***
Все дни, стали как один. Каждое утро он просыпается от сильной головной боли, из-за которой даже подняться сложно, ведь сразу начинает тошнить, а все перед глазами плывёт. После таких ощущений, желание только лечь обратно, и провести в постели весь оставшийся день. Но он просто не мог так сделать. Дела, которые накапливались каждый раз, просто не давали такой возможности, они будто заседали на шее и душили почти регулярно. Хотелось просто лечь в ванну и погрузиться на дно, захлебнувшись в ледяной воде, которая постепенно будет заполнять все отверстия, его костлявого тела. Приходя на кухню, начинался уже давно зазубренный ритуал. Пачки таблеток, которые стояли на кухонном столе, так как тот не применялся по назначению, множество закрытых шприцов и ампул. И рядом, в урне, было большое количество использованных игл и всего остального. Без всего этого, он теперь не может представить свою жизнь. — Чёрт, аспирин закончился! — выругался Ханемия, пиная со всей силы зеркало, которое тут же падает, с грохотом разбиваясь об деревянные полы. — 7 лет несчастья. Тихо пробормотал парень, подходя к стулу и присаживаясь на него, ноги стали быстро уставать. Теперь долго стоять на улице или на балконе стало проблематично, курить приходится сидя, в квартире, или около притона на корточках. От размышлений отвлёк звук уведомления. Ханемия решил посмотреть позже, сейчас нужно принять таблетки. Открыв по очереди каждую пачку, и сложив таблетки в маленькую чашечку, он поднял с пола бутылку негазированной воды и выпил всё сразу. Закончив с приемом препаратов, парень расслабился, облокотившись на спинку скрипучего стула. Достав из кармана спортивных штанов мобильный, он принялся читать сообщение.Господи, пусть он не пишет 9:04 Сегодня у меня дома.
Обладатель длинных волос нервно сглотнул. Ощущая лёгкую сухость во рту. По лбу стекал пот, спускаясь по бледной, сероватой коже под футболку, начиная пропитывать её неприятным запахом.Казутора 9:15 Хорошо. Но я приду не один. Со мной будет два новеньких.
Господи, пусть он не пишет 9:15 Окей.
***
Ханагаки лежал на диване, когда на телефон пришло сообщение от нового знакомого, которого он вместе с Сейшу, встретил на улице, во время сильной жары, которая продлилась всего несколько дней, а потом наступил холод. Они тогда помогли ему, и таким образом познакомились, обменялись номерами и всё такое. Теперь новые знакомые переодически созваниваются или собираются где-нибудь, чтобы поговорить и выпить, покурить.Милый паренёк 10:00 Привет. Сегодня приглашаю вас сходить к моим друзьям. Поговорим, отдохнём.
Такемичи 10:01 Привет! Мы придём, только адрес скажи.
Позже пришло ещё одно сообщение, уже с местом встречи. Ханагаки побежал к другу, чтобы сказать ему про эту новость. Надеясь, что тот обрадуется.***
— Ну Инуи, пожалуйста! Пойдём со мной! — плаксиво говорил Такемичи, крутясь около своего друга, который старался всё это время его игнорировать. Юноша боялся больших скоплений, он боялся, что может сделать что-то не так и все обратят на него внимание, будут шептаться, смеяться. Он ненавидел, когда на него смотрят, просто терпеть не мог эти заинтересованные взгляды. Дома он мог расслабиться, ощутить себя не таким скованным. — Хорошо, я пойду! Только обещай, что не оставишь меня одного там! — сдался Сейшу, падая на мягкую постель, которая под ним прогнулась, а старое дерево издало противный скрип. — Ты лучший! — звонко засмеялся Ханагаки, усаживаясь рядом с блондином, который, кажется, стал засыпать.***
Как только они вошли в дом, то почувствовали дискомфорт. Инуи сразу весь сжался, он так и знал, что тут будет полный хаос. И много странных людей, с которыми даже знакомиться не хочется. Такемичи было интересно, какие же друзья у Ханемии, наверное, добрые, как и он сам. Какого было его удивление, когда в прихожей он наткнулся на пакет, который был наполнен шприцами. Глаза в удивление расширились, а сердце забилось как бешеное, предупреждая о том, что сейчас он начнёт плакать от страха. — Пиздец... — тяжело сглотнул блондин, во рту начала скапливаться вязкая слюна, которую проглотить становилось с каждым разом сложнее. — Может уйдём? Пока не поздно... — прошептал на ухо другу Сейшу, начиная прижиматься всё ближе и ближе, страх был невыносимый. Он не ожидал, что они могут оказаться в компании таких людей. Было даже