***
На рассвете в комнату вместе с ветром прокрался запах сырой травы. Холодные лучи утреннего солнца завершили своё путешествие на изможденом лице Мелиссы. Белые ресницы затрепетали и распахнулись. Сладкое неведение после пробуждения делало голову пустой, и Мелисса повернулась к окну, вслушиваясь в щебетание ранних пташек. Кажется, ей снилось что-то важное. Что же там было? Девушка приложила немного усилий, но быстро сдалась. Ведь в любом случае, это не имеет значения — сны всегда бесследно таяли по утру. Рассредоточенный взгляд скользил по верхушкам пышных деревьев и прозрачным занавескам, а в груди разливалось тёплое чувство от столь знакомой картины. Почему отец не послал кого-нибудь её разбудить? Смена должна скоро начаться… Слеза скатилась по щеке и воспоминания бурным потоком ворвались в голову, заставив девушку задохнуться и резко сесть. Её мокрые глаза первым делом заметались по комнате в поисках посторонних людей, к счастью, никого не обнаружив. Неизвестное еще вчера помещение на деле оказалось её собственной комнатой, что травмированное сознание ошибочно приняло за дом. А это значило, что после того, как Разведчики чуть её не убили, они преспокойно обсуждали это в её спальне… «Как мило с их стороны» Колючий комок вновь подступил к горлу, а она не стала разбирать, была ли это тошнота от резкого подъема или отвращение к ситуации. Мелисса сжала белоснежную ткань в кулак, хотя от досады хотелось разорвать простыни в клочья. Девушка огляделась в последний раз, всё еще надеясь, что представшая картина является кошмаром, но это было ни чем иным как её реальностью, той в которой она вновь была изувечена и брошена всеми. Интересно, судьбе когда-нибудь надоест отплачивать ей той же монетой? Хотя, это ведь закон. Чего она ожидала, если всю сознательную жизнь только и занималась тем, что обманывала и использовала других? Из горла раздалось сдавленное рыдание, и Мелисса прижала ладони к глазам. В воцарившемся мраке воскресли события минувшего дня, от чего сердце забарабанило в ушах. Вчера её чуть не убили, она видела, как жизнь покидала её, вместе с кровью стекая по клинку Капитана… Она оказалась на грани того, чтобы раскрыть себя и её спасло не иначе, как чудо. Но повезет ли ей так крупно ещё раз? Мелисса пыталась выровнять дыхание, но под кожу будто загоняли раскаленные иголки, из-за чего она не смогла усидеть на месте. «Они вернутся. Они не получили то, чего хотели. Они вернуться. Он вернётся» Паника достигла пика, и Мелисса соскочила с кровати. Пружины скрипнули от резкого движения, царапнув по барабанным перепонкам. Девушка запоздало поняла, что её нога запуталась в одеяле, а ослабевшее тело уже повалилось на пол. Каждый мускул на руках пронзило болью, но будто не замечая физического дискомфорта, она быстро поднялась, и словно в тумане начала искать верхнюю одежду. Шум привлёк кого-то ошивавшегося неподалеку: его частые шаги засеменили в сторону её комнаты. Мелисса испугано обернулась и волосы на её затылке встали дыбом от одной только мысли увидеть сейчас кого-нибудь из разведчиков. « Нет. Нет. Нет!» Девушка в один прыжок добралась до двери и, навалившись на неё всем телом, защелкнула шпингалет. Это даже получилось сделать с первого раза, не смотря на заходившиеся в треморе пальцы. Некто неизвестный тем временем дернул не поддающуюся ручку, а затем с силой заколотил в дверь. — Лисса, открой, — донесся обеспокоенный голос Ханджи, — тебе еще нельзя вставать! Доктор часто и прерывисто дышала, смотря пустым взглядом на деревянную преграду. Она была уверена лишь в одном: пусть это и детское поведение, но её сердце разорвётся в клочья, если хоть один человек переступит порог комнаты. — Проваливай! Катитесь вы все к черту! — голос сорвался, и резкая боль в районе шеи напомнила ей о недавней травме. Мелисса прижала бледные пальцы к бинтам — те были влажные и теплые, и, отодвинув ладонь, доктор уставилась на ярко-алые пятна. Видимо из-за криков края раны разошлись, но об оказании помощи сейчас не могло идти и речи. Голос Ханджи отошел