Ступить во тьму

Тишину зала нарушил резкий звук. Мефодий подпрыгнул и ошарашенно обернулся, опершись левой рукой на подлокотник кресла. Корнелий убрал ото рта дудку-язычок, которая свалилась на пол. — Нет, ну а что вы все такие? Сегодня Новый Год! План всё равно не обсуждаем. — У нас и нет плана, мальчишка. Вильгельм не мог избавиться от английского акцента. Но от этого его русский не стал менее угрожающим, даже наоборот. Он поднёс к губам трубку. Арей закрыл лицо ладонью, поставив локоть на стол. Все снова замолчали. Мефодий, что когда-то терпеть не мог пустую трату времени, просто облокотился на спинку кресла и закрыл глаза. Лишь бы ночь закончилась быстрее. Когда-то они все сидели группами и шарахались друг от друга. Вильгельм, Мефодий, Прасковья, Арей и Улита всё же вышли из Мрака, поэтому держались рядом. Валькирии, Эссиорх и Корнелий — светлые. Сначала было напряжение, пренебрежение и даже стычки. Хотя, они и сейчас бывают, но реже. По большому счёту сейчас всем плевать, кто как сидит, кто как себя ведёт и разговаривает. Все доказали, что преданы друг другу даже без клятв. Много они уже пережили. Где-то сверху бахнул первый фейерверк. Корнелий нахмурился и пробормотал: — Опять не поспать... Смертные, то бишь лопухоиды, как их называют стражи, знать не знали о войне. Конечно, их эйдосы, или, как они сами их называют души, всё чувствовали. Но все люди игнорировали это, ссылаясь на болезни или плохой день. Впрочем, им не следует знать, что происходит у них под носом. Сегодня проходят рейды Мрака. Ирка — валькирия-одиночка засекла. Она тоже сидела здесь, пока остальные валькирии ушли на собственный совет. Двенадцать валькирий разделились. Некоторые ушли в подполье, а некоторые яростно отстаивали Свет. Ильга — валькирия серебряного копья, Ламина — валькирия лунного копья, Бэтла — валькирия сонного копья, Гелата — валькирия воскрешающего копья и, к великому удивлению, Таамаг — валькирия каменного копья встали на сторону нейтралитета. Остальные остались на стороне Света. Прасковья тоже недавно получила ледяное копьё, так что тоже считалась валькирией, но привыкнуть к этому было нелегко. Потому что здесь она не из-за этого. Так что все валькирии решили устроить свои переговоры и никто не знал, вернуться ли они оттуда живыми. Посреди зала появилась вспышка телепортации. Все моментально приготовились к бою, но это был всего лишь Антигон. — Мерзкая хозяйка, Приют Валькирий обнаружили наипрекраснейшие, просто изумительные стражи Тьмы! Я огрел одного своей булавой, но сбежал. Их было много. Потомок кикиморы, русалки, домового и ещё всех магических тварей протопал к валькирии-одиночке. Ирка рвано выдохнула, заставила своё копьё исчезнуть, и зарылась рукой в волосы Антигона, что еле доставал ей до колен. Все светлые одарили валькирию сочувствующим взглядом. Корнелий протараторил: — Можешь пожить со мной! Если мою квартиру не обнаружили... — Нет, спасибо... Я поживу с Матвеем. Ирка открыла круглые старые часы, подаренные Багровым. Арей процедил: — Ты до сих пор ему доверяешь, валькирия? — Да. Он не хочет нас раскрыть, поэтому никогда не приходит. Он всё время проводит на Лысой Горе. Но пока новостей нет. Дверь распахнулась. Ввалился отряд знакомых валькирий. Все были уставшие и с непробиваемым выражением лица. Прасковья сразу же кинулась к Мефодию и поцеловала его в губы. Уникальный случай, когда кому-то позволено знать личность валькирии до того, как она ей стала. Видимо, копьё или Свет позволило. Всё меняется. — Теперь мы порознь, — пробасила широкоплечая Таамаг и села за широкий стол, за которым сидел лишь один Арей, несмотря на то, что стульев вокруг него было предостаточно. Все остальные