rite of passage

      Вселенная И36-q в лимите бесконечности α. Мемориальный парк Обсидиана.       Академия Амбрелла разбегается из парка по одиночке, опять забыв об их некровной связи и ответственности. Каждый Харгривз ведом своей собственной навязчивой идеей. Пятый отлично их понимает: тяжело пережить три апокалипсиса и не спятить. Он и сам спешит скрыться в аллее, мысленно навсегда прощаясь с сиблингами. Даже если конец света наступит снова, он зарекся не дёргаться. Спасут — отлично. Погибнут — он всегда будет рядом на том свете.       Только один Клаус остаётся у мемориала и нерешительно выбирает направление, понимая, что, возможно, в этот раз он не выживет без документов, сверхъестественных сил и совершенно естественных денег. Ему, по сути, понравился тот свет, он не прочь подождать всех там, с ананасовой пиццей и бесконечными плёнками реалити-шоу, но ноги, вопреки разумным мыслям, начинают вести его к знакомым ночлежкам.       На аллее пусто и светло от фонарей и возвышающихся зданий сумеречного, но кипящего работой города. Пять не уверен, что они сейчас в Далласе: вокруг лишь небоскрёбы Харгривза. Их хочется обойти стороной и никогда их не видеть.       — …а время лишь траектория, по которой можно вернуться, — доносится со скамьи.       Пятый бросает взгляд на блондинку, разговаривающую с перчаткой, но по привычке не обращает особого внимания. У него в семье есть такой любитель поговорить без собеседников, да и время как раз позднее для хмельных гуляк и простых юродивых. Для Пятого сейчас есть только две задачи: найти деньги и ночлежку. Он прожил насыщенную жизнь и готов наворовать себе на яблочный пирог с мягкой подушкой.       — Привет, Пятый.       «Так, а это уже дерьмово, — шелестит в мыслях, когда та же блондинка машет рукой в чёрной кожаной перчаткой уже впереди. Пятый принимает самый невозмутимый вид, чтобы обойти проблему: — Не смотри в глаза, — просит сам себя, повторяя слова отца: — И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя».       — Хорошую Вселенную вы себе заграбастали, — складывает руки за спиной, ровняясь с парнем. — Новая отделка, — оглядывается, — даже пахнет по-другому, — внюхивается, совсем как ревизор, — чем-то аммиачным… метан? — поднимает глаза к более ярким звёздам. — Даже не похожа на искусственную, только вот, тут озоновый слой совсем тонкий, да и созвездия слегка не на своих местах.       Пятый ускоряет шаг, по-детски надеясь скрыться от преследовательницы. Пропускает мимо ушей слегка сумасшедший трёп, если не знать правды или не хотеть влипать в новый переплёт.       — Что тебе нужно? — смиряется с неизбежным, после того, как она появляется на поребрике за поворотом.       — Хм, что же нужно?.. Да уже ничего, в принципе, вы уже испортили всё, что я постоянно правила. Но не беспокойся, я посажу твоего отца за создание Вселенной и нарушения около двадцати тысяч правил Комиссии Мультивселенных.       «Ещё одна комиссия, господи, надеюсь, создатель не я».       — Он умер, — сухо выдаёт часть правды, чтобы избежать дальнейшей мороки.       — И подарил своим детям в наследство киндер-вселенную, — кивает блондинка скорее своей руке, чем собеседнику. — Ничто не умирает так просто, а детишки и сами горазды наклепать сущностей.       Клаус в тени, нагнавши брата, глазам своим не верит: блондинка перемещается в пространстве, как Пятый. В голове мелькает спасительная мысль — вернись к нему силы, он бы смог хотя бы попробовать выжить.       — Как ты это делаешь? — выпрыгивает напролом, пытаясь поймать девушку, но та пропадает, падая назад.       — Пространство лишь один из поворотов… — усмехается, озорно балансируя на спинке скамейки, а Пятый вспоминает фразу, сказанную ею пару минут назад на такой же лавочке:       …а время лишь траектория, по которой можно вернуться.       Вселенная Е36-w в лимите бесконечности α. Академия Амбрелла, 2019.       Пятый заходит в комнату, оглядываясь и закрывая дверь.       — Привет, Пятый.       Пятый резко разворачивается и видит симпатичную блондинку с самоуверенной улыбкой и острыми чертами лица. Она расслабленно сидит на его кровати, небрежно закинув ногу на ногу и упираясь руками позади.       — Не дерись с Ульяной, — чревовещает совет кукла дракончика на её правой руке.       Пятый морщится и, вопреки словам, вспоминает потаённые места с оружием, а краем глаза ищет легкодоступные тяжёлые предметы в своей спальне.       — У меня есть информация, чтобы остановить Апокалипсис, который закончится не шибко хорошо для Вселенной. И не дёргайся, я знаю твой план с глазом. — качается нога в такт неспешных слов. — Довольно последовательный, но настолько же провальный. А, и чип в руке, во-от тут, так что Комиссия идёт по следу, — не замолкая, тыкает ноготком зеркально в свою вену. Пять сразу осматривает место на предплечье и закатывает глаза, нащупывая уплотнение. — Мало того, что этот протез ещё не изготовлен, и, соответственно, его не купил мужчина, потерявший глаз, так ещё и Комиссия в скором времени уничтожит протезы, вместе со зданием, когда узнает от Клауса, которого похитят Хейзел и Ча-Ча, что ты там что-то ищешь. Знакомые имена? Я могу назвать имя того, кто приведёт мир к Апокалипсису, кто станет обладателем этого глаза за день до него, если дашь слово его убить. По паре причин, я не смогу этого сделать. У Диего больше возможностей найти его. А убить… мне нужна твоя помощь. Ты же и сам этого хочешь.       Пятый, впитывая информацию, облокачивается на закрытую дверь и выдавливает только один вопрос:       — Как я могу тебе доверять?       — У меня есть вся история на руках, ты поймёшь это сразу, как только заглянешь к нему на чердак и найдёшь изрисованные плакаты всех Харгривзов и дневник Реджинальда, который Клаус уже выкинул из красивенькой шкатулочки, а её саму толкнул за наркоту. Скоро у него там ещё и труп появится. Прямо в его доме, представляешь, — дёргает носиком, ведя головой в сторону, представляя стоящий запашок. — Фу, вот зачем их хранить? Можно же на орг…       — Откуда ты всё это знаешь?       — Комиссия Мультивселенных. Разве не сказала? А, это я говорила другому тебе, я гоняюсь за вами из вселенной во вселенную. Нужно определённо остановиться на этой.       — Значит, ты кто? — складывает руки, вздыхая, но уже не желая убивать.       — Ульяна. Мёртвая. В своей вселенной, разумеется. Сейчас агент Комиссии Мультивселенных. Могу провести в ад, если ты там ещё не был, — хмыкает, прекрасно осознавая, что выживание в Апокалипсисе можно прировнять к её родному Лимбу. Поэтому после молчаливой паузы заливается смехом от сурового выражения лица совсем юного мальчика.       Размах шутки никто не оценивает.       — Последний вопрос. Почему ты сама не может справиться с одним единственным человеком?       — Вы до сих пор не умеете решать свои проблемы и нуждаетесь в папочке?       — Или мамочке, — добавляет лукаво игрушка, будто никто не понимает, что она говорит устами Ульяны.       — Да и Апокалипсис затронет только этот мир. Пока ничего не угрожает устоям Мультивселенной, у меня нет права дёргаться. Труп будет, тогда и приходите.       — Почему тогда помогаешь?       — В Лимбе считают, что мёртвый Реджи — хороший Реджи, поэтому планируют оставить эту вариацию Вселенной.       Пятый морщится: отец, конечно, своеобразный человек, но странно, что его причисляют к угрозам Вселенной. Но и Ульяна, насколько бы чокнутой не была, помогает и внушает доверие.       — Ладно. Где ты говоришь чип?       — Во-оот ту-ут, — улыбается Ульяна, явно довольная тем, что ей наконец поверили и не стали нападать, как пару раз до этого. — Ну, надеюсь, с этим мальчик разберётся без нянечки. Могу только вспороть руку мечом, но вряд ли получится аккуратно, и ты выживешь. Вернусь через часик или меньше. Или больше. Кто знает, как время повернётся.       — Чокнутая, — беззлобно шипит Пятый, пока дыхание не спирает: Ульяна откидывается на кровать, тут же падая в портал и исчезая. — У неё такая же сила? Портал в пресловутый Лимбо? — нервно усмехается сам себе, параноидально заглядывая за кровать и в окно.       Ульяны там, конечно, не оказывается.       Вселенная И36-q в лимите бесконечности α. Мемориальный парк Обсидиана.       — Так иди и исправь всё, схвати Харгривза, обещаю, что никаким ебучим случаем его не защитим! — устало шикает Пятый, заворачивая уже третий раз направо, но не находя выхода из этого лабиринта.       — Я уже пыталась. Я могу спасти мир левой пяткой, но не вселенную, которую гробят её собственные жизненные силы.       — У нас их больше нет.       — И тех Вселенной тоже. Я не могу исправить то, чего не существует.       — У всесильной тебя ничего не вышло? — прыскает сарказм Пятый, которому всё это до боли надоело.       — Ни разу, всесильный Пятый, который не мог свою гордость в жопу себе засунуть! Я стала практически бесполезной из-за вашей семейки, — Ульяна стягивает перчатку зубами. — Засчитаете за обряд инициации? — шипит в лицо сквозь сжатые челюсти. — Рука, сила, — потеряв терпение от вопросов, зло хлопает рукой с перчаткой по плечу в костюме, — друг… Кажется, ты тоже лишился недавно чего-то настолько же важного, Пятый? — через стеклянный протез просвечивают фиолетовые провода-вены, качающие жидкость. — Я всего лишь хочу закончить и пройти восстановление. Я больше не всесильна.