По тёмной тропе

      — Я тебя нашёл, — сидя в огромном тронном зале, прогремел басом король, но на секунду замялся. — Вернее вас, — он внимательно осмотрел трёх юношей, как две капли воды похожих на него. Затем последовал тяжёлый вздох. — Надеюсь, мы разберёмся, кто из вас действительно мой сын. А пока каждого из вас ждёт радушный приём в моём замке и всё, чего пожелаете, — мужчина устало прикрыл глаза. — Идите. Торжественная часть окончена. Всё остальное вам расскажет Гильберт — мой первый советник, тот, кто привёл вас всех сюда. А меня вы увидите на семейном ужине вместе с моей женой, — в его словах не было ни капли родственной теплоты, лишь холодный расчёт и утомление.       Юноши молчали, преклонив головы и встав на одно колено, исполняя именно то, что заставили их сделать перед входом в тронный зал. К парням подошла одна из служанок и вывела из комнаты. Там уже ждал седовласый низенький старик со взглядом, по тяжести сравнимым с королём. Он взмахнул рукой и медленно, используя деревянный костыль, поковылял по веренице коридоров. Молча. Напряжение незримым комом повисло между всеми. Парень чуть ниже других осматривался, ловя взглядом любую ценность, иногда протягивая руку к чему-то пока никто не смотрит, но вовремя останавливаясь. Другой, более статный, со шрамом, пересекающим бровь, изредка свысока смотрел на того и, хмурясь, тяжело вздыхая, прибавлял ход. Человек сзади старался не выделяться, одет был максимально неброско, смотрел прямо, руки скрестив на груди.       Спустя долгие пятнадцать минут они упёрлись в деревянную дверь. Выбрав нужный ключ из связки, Гильберт отворил её. Перед всеми предстала просторная гостиная. Первым бросающимся в глаза предметом был камин, на котором стояла обыкновенная недорогая стеклянная ваза с пучком свежей лаванды — некогда любимым цветком пропавшего принца. Вокруг, невпопад к дешёвой вазе висели картины, так или иначе связанные с королевской семьей. Диваны глубокого красного цвета, тёмно-зелёные обои, пол, двери и платяной шкаф из тёмных дубовых досок придавали комнате богатый вид. Но что-то в ней определённо было не так. Это чувство возникло у каждого зашедшего, но должного внимания на это никто не обратил.       — На время окончательного расследования ваш дом будет здесь, — старик поочерёдно указал рукой на три двери, расположенных на разных концах комнаты. — Это ваши спальни. Когда-то, ещё при Вильгельме III, они принадлежали его сыновьям, а теперь подготовлены специально к вашему приезду. Есть вы будете в столовой королевской семьи вместе с… — он на секунду запнулся, перед тем, как продолжить, — вашим отцом и мачехой. Так как дело из-за некоторых обстоятельств зашло в тупик, если вы изъявите идеи или желание помочь, мы будем премного благодарны, — по интонации Гильберта каждый понял, что выбора у них нет.       — На ужин вас позовут. Личные вещи прибудут ближе к вечеру, — договорив, старик удалился, не став слушать вопросы, и оставил троицу наедине. Низкий, перепрыгнув через спинку, завалился на диван прямо в сапогах. Один из стоящих скривился, а второй прошёл и сел в кресло.       — Я предлагаю познакомиться. Всё-таки ближайшее время нам как-никак придётся провести вместе, — раздалось с дивана. — Я Хью, и на трон не претендую. Попал сюда только потому, что мне обещали скостить срок, — парень указал на юношу в кресле. — Теперь ты.       — Рин. Меня схватили в одной из таверн и привели сюда. Даже ситуацию прояснили только к концу дороги. Сказали, что без веских опровержений родства с королём не отпустят, — его взгляд зацепился за вазу на камине. — Попытался убедить, что ненавижу лаванду — не помогло, — Хью усмехнулся.        — Филипп, — раздалось сзади. После ни слова не последовало.       — А ты у нас не разговорчивый? — поинтересовался Хью, дабы опять не наступила нагнетающая тишина.       — Привык быть осторожным с незнакомцами. Без понятия, чем мы можем помочь расследованию и почему нельзя было просто привести одного из нас и выдать за принца. Проблем было бы куда меньше, — тот, наконец, прошёл глубже в комнату и сел в кресло. — Ненавижу замки, — его еле заметно передёрнуло.       — Мне сказали, что король потребовал неопровержимые доказательства родства. Скорее всего, он хочет провести церемонию посвящения.       — Церемонию посвящения? — приподнял голову Хью, вопросительно посмотрев на Рина. Но ответить решился уже Филипп.       — Хм, — усмехнулся он. — Видно, кто-то даже в церковной школе не учился, раз не обладает такими знаниями, — Хью скрипнул зубами. — Церемония посвящения — мероприятие, не проводившееся более пяти поколений. Раньше, когда король умирал, его приносили в гробницу предков, защищённую магией Мартина — магией крови, — Филипп показал на один из портретов, где был изображён молодой, улыбающийся, длинноволосый мужчина с тёмной бородой. Снизу на золотой табличке выгравировано: Martin Fournier. — И только кровный родственник сможет запечатать её обратно и вернуть предкам покой. Запечатавший становился новым королём. Традиция прекратилась после одного… — Филипп попытался подобрать подходящее слово, — нелицеприятного случая.       — Так и говори: — буркнул Рин, — когда умер один из королей, гробницу пошёл запечатывать его наследник. А магия крови, как известно, не терпит обмана. Оказалось, что это был не королевский сын — несчастный парнишка умер у алтаря, а его мать казнили. Скандал был огромный. Его, конечно, со временем умяли, но церемонию посвящения больше не проводили.       — В общем, старый неудачник, ничего не сделавший для страны, хочет быть похоронен среди великих предков? — Рин кивнул и усмехнулся. — Забавно. А кто в итоге стал королём?       — Ты серьезно ничего не знаешь? — фыркнул Филипп. — Читать-то хотя бы умеешь?       — Non foliis sed fructu arborem aestima, — процитировал Хью один из древних трактатов, злобно улыбнувшись, когда Филипп поднял брови. — Не всех интересует политика.       — И что же интересует тебя?       — Уверяю, если бы мы увлекались одним и тем же, то я бы не нуждался в представлении, — Хью обратил внимание на незаметный смешок притихшего Рина. — Видимо, ты обо мне наслышан?       — Не больше, чем мелкий воришка, — смотря прямо в глаза ответил юноша.       — Пускай будет так, — вздохнул Хью. — Но, к сожалению, о тебе я даже такого сказать не могу, — пожал плечами он и, разорвав зрительный контакт, посмотрел в потолок.       — До ужина, — сказал Филипп, направившись к одной из дверей, не имея ни капли желания на дальнейший разговор. Через пару минут за ним последовал Рин, заняв соседнюю комнату.       Хью, оставленный без выбора, ещё пару минут рассматривал картины. Напоследок вдохнув запах лаванды, ушёл в последнюю комнату. В цветовой гамме она мало чем отличалась от гостиной: односпальная кровать, тумбочка, письменный стол около окна, комод и зеркало в полный рост. Хью посмотрел в него. Все эти парадные одежды, которые на него надели перед встречей с названым отцом, были жутко неудобными. И безвкусными. Вздохнув, он провёл рукой по волосам, расстёгивая вторую пуговицу рубахи.       — Скорее бы вернуться к свободной жизни. Эта заварушка ещё не началась, а уже порядком надоела, — негромко говорил он сам с собой.       Глянув в окно, где солнце уже начинало понемногу садиться, стало понятно, что до ужина ещё есть немного времени, которое проще всего скоротать за сном. Так как сменной одежды не было, пришлось завалиться на кровать прям так, что не помешало уставшему от долгой поездки Хью через пару минут заснуть.

