HYGGE

После недавних событий, а именно после моего близкого знакомства с Боромиром, прошло уже три дня. И в эти дни я чувствовала себя как никогда лучше. Мои чувства обострились: если я слышала шум, то могла определить его источник, если по пути встречался эльф, человек или гном, то могла разглядеть каждый его шрам, каждую царапинку или родинку. Хоббиты, которые обычно часто донимали меня своим обществом, вели себя подозрительно спокойно и тихо. Исключая редкие посиделки с Гэндальфом и своим дядюшкой Бильбо, Фродо почти не выходил из своей комнаты. Сэм часто составлял ему компанию, но все остальное свободное время проводил в прекрасном саду Элронда, обучаясь тонкому искусству эльфов в ведении хозяйства и выращивании различных культур. Мэрри и Пиппин наконец прекратили попытки навязать всем свои хоббитские обычаи, такие как раскуривание табака в больших количествах и пение кабацких песен, исполнение которых, как правило, сопровождалось неприлично громким топотом огромных лап полуросликов. Быстро потеряв интерес к недавно прибывшим гостям, два рыжих хоббита одиноко сидели в общей гостиной о чем-то тихо шептаясь. Пересекаясь с каждым из представителей маленького народа, я все больше убеждалась в их беспокойном состоянии, очевидно вызванным тоской по дому и ещё чем-то, пока не могу определить чем. Боромир после недавнего инцидента избегал меня, что несказанно радовало, потому что стоило ему появиться в поле зрения, мне сразу хотелось наброситься на него, оставив после этой встречи лишь обескровленное тело. Я не могу объяснить свою физическую тягу к этому человеку. Гондорцы с давних времён вызывали во мне лишь чувство необузданной ярости и желание оторвать им головы. Боромир же не входит в этот лист. Он кажется другим, непохожим на остальных. Ровным счётом как и Арагорн. Эта травница, как я его называю, выглядит как бочонок с порохом: ещё немного и взорвется. Помимо всеобщей угрозы, которая черными тучами повисла над Средиземьем, личная жизнь добавляла Арагорну ещё больше проблем, ставя в тупик и принося душевную боль. Даже самая сильная любовь подвергается испытаниям. Flashback. POV Автор — Я совсем тебя не понимаю. Я люблю тебя всем сердцем и душой, ты прекрасно это знаешь. Но почему ты пытаешься оттолкнуть меня? Донеслось до чутких вампирских ушей. Вивьен сидела на толстой ветке, спрятавшись в кроне старого дерева. Перебирая все слышимые звуки, вампира зацепил знакомый голос, принадлежащий одной прекрасной эльфийке. Подвинувшись чуть ближе к краю, Вивьен смогла увидеть леди Арвен. Эльфийка стояла посреди длинного моста, ведущего в одну из беседок. Луна освещала ее благородный лик, белое одеяние подчеркивало аккуратную эльфийскую фигуру, а длинные волосы мягкими локонами струились по плечами и были украшены различными заколками. Арвен была чем-то расстроена, в ее глазах блестели медленно подступающие слезы. Навстречу к ней неспешными шагами шел Арагорн, выглядищий ещё более угнетённым, чем его любимая. Немного подумав, Вивьен решила не терять возможность стать единственным свидетелем столь интимной и душераздирающей сцены между влюблёнными. Она бесшумно переползла на другую ветку, еще раз подметив, что этим двоим не удалось выбрать удачное место для выяснения отношений. Арагорн, будто почувствовав присутствие постороннего, внезапно перевел взгляд на дерево, где пряталась Вивьен. На мгновенье девушка задержала дыхание и замерла. Вампир знала, что за листвой ее не видно, тем более за многие столетия она научилась становится невидимкой для окружающих. Но жизнь также научила, что нужно сохранять бдительность и не нужно недооценивать людей, особенно таких как Арагорн. — Что-то не так? — заметив его взгляд, обращённый