Песнь лезвия конька

Быстрое трение рук друг о друга в попытках согреться. Прыжки на месте с той же целью. Сложно было вспомнить, когда в последний раз было настолько холодно. Зато волнение практически стиралось в ноль, организм тратил свои силы на сохранение тепла, а не на глупые переживания. — Ещё десять минут до разминки, — оповестил тренер, смотря в телефон. Он не отрывался от какой-то переписки, да и Кате было не очень интересно. Холодно было не ей одной. Другие девушки тоже кутались в одежду, но больше всего повезло фигуристке, выступающей в комбинезоне. И Катя, и её полуголая спина, искренне завидовали такому стечению обстоятельств. Хотелось надеяться, что на следующем этапе будет не так холодно. К слову, парни не чувствовали холода. По крайней мере, при обсуждении температурного режима на этом льду оба сделали очень удивленное лицо. Как будто не морозились. Заразы. — Ну иди сюда, если замёрзла. Чего вошкаешься, — Денис Русланович, все ещё не отрываясь от своего телефона, приоткрыл расстегнутую куртку приглашающим жестом. А это… чего? Катя посмотрела на него как на ненормального. Он же уже доходчиво объяснял, что не терпит излишней тактильности. А сейчас прямо приглашает её пообжиматься с собственным тренером под взглядом кучи фигуристок. — Нет… спасибо. Я настраиваюсь, — так явно теплее, но чтобы Катя согласилась на такое! Черт знает, что должно произойти. Утром звонила мать. Желала удачи, гладкого льда и холодной головы. Катя, конечно, поблагодарила, но было что-то лицемерное в этом пожелании. Совсем немного, но не настолько, чтобы родная дочь не заметила. Хотя, как она измывается, это ещё надо доказать, что родная… — Пошли на арену, подышим, — Ушаков явно издевался. Да, пойдём на арену, подышим. Умрём от холода заодно, голые ноги в одних тончайших капронках отличный спонсор этого мероприятия, — пошли, перед прокатом все равно отогреешься. Интересно было узнать где. Язвить Катя не стала, согласилась с мнением тренера и направилась на арену. Людей было много. Не то что бы прям сильно, но многие летели сюда именно ради этого этапа Гран-При. Посмотреть на фигуристов. И Катя знала, что люди из её официальной группы поддержки тоже тут. Даже может смогла бы найти где сидят. Девочек она знала, были хорошо знакомы. Они организовывали раздачи, дарили подарки, в общем, всячески поддерживали Катю. И это приятно, ради такого даже стоит продолжать кататься. Только холод пробрал ещё больше. Вот до чего холодная арена. Вот бы уже назад в Москву, в температурный режим чуть ли не плюс восемнадцать. — Вам не холодно? — Кате надоело молчать и витать в своих мыслях, поэтому она решила нарушить спокойствие Дениса Руслановича. — Я в куртке, — краткий ответ, сказанный как на «отвали». Не очень приятно, но пережить можно. — Да, в расстегнутой, — ну реально, не молчать же им стоять? И так почти не разговаривали. — Нет, Кать, не холодно. А тебе холодно, и я это вижу, — как он догадался, что девушке в платье холодно в плюс девять? Панкратова отвернулась от него, продолжая рассматривать арену. Висели плакаты с поддержкой фигуристов. Её плакатов было больше всего, но уже висели и плакаты Саши с Артёмом. Нужно остаться посмотреть только ради подсчёта количества плакатов в поддержку Артёма. Любимчик. Заслуженно. Когда объявили разминку Катя была совершенно не готова. Чуть не споткнулась пока