Влюбиться в обоих за три дня

Когда закончили откручивать колючую проволоку с ног и рук Амира, альфа выжидательно посмотрел на омегу: — А меня гладить не будешь? Озгюру руки и даже ноги массировал и растирал, взглядом вообще облизал всего… — Конечно, он же не планировал твоего убийства! Он вообще настолько чистый душой и телом, что ему бы даже в голову не пришло, какие коварные планы ты строишь против него! — омега тыкал обвиняющим перстом в альфу, но хотя тот и был ещё связан стяжкой и просто разминал мышцы рук и ног, Орэль предпочёл отползти подальше, видя силу альфы, ширину его плеч и грозный взгляд. — Но я потом расскажу ему, открою — так сказать — глаза на тебя! Ты дождёшься, говорю тебе! — Помолчал бы лучше, Орэль! Вам обоим такой враг как я не нужен! Просто поверь мне! — альфа быстро приходил в себя несмотря на то, что кровь вовсю текла из ран в проколотых проволокой конечностей. Сам себя Амир уже чувствовал полностью освобождённым. В это время Озгюр, улыбаясь, сказал ему что-то на международном и показал взмахом головы на омегу. Довольный Амир ответил, а вот Орэль опять почувствовал себя «за бортом» — альфы хорошо общались между собой. О чём — не было понятно. — Наивный ты, Озгюр, ну да ладно, я сам тебя спасу! — бурчал себе под нос Орэль. Амир не дал Озгюру помочь себе, сам поскакал к лестнице в углу и нечеловеческим усилием воли с помощью острого угла перерезал стяжки. Сначала на руках, действуя за спиной, даже не глядя, а потом и на ногах. — Прекрасно! — дулся омега. — Интересно, почему ты просто не перегрыз их зубами? Ты сможешь, ты, поди, сам всё можешь! И зачем мы тебе вообще? — Вы оба? Даже не знаю… Но своего земляка я не брошу, работа у меня такая! — улыбался альфа. — Я тебе не «работа»! И не смотри на меня так! — Как так? — удивился альфа, переговаривались они шепотом, чтобы не привлекать внимания стражей, где-то там расхаживающих по коридорам помещения. — Будто я тебе нравлюсь. Таким как ты никто не нравится, кроме своей «обожаемой» работы! — Да, надо же как ты хорошо осведомлён о таких как я… Интересно, только где ты нас встречал? Обычно мы не особо палимся юным наивным омегам, — и альфа, уже полностью восстановивший кровообращение в руках и ногах, выразительно посмотрел на Орэля. Омега выглядел обескураженным. Но всё равно хорошеньким: слегка вьющиеся каштановые волосы до плеч, полные, дышащие любовью губы, маленький носик и тёплые дружеские карие глаза. Если добавить к этому сладкий запах тропических фруктов, то получится почти полная картина, которую видел перед собой Амир. Альфе казалось, что Орэль и есть его истинный омега, его пара на всю жизнь, хотя из-за грязи подвала и разных дурных запахов вокруг почувствовать истинный запах самого омеги казалось проблематичным. Амир решил пока что заняться более насущными проблемами. Он начал командовать на международном, куда сесть Озгюру, как и что делать потом. Актёр не то, что не сопротивлялся, а всецело поддерживал Амира как командира, и быстро, и точно выполнял все его указания. «Борьбы за власть, видимо, не будет!» — решил омега. Кончилось тем, что сам Амир расположился на полу возле двери, с той стороны, где она открывается, а Озгюр сел на пол как бы за дверью, омегу поместили за спиной актёра — подальше от «поля боя» двух альф. Из оружия у них были только небольшие камни с пола в руках. Орэль и Озгюр быстро задремали, сон сморил их из-за переживаний и опасности, оставляя Амира бодрствовать и охранять их маленький островок мира. За час до рассвета раздались долгожданные шаги в коридоре. Амир пихнул Озгюра ногой и осторожно показал рукой у рта: «Тихо!». Тот разбудил Орэля, просто поцеловав в висок. Омега было всполошился, хотел вскочить на ноги, но тихое «Ш-ш-ш!» Амира успокоило юношу. Омега представлял себе тяжелый кровопролитный бой между двумя альфами-пленниками и многочисленными хозяевами-захватчиками. Боялся, что их обоих убьют, и тогда придёт его очередь