в другую сторону, спросила Арвен. Арагорн, которого будто ввели в транс, резко отвёл глаза и с особым трепетом посмотрел на эльфийку перед собой. "Пронесло" — промелькнуло в голове Вивьен. — Одной любви иногда бывает недостаточно, моя дорогая Арвен, — беря ее за руки и отвечая на предыдущий вопрос, сказал Арагорн. — Близится война. Страшная война. Тебе не будет места здесь, в Средиземье. Особенно рядом со мной. Ты должна уплыть в Валинор с остальными эльфами и прожить долгую счастливую жизнь. За нас двоих. — Не хочу даже этого слышать, Арагорн. Мое место здесь, рядом с тобой, — ответила Арвен. — Какие бы ужасы не происходили и не произойдут, я останусь. И если будет хоть маленькая капля надежды, что ты вернёшься, я буду верить. Я буду ждать тебя. И ни ты, ни отец, никто либо другой мне не запретит этого. — Ты не знаешь о чем говоришь и на что себя обрекаешь, — мягко перебил дунадан. — Здесь у нас нет будущего, Арвен. Ты должна это принять. Ради себя. Ради меня. Ради нас. Пока есть угроза возрождения Черного Властелина, мы никогда не будем счастливы. Мне больно это говорить, но я не могу рисковать твоей жизнью ради своих желаний, любовь моя. А так сильно я ничего не желал. Арвен тяжело вздохнула. Вивьен, которой не часто доводилось подслушивать такие разговоры, была в смятении. В вампире боролось два противоречивых чувства: чувство жалости и чувство злорадства. Да, Вивьен определенно могла сказать, что она сожалеет о том, что многим приходится чем-то жертвовать в борьбе с Сауроном. Но с другой стороны, то что сделал Арагорн для нее было предательством, тем более он грозился вонзить кол ей в сердце. Учитывая только эти два факта, ей можно было порадоваться, что Страннику приходится расставаться с любовью всей его жизни. — Возьми его, — не отвечая на слова Арагорна, Арвен вложила в его руку кулон, отдалённо напоминающий звезду. — Это символ моей вечной и безмерной любви к тебе. Он подарит свет, когда будет казаться, что день никогда не наступит. Арагорн поцеловал эльфийку. Возможно в последний раз. Вивьен закатила глаза. Возможно не в последний раз. Наши дни POV Вивьен Весь день я бесцельно бродила по замку в ожидании Совета. Приглашение Гэндальфа никто не отменял, в принципе как и мое нежелание там присутствовать. Не раз я была на таких сборищах, которые проходят по одному стандарту: вначале выдвигают проблему, ее пытаются мирно решить, пока одна из сторон не начнет настаивать на своей правоте. Когда это случается, мирные беседы обычно заканчиваются: все начинают перебивать друг друга, кидаться угрозами, оскоблять и так далее. Каждый хочет отщипнуть кусочек дешёвой славы, которая наступит, если предложенная ими идея решения проблемы обвенчается успехом. Это ещё не говоря о том, что мирных переговоров вообще не может быть, если там присутствуют эльфы и гномы. Претензии этих народов к друг другу бывают настолько мелочными, что мне иногда тяжело сдерживать смех от их нелепости. В Ривенделле мне не довелось познакомиться ни с одним гномом, хотя этот народ вызывает у меня меньше всего эмоций. Я всегда считала их забавными, хотя не понаслышке знаю о великой силе гномьих характеров, в том числе о непобедимости и незаменимости их оружия — секир. Мои бесконечные скитания по коридорам прервал внезапно появившийся Леголас. Беловолосый эльф ходил бесшумнее других эльфов, но не настолько тихо, чтобы я его не услышала. С Леголасом лично мы знакомы не были, но часто пересекались в нетипичных местах. Как бы странно то не было, такими местами являлись деревья. Однажды, сидя на одном из таких, я почувствовала, что что-то крадётся сзади. Недолго думая, я развернулась и выставила руки вперёд, с силой толкнув нечто похожее на