Влюбиться в обоих за три дня

— Блядь! — только и сказал омега, посчитавший спиной и попой все двенадцать кривых и грязных ступеней в подвал, потом смачно сплюнул кровью три коренных боковых зуба и добавил: — Твою ж мать! — Привет! Нашего полку прибыло! — позвучало откуда-то сбоку. Омега огляделся. Сам он был в порванной на груди рубашке, когда-то бывшей дорогой и нарядной, синяк под глазом и разбитые от побоев губы. Находилась эта вышеозначенная личность в грязном вонючем подвале неизвестно где в Мурнии. Вокруг было темно, свет с трудом проникал только в маленькое зарешеченное окошко у потолка. Омега присмотрелся, напрягая избитые слезящиеся глаза, и увидел справа от себя стоящего на коленях крупного альфу. Подробнее рассмотреть его не удавалось в таком скудном освещении: — Здравствуйте! Вы, извините, кто сами будете? — вежливо, ну, то есть учитывая пиздец происходящего, поинтересовался омега. — Такой же пленник, как и ты, — альфа стоял не двигался, но смотрел на омегу заинтересованно: — из Сарагона. — Нет, то есть да, — ответил омега заученную дома фразу, — а вы тоже? — Только давай сейчас тут, в плену, не будем проводить политинформацию и ссориться из-за войны, — примирительно сказал альфа, — у тебя, я заметил, связаны только руки, и даже они спереди, может поможешь мне хоть немного развязаться… Утром наши «гостеприимные» хозяева отрубят нам головы в прямом эфире. Ты вообще в курсе, где находишься? Организация называется Даиш. Слышал про них? — Да, я в курсе. У меня… дома много про них знают. — И где это «дома»? Где так много знают про Даиш? — Не скажу, вы первый! Откуда вы? — Городок называется Виктория. — Понятно, я тоже оттуда же, из Порт-Вольбер — город брошенных омег. — Ты говори, пожалуйста, только по–нашему. Мы тут не одни, — альфа махнул головой куда-то в сторону, — тут у нас один из хозяев, не угодил своим, но нас… выдаст, даже по одному слову. Омега повернулся в другую сторону и увидел там на коленях ещё одного альфу, тот невесело произнёс по-международному: — Хеллоу! — Не может быть, — радости омеги не было предела, — это же мой любимый актёр Озгюр Атасой! — и он бросился к альфе с другой стороны и начал, не подумав от наплыва чувств, говорить с ним на своём родном языке: — Я ваш самый преданный поклонник, я специально приехал в Мурнию, посмотреть места сьёмок ваших сериалов. Больше всего мне понравился ваш сериал «Ранняя пташка», — радостно щебетал омега, позабыв о плене и возможном убийстве в прямом эфире завтра на рассвете. — Нет, ну надо же какой мощный фанат попался, блин, — буркнул себе под нос раздосадованный первый альфа. В это время вышеозначенный известный актёр вежливо улыбался и кое-что говорил по-международному, которым омега, благополучно закончивший школу много лет назад, совершенно не владел. Известный актёр вежливо намекал, что лучше бы омега помог ему освободиться, чем признавался в фанатской любви. Альфа из соседнего угла саркастически улыбался себе под нос, но переводить «беседующим» страстную речь друг друга не собирался. — Омега, как тебя там, не знаю твоего имени, — не очень вежливо перебил оставленный в стороне земляк, — может потом поворкуете и признаетесь друг другу в фанатской любви? А сейчас посмотри, не можешь ли ты мне помочь освободиться? Омега раздражённо повернулся и грубо ответил: — Если смогу помочь, то помогу своему любимому Озгюру! — Ты что, с дуба рухнул, омега? — теперь уже альфа гаркнул как следует. — Он же наш политический противник! Он мурниец! Да у них по четыре мужа-омеги на каждого альфу по закону! — Ничего подобного! Он — человек мира! Его фильмы и сериалы любят, и