на второй план, а зрение сократилось лишь до окровавленной ладони с потемневшими на ней ожогами. Она снова чуть не умерла. И наверняка умерла бы, если бы в последний момент Капитан не передумал. Рвотный позыв показался настолько болезненным, что чуть не вывернул её наизнанку. В голове как заезженная пластинка крутилась фраза о том, что бездействовать больше нельзя. Она слишком засиделась в этих проклятых стенах, играя в благородного доктора перед шайкой дьявольских отродий. Потеряла бдительность, за что уже несколько раз поплатилась. Но так больше продолжаться не может, хватит с неё! Как одержимая Мелисса принялась собирать всё, что сможет унести с собой сразу, не прибегая к помощи посторонних. В дверь отчаянно колотились, но зашкаливающий в ушах пульс не позволил разобрать слов Капитанши. Тонкие пальцы ухватились в знакомый кожаный чемоданчик. Отлично, это подойдет. Плевать, что она больше не сможет добывать информацию для Марли, или что она выйдет из этой погони за Прародителем. Главное — это остаться в живых. Все равно ведь не на долго… Девушка не рассчитывала силы, и полки вылетали из тумбочек, она сгребала первые попавшиеся письма и утрамбовывала те вглубь сумки, по-прежнему чувствуя на коже серо-синие глаза с хищным разрезом и морозное ощущение смерти у горла. Истерика лишь нарастала, Мелисса дышала глубоко и надрывно, прикидывая, куда направится в первую очередь. Нужно ехать далеко на север, подальше от столицы. Нет, от порта. Верно… она сможет залечь на дно, работать в какой-нибудь захудалой больничке, или даже завязать со всем, занявшись земледелием. Вероятно, встретить хорошего человека, элдийца, под стать ей. Провести остаток жизни в тихой, построенной её руками клетке… Некто пнул дверь со всей силы, и та слетела с петель. Доктор закричала, оборачиваясь к выходу. — Какого дьявола?! Ты совсем чокнулась? — перед глазами плыло и единственное, что она разобрала — это взъерошенная каштановая макушка. — Мелисса, послушай меня, — едва завидев её состояние, Ханджи подняла ладони в капитулирующем жесте, — успокойся, никто больше не собирается причинять тебе вред. Тебе нужен отдых, или ты снова начнешь истекать кровью! — Пошла вон! Что мне действительно нужно, так это чтобы вы оставили меня в покое! — не желая ничего слышать, она схватила последнюю вещь и звонко захлопнула застежку. — Непременно, но давай сначала поговорим, — капитан переминалась с ноги на ногу, с паникой глядя на то, как игнорирующая её девушка тянется к висевшему на стене пальто, — Поверь, я пыталась отговорить его, но… Рука замерла на полпути, и Мелисса крутанула головой, едко прошипев: — Кого? Чья это была идея? Хотя, дай угадаю, Смит снова решил опробовать свои грязные методы, но помимо меня жертв поблизости не оказалось? Не выдержав её взгляд, Ханджи сглотнула и опустила глаза в пол, тараторя без остановки: — Я говорила ему, что это ошибка, пыталась переубедить, но… — Хватит! — голос Мелиссы звенел от ярости, — мне н-не нужны твои оправдания, никого из вас. Я больше не собираюсь это терпеть, — она дернула ткань со всей силы, но та не поддалась, оставив попытку, она направилась к выходу в одной рубашке. Зое решительно преградила ей путь, выставляя руки по сторонам. — Ты совершаешь ошибку! Мелисса прыснула, после чего от стен отскочил её ядовитый смех на грани безумия. Из двух ученых свихнувшейся казалась вовсе не Ханджи. — О нет, это вы совершили огромную ошибку! — Мелисса огрызнулась, но резко замолчала из-за внезапного отвращения к самой себе. Осознание того, что она просто не имела права обвинять их, настигло неумолимой волной. Разведчики обошлись с ней бесчеловечно, но была ли она лучше? Та же ложь, почти те же методы, за исключением разве что того, что она не собиралась никого убивать. Ситуация слишком извратилась, девушка чувствовала это — ещё немного и грань сотрётся, тогда исправить что-либо уже будет невозможно. Доктор сложила руки, её серые глаза сверкали от вновь выступивших слез. — Прежде чем уйти, я хочу узнать, с чего вы вообще решили, что я