бежала, запаниковала из-за своих холодных ног, совсем не размятых. Хорошо было то, что тут не представляли с поклонами, как это было на национальных стартах. Сразу работать, и сразу сосредоточенно. Денис Русланович убрал телефон моментально, на первом же круге Кати, когда она ещё ехала в кофте. Обычно она снимала её сразу же после первого круга, но тут ситуация была непонятной. Все же, слегка помедлив, кофта спортсменки оказалась на бортике около тренера. Фиолетовое платье с открытой спиной и рукавами, соединёнными с перчатками воедино. Немного перекроенное, с юбкой на один бок и теперь большим количеством страз. Фигуру подчеркивало идеально, но Кате оно не особо нравилось. Вот в произвольной!.. До произвольной нужно ещё было дожить. А пока размять ноги в холодрыгу. Тройной флип. Есть. Так, ну ноги значит ещё в порядке. Как завтра будет произвольная идти в таком холоде сложно представить. Опять она про произвольную. Сейчас короткая! Разогналась быстрее, делая еще круг по арене. Выкинуть лишние мысли из головы и собраться для проката. Там же ещё чувства какие-то там надо показывать. Несуществующие… В общем, перенаправить энергию надо. Изящная фигура Кати ездила по кругу, а Ушаков сосредоточенно смотрел. На самом деле то, что ей было холодно, это плохо. Был шанс, что в нужный момент её мышцы не смогут разогреться. А приземляться на холодные ноги очень неприятно, даже больно. С непривычки может и соскочить в степ-аут. Тройной лутц. Пока один, без каскада. Она встряхнула руками, в абсолютно рандомный момент начиная повторять дорожку шагов. Получалось неплохо, но немного не в такт. Ничего, под музыку подберет и соберется. Другие девушки тоже напрыгивали контент из программы. Много каскадов три-два, ни одного тройного акселя. Рано радоваться, Катя тоже тройной аксель ещё не показывала. Девушка закончила дорожку шагов ровно тогда, когда диктор объявил минуту до конца разминки. Все засуетились и стали более активными. Катя не исключение, судя по заходу, поехала делать аксель. А какой — оставалось вопросом. Двойной аксель. Сделан. Выдохнула, несколько раз стукнула себе по рукам и ногам, пока ехала на другой конец льда. С него уже взяла скорость и пошла на ещё один аксель. Она выдохнула воздух, сдувая распушившиеся пряди с лица. Недостаточно крепкая причёска, в следующий раз лака будет больше. Они не мешали, но здорово раздражали. Тройной аксель! Упала. Больно стукнулась коленкой, приложилась знатно. Встала сразу, но потирала ногу, подъезжая к Ушакову. За это время он успел себе надумать неизвестно чего, вплоть до снятия с соревнований. — Больно, — она поморщилась, всё ещё не отрываясь от коленки, — Лёд тут жесткий. — Это лучше, чем мягкий. Прыгай дупель, если не готова к тройному, — это не будет потерей. С контентом в произвольной Катя вообще могла не париться над короткой. Это просто определяло какой по счёту девушка выйдет на лёд завтра. Ну, или стоило не слишком-то себя возвышать и не списывать остальных девушек со счетов. Потому что завалить полностью программу можно было всегда. — Посмотрим ещё, — Катя взглянула на таймер, — не успею ничего. Ушаков согласно кивнул, разрешая ей сойти со льда. И направляясь по бортику к выходу. Три выступления будут стоять за дверьми, в коридорах. А затем три минуты славы и программа о любви. О том, чего Екатерина Панкратова никогда не знала.

