Готовься, Паучок

Кит так и не смог уснуть той ночью. Он был взволнован знакомством со своей новой семьей и его разум переполняли образы будущих родителей в воспоминаниях, которые им только предстояло создать. Мальчик залез в свою постель и теребил край тяжелого одеяла до самого подъема. Воспитательница явилась почти на самом рассвете, ворвавшись в детскую комнату. Она потопала в сторону стоящей у окна кровати и три раза хлопнула по матрасу Когане. Кит бодро вскочил на ноги, вылез из пижамы и натянул на себя уличный комплект одежды. Схватив свой потрепанный черный рюкзачок, на котором раньше была наклейка, но от нее остались лишь скудные воспоминания и осколки яркой желтой и зеленой краски, мальчик побежал вслед за воспитательницей. Маленькое сердечко бешено стучало в груди, момент, которого он так долго ждал, свершится с секунды на секунду. Женщина выводит Кита за ручку через главный выход, а сама остается у двери. Глаза ребенка забегали в поисках двух взрослых людей, которые сейчас повезут его домой. В его дом. Но вместо этого у середины тропы, ведущей к широкой лестнице, стоял директор и махал Киту, чтобы он скорее подошел. — Доброе утро, парень, — он продемонстрировал мальчику свои клыки и последовал вперед. Кит шел подле него, глядя в пол. Внутри все болезненно сжималось от нервного напряжения. Наверное, по ту сторону забора его ожидает родительская машина, подумал он. Эти секунды, казалось, длились целую вечность. — Беги в тот автобус, — приказал мужчина, толкая Когане ладонью в спину. Кит почувствовал что-то неладное, но всячески пытался отогнать от себя любого рода негатив. Он послушно подошел к автобусу и встал у двери. Это был обычный желтый автобус с тонированными стеклами, что не вызывало доверия. Дверь открылась, но Кит не спешил входить. — Имя, фамилия, — крикнул водитель своим хрипящим, словно двигатель этого автобуса, голосом. Мальчик дернулся и со страхом взглянул на старика в черной одежде. — Кит Когане. Водитель расписался в каких-то бумагах и вопросительно взглянул на ребенка. Тот понял, что от него требуется скорее войти внутрь и занять место. Автобус был забит детьми, Кит проходил по рядам в поисках свободного места и нашел одно в самом конце. Все дети были примерно одного возраста, но никто не смел издать лишний звук. Стояла мертвая тишина, иногда до слуха доносились приглушенные всхлипы. Кит прочистил горло и прижал к груди свой рюкзак, в надежде избавиться от подступившей тошноты и дрожи. Они двинулись в путь, и если до этого момента Кит еще надеялся, что их развозят по домам, то при выезде из города все грезы о счастливой семейной жизни рухнули, словно карточный домик от дуновения ветерка. Ему тоже захотелось плакать, но он никогда не плакал прилюдно. Потому что для него это всегда заканчивалось плохо. Дорога заняла около трех часов и при этом никому из детей нельзя было выйти в туалет, размяться или поесть. Все были парализованы страхом. Новеньких выстроили в ряд, заставили стоять смирно, словно армию игрушечных солдатиков. Двое человек вышли на осмотр. Один пожилой худой мужчина, с полностью седой головой и обвисшими щеками. Он словно олицетворял смерть, если бы та была воплощена в человеческую плоть. А второй взрослый, гордый, большой и статный. Самый настоящий напыщенный индюк, подумал Кит. Оба мужчины были одеты в строгие черные костюмы с галстуками. Но индюк выглядел добрее, он здоровался с каждым ребенком, улыбался и спрашивал его имя. Как очередь дошла до Кита, мальчик напрягся и боялся, что не сможет даже рот открыть, но этот человек явно умел расположить к себе. — Привет, малыш, — мужчина слегка наклонился корпусом, упираясь ладонями в свои колени, и посмотрел на Кита, убирая длинными пальцами в перчатках с его лба длинную челку. — Как тебя зовут? — Кит, — прошептал