смотрят в самых разных странах! — защищал своего кумира омега. — Ты дурак? Нет, ответь мне, ты дурак? — разорался альфа. — Он только поймёт откуда мы на самом деле и сразу же присоединится к вендетте наших «любезных» хозяев! Нас не любят во всём мире! Большинство людей не признают нашу независимость! А времени очень мало — на рассвете нам перережут горло! — Мне и до рассвета не дожить, те, кто схватил меня, орали, что хотят «позабавиться» со мной ночью, чтобы всё успеть ещё до казни! — омега повернулся, и альфа увидел глаза, полные невыплаканных слёз. — Они лапали меня и … короче, я не хочу даже говорить об этом… Первый альфа посмотрел с сочувствием, омегам хуже всех приходилось в плену. Их насиловали, над ними издевались и делали разные другие вещи, унижающие человеческое достоинство. — Помоги мне! И дай мне помочь тебе! А этого «верного» * вообще можно оставить здесь! — настаивал альфа из своего угла. — Ну, уж нет! — ответил грозно омега, на его щеках блестели слёзы, выплеснувшиеся из прекрасных голубых глаз. — Я лучше помогу ему, а то ты и меня, видимо, планируешь оставить здесь. Тебе важен только ты сам! Ты случайно не из Цэ**… — Рот закрыл быстро! Даже не произноси это слово вслух! Иначе нам обоим «крышка»! — гневная отповедь остановила омегу на полуслове. В это время омега обошел альфу-актёра и начал смотреть, как именно он может помочь тому освободиться. Брошенный в другом углу альфа замолчал, осознав, что бессилен заставить омегу освободить сначала его. — Озгюр, вы прикручены колючей проволокой, ржавой, кстати, к сломанной батарее отопления, и руки, и ноги. Постараюсь вас освободить! — и омега завозился где-то за спиной альфы. Тот напрягся, выказывая все признаки тревоги, когда кто-то что-то проворачивает за твоей спиной, а ты не можешь этому помешать и даже не видишь. Один альфа из своего угла переводил второму на международный язык то, что сказал омега. Озгюр расслабился. И даже больше, старался по мире сил помочь омеге освободить его, протягивая руки, которые давно затекли из-за неудобной позы и сильно болели. — Вообще-то меня зовут Орэль, — омега разговорами пытался отвлечь альфу от сильной боли — ржавая проволока острыми пиками-концами врезалась в тело и омега откручивал её прямо с кровью и живым мясом бедного альфы, но тот мужественно терпел эту острую боль, — я извиняюсь, очень пытаюсь осторожно, но ничего не получается… Вам больно… Потом Озгюр сам начал что-то негромко говорить по-международному с местным акцентом, омега распознал только одно слово «мерид» — жениться. Решил, что ему послышалось и молча продолжил. — Хочешь знать, что он тебе ответил? — ехидно поинтересовался второй альфа. — Конечно, очень хочу, — омега отвечал и продолжал работу, — но тебя спрашивать не буду. Правду ты всё равно не скажешь. Так зачем себе душу травить… — Он сказал, если ты освободишь его, и вы оба выживете после сегодняшнего «приключения», то он обещает на тебе жениться. — Спасибо, но не надо. Такой красивый, умный, богатый, талантливый и знаменитый альфа не может позволить себе жениться на ком угодно. Это неправильно и фанаты будут не довольны… — Не смеши меня, ты что идиот? Ах да, я это уже спрашивал, — альфа в другом углу покачал головой и закатил глаза совершенно по-омежьи, — ты его любишь, спасаешь ему жизнь. Конечно, он должен на тебе жениться! Почему нет? Плевать на всех фанатов во всём мире! Ты должен думать только о себе! Хочешь его — так хватай! — Нет, такой подход очень эгоистичен… Я так не могу, — простонал омега, острые зубья проволоки впивались и в его кожу тоже по мере того, как Орэль распутывал их с рук альфы.