человеческую грудь. Что-то с грохотом упало с дерева, и послышался болезненный стон. Посмотрев вниз и увидя там полуживого сына Трандуила, я поспешила удрать во избежание неприятностей. После этого случая мы ещё несколько раз встречались, но я сразу растворялась в пучине больших листьев, оставляя эльфа наедине с собой. Сейчас же исчезнуть не представлялось возможным, так как Леголас не просто шел по коридору, а решительно направлялся в мою сторону. Обратя внимание на висевшие картины каких-то неизвестных мне эльфов на стене, я попыталась сделать вид, что не замечаю идущего ко мне Леголаса. Его это не чуть не смутило, напротив, он чуть ли не летел ко мне. Может у эльфов есть невидимые крылья? — Здравствуй, — громко поздоровался Леголас, сразу обращая внимание на себя. — Совет вот-вот начнется. Гэндальф уведомил меня о том, что ты приглашена на него и попросил проводить. — Почему всем поручают меня проводить?! — отвернувшись от картин, вспылила я. — Вначале Элронд, теперь Минтрандир. Мне две тысячи лет в конце концов, сама разберусь куда и когда мне идти. — Я думаю, они опасаются, что ты не придёшь или ещё хуже, куда-нибудь сбежишь, — выдвинул свою гипотезу эльф, становясь рядом со мной и уставившись на картину. — Но их можно понять. Ты единственный вампир в Средиземье. Такие сильные союзники в наши времена не помешают. — Я не оружие для убийства орков и прочей мерзости, — поняв к чему он клонит, презрительно возразила я. — Один раз я поучаствовала в этом всем, второй раз не хочется, извольте. Это не моя война. — Ты же сама знаешь, что это не так. Война коснется каждого живого существа в Средиземье, будь то зверь, птица, эльф или человек. Ты тоже не сможешь долго скрываться. Он узнает о твоём существовании и попытается переманить на свою сторону. А если не получится, то убьет, — эльф перевел взгляд с картины на меня и добавил. — В лучшем случае. Но раз ты не хочешь принимать участие, то зачем согласилась остаться в Ривенделле? Владыка Элронд не держал бы тебя тут насильно. — Это как знать, — хмыкнула я. — Для смены обстановки. Идем уже, а то гномы отстиргут твои косички, если опоздаем. — Тогда мне следует поучиться у тебя искусству хорошо прятаться, — сказал эльф. — Мне иногда казалось, что я сошел с ума, что мои уши меня обманывают. Кстати после полета с дерева ребро у меня до сих пор болит. Леголас понял, что я не хочу отвечать на его вопрос и перевел тему. По правда говоря, я и не знала как на него отвечать. Вампирское чувство подсказывало, что стоит повременить с побегом, а оно, как правило, не подводило. — Извини, — расслабляясь ответила я. — В следующий раз постараюсь бить ниже пояса. Эльф на шутку не обиделся, но отвечать не стал. В приподнятом расположении духа мы отправились на Совет. Когда мы пришли на назначенное место, все уже сидели на своих местах. Леголас прошел на свое место к эльфам. Гэндальф же указал на место подле затихшего Фродо, приглашая сесть. Удобно устроившись на плетенном стуле, я начала вслушиваться в то, что говорят присутствующие гномы, эльфы и люди, которые даже не обратили внимания на опоздавших, тем более на меня, женщину, что было странно. Как я поняла, главная причина сегодняшнего Совета была уже озвучена, поэтому все перешли к бурному обсуждению. Больше всех, как ни странно, говорили люди и гномы, в частности уже известный мне Боромир и рыжебородый Гимли. Гном уже вовсю махал секирой с целью уничтожить кольцо, которое Фродо пришлось достать и положить на стол на всеобщее обозрение. Возвращаясь на свое место, бедный Фродо побелел точно также, как и тогда, когда его пронзили моргульским клинком. Хоббит дрожал как лист под проливным дождем, что сложно было не заметить. Я похлопала его