***
Тогда нам было по семнадцать. Яркая пора юности и беззаботного веселья. Скоро мне уже двадцать, если я не обсчиталась в днях, а вдоволь посмеяться я так и не смогла. Тяжёлые, изматывающие будни, наполненные болью и страхом за себя, родных и окружающих, что начались в тот день, так и не прекратились. Кажется, жизнь так и останется серой и холодной, как Центр во время нападения.Часть 1
23 июля 2022 г. в 11:19
В этот солнечный день, когда на светлом, бледно-голубом от жары небе не было ни одного облачка, наша неугомонная троица друзей спустя долгое время вновь собралась в праздной обстановке. Много дней и недель мы готовились и писали экзамены, исправляли оценки и сдавали долги по учёбе, видясь только изредка в угрюмых стенах школьного класса. Но теперь, в самый разгар многообещающего лета, ничто не омрачало нашего счастья! С сегодняшнего дня мы все свободны, как ветер в поле, до самой осени и вольны делать всё, что захотим!
Мы скрывались от обжигающих лучей солнца в умиротворяющей тени деревьев. Я растянулась на травке, в голове колыхались обрывки мыслей, как листья липы, под которой мы устроились, от редких ленивых порывов мягкого ветерка. Спокойствие царит в душе.
Краем уха улавливаю, что мальчишки затеяли очередной спор. Хорошо, что не используют магию. Усмехаюсь. Всё-таки моё здоровье им дороже.
До меня доносится божественный аромат сирени, растущей неподалёку. Её цветы в лучах солнца практически светятся разными оттенками фиолетового. Прикрываю глаза в наслаждении, ненадолго отключаясь от остального мира и погружаясь в себя. Чувствую, как воздух становится все тяжелее от жары, давит на меня даже в тени.
Ребята наконец-то закончили препираться и решили растормошить меня. К счастью, их способ это сделать был мне по душе — какой дурак откажется пойти купаться в такое время, да ещё и в новом, недавно открытом друзьями месте! Дурой я не была, поэтому мы все ненадолго разошлись по домам, сообщать новость родителям — мало ли что они себе надумают, если нас не смогут найти!
Пятый трясся от смеха, когда и я, и Ник с наигранно печальными физиономиями вытащили из-за спины младших братьев. Пятый в семье был один, у Ника был Димон, а у меня, кроме Феди, ещё и средняя сестрёнка. Так и жили, по факту, одной большой семьёй, ведь расставались мы втроём исключительно на поспать. Да и то частенько устраивали ночёвки то у одного, то у другого дома.
Весёлой компанией дотащили свои перегревшиеся тушки до обрыва над рекой довольно быстро. Как оказалось, за кустами, которыми обросло все вокруг, скрывалась неприметная тропинка, ведущая вниз, под скалу, где была только тонкая полоска песка между ней и водой.
Парни прямо в одежде, на ходу сбросив обувь, с разбега запрыгивают в освежающие объятия реки. Слежу за тем, как они помогают спуститься малышне.
Место действительно интересное! Скрытый от посторонних глаз пляжик, от которого в воду под небольшим углом по течению реки уходит необычная конструкция, напоминающая песчаную косу. Место здесь глубокое, а вода прозрачная настолько, что можно увидеть далёкое дно.
Сбросив опостылевшие босоножки, солдатиком вхожу в реку. Мальчишки вчетвером резвятся в заводи, образованной косой, так, что только брызги в стороны летят! Меня же безумно интересует строение косы. Позже я обязательно присоединюсь к общему веселью и играм, но сейчас с раскрытыми глазами ныряю поглубже, рассматривая и ощупывая постройку.
Это просто восхитительно! Сложно понять, кто и зачем её строил, но этот человек не был заурядным мастером. Вниз, до самого дна, метров на пять уходила длинная, кажущаяся слишком узкой и неустойчивой для течения такой мощи лестница, искусно сотворенная из камня и дерева. Именно лестница! Вовсе не стена, как мне показалось сперва.
Выныриваю и устраиваюсь на небольшом выступе — ступени. Освежающая вода мягко окутывает расслабленное тело. За спиной шумит поток, огибающий стойкую преграду. Раздаётся звонкий хохот. Довольная улыбка растягивает губы. Соскочив со ступеней, с энтузиазмом присоединяюсь к шумным играм близких сердцу людей, наслаждаюсь незамутненным счастьем.