страшно говорить это слово. — Нет, мы уже пришли. — твёрдо произнёс голубоглазый, проходя дальше, стараясь думать о пакете меньше. Заглянув в одну из комнат, которая, кажется, оказалась залом. Где и сидели все гости. По середине стоял большой низкий стол, на нём лежали сигареты и несколько бутылок алкоголя. Вокруг стояло три дивана, двухместные. — О, а вот и вы! — радостно воскликнул Казутора, ярко улыбаясь своим друзьям, похлопав на диван, приглашая присесть. Но там было место только для одного, рядом с высоким парнем. — Один может сесть рядом с Раном, а другой рядом со мной. — Давай лучше я сяду с тем. — прошептал Ханагаки, показывая на неизвестного, чьи волосы были заплетены в длинные косы. Инуи в ответ лишь быстро закивал, они сели на свободные места, ощущая на себе чужие взгляды. Было сильное напряжение, что сгущалось с каждой секундой всё больше и больше. — Я очень рад, что ты сел рядом со мной. — прошептал Ран, его пухлые губы медленно двигались, задевая хрящи. Ухо обдало горячим дыханием, которое было пропитано запахом сигарет и коньяка. — А-ага. — заикаясь ответил светловолосый, понимая, что сейчас он просто от страха умрёт. Этот сосед по дивану пугал и смущал, да так, что на щеках появился едва заметный румянец. Он был похож на маньяка, из тех самых фильмов, что смотрят ночью, чтобы сильно испугаться. Так думал Такемичи, хотя, наверное, просто осталось сильное впечатление после просмотра. — Ну что, давайте тогда познакомимся. — улыбнулся один из парней, волосы которого были темные, как ночь. — Я Майки. А рядом со мной, мой близкий друг, Санзу Харучиё. Вообще, все здесь моя семья. — Я Ран Хайтани, ещё у меня есть брат, но он не хочет с нами сидеть, поэтому отдыхает на кухне. — сказал юноша, закинув свою руку на плечо блондина, его глаза стали, как пять копеек.***
Прошёл всего час, а некоторые уже сидели никакие, зрачки с радужку, а мысли стали туманными, эмоции обострились, а язык развязался. Сейшу был вменяемый, выпил всего две рюмки и выкурил одну сигарету. А вот Такемичи был уже готовый, ведь рядом с Хайтани нельзя было отказаться, хотя он пытался. Но как только его голова поворачивалась в сторону друга, так его рюмка снова становилась полной. И он этого не замечал. Инуи пытался уговорить его, чтобы пойти домой, но тот говорил "позже". А когда он вышел в туалет и вернулся, то его уже не было на диване, как и Рана. Пришлось сидеть и ждать, находясь в компании уже нетрезвых людей. Просидев ещё пол часа, он просто не выдержал, уходя прочь. Не замечая, что за ним побежал Ханагаки. — Инуи, постой! — кричал парень, стараясь догнать быстро удаляющуюся фигуру. — Ты блять обещал! А сам бросил меня в окружении этих нариков! — так же громко сказал голубоглазый, резко развернувшись, из-за чего бежавший подросток упал, не успев затормозить. Брызги из лужи испачкали светлую одежду обоих, а дождь медленно переходил в ливень. — Прости, я просто... Я... — светловолосый не знал, как ему оправдаться. Все мысли смешались, а слова превращались в большой комок, который распутать никак не получалось. — Что ты? — раздражённо цокнул Сейшу, посмотрев своими тёмными глазами прямо на друга. Такемичи замер, ведь очи его близкого человека, были слишком затуманенными, не было больше тех ярко голубых кристаллов. Теперь была в них, неизведанная до этого пустота. — Прости меня. Я не знаю, что на меня нашло. — прошептал юноша, опуская голову вниз, остановив свой взгляд на чужих кроссовках, которые стали грязными. — Дай мне время, я хочу побыть один. Мне нужно остыть. — пробормотал Инуи, уходя подальше от этого дома.***
После ухода Сейшу, все перешли на кухню, к Риндо, который не очень был рад их присутствию. Ран сразу стал шутить про своего брата, некоторые поддерживали его приколы. Майки за всё это время не проронил больше слов. Наблюдая за всеми со стороны. Грозно поглядывая на новенького. Было неприятно, он не понимал. Чем же он не угодил ему? От сильного волнения, Ханагаки начинал быстро дышать. Не выдержав этого напора, он ушёл опять на улицу, чтобы покурить. Нужно было расслабиться. Он стоял на свежем воздухе, по улицам распространялся запах влаги. Юноше нравилось в одиночестве, можно было расслабиться и подумать о своём. Он всегда стремился к такому обществу, ведь никогда у него не было друзей. Родители всегда опекали мальчика, не позволяя даже