умею обращаться в титана? Капитан скривилась, но, быстро взяв себя в руки, ответила: — Эрвин выдвинул теорию, что за стенами есть целый народ и что они могут скрываться и среди нас, — из-под очков виднелись честные карие радужки, Ханджи выдавала всё как на духу, — Твои познания… Твоё выгодное положение… Всё так удачно ложилось. Мы должны были перестраховаться, прежде чем вывести Эрена за стены. Прости, — капитан зажмурилась, понижая голос, — мы так перед тобой виноваты. Между ними повисла тишина. Казалось, она длилась вечно, пока тяжелое сопение девушки не переросло во всхлип. — Чёрт, — нижняя губа дернулась, и невысказанные слова царапнули горло. Это было так унизительно… В те моменты когда Мелисса полагала, что хоть немного приблизилась к их доверию, они уже отступали на десять шагов назад и снисходительно наблюдали за этими жалкими попытками. Стоило догадаться, что её продуманные планы и легенды с самого начала ничего не стоили: она словно белая ворона, что была обречена маячить тут и там, вызывая у других неприязнь одним лишь фактом своего существования, — Я думала, что хотя бы тут смогу что-то изменить. Ханджи распахнула веки, уставившись в её покрасневшее и искаженное болью лицо. — Прости, — прошептала женщина и вновь стыдливо опустила глаза в пол. — Но я ведь человек! — ударив ладонью в собственную грудь, Мелисса проскулила навзрыд. — Теперь мы в этом убедились, это больше не подлежит сомнению, — Ханджи сделала шаг навстречу, протянув к ней руку, — такого больше не повториться, теперь всё будет по-другому. — Нет… Ты лжешь, — ногти болезненно впились в ткань в районе сердца, и девушка горько покачала головой, — вы с самого начала мне лгали, всем своим видом показывали, что я тут лишняя, а теперь…. Да вы просто психи! — она толкнула капитана в плечо и проскользнула мимо. Выход был так близко, ей было трудно дышать и всё, чего она желала — это оказаться за тысячу километров от этого душного, пропитанного ошибками места. Она уже представляла, как будет нестись галопом прочь, ветер будет срывать с глаз тяжелые капли, а на линии горизонта не останется ничего кроме простилающихся полей и её ненависти к себе. Но за спиной неожиданно раздался смешок. Мелисса застыла на месте, не в силах поверить своим ушам. — Психи, да? Тут ты права, но неужели ты думаешь, что лучше нас? — пронзительный голос Ханджи резанул слух, от чего девушка вздрогнула, — знаешь, я сразу поняла, что ты такая же. С самого первого взгляда на тебя в том суде я увидела, что ты одна из нас! Чокнутая спасительница, что не смотря на преграды сделала всё, чтобы помочь незнакомому ей мальчишке, ты была готова в лепешку расшибиться, лишь бы доказать свою точку зрения, которую никто там не хотел слышать, — женщина натянуто хохотнула, очевидно, выкладывая свой последний козырь, — вчера мы совершили ошибку, но в одном я уверена наверняка, отпустить тебя будет ещё более неправильным решением! Ведь ты, как и мы хочешь помочь человечеству, а значит твоё место здесь. И я докажу тебе это, только дай нам последний шанс. Мелисса стояла к ней спиной, казалось, она даже не дышала — вытянулась струной и слилась с тьмой старого замка. Капитан не видела её лица, лишь чувствовала исходившее смятение. И, когда девушка полуобернулась, в груди Ханджи расцвела надежда, но тут же погасла, когда девушка, поджав губы, скрылась в коридоре. — Прощай, Зоэ, — донеслось из-за поворота едва слышимое сухое прощание. Слезы больше не душили, Мелисса чувствовала, что приняла правильное решение. Единственно верное. Её работа тут закончена, и сейчас она направлялась на заслуженный отдых. Навстречу новой жизни. Но почему же тогда её сердце болело так, будто его снова разбили на части? Девушка выбежала во двор. Утренний ветер скользнул по мокрым щекам, унося с собой остатки тяжелого разговора. Она уверено ступила на сырую землю, и, не позволяя себе обернуться, торопливо зашагала в сторону конюшен. Здравый смысл кричал, что с её-то навыками и травмами ехать верхом по размытой ночным ливнем дороге было настоящим