мальчик, глядя на свою грязную обувь. — Сколько тебе лет, приятель? — Десять, — в глазах стояли слезы, Кит кусал свои губы, чтобы сдержать их. — Да ты уже настоящий мужчина, — усмехнулся индюк, хлопая мощной лапой по хрупкому плечику. Кит молился, чтобы этот допрос скорее закончился, и мужчина перешел к следующей жертве, потому что под этим пристальным взглядом мальчик чувствовал себя максимально уязвимо. Он прижал ладошки к одежде и принялся раздирать ногтями кожу на пальцах. Казалось, что прошла уже пара часов, прежде чем мужчина переместился к соседнему ребенку, но на деле все это неловкое знакомство не продлилось и минуты. — Добро пожаловать в Дайбазаал, — наконец объявил мужчина, оглядывая каждого ребенка. — Это место отныне станет вашим новым домом. Надеюсь, вы все в будущем станете друг другу семьей и опорой. А сейчас вы заслужили хороший отдых, — он улыбнулся. Далее эти двое покинули площадку, и воспитатели объявили, что детей переселили в это холодное, неуютное и очень мрачное место за непослушное поведение. Впереди их ждала долгая работа над собственным характером и «манерами». Кит перестал понимать, куда он попал. Это место по атмосфере больше походило на тюрьму, нежели на приют. Всех детей расселили по комнатам. Кит вошел в свою и, будь он в другом расположении духа, он был бы приятно удивлен. Комната была маленькой, серой, но посреди нее стояла одна единственная кровать, а значит сожительство с кем-либо еще не предусмотрено. Мальчик кинул свои вещи на пол, а сам уселся на скрипучую кровать. Он хотел представить, что находится в своем уютном уголочке родительского дома, но резкий почти больничный запах блокировал полет фантазии, приводя в чувства. Горло защекотало неприятное чувство, Кит обнял себя за колени и оглядел свою одиночную камеру. На тумбочке рядом с кроватью лежала какая-то тетрадь. Ее обложка была разрисована небрежными цветочками, а содержание составляли неумелые рисунки разных животных, последний был больше похож на каракули, чем на какое-либо живое существо. Рядом в уголочке кривая надпись: «Хватит». Кит бросил тетрадь на место, а сам скрутился калачиком на постели, не представляя, что будет дальше. Издевательства? Наказания? Несправедливость? Видимо, все же придется привыкнуть. Первые дни на удивление проходили спокойно и тихо. Все новенькие проходили медицинский осмотр, с утра ходили в смежный корпус, который назывался школой, выполняли домашнее задание и учились. Особенное внимание на занятиях уделялось урокам биологии, химии, математики и физики, которых у Кита в прошлом приюте не было. Пришлось стараться все усвоить с нуля. Занятия по физической подготовке вообще отличались своей строгостью, будто перед преподавателями стояли не детишки, а солдаты. И в конце концов была еще одна деталь, которая беспокоила куда сильнее всего вышеперечисленного — соседний корпус. Новенькие находились в изоляции от остальных учеников, но Кит заметил, что старшие ребята выглядят зашуганными, ни с кем не разговаривают, да и пересечься с ними можно только в столовой и то крайне редко. Однажды Когане на прогулке увидел, как двери белого здания с решетками на окнах открылись и из него вышли трое мужчин в белых халатах. Заметив Кита они напряглись, но один из них выпрямился, улыбнулся и помахал рукой мальчику. Кит поспешил спрятаться. Он всегда испытывал страх перед врачами, но эти выглядели крайне зловеще. — Малыш, — сзади послышался грубый мужской голос, когда Кит подглядывал из-за стены за врачами. — Это твое? Кит развернулся, испуганно глядя на огромного мужчину, появившегося из ниоткуда. Заркон, так звали того самого «индюка», по крайней мере все дети в разговорах упоминали его, используя это имя. Он держал в руках совсем еще новый футбольный мяч. Кит не терял ничего и у него никогда не было