самому дойти до туалета. Постоянный контроль. В садик он не ходил, в младшей школе нельзя было с кем-то говорить, и Такемичи слушался родителей, ведь не знал, как ещё жить. Закончив старшую школу, он осознал, что один. Не с кем поговорить, совсем. Стало совсем худо, когда родители сказали: — Ты уже взрослый, давай сам. И парень замер. «А как это?» Найдя работу и маленькую квартиру, он стал жить один, по своим правилам. Теперь стало всё можно, но почему-то внутри пустота. Почему? Всё же есть. Так почему нет никаких эмоций? Нет радости? Ханагаки пытался заполнить дыру, которая образовалась после ссоры с родителями, в порыве злости, его мама сказала "Из тебя не вышло то, что я хотела!" И всё. Будучи восемнадцатилетним, юноша стал покупать сигареты. Покупая и скуривая их уже год, он продолжает кашлять после затяжки. Да, они помогали, появлялись эмоции, но не те. Достав сигарету из пачки, Ханагаки зажёг её спичками, которые взял у Сейшу. Сделав первую затяжку, он ощутил горький дым, что стал гулять по дыхательным путям, обжигая слизистую. Не скурив и половины, он ушёл обратно в дом, носком туфли затушив сигарету. Как только он оказался в комнате, сразу же с порога прилетел вопрос: — Ты же готовить умеешь? — спросил Сано, обращаясь к блондину, который из-за небольшого страха, не мог сдвинуться с места, оставаясь около входа на кухню. — Ну да... — голос дрожал, а ладони сильно вспотели, было ощущение, что теперь их можно выжимать. Влаги хоть отбавляй. — Тогда приготовь для всех что-нибудь. — оглядев присутствующих в комнате, на лице расцвела усмешка, ему не понравился новый гость, и поэтому он хочет его унизить, как только можно. — Пойдёмте, покурим на улице. «Как же ты меня раздражаешь. Строишь из себя доброго и пушистого. Лицемер грёбаный!» — думал Манджиро. Все встали со своих мест, и направились за главным во двор, через крышу которого, просачивались капли дождя, что лил уже долго, даже не планируя утихать. Из-за плохой погоды, всем пришлось остаться в пустом доме Манджиро, в нём было некомфортно, воздух был тяжёлым, и само помещение пропитано напряжением. Ханагаки грустно улыбнулся, понимая, что доверие этого самовлюблённого идиота, придётся зарабатывать потом и кровью. А этого хотелось меньше всего. Нет, он конечно понимал, что это будет сложно, но не настолько же! Актуальный вопрос, почему он его сразу начал презирать? — Может я его чем-то обидел? — вслух произнёс голубоглазый, подходя к раковине, чтобы налить воды в кастрюлю. — Нет. Ты просто очень жизнерадостный. — ответил на риторический вопрос светловолосый юноша, который сидел в телефоне, параллельно вдыхая дым электронной сигареты. Парень вскрикнул от неожиданности, он то думал, что все ушли с Майки. Но оказывается в комнате остался Риндо, которого он запомнил сразу, ведь тот в разговоре не участвовал, а просто сидел в мобильном, кому-то быстро печатая. — Напугал... — нервно выдохнул юноша, разворачиваясь к подростку, успевшему уже спрятать телефон в кармане широких джинс. — У меня не было такой цели, просто ты слишком пугливый. — сказал Хайтани, его голос не дрожал, и он даже не бубнил, его слова звучат уверенно. Всё то время, когда Ханагаки наблюдал за ним, тот даже не дрогнул, когда его родной брат стал над ним издеваться (в шуточной форме). — Да, ты прав. Мне стоило обратить на тебя внимание сразу. — виновато улыбнулся блондин, позволяя обладателю фиалковых глаз встать рядом. — Можно помочь тебе? — спросил Риндо, выдыхая серый, пропитанный грейпфрутом дым, в тот момент, когда Такемичи повернулся лицом к парню. Он старался не кашлять. — Ой, извини! — в глазах напротив промелькнула капелька вины. Неужто такой человек, может испытывать что-то душевное? Так ещё и попросить прощения? С виду и не скажешь, что этот среднего роста юноша, может кому-то сострадать, за кого-то радоваться или же перед кем-то раскрыть душу. Но если приглядеться, то в нём можно заметить глубоко раненного ребёнка, которому банально нужна помощь. Такемичи увидел это в его фиолетовых очах, что были давно покрыты пеленой разочарования. — Такемичи Ханагаки. — представился голубоглазый, поставив на плиту кастрюлю, зажигая одну из конфорок. — Риндо Хайтани. — ответил собеседник. «Он такой чистый...» — подумал младший Хайтани, отворачиваясь. Не очень хотелось показывать новому знакомому красное лицо.