по плечу в знак поддержки. Он выдавил из себя что-то наподобии улыбки, больше походящей на животный оскал. Пока я пыталась приободрить Фродо, Боромир выступал с громкими речами о долге, чести, благородстве и прочей ернуде, которая присуща гондроцам. Он что-то говорил про кольцо, Минас-Тирит, наместников, короля. Каким бы "другим" Боромир мне не казался, амбиции у него были такие же как и у его сородичей. Такое поведение гондорца ни чуть меня не удивило. Сопротивляться притяжению маленького золотого предмета — вещь очень трудная, для некоторых непосильная. Кольцо, что лежало на расстоянии вытянутой руки, заманчиво блестело в лучах заходящего солнца и будто бы кричало каждому из присутствующих: " Возьми меня. Я твое по праву". — Ты должен ему подчиняться, — вскочил со своего места Леголас. Поняв, что прослушала что-то важное и может даже интересное, я вновь обратила свое внимание на происходящее. Разозленный Боромир уже не мог сидеть на месте и расхаживал взад вперёд, нервно перебирая пальцами. Леголас тоже выглядел менее спокойным, чем обычно. До этого молчавший Арагорн попытался успокоить эльфа, но это не принесло никаких результатов. На мгновенье повисла долгожданная тишина, но продолжалась она недолго — все повскакивали со своих мест, и ситуация начала набирать обороты. Совет по спасению судьбы Средиземья стал походить на личностные разборки безграмотных пьяниц, где каждый считал нужным указать на недостатки соседа. Лишь я, Фродо, Элронд и Минтрандир сохраняли беспристрастное молчание в этом балагане. Хоббит вот-вот, казалось, упадет со стула, от чего мне приходилось незаметно придерживать его за край рубашки. Наконец, Гэндальф, больше не желая терпеть весь этот шум, встал со своего места. — ТИХО, — закричал маг. В этот момент тучи сгустились над его остроконечной шляпой. — Кольцо не достанется никому из вас. Ни одно живое существо не способно подчинить себе его волю и использовать в благих целях. Кольцо должно быть уничтожено в месте, где было отлито. Кто-то должен отнести его в Мордор и бросить в жерло Роковой горы. Не без моей помощи, разумеется. — Это безумие, — вскрикнул один из гномов. — Пойти прямиком в Мордор — это самоубийство. Только глупец на такое согласится! — Я пойду, — не слушая седого гнома, сказал Фродо, резко встав со своего места. — Только один я вряд ли справлюсь. "Мда, я знала, что так будет" — удовлетворенно подумала я, лишний раз убедившись в том, что всегда права. Таким образом и возникло Братство Кольца. Благородной Арагорн конечно же не мог не предложить свой меч и жизнь, которую он пообещал отдать за хоббита, если понадобится. Боромир согласился на эту авантюру в своих корыстных целях. Уверена, что он при первой возможности украдёт кольцо и сбежит с ним. Леголасу видимо надоела вечная эльфийская жизнь, поэтому он безрассудно решил найти свою смерть в этом походе. Гимли не мог сидеть смирно, видя как эльф с энтузиазмом вытащил свой лук, поэтому сразу поклялся своей секирой, что поможет Фродо и зарубит больше орков, чем Леголас успеет пронзить "своей слегка заострённой палочкой". Хоббиты, что сидели в кустах весь Совет, выкатились как бочки и тоже вызвались идти, не желая отпускать друга одного. Я специально не выдавала их присутствия. Удивлённое лицо Элронда того стоило. И конечно же, предводитель этой странной компании — Гэндальф. Все уже почти разошлись, за исключением мага и верховного эльфа. Арагорн, Леголас, Боромир и Гимли остались на своих местах с целью обсудить детали похода. Хоббиты, которые приобрели прежний энтузиазм, разбежались по своим делам. Не желая минутой больше находиться в Ривенделле, я стремительно поспешила навстречу долгожданной свободе, но в дверях меня