самоубийством, но это не заставило её передумать. После устроенной сцены сама идея вернуться и попросить переночевать в стенах штаба казалась нелепой. Значит, Мелисса прождет на улице до следующего полудня, дожидаясь, пока нещадное солнце подсушит землю, чтобы она могла убраться отсюда как можно дальше. Мелисса толкнула поросшую мхом дверь и несколько истерично ввалилась внутрь. В нос тут же ударил стойкий аромат сена, а с конца помещения раздалось недовольное ржание. А ведь точно, чтобы сбежать от Разведчиков, ей придётся для начала украсть чью-то лошадь. И вероятно, это не лучшая её идея. Как и все до этого. Она наверняка об этом еще пожалеет, но это будет потом, а пока… Ожидание предвещало быть долгим, пока не подсохнет дорога, потому Мелисса раздраженно пнула камень и отвернулась в сторону леса, откуда доносилось негромкое щебетание проснувшихся пташек. От этой умиротворяющей картины ей захотелось забиться в угол. Потупившись у входа с минуту, она прошептала проклятия и принялась стряхивать с лестниц грязь, чтобы, по крайней мере, скоротать часы, не стоя на своих двоих. Закончив, доктор облокотилась на перекладину и обняла поставленный на колени чемоданчик, устремившись пустым взглядом вдаль. «Чем я вообще занимаюсь?» Столь глупый и необдуманный поступок — лишь очередное доказательство того, насколько она была жалкой… Всхлипнув, девушка склонила голову, больно упираясь в металлическую застежку чемодана и спрятавшись в нём от прохладного ветра. Воспоминания минувшего дня нагнали сознание голодными волками. Неужели всё это произошло за один день? Чуть больше чем за двадцать четыре часа она вновь лишилась всего… Всякой надежды. А теперь сидит здесь, в одиночестве, пытаясь в очередной раз собрать себя по частям. Теперь, когда адреналин отступил, всё что она ощущала — это навалившаяся безграничная усталость и навязчивая боль в горле. В голову тут же начали закрадываться непрошеные мысли, отгонять которые она не стала, поскольку время больше не являлось для неё истощающимся ресурсом. Теперь его было хоть отбавляй, чтобы тщательно обдумать каждое принятое решение и новую цель жизни. На эти мысли её сердце тоскливо сжалось. Цель жизни, значит? Едва ли тот путь, что она избрала можно назвать столь громким словом. Может, раз уж всё, что ей теперь оставалось — это влачить жалкое существование на краю света, то стоило позволить Капитану отрубить ей голову?.. Над самой макушкой кто-то фыркнул, и Мелисса вздрогнула, взметнув покрасневшие глаза вверх. В лицо ей тут же уперлась чья-то мокрая морда. Конь из ближайшего стойла перекинул шею и с любопытством обнюхивал свою гостью, пытаясь попробовать прядь блондинистых волос на вкус. Девушка вскочила на ноги, от чего животное отпрянуло чуть в сторону. — Напугал…- на выдохе Мелисса протянула дрожащую руку, огладив шершавый нос, — красавец, — она склонила голову, проводя ладонью по черной, как смоль, гриве. Ей было известно, что Разведкорпус вывел собственную породу лошадей, но она ни разу не видела у них столь темной окраски, — Интересно, чей ты? Надеюсь, твой хозяин не будет против, если я позаимствую тебя не надолго. Мне нужно… мне нужно уехать. Голос дрогнул, и на губы приземлилась капля, сорвавшаяся со светлых ресниц. Жеребец боднул её в щеку, будто пытаясь утешить, и девушка слабо улыбнулась на его попытку. — Не стоит, всё в порядке. Я просто вновь начинаю жизнь с чистого листа. Знаешь, не хочу хвастаться, но завтра я умчу подальше от всех и наконец-то обрету свободу. Свобода. Это слово казалось ей фальшивым, всего лишь очередной ложью самой себе. Действительно ли она обретёт истинную свободу или просто трусливо скроется в самой глуши, трясясь от ужаса и надеясь, что военные дирижабли не долетят так далеко на север? Девушка замерла, а конь с любопытством уставился в её лицо, обдавая теплым размеренным дыханием. А заслужила ли она такой мирный конец? Кто вообще позволил ей выбирать после того, как она сгубила столько жизней собственными руками? В погоне за Прародителем она смогла отвлечься от