Кровавые горы марранов (хроники дуболомов 2)

За два дня до начала штурма Тумаба генерал Магдар эвакуировал детей и стариков из посёлка, за что Урфин был ему очень благодарен. Именно этот факт и стал решающим для Потрясателя Вселенной в принятии решения на тотальную зачистку горной крепости. Лейтенант Марий получил чёткий приказ — убить всех, кто окажется в посёлке, после чего полностью уничтожить как сами укрепления, так и населённый пункт. Выдвигаясь на рубеж атаки, БТГ Мария полностью повторила действия его коллеги Гетайрона при штурме Гудара — дуболомы, выстроившись в колонну по одному, шли в гору. Попасть в такую цель валунами, что марраны сталкивали с вершины, можно было разве что совершенно случайно. Похоже, что прыгуны думали точно также, поэтому толкали валуны вниз без особого усердия, а так, больше для приличия. Так продолжалось до тех пор, пока дуболомы не добрались до той части горы, где начинались стены сплошных скальных выступов. И теперь идти только вперёд не получалось, так как приходилось маневрировать между этими скальными стенами. И был один участок дороги, по которому можно было пройти только параллельным с линией фронта курсом. Протяжённость это участка пути составляла метров 400-450. Лейтенант Марий понимал опасность этого отрезка пути, поэтому приказал своему войску преодолеть эту часть маршрута на максимальной скорости. Семь десятков дуболомов и коряг, подгоняемые командирами, ломанулись бегом через опасный участок. Генерал Магдар тоже прекрасно понимал значение этого участка, и он ждал, когда противник втянется именно туда. С князем мудрить было не нужно — его орава пёрла одной сплошной толпой, в которую кидай-не-хочу всем, чем ни попадя. А вот с дуболомами генералу приходилось включать голову. И вот теперь на головы деревянных солдат обрушился сплошной град тяжёлых камней и валунов. Барражируя над полем боя, Урфин наблюдал сверху, как его дуболомы под ударами падающих и скачущих камней разлетаются, слово кегли. Однако ничем помочь он им не мог. Хорошо ещё, что его деревянные балбесы додумались преодолеть опасный участок бегом… Одному из сапёров 16-го взвода раздавило ноги огромным валуном. Комвзвода капрал Ойтос подхватил выпавшую из рук его бойца огромную лопату. Что же касается самого раненого, то он самопроизвольно перешёл в режим боевой ярости. Густо измазанный сажей (после прохождения через сожжённый лес) оранжевый дуболом, дико выпучив глаза и взвыв «наш Урфин молодец», яростно пополз вперёд. С перекошенным от злобы лицом, сапёр яростно махал руками, вонзая пальцы в твёрдый, каменистый грунт, продолжая при этом горланить любимую дуболомовскую кричалку. Когда же «трёхсотого» подхватили и понесли его товарищи, он взревел что есть мочи — «урааа!». — Молодец, Пятнадцатый, пень твою мать! Так служи, солдат! — прогрохотал Толковый Майор Дорн. При этом сам офицер лишь каким-то чудом смог увернуться от летящего в него огромного камня. Шустрые коряги без потерь смогли преодолеть опасный участок пути. А вот громоздким оранжевым дуболомам было гораздо сложнее продираться через сплошной камнепад. То здесь, то там слышался глухой стук камня о дерево, и очередной солдат падал с ног, а чаще — кубарем летел вниз. А потом те солдаты, что сорвались с тропы, под яростный мат капралов ползали по горе в поисках потерянного оружия. Не стал исключением и ефрейтор Стил — командир 2-го ремонтного взвода, который, как и все его бойцы, помимо инструментов был нагружен связками запасных конечностей для деревянных солдат. Огромный каменюка впечатался Стилу в корпус. Связки рук и ног полетели в разные стороны, а сам взводный кубарем покатился по крутому склону. Скатившись вниз на добрых полторы сотни метров, ефрейтор всё-таки смог остановиться и теперь упорно лез наверх, намереваясь собрать утраченную матчасть. — Эй, рефлектор, долбаное ты полено! Потом соберёшь свои трухлявые манатки! Давай бегом сюда! — орал Бревнюк на своего