разбрелись по углам, кто-то подсел на диван, кто-то на кресло, а кое-кто даже на пол. Скоро придётся расширять пространство, потому что помимо валькирий с ними таскаются их оруженосцы. Это он только у Ирки такой маленький, а вот у остальных это вполне себе большие юноши и мужчины. Свеча, стоящая перед первым мечником мрака потухла под его взглядом. Всем известно, что он не любил электронное освещение, но мнение большинства пересилило, и подвал освещался лампами. Однако, привычка иметь где-то рядом свечи никуда не делась. — Плохо, — вынес вердикт Арей. — Да тут слово похуже, старина, — хмыкнул Вильгельм, — Что там на улице? — Подчистили комиссионеров и суккубов, но на стражей не нарвались. Вновь тишина. Таамаг грозно нахмурилась в сторону Вильгельма: — Хватит курить эту дрянь. Дышать невозможно. — А ты запрети, валь-ки-ри-я. Вспыльчивая женщина тут же вскочила. Арей устало выдвинул кресло и поднялся на ноги, где-то в углу застонал Корнелий. Благо, что у всех уже была отработанная схема, чтобы утихомирить их двоих. Эссиорх подошёл к валькирии, что уже стояла с копьём, и закрыл собой Вильгельма. — Ты же помнишь, к чему приводит такая яркая ненависть к Мраку? — Таамаг хотела уже заорать на хранителя, но тот продолжил, — Перед каждой стычкой вспоминай Сэнру. Одного имени хватило, чтобы Таамаг сплюнула на пол и с грохотом отодвинула стул. Вильгельму же хватило одного взгляда Арея, чтобы заткнуться и убрать трубку. Мефодий переглянулся с моментально погрустневшей Улитой. Арей же, заметив их взгляды, раздражённо прошёл к двери, хотел выйти, но передумал. Все помнят эту Сэнру, которая настолько отличилась ненавистью ко Мраку, что метнула ледяное копьё в светлую Дафну, которая в то время под прикрытием служила в резиденции Мрака. Тогда её спасла пара суккубов, что завалились в кабинет к Арею и промямлили, что Дафна, кажется, умирает, а они не сняли с неё крылья. И Улита, и Мефодий помнят, как Арей принёс её, закутанную в его алый плащ. Она была настолько бледна, что Меф был уверен, что она умрёт. Но благодаря дипломатическим навыкам Эссиорха, валькирии помогли спасти её жизнь, а хранитель одной лишь формулой Света лишил Сэнру своих способностей, и копьё позже перешло к Прасковье. Но уже несколько лет её никто не видел. Может быть она в Эдеме, а может мертва. Никто про неё не говорил, потому что было больно. Невзирая на то, что Дафна порвала с Мефодием за несколько недель до войны, он всё ещё испытывал к ней тёплые чувства. Улита была дружна с Дафной. Страж Света нередко помогала ей с суккубами и комиссионерами в приёмной, выслушивала, могла дать совет и в конце концов благодаря ей Улита познакомилась с Эссиорхом. Ночь прошла. Некоторые, как Мефодий, спали на чём попало, другие пытались о чём-то разговаривать, а некоторые просто молчали. Арей молчал. Потому что стражу Мрака не нужен сон, а ему лично не нужны пустые разговоры. Он понимал, что что-то они делают не так, но почему-то все ждали откуда-то чуда. Мечник не любил слова, он любил дела, но впервые за всю свою вечность не мог сделать ничего. Вильгельм же, его старый друг, не напрягался. Валькирии вывалились первыми с рассветом. Ирка с Антигоном скромно тащились где-то позади. Тринадцатая валькирия-одиночка всё же полностью не влилась в коллектив. Прасковья растолкала Мефодия и оба направились к себе в соседний район Москвы. Эссиорх и Улита вместе с ними. Корнелий нехотя проснулся и ускакал никто-не-знает-куда. Вильгельм исчез незаметно. Арей остался наедине с самим собой. У него не было пристанища, поэтому жил он в этом же доме, чуть выше — на третьем этаже. Не особо безопасно, так как если обнаружат этот подвал, то скорее всего доберутся и до него.