Его сердце

— Гарри, Гарри, Гарри! — она кричала так громко, что ей было плевать, что её могут услышать. Она слышала, как по ту сторону двери раздались шаги; она увидела, как загорелся свет, и услышала приглушённый голос Гарри. Когда он распахнул дверь, то увидел перед собой Гермиону. Её волосы были растрёпаны, щёки мокрые, а к себе она прижимала какого-то человека. — Гермиона, что случилось? — Помоги мне, помоги, — он еле разобрал её шептание. Он попытался взять мужчину, но резко отпрянул. — Он что, мёртв? — Ну что ты стоишь? Помоги мне занести его в дом. Гарри, нас могут увидеть, сделай что-нибудь! Гарри, словно выполняя приказ, всё-таки взял тело, и, несмотря на неприятные ощущения и позывы рвоты, затащил это холодное, тяжёлое тело к себе в дом. Как только она перешагнула порог, он резко захлопнул дверь. И, кинув парня на пол, повернулся к Гермионе, закричал: — Какого хрена? — Я не знаю, что мне делать, он появился из ниоткуда и произнес непростительное. Я ничего не успела сделать, — бормотала Гермиона. Наконец Гарри посмотрел на лицо парня, лежащего на полу его дома, и узнал его. — Малфой! Значит, это правда. Резкие шаги и голос, красивый, тонкий и властный: — Гарри, к нам пришла Гермиона? Ну что же вы там стоите? — движение резко прервалось, и Гарри понял, что она увидела тело, лежащее на полу. — Гермиона, это что, Малфой? Что вы стоите, ему что, нужна помощь? Гермиона, что происходит? — Я ничего не успела сделать, он возник словно из-под земли, произнёс непростительное. А я ничего не успела сделать… — пробормотала снова Гермиона. Джинни смотрела на Гарри, который не сводил глаз с Гермионы, а та всё так же смотрела на Малфоя и что-то не переставая бормотала. Джинни подошла ближе и, присев на корточки, коснулась холодного тела парня. Она сидела так минуту, и никто не обращал на неё внимания. Всё так же слышалось бормотание Гермионы, а Гарри словно был в ступоре. — Он жив, он жив! — громко крикнула Джинни. — Что? Гарри неожиданно посмотрел на Джинни, потом на Малфоя и на непонимающую Гермиону, которая резко стихла. Гермиона упала на колени, не думая о боли, которую причинила сама себе, и, приложив ухо к сердцу, резко вскочила. — Ты считаешь, что это смешно? Оно не бьётся, я его не слышу! — Оно бьётся, Гермиона, но здесь, — Гермиона проследила, куда показывает Джинни, и не поверила своим глазам. Она показывала на другую сторону, там, где не должно быть сердца. Джинни не стала мешкать, а резко подняла толстовку и футболку, которая была под ней, и все трое увидели страшный шрам с другой стороны. — У него что, два сердца? — тихо спросил Гарри и посмотрел на Джинни. — Разве такое бывает? — Джинни перевела взгляд на Гермиону, а потом снова на Гарри. Они не могли в это поверить, но у Драко Малфоя было второе сердце, которое продолжало стучать, а огромный шрам, уродливо разместившийся на белоснежном теле, лишь подтверждал их догадки. У Драко Малфоя было два сердца. Одно умерло около часа назад от непростительного заклинания, а второе продолжало биться. — Но разве такое возможно? — снова произнесла Джинни. — Я думал, что и волшебства нет, — тихо сказал Гарри. — Но оно есть, и я в этом убедился ещё ребёнком. Гермиона коснулась шрама и почувствовала сильный стук: оно билось, билось, билось, билось.