остановил Элронд. — Ты тоже останься, — в полу приказном тоне сказал эльф. — Прошу прощения? — возмутилась я. — Я выполнила ваше желание сполна, Владыка. Я осталась в Ривенделле. Более того, присутствовала на Совете и даже никого не убила. Что вы ещё хотите? — Мы хотим, чтобы ты отправилась с Братством, — встрял Гэндальф, подойдя к нам. — Нам понадобятся твои способности в борьбе с врагом. — Что?! — я не могла поверить своим ушам. — Я сказала Леголасу, скажу и вам: я не оружие для убийства всякого сброда. Ваша война больше не мои проблемы. В конце концов, я могу создать свою армию вампиров, которые будут меня защищать. — Даже если ты и обратишь несколько людей, они не будут тебе подчиняться. Этим ты лишь создашь себе соперников по силе. Но я ни за что не поверю, что ты пойдешь на такую глупость, — возразил Митрандир. — Вивьен, я знаю, что тебе небезразлична судьба Средиземья. Я не хотел впутывать тебя во все это, но поговорив с Митрандиром, он открыл мне глаза на то, что твое участие поможет одолеть Черного Властелина и навсегда изгнать его дух. В час, когда нужно будет принять трудное решение, Братство будет нуждаться в тебе.— Элронд окинул взглядом нескольких членов похода, которые быстро нашли общий язык и уже о чем-то шутили между собой. — Поверь, ты тоже будешь нуждаться в них. — Вы ничего обо мне не знаете, — с жаром ответила я. Наглость этих двух стариков мне стала порядком надоедать. Никогда бы не подумала, что сам Элронд, владыка Ривенделла, один из самых могущественных эльфов всего Средиземья, будет умолять меня, обычного вампира, отправится в Мордор. Больше всего злило то, что он видел лишь плюсы моей вампирской стороны и, наверное, верил в то, что я прислушиваюсь к нему, раз осталась в Раздоле. Я бы может и согласилась сопровождать Братство, ведь хоть я и научилась ходить при свете дня, но темноту ночи все равно любила больше, а чем ближе Роковая горя, тем темнее и приятнее становится ночь. Но я понимаю, что придётся тащить за собой четырех хоббитов и гнома, мириться с решениями старика, терпеть общество нудного Арагорна и пытаться не съесть Боромира. Я пошла прочь, не желая дальше слушать эти непонятные уговоры. Зачем им я, если в их команде маг, принц Лихолесья, твердолобый гном, два благородных гондорца и четыре незаменимых в хозяйстве хоббита? Причем все, за исключением полуросликов, опытные воины с множеством талантов. Гэндальф, будто угадав мои мысли, заговорил. — Я понимаю твои чувства, но повремени отказывать в нашей просьбе, — крикнул в догонку маг. — Если я скажу, что знаю где находится то, что ты так долго ищешь? — Вы не можете этого знать, — эти слова меня задели и я резко остановилась. — То, что лечит от всех болезней и снимает любое проклятие, — сказал Гэндальф. — Лекарство, что по легендам было утеряно много столетий назад в бесконечных и непроходимых лесах Лихолесья. — Его там нет, — прошипела я, прекрасно понимая, что маг нашел мое больное место. — Я прочесала все Лихолесье вдоль и поперек. Ничего. Откуда вы знаете, что я его ищу? — Его там нет и никогда не было, — Гэндальф проигнорировал мой вопрос и улыбнулся, обрадовавшись, что я повелась на его манипуляции, как он и ожидал. — Ты получишь его, если дашь клятву оберегать Фродо и кольцо в походе до Роковой горы. Мое напускное спокойствие и равнодушие сошли на нет, уступая место нетерпению и чрезмерному возбуждению. Снова и снова кто-то находит ниточки, за которые можно дергать, чтобы воздействовать на меня. — Владыка Элронд, — послышался голос одной из служанок позади меня. — Я ищу Арагорна. Леди Арвен попросила позвать его. Сейчас мне безумно хотелось продемонстрировать все свое превосходство над остальными, всю свою мощь и