Where are you?

Такемичи покинул Хайтани, было невыносимо сидеть в чужом доме. Хотя в свою квартиру совершенно не хотелось. За последние дни, парень редко притрагивался к сигаретам. Он не знал с чем это связано. Может просто забылся во всём этом круговороте. Все события были как большой снежный ком. Просто проехался по нему, скидывая много информации. И ненужных дел. Ему же совсем не хотелось со всем этим разбираться. Но почему-то он считал своим долгом помочь незнакомым людям, которые за эти недели стали близкими, но всё же не настолько, чтобы решать за них проблемы. Обречённо выдохнув, юноша обхватил губами тонкую сигарету, ощущая как по горлу бежит горький дым, из-за которого хотелось кашлять и задыхаться. Даже за такой большой промежуток времени не получалось привыкнуть. Были мысли, чтобы бросить это занятие. Но из-за всей этой конетели в жизни, просто не получалось. Это было заменой антистресса. Плохого, который никак не помогал, но он внушал себе, что всё получается и он отвлекается. Ханагаки потушил сигарету об кирпичную стену, бросая окурок на асфальт, скрываясь за дверью подъезда. Медленно поднимаясь по ступенькам, которые были покрашены дешёвой краской, что уже слезла за время, оставляя после себя грязь. Стены покрашенные в отвратительный зелёный цвет, который портил всю лестничную площадку, оставляя внутри чувство тревоги. Тут было невозможно долго находится. Было желание убежать. Далеко и больше не возвращаться в этот проклятый многоэтажный дом. Не хотелось окунаться опять в неприятные воспоминания. Родители, которые постоянно давили. Их неаккуратно брошенные слова, что ранили похуже всякого ножа. Каким бы острым ни оказалось орудие. Светловолосый предпочел бы удар в спину, чем мысли родителей, произнесенные вслух. Некоторые сказанные в пьяном состоянии. Они часто пили, когда ребёнок делал что-то не так. Да, Такемичи рассказал не всю правду тогда. Не то чтобы он не доверял ребятам, но именно в тот момент, они были не настолько хорошо знакомы. Тем более, это слишком личное. Это то, что не расскажешь каждому второму. Даже за бутылочкой пива. Открыв дверь квартиры, он зашёл внутрь, захлопнув единственный выход. Он не любил улицу, но и дома сидеть тоже не мог. Это был какой-то замкнутый круг. Который в одиночку, нельзя было разорвать. Но из-за недоверия и накопившейся обиды, он не подпускал к себе никого. — Вот я и пришёл. — прошептал в кромешной темноте парень. Не снимая обуви, прошёл на кухню, где включил люстру, которая тускло освещала небольшую комнату. Он до мельчайших подробностей помнит, как сидел за этим столом и угрожал матери, что сбежит. Ему не хватало внимания и любви. Ханагаки считал это выходом. Только вот женщина посмеялась, посчитав это шуткой и похлопав сына по плечу, ушла в гостиную. Где вместе с мужем начала смотреть какое-то вечернее шоу. Медленно попивая дешёвый алкоголь. Он помнил, как будучи подростком, закрывался в ванной и брал нож, который благополучно стащил с кухни, пока мама не видела. Всё остальное было как в тумане, но голубоглазый точно мог сказать одно. В тот момент он чувствовал облегчение. Пусть и такой ценой. Пусть и диким способом. На руках до сих пор остались полосы. Но он уже ушёл от этого. Ему это было больше не нужно. Да, были мысли вернуться, но зачем? Он боялся боли. Но не мог от неё уйти. Выпив стакан воды, блондин ушёл в спальню, падая на постель, лицом вниз, прямо на подушку. Схватив рукой одеяло, что неаккуратно лежало рядом. В прошлый раз он забыл заправить кровать. А если честно, то он даже и не вспомнил про это. Сил не было ни на что. Даже банально встать было лень. Не было желания мыться, принимать пищу. Хотелось провести всю жизнь лёжа, ничего не делая. Потому что руки не поднимались. А в голове был сплошной хаос. Иногда, Такемичи даже забывал какой день, забывал где находиться. Терялся в пространстве. Совсем не соображая. Наверное, нужно было обратиться к специалисту, попросить помощи. Но зачем? Зачем ему всё это? Лучше помочь другим, которые в этом сильно нуждаются. Чем себе, потерявшему всякую надежду. Он считал себя бесполезным, неудачником, беспечным, холодным, и так далее. Человек, пытающийся испытать эмоции, за счёт других. Парень никак не мог полюбить, не мог сочувствовать, не мог заставить себя закрыть рот в какой-то момент. Нанося большую рану, из-за каких-то брошенных слов. Было ли чувство вины? Нет. А почему оно должно быть? Может стыд? Тоже нет. Ему было наплевать. Если спросили, то пусть слушают правду. Даже если она до невозможности отвратительная, раскрывающая всех скелетов в шкафу. Перевернувшись на спину, юноша стал рассматривать потолок, с которого слезали обои. Нужно было сделать ремонт во всей квартире. Никак не доходили руки до всего этого. Нужно, но не было желания. И вряд-ли появится.

***

Проснувшись в пять часов утра, Ханагаки понял, что пора опять пить успокоительные, чтобы хоть как-то расслабиться. Подойдя к деревянному подоконнику, он потянул руку к форточке. Стекло треснуло, поэтому светловолосый заклеил трещину скотчем, малярным. Не было времени поменять всё на пластиковые окна. Да и денег тоже не было. В комнату стал проникать холодный поток ветра. Из-за чего он съежился, пытаясь хоть как-то согреться в тонкой кофте. Отойдя подальше, юноша стал наблюдать за происходящим на улице. Людей совсем не было, время раннее. Никто ещё даже свет не включил дома. Солнце только начинало подниматься, едва освещая тёмные переулки, пытаясь проникнуть за высокие многоэтажки. — Может сегодня остаться дома? — спросил тишину Такемичи, покидая свою комнату, перемещаясь на кухню. Нужно было покурить. По квартире распространился звон, кто-то пришёл в гости. Он надеялся, что это не его друзья, сейчас с ними не хотелось говорить.