Звери взаперти

Воскресенье — последний выходной, но по ощущениям выходных как будто не было. Завтра вновь в школу. Подросток уже несколько раз был на грани избиения и осуждения но всё-таки смог выпутаться. Скудный завтрак в виде гречки был преодолен, и теперь оставшееся время он бы точно провел бы с сестрой. Но он хотел хотя бы немного пройтись по селу. Но парень даже не думал пробовать получить разрешение. Истории о пропавших детях были её извечным аргументом. Но внутренний бунтарь продумал огромное количество способов побега, вдохновлённые мультфильмами. Неожиданно внизу на кухне прозвучал звонкий треск посуды. Это был предвестник ссоры. Всё началось с замечания матери насчет неаккуратности отца, а он, в свою очередь напомнил о подобных случаях с её стороны. Искра зажгла громкую ссору, из-за чего парень начал сомневался в затеи. Но жажда свободы было сильнее критического мышления! Под шумок быстро одевшись парень он выскользнул из дома. В этот момент парень не думал о сестре; то, что она одна будет высушивать крики родителей, не зря говорят: свобода — самое пьянящее из всех вин. Быстро покинув участок дома и пройдя через поросший забор лицо парня заразилось улыбкой вызванная непомерно выделяющая адреналина. Несмотря на то, что друзей, как в старом дворе толком не было парню было все равно. Он лишь хотел осмотреть весь поселок. Всё равно маленький. Пройдусь вернусь и никто не заметит такая идея была в голове подростка. Оглядываясь, чтобы не попасться на побеге, парень уверенно шагал по хрустящему снегу. Ветра не было. Именно поэтому зимний холод почти не чувствовался, такая погода была по душе подростку. Расслаблено идя по улочкам юному художнику на ум приходили различные ассоциации. Дома напоминали пчелиные улья в которых люди отдыхали и растили детей. Странно, но солнце высоко, а на улицах почти не было людей. Но парню было даже лучше. Перед ним одним открывались самые прекрасные виды: белый снег, под голубым небом и маленькие домики. Эх, как нравилась эта картина! Хоть сейчас картину пиши! Мальчишеские глаза будто смотрели на салют; ноги неспеша вели по дорогам. Вдруг по плечам кто-то хлопнул. Резко обернувшись перед парнем возникла знакомая девочка. Это была Полина. Она была в шапке с выделяющимся розовым помпоном. Тело закрывало пальто, а в руке она держала кейс с драгоценной для неё скрипкой. — Привет, ни разу тебя здесь не видела. Почему не гулял? — А, про это… — Антоша замешкался от неожиданности пока Полина весело разглядывала его, с весёлой улыбкой на лице. — Родители не разрешали, сама знаешь, пропавшие дети. — Понятно. — ответила девочка — Пройдемся? — А, а у тебя сегодня занятия или ты уже уходишь? Но для скрипачки это ничего не значило, она лишь убрала взгляд и начала движение. Парень наконец мог выдохнуть. Пар, подобно огонь из пасти дракона, вылетел струёй но очень быстро пропал. Парень догнал девочку. — Я с занятий. Не правда ли красиво? — Ещё как. Взгляд метался по всем углам которые только позволяли глаза, дикая неуверенность слишком сильно выдавалась. Даже несмотря на то, что они уже были знакомы, находиться рядом с ней для парня, как с любимыми рокерами. Но для Полины это будто было не впервой; для неё с такими как Антоша находиться было намного комфортнее, чем с косящими на бандитов. Её слова лились как красивая река: грамотная речь на интересные темы по музыке. Инициатива была её. Антону иногда удавалось перехватывать роль рассказчика, но его естество чуть-ли не кричала, что выходит это у него плохо, но разум затыкал критику. — Кстати, Тоша, а с каким инструментом ты бы меня сравнил? — при этих словах м Антон задумался. Её слова, даже самые обычные, брали за душу. Как смычок по струнам проскальзывал. Недовольство, как резкий удар по пианино, радость как флейта. Оркестр! вдруг пришло в голову. Полину, по красоте, грации невозможно было сравнить хотя бы с одним инструментом. Она была всем; она — оркестр! — Оркестр! — с воодушевлением сказал Антон. Девочка же озадачилась, но взгляд её что-то уловил — Ну вот блин! Парень не понял слов, но взглянув в том же направлении понимание все-таки пришло. Разговоры были по максимуму долгие, но когда уже на горизонте замаячил одноэтажный дом, для друзей было ощущение что прошел только миг. Лицо девочки надулось в шуточной злости, как казалось Антон у. — Полина. — Ась? — Как думаешь мы сможем еще раз так встретиться? — на эти слова девочка спустила улыбку. Веселое и доброе на миг пропало, лицо словно у модели — холодное и беспристрастное. Но радость вернулась — Думаю завтра мы сможем провести время! — она попрощалась с Антоном. Слова Полины для Антона — будто наркотик! Удовольствие длилось еще минуты две, но вдруг Антон опомнился. Только сейчас он понял что солнце, уже было низко: желтый диск медленно, но верно спускался с небесного свода. Парню пришлось срочно возвращаться. Было больно представлять как мать тонет в слезах от пропажи сына, а отец на машине разыскивает сына с огромным фонарем в огромном лесу. бег стал причиной быстрой усталости и отдышке, но безответственный сын не сдавался. Очки запотевали из-за чего он был почти слепым, но чутье верно вело его к дому. Но плечо уже во второй раз было взято в чьи-то руки. — Стой! — сказал знакомый голос Алисы! Она развернула бегуна к себе лицом. Он нес мог её разглядеть из-за "окуляров" разглядеть ее не получалось (так Алиса называла его очки). Девочка ещё секунду держала зайчика в своих лапах. Отдышавшись она сняла с зайца очки и протерла их перчаткой, очки вновь выполняли свою функцию. — Алиса? — Кто же ещё? Кто еще догонит сладкого зайчика.— даже уставшая девочка имела силы на шутки. — Алиса у меня нет времени, мне очень нужно домой. — Не иди домой! — Что? — Не иди домой! — парень не останавливался — У тебя уши же большие что же слышишь плохо? Парня атаковали вопросы: что происходит, что она делала у его дома. Но больше всего он испугался за Олю — Ты, ты хотела забрать мою сестру?! — испуганный мальчик ладонями взял предплечья лисы чтобы снять руки со своих плеч, но хватку девочка не ослабила. — Они, они пришли за мной! За нами, за тобой! Девочка спросила: "Кто эти, они?" — Мне нужно домой! Мне все равно на твои детские капризы! — сказал Антон с непривычной резкостью. Голубые глаза девочки чуть не начали слезиться, когда парень произнёс эти слова, но он держал злой оскал. Но слова Антона били и по его сердцу, но разум напоминал про тот случай с хозяином леса, и про обязанность вернуться домой. Парень выбрал разум. Руки лисы были сняты, и парень уже развернулся на сорок пять градусов уже готовый бежать, но тут же был обхвачен сзади. Слезы полились на куртку, а всхлипывания резали сердце. — Тоша, прошу мне страшно, не говори про меня! — эти слова "обрамляли" всхлипы Лицо искривилось от осознания собственной мерзости, закушенная губа начало жётся от боли. Она была так похожа на Олю: когда на нее кричали из-за совы и бабайки и как она умоляла в слезах остаться родителей, но получала лишь один ответ — Отстань! — Хорошо, Алиса. Я ничего про тебя не скажу, но мне нужно идти! — С-спасибо, Тоша, ты самый лучший! — сказала она Хищница отпустила того, кто мог быть жертвой. Антону было стыдно просто поворачиваться; не проронив слов прощания парень пошел.       