Вместе мы и плавали наперегонки, и играли в водные догонялки, и, шутя, топили друг друга, и ныряли, и болтались на косе, передыхая! Громкий хохот, крики, смех до упаду, шумные разговоры и плеск воды разносились по всей округе. Давно мы не отрывались так, как сейчас, не расслаблялись, выпуская на волю детскую непосредственность.
Вода быстро выматывает. Спустя пару часов довольные и освежившиеся в мокрой одежде мы вылезали из кустов у обрыва с целью продолжать веселье в самом что ни на есть предназначенном для этого месте.
Центр всегда был рад гостям.
Остров, окружённый морем и с трёх сторон рекой, располагался в самом сердце городка и был его негласным символом. Кто не знал Центра или не был там! Здесь было всё! Все мероприятия и встречи, свидания и ярмарки — всё проходит в Центре. Не такой уж большой остров вместил в себя даже полигон для военных игр, на которых не был только ленивый! Только тут ты можешь любоваться на море или реку и прекрасные парусные корабли, прогуливаясь по набережной в порту, срывать голос на праздничном концерте на Главной Площади и с ружьём для пейнтбола скрываться в игровом квартале, внешне напоминающем мир после Апокалипсиса.
Спустя минут двадцать мы уже стоим на мосту, на котором довольно много народу. Сегодня над «декорациями» явно трудились погодники — над островом нависла тяжёлая серая туча, сообщая всем, что скоро тут будет что-то происходить.
Мы неторопливо вышагиваем у края моста, наслаждаясь шумной атмосферой ожидания праздника. Глянув вниз, замечаю, что реку покрыл небольшой слой хрупкого льда. Перегибаюсь через перила. Под мостом обнаруживается своеобразная дорога из сломанных кораблей. Крайне опасная и не внушающая никакого доверия дорога, которая скорее убьёт острыми краями зияющих в палубах дыр и шаткими деревянными и канатными переходами, чем даст пройти. Лёд в этом месте отсутствует почти полностью, а темные провалы холодной воды навевают пугающие образы.
Но эта дорога, кроме ломкого льда, будет единственным шансом выбраться на большую землю, если перекрыть все остальные пути.
«Странные мысли лезут в голову… Зачем кому-либо вдруг ограничивать доступ к мостам?
И кто же так искусно заморозил реку? Раньше я такого не видела. Судя по рассказам, легче перестараться с магией, проморозив все до дна, чем остановиться и уменьшить поток силы.»
Многие могли бы подумать, что каждый первый в нашем городе маг, но, пожалуй, пора прекратить вам заблуждаться. На самом деле, человек, владеющий Даром, — большая редкость. Такие люди часто одиноки, ведь им не с кем поделиться своими переживаниями и мыслями, касающимися способностей — обычный человек никогда не сможет осознать и принять это до конца. Хотя одиночество — то ещё испытание. Потребность в общении буквально растет вместе с Даром. Такая вот нестыковочка.
Нам с Ником и Пятым крайне повезло в этом плане! Дружили мы ещё до момента раскрытия способностей, а после сблизились ещё сильнее. Иногда казалось, что если мы долго не будем видеться, нас просто разорвёт на мелкие кусочки.
Вообще, у каждого свой Дар. Их несметное количество. Конечно, есть и повторяющиеся способности, но даже они не схожи до конца. У Пятого, например, Дар телепортации. А Ник у нас Огненный мальчик.
Без этих двоих шалопаев я бы ни за что не открыла свой Дар. Не могу не улыбнуться, вспоминая об этом. Парни в тот день снова о чём-то поспорили, но на этот раз явно серьёзно, из-за чего завязалась драка, где каждый на полную катушку использовал свои способности. Я тогда сильно за них испугалась и на эмоциях поставила магический барьер. Скучная способность, ничего не представляющая из себя в отсутствие других магов. Но да ладно. Нытьём ничего не изменишь.
На берегу у моста замечаю группы людей в военной форме, практически сливающиеся с толпой. Внимание обратила на них не только я — обмениваемся недоумевающими взглядами с Ником. Пятый наперегонки убежал с Федей и Димоном, пока я разглядывала все вокруг. Забавно, сейчас заметила, что Пятый сильно выделяется среди всех нас своими тёмными волосами. Я, Ник и наши братья светловолосые, только у Ника с Димой цвет немного отдаёт рыжиной.