подчинённого, справедливо опасаясь, что пока последний будет собирать потерянные связки конечностей, он рискует схлопотать ещё одно попадание, а может даже и не одно, ну а если попадёт под валуны, то вообще всё может закончиться очень даже печально. Словил прилёт камня и лейтенант Спарт, правда, к чести офицера, он смог устоять на ногах. А вот получивший по башке капрал Никлон не устоял и рухнул на землю; хорошо ещё, что не скатился вниз, как многие. Всего тех, кто был сбит с ног, но не слетел с дороги, было около десяти. А вот скатившихся вниз — не менее полутора десятков. — Хорошо, что они деревянные! Иначе там бы уже была кровавая каша! — с волнением в голосе прокричал Карфакс. Потрясатель Вселенной был полностью согласен с орланом. Если бы на месте дуболомов сейчас были обычные люди, то более двух десятков окровавленных трупов валялись бы на крутых склонах этой проклятой горы. — Шевели заготовками, трухлявые! Бегом, бегом, бегом! — ревел лейтенант Марий, подгоняя солдат. Командир БТГ лейтенант Марий, уворачиваясь от летящих камней, стоял и ждал, когда же последний солдат преодолеет опасный участок. Последним оказался ефрейтор Стил. После того, как незадачливый комвзвода прорвался сквозь камнепад, настала очередь и для комбата. И вскоре Марий вновь встал во главе колонны дуболомов. А идущих в авангарде коряг вёл сержант Матан. Урфин облегчённо вздохнул. Наконец-то его армия прорвалась сквозь камнепад, и теперь ей оставался последний рывок к выходу на рубеж атаки. Судя по всему, тяжелораненый был только один, что тоже добавило позитива Потрясателю Вселенной, ибо последний, глядя, как его солдаты падают под градом камней, боялся, что потери будут гораздо серьёзнее. Теперь до вершины горы осталось преодолеть порядка двух третей мили. Подъём был довольно-таки крутой, а торчащие из земли камни не позволяли двигаться прямо. Таким образом, деревянная колонна ползла вверх, извиваясь, словно змея. Камни по-прежнему летели градом, но уже совсем не в масштабе камнепада — видимо, основной расчёт прыгунов заключался в атаке колонны на том самом опасном участке. Да оно, в принципе, и верно — именно там можно было нанести противнику максимальное поражение на марше, и не вина Магдара в том, что дуболомы оказалось гораздо крепче, чем обычные люди — генерал делал всё, что только можно было сделать в данной ситуации. А нынешние камни летели, как правило, мимо деревянной ленточки. Хотя, один здоровенный каменюка очень удачно свалил аж сразу четырёх дуболомов, при этом один из сапёров остался без правой руки. Однако этот солдат и одной рукой мог махать своим топором: таким образом - как боевая единица он не был потерян для своего деревянного коллектива. Однако сейчас, помимо камней, возникла другая, более серьёзная опасность. Полсотни магдаровских арбалетчиков дали залп горящими стрелами. Боевая ценность этого залпа была совершенно никакущая — поскольку огонь вёлся с расстояния приблизительно в километр (как я уже говорил — склон горы очень крутой, так что — опускай арбалет вниз и стреляй — стрела сама долетит), то половина горящих метательных снарядов потухла ещё в полёте. А из тех, что не потухли — в цель попали только две стрелы, и те даже не воткнулись в дерево, а срикошетили. Однако, даже такой беспонтовый залп заставил дуболомов нервничать. При втором залпе в цель попали пять стрел, и две из них даже воткнулись в древесину, однако тут же были вырваны и отброшены. Дуболомы начали роптать. Даже коряги - и те стали нервничать. Это ещё хорошо, что у прыгунов не было луков, а иначе сплошной шквал огненных стрел смог бы сломить боевой дух деревянных солдат. Однако, и редкие залпы арбалетов не проходили даром. И тогда в ситуацию вмешался Толковый Майор Дорн… Офицерский состав армии выстроился клином. На острие построения встал сам ТМД. Справа от него — лейтенант Марий, слева — Прапорщик Бревнюк. За Марием следовал лейтенант Фивон, а за Бревнюком — лейтенант Спарт. Этот клин самых огнестойких бойцов и должен был принять на себя основной удар арбалетчиков противника. Глядя на действия Дорна, Урфин мысленно ему аплодировал — командующий ОК НАУД в очередной раз доказал свою находчивость, что не могло не радовать Потрясателя Вселенной. БТГ вновь двинулась вперёд. В авангарде шёл офицерский клин, за ним коряги, ну а далее уже основные силы 4-го батальона. Поскольку основной поток горящих стрел пришёлся на офицеров, то дуболомы стали немного успокаиваться. А идущая клином пятёрка богатырей стрел совершенно не боялась. Офицеры вырывали из себя горящие снаряды и спокойно шли дальше. Тогда марраны обрушили вниз весь запас имеющихся вне крепости камней. Однако, финальный камнепад не имел никакого успеха. Правда, один из больших каменюк летел точно в Дорна, но последний прекрасно видел грозящую ему опасность и был готов к встрече. ТМД, словно бейсболист биту, взял свой бронзовый шестопёр обеими руками и так впечатал им в летящий камень, что тот разлетелся вдребезги градом щебня, что вызвало бурю восторга у дендрозольдатен унд дендроофицирен. Ну а далее - камнемётчики стали отходить за стены крепости. Арбалетчики дали ещё два залпа, и дали бы третий, но не успели — лейтенант Марий бросил в прорыв коряг. Выскочив из-за могучих спин пятёрки офицеров, рейдовые разведчики поскакали вперёд. Спасло арбалетчиков от смерти только то, что со стены на коряг обрушился сплошной град камней, выпущенных из пращей. Плотность огня была такая, что многие рейдеры были сбиты с ног, а остальные потеряли темп броска — только это и позволило всем арбалетчикам добежать до ворот и укрыться за ними. Получив множественные попадания, рейдеры отошли на расстояние, недосягаемое для пращников прыгунов, и заняли позиции. Таким образом, 1-я Рейдовая Рота первой вышла на рубеж атаки и закрепилась на нём. А следом уже громыхали тяжёлые дуболомы. Однако, всё было совсем не однозначно и не так уж радужно, как может показаться на первый взгляд. Всё дело в том, что крепость Тумаб представляла из себя сплошную линию обороны протяжённостью приблизительно метров 250, которая состояла из трёх башен: две на флангах и одна большая воротная по центру, и две стены между ними. Обойти эти укрепления с флангов было совершенно невозможно ввиду абсолютно непроходимых отвесных скал. То есть, грубо говоря, эта крепость представляла собой одну стену, развернутую в сторону севера, и какая-либо возможность для манёвра у атакующих отсутствовала полностью. Поскольку укрепления были только с одной стороны, то уровень защиты они имели совершенно беспрецедентный. Пригодная для боевых действий площадка перед Тумабом была протяжённостью метров 300. Именно на этой покатой площадке и разворачивались трагические события предыдущего штурма крепости, в котором княжеское войско потерпело поражение. Что же касается ворот, то там тоже всё было более чем интересно. Сами тяжёлые дубовые створки отворялись наружу, что добавляло прочности конструкции, но это ещё не всё. Позади воротного проёма были вкопаны четыре толстых столба. Вкопаны они были на расстоянии приблизительно в локоть от ворот. И после того, как створки за последним арбалетчиком были захлопнуты и ворота заперты на тяжёлый дубовый засов — это самое пространство между створками и столбами стало заполняться заранее приготовленными брёвнами подходящей толщины. Таким образом, и без того крепкие дубовые ворота были усилены сплошной стеной толстых брёвен. Естественно то, как марраны корячились с брёвнами, не укрылось от внимательных глаз, как во́ронов, так и Потрясателя Вселенной. Не укрылся от них и итог этих манипуляций — о чём чёрные птицы тут же известили лейтенанта Мария. А тем временем весь деревянный отряд вышел на рубеж атаки. И теперь забравшиеся на стены арбалетчики могли вести прицельный огонь. Залп огненных стрел обрушился на оранжевых дуболомов. Дуболомы (несмотря на то, что капралы