Спустя 14 минут...

       Парень уже подошел к дому. Он так и не понял, кто эти, Они но страх он не проявлял, больше любопытство. Открывая дверь он ожидал громкие крики. Он решил открывать медленно и с закрытыми глазами, но единственное что он слышал это множественные тяжелые шаги, как будто в тяжелой обуви ходят кто-то. — Майор, смотрите! Похоже их сынишка проскользнуть попытался! Антон открыл газа, по коридору ходили какие-то военные или спецназовцы. Все они были в снежном камуфляже, бронежилете с развесами, защите, противогазе с одной зеленой линии для обзора и со шлемом. У всех было оружие в руках или же повешены на плече. Они были везде, осматривая весь первый этаж. — Антон, иди сюда! — строгий голос мамы послышался из кухни — Иду. — сказал грустно Антон. Парень начал снимать с себя куртку, но один солдат заметил следы воды на правом плече куртки — Погоди, что это у тебя на плече? — Э-это снежок попал в меня! Антон не смог солгать. Оперативник достал штуку похожую на пирометр.Приложив к плечу прозвучал писк, военный взглянул на экран.Он немного потыкал в экран — Пацан, кто у тебя на плече плакал? — Я не хочу отвечать на этот вопрос — голос Антона был тверд и решителен, но военному было все равно. Он лишь хмыкнул — Всё равно узнаем! — сурово сказал солдат. — Эй мне нужен пакет для вещдока. Самый большой — добавил он. Оперативник отошел в сторону. Сняв всё оставшееся, парень направился на кухню. Зайдя на кухню, он сразу был пронизан взглядом сидящей за столом матери, а отец спокойно смотрел на двух военных. Один из них был без шлема и противогаза. Его квадратная голова повернулась в сторону сына допрашиваемых. Его лицо было ничем непримечательным: ярко выраженные носогубные складки, большая, но аккуратный, щетина, темные волосы со сбритыми боками. — Так, малой, сейчас ты приведешь в свою комнату! — оспаривать решение человека с автоматом на плече не особо хотелось. Мужчина показал пальцем на солдата стоявший у холодильника — Ты идешь со мной. — А почему он не может быть с нами. Мать резала майора острым взглядом, но майор был стальным — Ваше присутствие может изменить его показания Антон провел майора и солдата в свою комнату через лестничный пролет. Солдат, будучи последним закрыл дверь. Майор пальцем показал парню сесть на кровать, что беловолосый и сделал. Выдвинув стул, майор присел на него, в руках он держал папку со стопкой бумаги. — Так, ты начинай обыск. А ты, начинай допрос!