всего того кошмара, что натворила, но это всегда было лишь отсрочкой от рано или поздно настигнувшей расплаты. Даже если бы Мелисса действительно вернулась в Марли со всей добытой информацией, если бы ей простили её преступления, если бы случилось чудо, и её семья оказалась жива, смогла бы она простить саму себя? Моргнув, девушка как вживую увидела изображение в газете с выставленными в ряд Реставраторами, за секунды до страшнейшей казни. А следом перед глазами возникли тела раздавленных стеной Мария, ни о чем не подозревающих жителей. Взрослые, старики, дети… Она словно чума уносила жизни всех без разбора, и какими бы ни были её достижения, сколько бы жизней она в итоге ни спасла, всё это не в состоянии отменить того факта, что она чудовище, заслуживающее смерти. Но её время ещё не пришло. Для чего-то судьба оставила её в живых. Значит ли это, что её искупление всё ещё продолжается? Слова Ханджи прогремели в сознании как гром среди ясного неба: «Ты, как и мы хочешь помочь человечеству». И, чёрт возьми, она действительно могла это сделать. Сейчас, когда судьба человечества сконцентрирована в этом месте, она чуть не оказалась настолько глупой, чтобы поддаться эмоциям и добровольно покинуть его. И это после стольких приложенных усилий! Мелисса сделала глубокий вдох, закрыв глаза и погрузив своё сознание в холодное озеро. Её мысли слились с его водой, становясь кристально чистыми. Теперь, когда она способна мыслить здраво, ей казался очевидным тот факт, что даже если после экспедиции Войны похитят Эрена, выжившие Разведчики не сдадутся. Они вернутся с невероятной информацией, которая перевернет стены с ног на голову… если она правильно этим воспользуется. Нет… а что если Войнам и вовсе это не удастся? Возможен ли такой вариант? Эрвин Смит вне сомнений был гениальным командиром, он не мог просто так вывести её в поле далеко от штаба и надеяться, что Леви успеет отрубить ей голову до обращения. Там было что-то еще…. Голова гудела, когда Мелисса старалась вспомнить события вчерашнего вечера, но от неожиданного осознания у неё подкосились ноги. Девушка распахнула свои ясные глаза, в которых бушевал вчерашний шторм. Тогда за деревьями что-то было, она готова поклясться, что было что-то ещё, помимо вооруженных солдат. Да и к тому же Смит не стал бы использовать сильнейшего воина человечества просто как приманку. Мелисса поднесла дрожащие руки к губам, но не смогла сдержать удивленный вздох. Неужели он планировал поймать на этой вылазке кого-то из разумных титанов живьем? Если это действительно так, то тогда Командир намеревался сотворить то, чего в свою очередь не удавалось еще никому… И если у него это получится, то судьба всего мира окажется в руках Парадиза. А с Прародителем они смогли бы положить конец целой войне. Солнце медленно поднималось выше, пока девушка неподвижно разглядывала тянущиеся от леса тени. Её разум больше не затуманивали страх смерти и неуверенность в собственных решениях, она, наконец, ухватилась за нужный ответ. Её собственная страна и союзники отказались от нее, и, кажется, пришла пора попытать удачу, поставив на нового жеребца. — Спасибо тебе, — Мелисса быстро чмокнула вороного в нос, на что конь фыркнул и отвернулся, возвращаясь вглубь своего стойла. А доктор, сжав чемодан до скрипа, направилась обратно в сторону штаба. «И раз уж нам снова предстоит работать вместе, для начала стоит убедиться в том, что ни Командир, ни Капитан больше и пальцем не посмеют меня тронуть» Солнечный луч, отразившийся от окон, на секунду ослепил, и Мелисса прикрыла ладонью веки, впервые за долгое время на её губах играла искренняя ухмылка. «Держись, Эрвин Смит, я иду за реваншем» Командир стоял у окна в своем кабинете, скрепив руки за спиной. Не смотря на ранее утро, он выглядел безупречно, лишь тёмные круги под глазами выдавали то, что мужчина провел бессонную ночь. Как только дверь за его спиной хлопнула с внушительной силой, он медленно развернулся, скользнув холодным взглядом по заплаканным женским щекам, и остановился, опустив