вырывали из них горящие стрелы) начали роптать. Затем ещё один залп. Дуболомы дрогнули. И вот как раз между первым и вторым залпами лейтенант Марий и получил информацию об усилении ворот стеной брёвен. Тащить наверх осадные орудия, либо древесину для их изготовления, да даже штурмовые лестницы было нереально — поскольку подобные связки дуболомов стали бы лёгкой целью для камнеметателей противника. Именно поэтому Марий рассчитывал прорваться в крепость сквозь ворота. А теперь оказалось, что эта и без того непростая задача очень сильно усложняется. Марий растерялся… Дуболомы готовы были вот-вот броситься в бегство. Нужно было срочно принимать решение. И лейтенант его принял. Вперёд выдвинулся 19-й Гренадёрский взвод. Гиганты капрала Сигилла обрушили шквал тяжёлых камней на воротную башню, с которой летели связки хвороста. На стенах вспыхнули сотни факелов, а это значит, что бросать солдат на стены было бессмысленно. Хочешь сказать, что бросать солдат на стены в любом случае бессмысленно, ибо отсутствуют лестницы? А вот тут не соглашусь. Как ты знаешь, Толковый Майор Дорн был помешан на штурмах укреплений. Именно поэтому дуболомы умели брать любые укрепления при совершенно любых условиях, в том числе и при полном отсутствии осадных орудий. Дуболомы умели строить пирамиды сами из себя и таким образом взбираться на стены. Вот только сейчас на стенах пылало море огня, а лезть в огонь — этого уже требовать от деревянных солдат было невозможно. Ну, пойдём смотреть, что там дальше… Несмотря на укрепление ворот, менять что-либо в изначальном плане штурма лейтенант Марий не стал. Рейдовые группы ефрейторов Реллема и Ведеса стали обстреливать стены, а на штурм ворот бросился 21-й Драбантский взвод. Могучие дубовые верзилы, размахивая тяжёлыми булавами, устремились в атаку. Капрал Ургал яростным матом подгонял своих громил. Это был первый бой его взвода, и мало того, что на глазах командующего, так ещё и сверху на него смотрел сам Великий Урфин. Да и к тому же именно его драбантам выпала честь быть главной ударной силой в этой операции. Таким образом, комвзвода понимал всю возложенную на него ответственность. И обделаться в такой ситуации было категорически нельзя. Именно поэтому капрал Ургал готов был выполнить поставленную ему задачу любой ценой. Вот только обстоятельства были сильнее, чем желания капрала… Несмотря на то, что рейдеры швыряли камни практически с двух рук, подавить арбалетчиков они не смогли. Таким образом, мчащийся в атаку 21 взвод попал под перекрёстный фланкирующий огонь арбалетчиков Магдара. Стаи горящих стрел с шипением разрывали воздух, и то и дело вонзались в кого-нибудь из атакующих. К чести драбантов стоит сказать, что, несмотря на испытываемый ими ужас от вида летящих с двух сторон огненных снарядов, они всё-таки продолжали мчаться вперёд к воротной башне. Гренадёры шквальным огнём тяжёлых камней смели с воротной башни всех, кто на ней находился. Таким образом, плескать на головы дуболомов горючую смесь было некому. Однако, связки хвороста перед центральной башней прыгуны накидать успели. И вот теперь несколько удачно брошенных факелов решили исход атаки драбантов. Хворост вспыхнул и разгорелся, и вот теперь перед дуболомами встала стена огня. 21-й взвод встал. Идти сквозь огонь их не мог заставить никто: ни их капрал, ни лейтенант, ни ТМД, ни Лан Пирот, ни даже сам Потрясатель Вселенной. И самое страшное, что взвод не просто встал, а встал под перекрёстным огнём горящих стрел. Вперёди — ревущее пламя огня. А с флагов — стаи огненных стрел. Верзилы-драбанты дрогнули и побежали… Именно побежали, а не отступили — уж будем называть вещи своими именами. Не побежал только капрал Ургал. Он стоял под перекрёстным огнём, отбивался от стрел и жутко выл. — Внимание и повиновение! Именем Потрясателя Вселенной — я беру командование операцией на себя! — прогрохотал Толковый Майор Дорн. — Я подтверждаю полномочия! — громогласно