***

      — Господин Хамелет, настало время ужина, — раздалось из-за двери спустя пару часов. — Ваши братья уже собрались, — поморщившись от того, что служанка назвала этих недоумков братьями, он не обратил внимание на странное обращение и встал, игнорируя внешний вид, открыв дверь. Рядом стояла молодая рыжая девушка в рабочей форме, а сзади на диване расположились Филипп и Рин, выглядевшие на удивление бодро. — Пойдёмте, я вас провожу.       Идя по точно таким же коридорам, они со служанкой, которую, как выяснилось, зовут Ида, завели разговор, который, впрочем, ничего полезного не дал. Немного о погоде, немного об устройстве и планировке замка, немного о свежих сплетнях.       Дорога до столовой была намного меньше, чем от тронного зала до комнат. Хотя, возможно, такое впечатление сложилось из-за отсутствия напряжённой атмосферы, царившей днём. Помещение было относительно небольшим, но обставлено так же богато, как и остальные комнаты.       За столом уже сидел король и его приближенные. Справа был Гильберт, а слева новая жена. Остальная часть была пуста, напоминая о былом величии тех времён, когда королевская семья насчитывала до трёх десятков человек. Расположившись на указанных прислугой местах, не принимаясь за еду, все как один посмотрели на короля.       — Ну что ж, настало время обсудить условия, на которых вы будете здесь находиться. Без лишних глаз, — после этой фразы все слуги удалились. Гильберт и королева остались на своих местах. — Вам доступны все помещения в замке, кроме тех, на которых стоит магический барьер. По понятным причинам. Выходить в город можно только в компании охранника, либо вас троих. Если вы решите не появляться более суток — все силы будут направлены на поиски, — отведя взгляд, он заметил, как его жена прожигала гостей злобным взглядом. — Если у вас не было реальной причины отсутствовать, из замка вы больше не выйдете. Чем скорее вы выясните, кто из вас мой кровный сын, тем быстрее вернётесь к привычной жизни.       — С чего я должен вам что-то доказывать? Я не могу и не хочу быть вашим сыном, — подал голос Хью. Рин и Филипп косо на него взглянули. — Тем более, расследования –это не мой профиль.       — Грязный воришка! Если бы мы не привели тебя сюда, ты бы гнил в тюрьме остаток жизни! — пришла в ярость от дерзости нахала королева. — За твои преступления руки бы отрубить!       — Если бы за мной не установили круглосуточную слежку, я бы никогда не попался, — Хью усмехнулся. — Королева Виолетта — бывшая графиня Морель — не считаете ли вы, что фамильная цепочка вашей матери была великолепна и, знаете, стоила целое состояние? — глаз женщины задёргался, и она поднялась со стула.       — Сучье отродье… — кубок в её руках треснул. — Мало того, что ты, — она показала на короля, — решил возродить никому не нужную, убогую традицию Мартина, — с каждым словом её голос становился громче, — так ещё и кандидаты в короли — безнравственные мерзавцы! — Гильберт кинулся успокаивать разбушевавшуюся Виолетту. — Кто из них твой сын? Глава воровской гильдии с наградой за голову в два состояния? Бывший придворный маг вражеского королевства, изгнанный с позором? Или человек, выросший в беднейшем квартале страны, воспитанный бездомными и пьяницами? Ты действительно хочешь, чтобы кто-то из них занял трон? — старик аккуратно взял её руку и стал вынимать осколки стекла, на которые взбешенная королева не обращала внимания. Король сидел, потрясённо смотря на жену. Гильберт, обернувшись, махнул рукой, показывая, что ужин не удался и троице надо удалиться.       Те без слов вышли. За дверью ещё раздавались возмущённые крики. Филипп раздражённо посмотрел на Хью — тот лишь пожал плечами, мол: «Не виноват, она сама разозлилась» и зашагал в сторону комнат.       — Не в ту сторону, идиот, — сказал Филипп, когда тот зашёл за поворот. — Нам нужно влево, — и зашагал уже по правильной дороге.       — Я поищу библиотеку, — сказал Рин в пустоту.