глаза на полоски бинтов с запекшейся на них корочкой крови. Эрвин не выглядел удивленным, скорее складывалось ощущение, будто… — Я ждал Вас, доктор Вайс. Однако если верить словам Ханджи, лучше бы вы оставались в постели. Мелисса раздраженно фыркнула, ни сколько не сомневаясь, что командиру уже известен их с Зое разговор, и он уже заготовил всевозможные ответы. Но она не собиралась больше играть в его игры. Девушка сделала несколько шагов, остановившись посередине кабинета. — Я решила поговорить с вами до того, как вы спланируете новое покушение. Слова сочились ядом, но Эрвин не повёл и бровью. — Что вы… такого больше не повторится. — Потому что вы в любом случае уже добились того, чего хотели, верно? Он не ответил, лишь чуть дернул подбородком. В нервном жесте? Неважно, Мелисса думала о его мотивах, пока неслась сюда на всех парах, но так и не смогла найти ответ лишь на один вопрос. — Вы ведь знали, что за покушение на человека моего статуса вас могут не просто посадить в тюрьму, но и казнить. Эрвин усмехнулся и наклонил голову. — Вы угрожаете мне? — Что вы… до Вас мне далеко, — она сощурилась, — Я лишь хочу сказать, что столь умный человек не мог не спланировать ничего на случай провала, а значит, ваш план все еще приводится в исполнение. — С чего же вы взяли? — он выглядел слишком довольным для человека, которого поймали за руку. Даже глаза блестели неким мальчишеским озорством, что выводило Мелиссу из себя. — Я была бы мертва. Между ними воцарилось молчание, но командир вовсе не выглядел удивленным, потому она продолжила. — Если бы вы планировали просто обнаружить в моем лице чудовище, но потерпели неудачу, то было бы гораздо логичнее избавиться от меня прямо там, рассказав всем красивую историю, а не разбираться сейчас с последствиями, — доктор сделала несколько уверенных шагов, остановившись у края рабочего стола, напротив пристально наблюдающего за ней мужчины, — Так позвольте спросить, какую на самом деле вы преследовали цель, Эрвин Смит? Он по-прежнему прожигал её взглядом, активно над чем-то размышляя, пока его губы не растянулись в легкой усмешке. Командир отодвинул стул и уселся, несмотря на то, что с такого положения у Мелиссы явно было преимущество. Хотя… Под прицелом его властных глаз всё ощущалось иначе. — Я впечатлен. Вы и вправду гений своего времени, — мужчина скрепил руки перед собой в замок, — Действительно, даже не окажись вы разумным титаном, нам в любом случае пришлось бы несладко. Говорите, планируете обратиться в суд? В таком случае боюсь разочаровать, но учитывая обстоятельства, приоритет будет отдан экспедиции, потому вам придется подождать, — он наблюдал снизу вверх, как её потемневшие омуты начинают метать молнии, — что же касается цели моего плана… Как бы самонадеянно это ни звучало, но я рассчитывал убедить вас не отправлять иск, а продолжить свои исследования. Но я полагаю, вы и так это поняли… — Хватит полагать, что вы знаете обо мне хоть что-то! — не выдержав, Мелисса отвернулась и прислонила пальцы к виску, словно борясь с нестерпимой болью. Эрвин за её спиной молчал, сказав всё, что посчитал нужным. Она же пыталась подобрать слова, которых было слишком много. Ей о стольком нужно было его расспросить, но сделать это без подозрений было практически невозможно. Как бы прискорбно это ни звучало, всё, что ей оставалось — это поверить в его план, детали которого она не знала, и ждать. Когда молчание уже порядком затянулось, Мелисса, наконец, снова взглянула в его сторону. — Я действительно не стану заявлять на вас в суд, но лишь потому, что вы уже считай на половину труп. Эрвин хотел что-то вставить, но девушка остановила его жестом ладони. — Нет. Вы дослушаете. У меня есть несколько условий. Я примкну к Разведкорпусу и буду верна ему только в том случае, если вы вернётесь с этой экспедиции. Вы и Эрен, чтобы я могла и дальше вносить в свой вклад в исследования силы титанов, — она сложила руки на уровне живота, принимая более уверенную позу, — но если нет, то я вернусь в Митру и добьюсь того, чтобы