Ребята уже убежали довольно далеко, так, что только макушку Пятого можно различить среди людей. Ник понимает меня с одного взгляда, поэтому в следующее мгновение мы переходим на бег. Смеясь, огибаем зазевавшихся прохожих и почти одновременно хлопаем Пятого по спине. Пытаемся отдышаться, виснем друг на друге и заливисто хохочем, глядя на красные физиономии друг друга.
Сквозь взрывы хохота слышим громкий вскрик, затем ещё несколько. В толпе начинаются волнения. Люди кричат, говорят, бегут в разные стороны. Гул голосов усиливается. Улыбки спадают с наших лиц, втроём обмениваемся вопрошающими взглядами. Прижимаем к себе мелких пацанов, когда вдруг раздаётся голос, усиленный динамиками, разносящийся по реке:
— Внимание! Внимание, — с первых же слов люди вокруг замирают, — мы собираемся захватить ваш город. Вы можете сдаться добровольно, или мы будем действовать силой. Если прийдётся, мы немедля откроем огонь. Ваша жизнь в ваших руках.
Несколько мгновений стояла гробовая тишина. Но вскоре её разорвал панический гул. Все вокруг резко зашевелились, куда-то побежали. Кому-то удалось пробиться на мост, кто-то бежит по льду.
— Давай на мост, — один из парней дёргает меня за руку, заставляя вернуться на землю.
Рассеянно моргаю глазами:
— Нет… Нет! Он взорвётся, не надо! — поочерёдно заглядываю парням в глаза, — где-то уже было… Это где-то было, — добавляю себе под нос, оглядываюсь. Взгляд снова цепляется за реку, — и лёд! По льду тоже нельзя! Он хрупкий, как они не понимают! Это ловушка! — голова опускается, — отсюда нет выхода.
Нам пока жутко везёт, ведь мы стоим в конце набережной, в самом углу, куда никто не бежит. Толпа не увлекает нас за собой. Пока…
Громкий взрыв и грохот осколков ударяют по ушам, заставляя испуганно вскрикнуть. Лёд начинает проламываться под людьми, утягивая их на дно. Крики отчаяния и боли оглушают.
Толпа начинает отступать к площади. Со стороны разрушенного моста раздаются выстрелы. В голову приходит единственная разумная в этой ситуации идея.
— Пятый! Бери детей и телепортируйтесь отсюда!
— А...
— Быстрее, — командую уверенно, — ты не сможешь взять всех, знаешь же сам!
Вижу захватчиков в чёрной форме, которые все быстрее идут к нам.
— Давай же! За нами вернёшься, — говорю это, передавая маленькие ладошки детей Пятому. Тот напряжённо смотрит мне в глаза, поджимает губы. И исчезает.
Делаю глубокий вдох — я все сделала правильно — выдох. Открываю глаза и вижу, что военные совсем близко. Севшим голосом произношу, глянув на другой берег:
— Он не вернётся.
— Что? С чего… — начинает было Ник, но я указываю в сторону.
— Видишь их? Бежим! — и шёпотом добавляю, прежде чем сорваться с места, — из-за меня не вернётся.
Несёмся вперёд, пробиваясь сквозь перепуганную толпу, стараясь не упустить друг друга из виду и не упасть в этой жуткой давке.
Время резко будто замедляется. Кто-то впереди разворачивается. Люди сталкиваются, падают, кричат, толкаются и топчут упавших. Захватчики спереди и сзади выхватывают людей и уводят куда-то.
Сзади сильно толкают в спину, отлетаю в сторону, больно ударяясь о жёсткие кирпичи дома. Не удивительно, что я теряю Ника.
Вокруг мелькает множество лиц, тел запахов. Все размывается, как в тумане. Но я фокусируюсь на одной точке, замечая чуть впереди маленького ребёнка, сжавшегося в углу между крыльцом и домом, где по чистой случайности не бежали люди.
В груди что-то сжимается, хочет защитить кроху. Я пробиваюсь сквозь беснующуюся толпу, прижимаю размазывающую по грязному личику слёзки девочку, шепчу слова утешения, глажу по трясущейся спинке, обещаю, что скоро все закончится. Только острые иглы отчаяния вонзаются в сердце пониманием, что ничего не закончится, как раньше уже не будет.