настолько новых игрушек. Он отрицательно помотал головой, желая поскорее оказаться в своей комнате. — Уверен? — мужчина улыбнулся, садясь перед мальчиком на корточки. Заркон намерено смотрел в упор, Кит боялся смотреть в его черные глаза, лишенные эмоций. Ладонь легла на его макушку, поглаживая по мягким волосам. — А я все же думаю, что это твое, — он протянул мяч вперед. — Давай же, теперь он твой. Кит колебался пару секунд, но все же взял мяч в руки. Все же он был ребенком, для которого подобная игрушка приравнивалась роскоши. — Хочешь войти внутрь? — Заркон указал пальцем указал на тот странный корпус. — Я уже давно говорил воспитателям отправить тебя туда. — Не хочу, — голос Кита задрожал. — Меня не за что наказывать, я выполняю домашнее задание. Мужчина звонко рассмеялся, глядя на растерянного ребенка. — Туда мы отправляем лучших детей, а ты отличаешься от остальных новеньких, — Заркон потянулся вперед, чтобы прошептать мальчику что-то на ухо. — Скажу тебе по секрету, там всегда много сладостей, можно смотреть мультики сколько угодно и освобождают от домашнего задания. Вижу тебя это заинтересовало, — у Кита действительно загорелись глаза после услышанного. — Я проведу тебя. Кит вложил свою ладошку в огромную руку, Заркон распрямился и медленно последовал к входной двери. Врачи, которые курили в стороне, вопросительно взглянули на директора и мальчика. Мужчина показал им что-то жестами и ввел код для входа внутрь. В нос ударил запах медикаментов. Кит сильнее сжал чужую руку в своими пальцами, прижался к Заркону, пытаясь спрятаться за его спиной. Помещение было освещено белым светом, который резал глаз. Все было белым, точно в больнице. Они поднимались по лестнице на второй этаж. Там располагалась огромная комната, в которой находились мягкие кресла бирюзового цвета, стоял большой телевизор в центре, где как раз крутили какой-то мультик, игрушки были аккуратно сложены в белом шкафу с прозрачными дверцами. Заркон отпустил руку Кита и подошел к автомату со сладостями. — Держи, — он кинул мальчику шоколадный батончик. — Все же не ешь слишком много, иначе будут проблемы с зубами. В шкафу находятся кассеты, можешь выбрать любую и вставить в проигрыватель. Скоро придут воспитатели и все тебе покажут, а сейчас развлекайся, — он потрепал Кита по волосам, широко улыбаясь и вышел из комнаты. Кит все еще чувствовал себя странно. Неужели его действительно вознаградили за хорошее поведение? Он постарался немного расслабиться, открыл шкаф и нашел коробки с кассетами. Коробка, которая носила название «Легендарный защитник» заинтересовала его больше всего. Он взял первую кассету и принялся смотреть мультфильм. Он никогда прежде не смотрел ничего подобного и у него захватило дух. Мальчик смотрел шоу, поедая шоколадку и не выпуская из рук свой новый мяч. Это место действительно было лучше, чем его прошлый приют, подумал вдруг он. В комнате появилась женщина в белой маске и таком же халате. — Здравствуй, Кит, — сказала она, подходя ближе. Ее глаза были похожи на две дуги, когда она улыбалась, этим она сразу расположила Кита. — Я не хочу тебя отвлекать, но мне нужно все тебе здесь показать. Кит послушно последовал за ней. Она сказала, что теперь Кит будет жить на третьем этаже в шестой комнате. Каждое утро он должен будет спускаться на первый этаж, чтобы его осматривали врачи. Мальчик испугался, когда услышал об этом. — Не переживай, они просто посмотрят на тебя и если ты здоров, то будешь отправлен на занятия, а после можешь приходить и играть в комнате на втором этаже, — Кит кивнул. Ему больше ничего не оставалось, кроме как кивать и подчиняться. — Отлично. Твои вещи скоро перенесут из старой комнаты, а пока можешь вернуться и досмотреть свой мультик. Он выдохнул от облегчения. Ему не нужно готовить домашнее задание