корпус Разведчиков навсегда был стёрт с истории Парадиза. Эрвин ухмыльнулся и поднялся со своего места. Обогнув стол и остановившись на расстоянии шага, он спросил: — Какое второе условие? — Никаких больше проверок. На этот раз точно, не смейте больше играть со мной. Его глаза сияли победоносным блеском. Несмотря на усталость, Командир выглядел раздражающе довольным. — В своей упёртости вы уже похожи на члена Разведкорпуса больше, чем думаете, — Эрвин протянул ей руку для рукопожатия. Девушка, не задумываясь ни секунды, вложила свою в ответ. — Нет… просто такой уж я человек. Мелисса пожала его горячую ладонь и отстранилась. Не желая задерживаться под прицелом этих глаз ни минуты дольше, она направилась к выходу. Стоило ей повернуть ручку, как её остановил задумчивый голос Смита. — Мисс Вайс, в одном вы ошиблись. Я не пытался убить вас или выжить из корпуса. Нам нужны такие люди как вы, но только на нашей стороне… В ответ она лишь кивнула, скрываясь в темном проёме и, не прощаясь, громко захлопнула за собой дверь.***
Двумя днями позднее Леви нёсся по коридорам в сторону кабинета своего командира. Разведчики отшатывались едва завидев его на повороте, что было не удивительно: капитан и без того не отличался здоровым видом, а после двух бессонных ночей в раздумьях, стал подавно похож на ходячий труп. Чувство вины вызывало навязчивые мигрени, не давая ему поспать даже те жалкие четыре часа, что он стабильно мог отвоевать у ночи. И это было ему чертовски несвойственно… Леви считал себя человеком, что всегда принимает последствия своих решений, но, не смотря на это, он снова провёл ночь, жалея о сразу нескольких своих поступках. А стоило ему всё же закрыть глаза, как память тут же воссоздавала слишком правдоподобную картину, где были запах крови, смешанный со слякотью, его мокрые волосы, прилипшие и загораживающие собой обзор, и чужие распахнутые пустые глаза… нет, не зеленые. Больше нет… Висок прострелило резкой болью и Леви, свернув за угол, прислонился затылком к холодной стене. Скоро должно полегчать, так он думал. А еще капитан думал, что приказ Эрвина припугнуть девчонку должен был принести ему больше удовольствия. В конце концов, он давно хотел проучить эту зазнайку. Но как же он ошибался. Видя то, как девушка содрогается на полу, хватаясь за голову, или как ужас заставляет и без того худые черты лица приобрести характерную угловатость, как от страха краски покидают лицо и стекают по щекам со слезами… черт, он и не подозревал, что зашёл слишком далеко. Наконец, сегодняшним утром Леви смирился, что ему нужно чуть больше времени. Рано или поздно чувство сожаления непременно утихнет, затупится как старый гвоздь в половицах. Ведь, со слов Ханджи, доктор, не желая слышать ни слова, еще вчера растворилась в тумане, навсегда стирая своё присутствие в корпусе Разведчиков. И ему больше не придется терпеть на себе эти пронзительные взгляды каждый раз, когда он приходит на испытания. «Прекрасно, значит скоро должно полегчать» Однако Леви чуть не пробрало на нервный смешок, когда выйдя сегодня из комнаты, он встретил девушку направляющуюся в столовую… Посреди пустого коридора она застыла на месте, в страхе округлив свои огромные серые зенки. Её истекающее кровью кровь тело на его руках. Её, не смотря на потерю сознания, плотно сжатая челюсть. Её едва слышное бормотание мольбы о пощаде Мужчина моргнул, готовый что-то сказать, но Вайс сбежала так быстро, что он даже подумал, что она ему померещилась. Что она забыла в штабе? Решила напоследок похлебать пресного супчика, чтобы потом всласть отъесться столичной стряпней? Вернулась за чем-то? В любом случае, Мелисса-бельмо-на-глазу-Вайс находилась в стенах корпуса даже после покушения на собственную драгоценную жизнь, вклиниваясь в его мысли, и вновь принося с собой боль от копания в его собственных поступках. И лишь один человек мог дать ему ответ на вопросы. — Леви? В чем дело? — Эрвин немало удивился, когда его капитан неожиданно оказался на пороге кабинета в такую рань. Мужчина отложил чертежи и