он не очень хороший человек». Кларк поняла, что он имел в виду, но она не волновалась. Она могла справиться с ним и его головорезами. «Что ж, тогда поблагодари от меня своего отца». Уэллс понимающе кивнул. «Что с тобой будет, Грифф?» — спросила Рейвен, беспокоясь за свою подругу. Кларк вздохнула, прежде чем пожать плечами и ответить: «Через шесть месяцев у меня будет второе слушание и они решат, жить мне, или умереть. Довольно просто». «Таков твой подход к этому? Пожать плечами?» — Уэллс был потрясен, такой реакцией. «Я сказала это Чарли и я скажу это вам обоим. Это не мой конец, ясно? Моя жизнь не закончится сейчас, я просто чувствую, что это еще не конец и мы все снова будем в порядке и вместе. Она сказала, что доверяет мне. А вы?» — заверила она своих друзей, которые переглянулись. «Ты знаешь, что да, Кларк», — подтвердил Уэллс, когда Рейвен кивнула. «Тогда не беспокойся обо мне. Со мной все будет в порядке, к тому же у меня есть Чарли в качестве соседки, так что нам в этой камере веселее всего. У нас все в порядке». Она рассказала им о своих беседах с девочкой и о своей встрече с Мерфи накануне, о том, как они втроем смеялись над произошедшим, и видя ее такой спокойной, собранной и счастливой, двое друзей, оставшихся за пределами Скайбокса, начали расслабляться. «Честно говоря, я ожидала, что тебе будет грустно, или ты будешь злиться, сидя здесь взаперти. Или, по крайней мере, беспокоится», — сказала Рейвен, наблюдая за блондинкой. Кларк улыбнулась: «Мне грустно, что мы не можем проводить наши дни вместе. Все мы, как должны были, но я не злюсь. Во всяком случае, я полагаю, что вся злость ушла из меня не без помощи Шамуэя», — все трое рассмеялись. — «Я сделала то, что сделала и я бы сделала это снова, чтобы защитить своих друзей. Вы, ребята и мои родители — моя семья. Я всегда буду защищать вас, от любого, кто попытается причинить вам боль». «Думаю, я могу это понять. Я бы, вероятно, сделала то же самое на твоем месте», — пренебрежительно прокомментировала Рейвен, но Кларк быстро покачала головой, прежде чем заговорить с девушкой. «Рейвен, ты единственная из нас, кто не может сделать что-то подобное. Тебе восемнадцать, все, что ты делаешь, считается преступлением и тебя немедленно сплавят, поэтому, пожалуйста, что бы ты ни услышала, не делай того, что сделала я. Никто из нас не хочет потерять твою потрясающую, привлекательную мордашку. Ясно? Ты нужна нам больше, чем ты можешь себе представить», — сказала Кларк, говоря не только о своей подруге, но и о гениальном механике, которым являлась эта девушка. Рейвен усмехнулась, но в любом случае, она кивнула, давая блондинке понять, что поняла сообщение и не будет подвергать себя никакому риску, стараясь держаться подальше от неприятностей, насколько это возможно. Уэллс улыбнулся сказанному Кларк, довольный, что она напомнила Рейвен об опасностях, с которыми она столкнется, если что-то предпримет. «Вам что-нибудь нужно?» — спросил ее Уэллс. «Да. Не спускай глаз с моих родителей. Я не могу видеть их каждый день, поэтому я волнуюсь, особенно за отца. Он больше похож на меня, или я больше похожа на него, чем мы оба готовы признать, так что ты понимаешь всю картину», — они все усмехнулись, точно зная, каким был Джейк, особенно там, где была замешана Кларк и по взгляду, который она бросила на него, Уэллс понял, что она беспокоилась о сбое, и о том, что ее отец попадет в беду из-за этого, поэтому он кивнул ей. «Не волнуйся, мы не позволим ему наделать глупостей», — заверил он ее и она улыбнулась ему. «Благодарю вас. Вы, ребята, самые лучшие друзья, о которых только можно мечтать. Я очень люблю вас». «Мы тоже любим тебя, Грифф. И, несмотря на твое сумасшествие, ты лучший друг, который