на завтра, а его было слишком много. Теперь он сможет хорошо спать, смотреть мультики, играть в игры и есть сладости. Кит подумал, что его жизнь теперь похожа на сказку. Он увлеченно смотрел «Легендарного защитника» серию за серией, не замечая, как проходило время. Ему очень понравился паладин красного льва и он даже решил, что хотел бы быть таким же отважным и крутым, как этот герой. Все следующие дни походили по одинаковому сценарию. Кит вставал со своей кровати, которая больше походила на больничную кушетку, шел на первый этаж. Там обычно уже сидели другие дети, ожидая своей очереди. Они выглядели по-разному, но почему-то некоторые из них выглядели очень измотанными. Кит был в таком хорошем настроении, что не замечал подобных мелочей. Он любил находиться в одиночестве и не стремился первым заводить разговор с остальными детьми. Они выглядели не слишком дружелюбно. Мальчику ставили капельницу из-за «нехватки витаминов» и, пока ему нельзя было отправиться на занятия, он смотрел любимый сериал и ел хлопья с молоком. На уроках все было, как обычно, только из-за отсутствия домашнего задания нагрузка на занятиях была выше вдвойне. Однако, Кит готов был потерпеть это, лишь бы не выполнять огромное количество домашних заданий в свободное время. Выходить из корпуса запретили, а подниматься выше третьего этажа могли только воспитатели и врачи. Но мальчику не было интересно, что там происходило, когда все самое интересное находилось в комнате на втором этаже. Этой сказке пришел конец, когда Кит начал замечать слабость во всем теле. На это ушли недели, Когане думал, что просто простыл, но с каждым днем он чувствовал себя все хуже, находясь при постоянном наблюдении у врачей. — Это нормально для твоего организма, — отвечали врачи на жалобы и Кит тихо кивал, выходя из процедурного кабинета. В тот день, когда Кит не мог подняться с постели, его посадили инвалидное кресло и куда-то увезли. Картинка перед его глазами двоилась, он не мог говорить от слабости, превратился в наблюдателя, который не в состоянии ни на что повлиять и оказать сопротивление. Его привезли на третий этаж, светили фонариком в глаза, мерили давление и температуру. Мальчик чувствовал, как жар разъедал его тело изнутри и дышал, словно пес. — Отлично, можете приступать, — у Кита в голове эхом отозвался этот знакомый голос. Огромный, широкий мужчина в белом халате и маске осматривал его своими черными глазами, изучая состояние больного. — Та новая сыворотка, принесите ее, — сказал он, глядя на ассистентку. — Но все подопытные образцы погибли через три дня после начала эксперимента, — протараторил высокий голос. — Мне повторить второй раз? Девушка кивнула и послушно побежала к столу, где располагались разные колбочки, шприцы и прочие инструменты. Кит лежал на хирургическом столе под ярким белым светом от лампы. Он едва мог держать свои глаза открытыми, на него надели кислородную маску, и мальчик чувствовал, как проваливается в темноту. — Кит, будь сильным парнем, ладно, — мужчина стянул маску с лица и улыбнулся, выдавливая из поданного шприца воздух. Шприц был достаточно большим, чтобы вызвать у ребенка приступ паники. Кит начал часто дышать, наблюдая за тем, как шприц приближается к его бледной коже на руке. Он проскулил, точно раненный щенок, когда игла вошла глубоко под кожу. — Молодец, — улыбался Заркон, вливая зеленую жидкость в вену. Кит почувствовал адское жжение, которое стремительно распространялось по всему телу. Он хотел закричать, но не мог от слабости. Заркон погладил его по взмокшему лбу, что-то прошептал и пропал с поля зрения. Кит в тот момент желал, чтобы тьма заволокла его. Эти мучения были невыносимы для слабого детского организма и психики. Он не продержался слишком долго и, последнее, что он услышал — мерзкий писк кардиомонитора.