поднял на друга уставший взгляд. «В том, что меня задрала совесть». — Почему она до сих пор здесь? — Под «ней» ты подразумеваешь?.. Леви, избегая его взгляда, нервно щелкнул шеей. Он ведь прекрасно знал, что Эрвин сразу понял, о ком идет речь. — Вайс, — чётко отчеканил он, — я думал, что после твоей неудавшейся проверки она сбежала в Митру. Забавно, но на слове «неудавшейся» у Эрвина довольно отчетливо дернулся глаз, и командир, потупив взгляд, загадочно протянул: — Не назвал бы неудачей то, что закончилось именно так, как я и рассчитывал… — Давай без этого дерьма, говори прямо, что имеешь в виду, — перебил его Леви. Смит, казалось, ничуть не оскорбился, привыкший к такой резкости, и спокойно продолжил: — Я с самого начала знал, что мисс Вайс с большей вероятностью не окажется разумным титаном. Леви на секунду опешил от такого заявления, пока смысл слов, наконец, не достиг его, разжигая внутри пламя. Давно ему так не хотелось проехаться своему командиру по морде. Сдержав порыв, капитан зажал пальцами переносицу и сквозь зубы процедил: — Ты, блять, издеваешься… к чему тогда было это представление на поле? — Это часть плана. Скажи я тебе раньше, ты бы не согласился, — Эрвин отмахнулся, будто не видел в этом ничего такого, возвращая своё внимание к лежащим перед ним планам. — Действительно, как жаль, что у меня есть хоть какие-то моральные принципы. В голосе капитана звучало неприкрытое раздражение, и Смит вновь поднял на него взгляд. Прочистив горло, он решил-таки объясниться. — Леви… пусть изначально я лишь предполагал, что мисс Вайс может быть титаном, но даже я не стал бы просто из подозрений подвергать её жизнь опасности. Не переживай, я заранее удостоверился, что даже не окажись она предательницей, все равно осталась бы продолжать исследования по собственному желанию. Такой уж она человек, — произнося последнюю фразу, мужчина усмехнулся, как будто изрек известную лишь ему шутку. — И как же ты это узнал? — Леви сверлил его взглядом, по-прежнему не понимая, что тот имеет в виду. — Доктор Вайс пишет слишком много писем. — Стой, ты… проверял её почту? — капитан все еще стоял на прежнем месте, отдергивая себя всякий раз, когда желание пересечь кабинет и впечатать кулак в эту всезнающую рожу становилось слишком велико. Серьезно, иногда стоит напоминать Эрвину, как ведут себя обычные люди. — А тебя это беспокоит? — Эрвин выгнул бровь, — Если так, то я не смотрел их содержание. Леви недоверчиво нахмурился, сложив руки на груди. — По крайней мере, не всех… — хитро протянул Эрвин. — И ты хочешь сказать, что… — Этот, с твоих слов, неудавшийся эксперимент показал, что она действительно беспристрастна в своих исследованиях над Эреном. Сведения никуда не утекают, мисс Вайс чиста. А потому, отвечая на твой вопрос, не вижу ни одной причины, по которой она не может находиться в штабе, — Эрвин откинулся в кресле, задумчиво протянув, — досадно лишь, что мы не смогли вычислить крысу до того, как отправимся за стены. Взгляд командира потускнел, означая, что тот потерял всякий интерес к загадке девушки, посчитав, что она больше не достояна его внимания так, как поиски настоящего предателя. Леви не стал дальше вникать в его настроение, закипая от гнева и непринятия… Это было слишком нечестно. Смит снова провернул свою грязную игру, не введя никого в курс дела. Хотя, отказался бы Леви, если бы командир с самого начала сообщил ему, что девушка не чудовище? Вероятнее всего нет, приказы для него неоспоримы, а грязная работа уже давно ничего не значит. В конце концов, в тот день он шел в лазарет с намерением вывести на чистую воду предательницу. Но то, что он напал на ни в чём не повинного человека… Омерзительно. Память вновь подбросила ему эти горящие серые глаза, округленные до предела и слишком, слишком напуганные по его вине… Леви, раздраженно цыкнул и, развернувшись, громко захлопнул за собой двери кабинета. Эрвин не моргая смотрел ему вслед, не без веселья вспоминая, как человек со слишком похожим поведением точно также умчался отсюда совсем недавно.