мои друзья и прочий цирк с конями

Знаете, когда становится стрёмно? Нет, не после первой прочитанной книги о Херобрине при свете жалобно отплёвывающего искорки факела. Допустим даже, что ты нашёл её в приржавевшем ко дну вагонетки сундуке; да-да, глубоко под землёй, в сырой и поросшей странным голубым мхом шахте, с заваленными гигантскими валунами тоннелями и бездонными ступенчатыми углублениями в заволоченные дымкой тупики, — ради всего святого, балансировать на грани кислородного голодания гораздо страшнее, чем столкнуться с мужиком без глаз. Уж я-то знаю. Да что бы он сделал? Жутко вырубил на моих глазах идеально ровную коробку в своде смежной с шахтой пещеры? О нет, мистер Херобрин, только не ставьте печку и не забивайте её до отказа стаком угля — это мой самый главный страх… Бу! Да шучу я. Хотя, есть подозрения, что юмор мой стал суховатым. Совсем как стейки Листиной, та ещё подошва… Проясним вот что: Стрёмно становится, когда в одном доме безвылазно находится три человека, и в какой-то момент их воспоминания перестают соответствовать реальности. Вот так просто. И без закономерностей. Сначала мы держались. Списывали на забывчивость, сезонный недостаток солнца (я выяснил ещё в тринадцатое лето, что такое бывает). Потом — на наличие выездного зоопарка, в особенности шустрых котов и Майонеза, который мог запросто стащить чернильный мешок в качестве игрушки. Правда, откуда взяться в моём увальне сознательной осторожности, из-за которой тонкие мешочки не лопались и не заливали пол маслянистой жижей — все предпочитали умалчивать. Ни одна из версий не выдержала бы критики. Ни один из питомцев не выказывал признаков клептомании. Мы начали косо поглядывать друг на друга — каждый по своим причинам, надеюсь — и молились о скором наступлении весны. Уж я-то точно. И если вдруг друзья мои доберутся до этих записей — знайте: я не верил, что кто-то из нас ворует веселья ради. О других мотивах предпочту умолчать. Но в них тоже безоговорочно не верю. Ни секунды. Я вообще не хотел об этом писать. К чёрту. Потом вырву страницу.

***

Кстати! Только что перечитал записи и понял, что не обрисовал момент с ямой для овец. А это, между прочим, фирменный дизайн. С парочкой неминуемых просчётов, согласен, но проект ещё молодой, а я как назло увяз в конструировании цоколя. Ошибки исправлять некогда, и уж тем более некому. А над цоколем работа идёт очень туго: у меня постоянно исчезают инструменты… Итак, яма. То, что я и Росер образуем отдельную от Листиной касту законченных эстетов, уже упоминалось; однако, времена Вавилонской башни из кроватей и говнообелиска говорят сами за себя: на старте вопрос был не в красоте — в функционале. Мы очень ценили овец за баранину и шерсть, которые избавили нас от множества проблем что тогда, что в одиночном прошлом. С ними было проще, чем со своевольными и прожорливыми коровами или визгливыми свинками. Мы также пришли к выводу на внеочередном ночном собрании, что строить загон на деревенский манер будет крайне затратно, неуместно (в том случае, если вдохновлённое строительство Листиной пойдёт наперекор) и, что важнее всего, небезопасно (потому, как если шустрый Росер мог не поймать ни одной стрелы за ночь, то наш бедный скот собрал бы их все, заменив крашеные ягодным соком мишени). Помню, подсмотрел идею из собственной памяти: то была глухая, кажется, горевшая дважды хата. Я набрёл на неё во время своих путешествий, очевидно. Сразу приметил нетипичную архитектуру. Хотел как-нибудь аккуратно влезть через окно и порыться в сундуках — и чуть не провалился в дыру у северной стены, наступив на гнилой люк, заботливо маскированный листвой, иголками от хвои и прочим древесным мусором. Благо, ноги остались целы. Этот вариант «загона» (хотя теперь я понимаю, что всё это время пускал слюни на примитивную ловушку!!!), с люками вместо крыши и минус декоративный настил, показался мне гениальным. Друганам тоже — с их благословения и началось ковыряние в грязи строительство. Сомнения насчёт циркуляции воздуха появились гораздо позже — перед этим нас сразила абсолютно идиотская проблема. Неприступный загон оказался не таким уж неприступным — или, проще говоря, выдал своё истинное предназначение. В него стали падать криперы. Как бы. Постоянно. Уж не знаю, поблагодарить Нотча за то, что, возможно, загон тем самым останавливал их от брутального разноса нашего дома, или всё-таки пригрозить кулаком в небо. Читал однажды книжку — нет, не про Херыча, — где автор слёзно умолял так не делать: молнией, мол, пришибёт. И что друг у него так помер. Ха. Ха-ха. Завтра попробую и отпишусь. P.S.: Ни одна овца не пострадала, разожмите булки. Я всё-таки лучник. Стрелок. СКОРОСТРЕ