может быть у кого-то и, несмотря ни на что, ты всегда можешь рассчитывать на то, что мы будем рядом с тобой. Даже если это для того, чтобы навестить тебя в тюрьме, потому что твоя жалкая задница не смогла удержаться от того, чтобы не избить придурка-лейтенанта». Рейвен и Кларк немного прослезились от слов механика. Это было именно то, что Кларк нужно было услышать, чтобы поддержать ее и она не могла дождаться, когда сможет разбудить девушку. Как бы сильно она ни любила эту Рейвен, она также скучала по другой ее версии. Скучала по тому пониманию, которое возникло между ними после всего, через что они прошли, всех ссор, всей боли, всей поддержки. Ей очень не терпелось вызвать Рейвен. И снова тот же охранник открыл дверь и объявил, что визит окончен. Никто из них не сказал ничего против, просто кивнул, прежде чем встать из-за стола, как и Кларк. Они попрощались с объятиями, поцелуями и шутками, прежде чем Кларк вывели из комнаты для свиданий и отвели обратно в камеру. И, как только она оказалась внутри, охранники, наконец, сняли наручники с ее запястий, что дало ей возможность немного помассировать их, затем они закрыли дверь, оставив двух девушек наедине, и Шарлотта выжидающе посмотрела на нее. «Итак, насколько все было плохо? Они разорвали тебя, как сказал Джон?» — с любопытством спросила девочка и Кларк рассмеялась. «Рейвен действительно хотела немного откусить мне голову в начале, но я знаю, как с ней справиться, поэтому она остыла до того, как у нее случился инсульт, или что-то в этом роде. Так что все было не так уж плохо, как сказал Джон. Слава Богу», — сказала Кларк младшей девочке, ложась на кровать и повернувшись на бок, чтобы посмотреть на Шарлотту. «А Уэллс?» «Я думаю, что он был скорее обижен, чем зол. С тех пор как мы были детьми, он всегда хотел быть рядом, чтобы защитить меня от чего угодно и от кого угодно. Кстати, он всегда так делал, даже когда я в этом не нуждалась», — Кларк подумала о его лжи, чтобы защитить ее отношения с матерью. — «Я думаю, в глубине души он чувствует, что ему это не удалось, поэтому ему потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя, но с ними обоими все будет в порядке, как и с нами». Шарлотта улыбнулась, а Кларк повернулась на спину и посмотрела на потолок их камеры прямо над ее кроватью, и ее мысли унеслись к одной брюнетке, которая была на Земле. Как бы ей не нравилась идея оставаться в этом месте намного дольше, Кларк знала, что это жертва, на которую она должна была пойти, чтобы убедиться, что она сможет вернуться к женщине, которая, несомненно, была любовью всей ее жизни. Как сказала ей Бекка в Долине Времени, любовь всей ее жизни, которая могла бы быть, или когда-либо будет. Кларк едва могла удержаться, чтобы не начать считать дни до того, как она окажется в шаттле со своими друзьями на пути на Землю, где, как она надеялась, все будет иначе, чем в прошлый раз. Как бы сильно Кларк ни хотела, чтобы Лекса помнила ее, она не понаслышке знала, как это тяжело, поэтому она не хотела, чтобы ее девушка прошла через то же самое, поэтому в некотором смысле она была рада, что Лекса ее не помнит. Так было проще. Проще для Кларк, ее людей и даже Лексы, если бы все, что происходило до прибытия шаттла на Землю, шло по тому же пути, что и раньше, так что, по крайней мере, на этом фронте им не о чем беспокоиться, потому что чаша событий уже и так была переполнена: Гора Везер, А.Л.И.Е., Ниа и Азгеда, а также Пайк с Фермерской Станции. И в случае с Кларк, ей также приходилось беспокоиться о Титусе и его приближенном положении к Лексе. Многое предстояло сделать и слишком многое было поставлено на карту. Если они потерпят неудачу, то невозможно представить, что их ждет в этот раз.