Уши, хвосты... любовь.

-А как вам наши Катусисы? - Миха аж поперхнулся, настолько неожиданно прозвучал вопрос. Рыжий стоял рядом и улыбался, держа в руках бокал с чем-то неопределенным, но явно алкогольным... Ронис вроде тоже помалкивал, но Миха, старый вояка, чуял, что этот парнокопытный задумал очередную гадость. - А что, очень даже ничего... И небо голубое, а солнышко, солнышко... Красота! Да, а что он и сам весь такой... неопределенный и красивый... Так, куда-то его не туда повело. - Эээ... наверное, - Рыжий продолжал стоять рядом, попивая из бокала и стараясь поймать расфокусированный взгляд Михи. Последний же решил прошерстить взглядом местность. Лесок явно древний, травка зеленая, ну никакой оригинальности. Яркие оранжевые цветочки с неповторимым ароматом... “Красная Москва“. Миха хорошо помнил аромат советской парфюмерной индустрии, его соседка по той жизни частенько благоухала на весь подъезд. Особенно сильно этот аромат был слышен в субботу вечером, когда к старой кокЭтке приходили её друзья: тогда к нему примешивались ароматы Портвейна и сигарет, типа “Прима“ и “Гвоздика“. Естественно, дышать таким амбре было невыносимо и невозможно. - А что вы думаете о поэзии Фахруха? - Миха озадачился сильнее. Бокал пустел, в голове почти не осталось мыслей. Парень нахмурился: он из той-то жизни не многих поэтов знал, а тут... Новое ехидное хрюканье привлекло его внимание и, взглянув на рониса, Миха решил, что прибить эту “лошадь“ стало делом чести. Пока он настраивал себя на нужный лад, к ним незаметно подошел император с каким-то смазливым котиком персикового окраса под ручку. Светлый костюм из мягкой кожи смотрелся на Марисе просто великолепно, а его волосы, как всегда, заплетены в причудливую косу, и ушки... эти ушки... Миха чуть не взвыл: то, что у него стоял на императора, было ещё не так обидно, но вот фетиш на ушки напрягал сильнее, причем ушки все той же коронованной особы. Незнакомый котик вел себя уверенно, отчего захотелось сделать какую-нибудь пакость, однако додумать не дал голос Мариса: - Как вам отдыхается? - Вопрос конечно риторический, но... глаза в глаза и... - Плохо! Ни кино, ни домино, хорошо хоть вино присутствует, - и пока все трое в ответ втыкали, Миха быстро ретировался, ибо нефиг. В голове изрядно шумело от трех бокалов сладкой тянучки, поэтому мысль разобраться с наглым парнокопытным пришла совсем не кстати. Подойдя к одной из скатертей, что служили столами, Миха подхватил бутылку явно алкогольного содержания и двинулся в сторону загона. Савал сбился с ног, его сына нигде не было видно! - Ваше величество, - Савал был сам на себя не похож, а его муж отправился в другой конец поляны, на которой они расположились, - Вы Миллики не видели? Марис только покачал головой: действительно строптивый мальчишка покинул их компанию довольно давно. Один жест, и к ним подошли несколько воинов, что призваны отвечать за безопасность. Пара слов, и они рассеялись по периметру. Тут же к ним подлетели два конюха, сообщая, что один из ронисов пропал. Волнение усилилось, Савал заламывал руки, подошедший Родис старался успокоить супруга, но было видно, что волнуется он не меньше. Марис и Феликс напряженно ждали результатов. Все участники пикника чуть ли не ползали и заглядывали под каждый куст и травинку... Сорок чело-кошек изображали детективов-ищеек. Хруст веток сбоку отвлек всех от нерадужных мыслей. -...Вооот, я и говорю: “ Сука ты командир“, а он такой... - заплетающимся языком рассказывал Миха, сопровождая речь неопределенными взмахами. Картина “Вы искали, мы нашлисЯ“: Миха одной рукой обнимал довольного рониса за загривок, махая при этом зажатой в руке бутылкой, вид обоих был сильно потрепан, но на народ они не обращали никакого внимания. - К тому же, Зюзя, у меня всю жизнь на прекрасный пол стояло, а тут... друг ты единственный, кто меня понимает... ик, - после этого он повернулся, да так и замер в обнимку с ронисом. Миха снова икнул, взглянув на живописную компанию, что в ответ смотрела на него и его боевого коня обалдевшими глазами. -А чего это вы тут делаете? - это единственный вопрос, что он смог задать, прежде чем все пришли в движение.