***

— Екатерина Панкратова, Россия! Она ни капли не согрелась ни за разминку, ни за время, пока прыгала в коридоре и тёрла ноги. Едва не дрожала, и то, тренер говорил, что всё-таки дрожала. Но сейчас сияла, выезжая на лёд. Внутри небольшой мандраж, но в целом спокойно. Они не разговаривали в коридоре, но даже так Катя ощущала поддержку тренера. Он верил в её чистый прокат как в аксиому, и даже не допускал шанс неудач. По крайней мере в своих редких фразах. Программа всё ещё была о любви. Катя всё ещё не знала, как эта программа смотрится со стороны придирчивым взглядом. Но старалась отдаться полностью, чтобы каждый прочувствовал хоть что-то. Первый прокат на официальных соревнованиях это волнительно. А учитывая, что эти соревнования международные, так тем более. Приближался тройной аксель. Первый прыжок в программе. — Спокойно заходи… Скорость побольше… Так!.. Тройной аксель. Есть! Денис Русланович похлопал вместе с залом, даже незаметно для самого себя. Настолько он был в программе, следил за каждым движением. Знал же, как программа должна выглядеть в идеале. Катя двигалась очень плавно. Собственно, как и всегда. Красивая программа, но… со вчерашнего дня мало что изменилось. Чувств не появилось, каких-то особых эмоций тоже. Что ж с ней делать? Парня ей что ли поискать… Тройной флип. Приземлен. Как — уже вопрос другой, потому что в протоколах тут же ставится восклицательный знак. Неясное ребро. Чем больше скорость, тем больше холодно. Вообще, обычно по ходу программы согреваешься. А тут прямо обратный эффект! Катя улыбнулась своим мыслям, пока делала вращение. В нём тоже особо тепло не было. Казалось, фигуристка, зимний вид спорта, можно было и привыкнуть к холоду. Только вот, видимо нельзя. Последний каскад приближался. За его исполнение Ушаков переживал ровно столько же, сколько и за остальные прыжки. Тройной лутц. Тройной тулуп. — Сделала! Она всё сделала! — отчитался Тимур всему тренировочному катку, отрываясь от просмотра трансляции с Гран-При, — Дань, гони сотку Даше. Ставочный клуб работал в полную силу и Даня недовольно сообщил, что сделает это после тренировки. — Соболезную, буду с тобой потом спорить на косарь хотя бы, — покачала головой Калинина, возвращаясь к своим тренировкам. Тренировочный процесс немного встал из-за выступления Кати, но у бортика всем стоять не разрешили. Зато Тимуру только и разрешали, что стоять у бортика и постоянно перевязывать затекающую больную ногу. Это и использовали ребята, чтобы узнать все результаты. Отточенная дорожка шагов, после которой два вращения. Одно длинное, со сменой ноги, а второе заклон. Катя его не очень любила, точнее, бильман. Потому что в её случае ногу тащила одна рука, она сама подниматься не то что бы хотела. Единственный плюс — выглядело изящно и красиво. Завершалась программа теперь позой на льду, с красиво выгнутой спиной. А до этого ей прям было очень жарко, захотелось ноги на лёд положить. — Закончила! — продолжал отчитываться Тимур. Денис Русланович направился к выходу, довольно улыбаясь. Не подвела, всё сделала. Даже если с помарками, это было очень неплохо. Кроме эмоции, но об этом позже. — Молодец, — обнял её тренер сразу после того, как она одела чехлы на лезвия, — Сильно замерзла? — Немного, — прибеднилась Катя, застёгивая куртку и пытаясь отдышаться. Ушаков положил руку ей на плечи и слегка подтолкнул в сторону КиК. Аплодисменты, поддержка, всё естественно. Прокат был рабочим и лёгким, ненапряжным. Катя была довольна. Махала в камеры, обнимала свою салфетницу. И тёрла руки. Денис Русланович это заметил и обе ладошки девушки перекочевали в его большую ладонь. Катя возражений не имела, так как руки реально окоченели, а этот жест не был похож на что-то ненормальное. Скорее даже поддерживающее перед оценками. — За короткую программу Екатерина Панкратова набирает 79.42 балла! На данный момент она занимает первое место. — Ничего не понимаю и не вижу, — честно сказала Катя, щурясь и утыкаясь в экран. А он так далеко ещё, зараза… — 79.42. Пока первая, — не очень воодушевленным тоном оповестил тренер, — протоколы посмотрим, узнаем, за что тебе там сняли… А затем он увидел взгляд Кати и ободряюще её встряхнул. — Нет, всё было на уровне, баллы хорошие. Молодец, все нормально. Поздно. Она уже увидела реакцию и расстроилась. Денис Русланович вздохнул и подставил Кате «рожки» прямо в камеру. Она тут же начала отмахиваться и улыбаться. Хотя бы развеселил. За сегодня осталось пережить окончание женских коротких программ и мужские короткие программы.