утвердил Гуамоколатокинт. Лейтенанту Марию не оставалось ничего другого, как подчиняться. — Капралы, пень вашу мать! Мне нужна ваша ярость! И ярость ваших парней! Вы меня поняли? — проревел ТМД. — Так точно, сэр! — зловеще громыхнули капралы Никлон, Ойтос и Сигилл. Ну а далее, пока взводные распаляли боевую ярость в своих солдатах, ТМД приказал гренадёрам перенести огонь на горящие связки хвороста. А сержант Матан получил указание сконцентрировать обе свои группы на левом фланге для того, чтобы подавить арбалетчиков хотя бы на одной стене. Получилось довольно-таки неплохо… Коряги Матана носились вдоль стены и очень метко при этом швыряли камни. Попасть в скачущих рейдеров можно было разве что из пулемёта, а их пока на вооружении Армии Свободных Марранов не наблюдалось. Таким образом, оставаясь неуязвимыми, коряги смогли наконец-то создать такую плотность огня, при которой арбалетчики вынуждены были по большей части прятаться, а не стрелять. Охваченный яростью капрал Сигилл бешеной гориллой скакал вокруг своих гренадёров, распаляя в них такое вожделенное чувство боевого безумия. Забрало у мордоворотов 19-го взвода уже рухнуло, и они с остервенением швыряли огромные камни в горящий хворост. При попадании камня в костёр во все стороны летели гроздья искр, горящие палки, вверх вздымались клубы дыма. Ощущая себя творцами таких красочных спецэффектов, гренадёры восторженно ревели и с ещё большим энтузиазмом швыряли камни в так ненавидимый ими огонь. Видя, что у гренадёров заканчиваются метательные снаряды, Толковый Майор Дорн обратился к лейтенантам Спарту и Фивону: — Господа офицеры, настало время показать, чего мы стоим в этой трухлявой, долбанной дятлами жизни! За мной, джентльмены! Делай, как я! Размахивая шестопёром, Дорн устремился вперёд. За ним бросились два могучих лейтенанта. Гренадёры Сигилла неплохо разворотили камнями горящий хворост, и теперь это была не сплошная стена огня, а разбросанные на части фрагменты пламени. Однако, и в таком виде огонь был непроходимым (в моральном плане) препятствием для дуболомов. ТМД шестопёром и пинками начал раскидывать в стороны ближайшую охапку горящего хвороста. Длинные двуручные мечи лейтенантов оказались более удобными для подобной задачи. И вскоре три офицера проложили сквозь огонь маршрут для дуболомов. Обернувшийся назад Дорн призывно махнул рукой. Первый Барабанщик Эот Линг остервенело заколотил в барабан. Сапёры взревели и бросились в атаку. Теперь охваченным боевой яростью дуболомам 15-го и 16-го взводов были нестрашны никакие огненные стрелы — сапёры их просто не замечали и с диким воем мчались вперёд. Расстреляв все запасы камней, гренадёры завертели головами в поисках того, что же ещё такое можно кидать во врага. Капрал Сигилл уже хотел было отдать команду «вперёд» и присоединиться к атаке сапёров, как в дело вмешался его комбат… Хотя лейтенанта Мария отстранили от командования операцией, однако от командования батальоном его никто не отстранял. — Девятнадцатый и двадцать первый взвода, за мной! — проорал комбат-4 и бросился к левой стене. Гренадёры и драбанты устремились за своим командиром. Подбежав к стене, Марий взревел, указывая пальцем на драбантов: — Сигилл! Дезертиров за стену! Дезертиров, сука, за стену! С яростным воем и улюлюканьем гренадёры начали хватать драбантов, раскачивать их, и перебрасывать через стену. Конечно же, в своём обычном состоянии гренадёры вряд-ли смогли перебросить через крепостную стену тяжёлых дубовых гигантов. Однако, под воздействием боевой ярости силы у сосновых громил прибавились в разы. И вот первый драбант взмыл в воздух и перелетел через стену. Следом перелетел второй… Капрал Ургал не поддался панике и один оставался на поле боя. А впоследствии, плюнув на свой ссыклявый взвод, присоединился к лихой атаке сапёров. Однако, увидев, как его бойцов перебрасывают за стену — со всех ног ломанулся к месту событий, горланя при этом во всю глотку: — Меня! Меня за стену! Меня, суки! МЕНЯ!!! И вскоре желание командира 21-го взвода было исполнено. И, взлетев в воздух, счастливый от возможности реабилитироваться, капрал взревел: — Всех перережу! Всех перережу! Ура-а-а-а! — Ура! — подхватили стоявшие под градом камней и бросавшие драбантов, гренадёры. — Ура! — подхватили взмывающие в воздух драбанты. — Ура! — заголосили коряги, которые полностью игнорировали пращников, а вот арбалетчиков сразу же накрывали метким огнём. — Ура! — взревели обезумевшие от ярости сапёры. — Ура! — прогрохотал Прапорщик Бревнюк и повёл к стене своих ремонтников, некоторые из которых тоже впали в состояние боевой ярости. Не все драбанты удачно пережили полёт. Двоих их них гренадёры, не рассчитав траекторию полёта, впечатали в стены, и теперь эти два бедолаги были утрачены как боевые единицы и нуждались в капитальном ремонте. Вслед за драбантами через стену полетели ремонтники Бревнюка. Когда же последний ремвзводовец с криком «ура» взмыл в воздух, Бревнюк направлялся в сторону ворот. Почему именно к воротам? Да потому, что прапорщик — это вам не говно какое-то, чтобы им кидаться! Понятно, да? Вот то-то и оно! Вслед за ремонтниками через стену полетели коряги, во главе с сержантом Матаном. Когда же все рейдеры оказались за стеной, капрал Сигилл повёл своих гренадёров к центральной башне. Перелетевшие за стену дуболомы и коряги устроили прыгунам настоящую бойню. А капрал Ургал, собрав вокруг себя пятёрку своих драбантов, бросился пробиваться к воротам. Что же касается самих ворот, то они трещали под яростными ударами дорновского шестопёра и топоров обезумевших сапёров. И если бы не стена брёвен, то ворота бы уже рухнули под напором деревянных берсерков. Однако, и стена не могла держаться вечно… Какое-то время стена бы ещё удержалась, но тут к ней пробился Ургал со своими громилами. Дубовые гиганты выворотили пару столбов, и стена брёвен осыпалась. А буквально через пару секунд ворота слетели с петель, и Толковый Майор Дорн в окружении ревущих сапёров ворвался в крепость. * * * Капрал Ургал был абсолютно прав — Урфин действительно внимательно наблюдал сверху за сражением. И не только наблюдал, но и злорадно ухмылялся… Всё дело в том, что его деревянное офицерьё вбило себе в головы, что они — военная каста, а он — штатский. Нет - они, конечно же, почитали его, как своего создателя и повелителя, однако при этом в их среде бытовало мнение, что военная элита — это именно они, а Потрясатель Вселенной, при всём его величии, это всё-таки человек гражданский, и поэтому офицеры смотрели на него с некой долей высокомерия. И вот сейчас Урфин Джюс не без удовольствия отмечал все косяки, которые пороли его деревянные балбесы. Свои косяки он тоже замечал, однако их он тоже намеревался повесить на дуболомовских офицеров. Таким образом, в дальнейшем Потрясатель Вселенной был намерен натыкать своих золотопогонников в их собственное говно и показать им, что значит воевать по-настоящему. Продемонстрировав тем самым — кто, действительно, является военной элитой, а кто — всего лишь деревянные болванчики. А вот приём с перебрасыванием дуболомов через стену очень ему понравился. Правда, подобный приём мало где подходил, так как стены Тумаба хоть и отличались запредельной толщиной, однако были невысоки. Но, тем не менее, проявленная смекалка вызывала уважение. Оставалось только узнать, кто автор этого нетривиального хода. Но это не проблема — Гуамоко и Эот Линг доложат, чья именно это была идея. Ну, а когда под барабанную дробь Эота Линга и с криками «ура» дуболомы ворвались в крепость, тогда Урфин решил, что дальнейшее Карфаксу видеть не следует. Потрясатель Вселенной направил орлана на юг, мотивируя это тем, что сейчас самое главное - это не проморгать идущие на подмогу противнику резервы. Благородный Карфакс не разбирался в сухопутных войнах, и поэтому доверчиво схавал тот порожняк, что прогнал ему Потрясатель Вселенной.