умирать в муках от пыток и изнасилований. Орэль даже сразу решил первым броситься на врагов, чтобы первым же и умереть, до всех испытаний и насилия. Но стоило ему только встать на ноги, под шум открывающихся замков на двери подвала, как Озгюр быстро и тихо, одним грозным взглядом, заставил омегу сесть обратно на землю: «Мол, сиди тихо и не мешай тут!» Как оказалось, Амир не собирался утруждать себя драками, он быстро врезал первому из входивших альф ребром ладони по кадыку, выхватывая у того оружие и дальше начал палить по остальным марибам. Один выстрел каждому в лицо, не тратя лишних сил и боеприпасов. Даже не оглядываясь на дело рук своих. А вот омеге стало плохо от вида перекошенных останков захватчиков. Картина напоминала фильмы ужасов про зомби — куски кожи, ошмётки тел и горы крови. Как будто глупые режиссеры налили слишком много кетчупа или вишневого морса на территорию сьёмок. Когда патроны в пистолете заканчивались, Амир ловко выхватывал следующее оружие у кого-то из поверженных им врагов и стрелял дальше… Когда первые мурнийцы уже лежали на земле без движения, Озгюр, вскочил на ноги сам и потянул за руку Орэля. Пленники бросились в коридор, где Амир уже истреблял мурнийцев направо и налево. Орэль бросил взгляд в лицо Озгюру, но жалости к своим соплеменникам там не было ни на грош. Они бросились бежать дальше. Амир первым выбрался наружу, остальные за ним. Во дворе дома мурнийцев не было вообще или они уже успели спрятаться, предвидя огромную бойню, которую может устроить им их злополучный пленник Амир. Озгюру и тем более Орэлю ничего не оставалось делать. Они просто бежали за Амиром по его кровавому следу. Говорить что-то про шум вокруг было уже поздно… Озгюр, который, видимо, заранее получил исчерпывающие указания от их негласного командира, продолжал бежать вперёд, таща омегу в шоковом состоянии просто как на буксире. За воротами дома их ожидал сюрприз в виде съёмочной группы: несколько омежек гламурного вида с камерами, беты с более тяжёлым оборудованием и альфа, видимо, режиссёр. Ни у кого из них не было оружия в руках. Но Амира это не остановило ни на долю секунды — пять выстрелов в лицо каждому из гостей, и пленники продолжили свой стремительный побег. Орэль оглянулся на Озгюра — тот спокойно бежал дальше, будто и не было сейчас убийства мирных мурницев — съёмочной группы. Они обогнули несколько домов и бросились вон из маленького поселения, где были в плену. Бежали в сторону леса так быстро, как только мог Орэль, альфы сами явно убежали бы вдвое быстрее. Но балласт в виде омеги никто не бросал. Амир спрятал пистолет за ремень брюк, автомат весел на плече, но не смотря на многочисленные колотые раны от колючей проволоки, альфа был совершенно собран и спокоен. Он на ходу отдал Озгюру какой-то приказ, и слитным движение альфы развернулись и побежали по другому пути, вдоль берега небольшого водоёма. Заметали следы, на воде собаки не смогут взять их след. И только Орэль телепался на руке Озгюра, еле-еле успевая за темпом, заданным Амиром. Спрашивать что-либо он уже был не в состоянии, и так дышал с трудом. За границей леса показались маленькие одноэтажные строения, видимо, следующее поселение. Обогнув деревню, беглецы продолжили свой путь через поля. Спустя несколько часов бега Орэль просто рухнул на землю. — Всё, не могу больше! — простонал упрямый омега, глядя прямо в глаза ненавистному альфе. — Можешь и меня пристрелить! Давай, не стесняйся! — Орэль, — вздохнул Амир абсолютно спокойно, будто и не бежал впереди всех, — ты так ничего и не понял. Все эти убийства и сам побег были в первую очередь для тебя! Я, как ты знаешь, агент и нахожусь на работе. На нашего уважаемого третьего члена бригады — не называя имен и национальностей, чтобы он меня не понял — мне начхать! Так что остаёшься только ты, я спасал в первую очередь тебя! Убивал ради тебя! И сейчас пытаюсь устроить именно тебе эвакуацию из потенциально опасной страны!