непокорство. Недолго думая, я развернулась к молодой девушке, что принесла письмо. Арагорн, видно узнав знакомое лицо, уже направлялся к ней. Решительность во мне била через край. Недолго думая, я развернулась и ударила служанку рукой, которая глубоко вошла в грудную клетку, нащупывая мягкое и теплое сердце. Девушка замерла, хватая ртом последние крупицы воздуха. Арагорн резко остановился, не веря в то, что я сейчас сделаю. Леголас, Боромир и Гимли тоже с непониманием и испугом смотрели на меня. Довольно улыбнувшись, я безжалостно вырвала ее сердце, которое постепенно прекращало биться в моей окровавленной руке. Мертвое тело с грохотом упало на пол. Повисла гробовая тишина. — Вы все ещё хотите, чтобы я пошла с Братством? — ядовито выдавила я. Арагорн сразу подбежал к телу девушки, не зная, что делать. Гимли закрыл глаза от увиденного ужаса и отвернулся, Леголас отвел взгляд в сторону. Боромир тяжело задышал, но продолжал смотреть. Элронд стоял и не знал, как реагировать на произошедшее. Такого он не мог себе представить. Один Гэндальф, казалось, не удивился такому проявлению характера и недовольства. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Маг продолжал молчать, всем своим видом показывая смирение и полное принятие меня в любых проявлениях. Гэндальф хотел завоевать мое уважение и доверие. — Я клянусь, Гэндальф Серый, клянусь жизнью этой ничем невинной девушки, что умерла сейчас просто так. Я, Вивьен Хьердис, убью каждого, кто посмеет тронуть Фродо Бэггинса. Убью каждого, кто посмеет предать Фродо Бэггинса. Убью каждого, кто попробует забрать кольцо у Фродо Бэггинса. Я убью любого за Фродо Бэггинса. Во время моей клятвы никто не смел и шевельнуться. Время остановилось. Атмосфера с каждой секундой накалялась все сильнее. В этот момент я чувствовала все свое могущество. Страх и ужас, что я видела в бегающих глазах, питали мое самолюбие. Лицо невольно приобрело дьявольское выражение. Рука все сильнее сжимала человеческое сердце. Арагорн, до этого сидевший у лишённого жизни тела, решительно встал, занося меч для удара. Быстро среагировав, я отпрянула в сторону. Меч рассек воздух в нескольких сантиметрах от моего лица и громко ударился об пол. Дунадан вымученно вздохнул, но вовсе и не собирался останавливаться, потеряв всякий контроль над собой. Арагорн безостановочно наносил удары, мне лишь приходилось терпеливо от них уклоняться. Наш своеобразный танец прервал маг. Митрандир с помощью своего посоха выбил из рук Арагорна меч, который отлетел на несколько метров и приземлился у ног побелевшего от увиденного Гимли. Дунадан зло посмотрел на Гэндальфа, я же благодарно ему кивнула. — Немедленно прекратите это представление, — осуждающе сказал Митрандир. — Арагорн, Вивьен отправится с нами. Это не обсуждается. — Она только что намеренно и безжалостно убила невинного человека, — возразил тот. — Как я смогу спокойно спать, зная, что в отряде находится убийца? Как я могу быть уверенным в том, что она не убьет кого-то из нас просто так, без причины? Боромир уже пострадал, и я не могу гарантировать безопасность остальным членам Братства. — Я убила ее, чтобы напомнить кто я такая. Сожалею, что для этого ей пришлось умереть. — вступилась я. — Ты можешь меня презирать и ненавидеть. На это ты имеешь полное право, ведь я и правда чудовище. Но я никогда не нарушаю своих клятв. Я соглашаюсь идти с Братством лишь взамен на лекарство. И если ты, Гэндальф, обманул меня, — обращаясь к магу, сказала я. — Поверь мне на слово, я не пожалею никого. Пораженный Арагорн уже хотел было что-то сказать, но маг его опередил. — Мы выдвигаемся через неделю, на рассвете, — твердо ответил Гэндальф. — И ты получишь то, что принадлежит тебе по праву.