Песнь лезвия конька

— Проходи, чувствуй себя как дома. Дверь за Катей захлопнулась, а она вновь оказалась в уже знакомой квартире. Денис Русланович тут же протиснулся мимо неё, быстро скидывая ботинки на ходу и вешая куртку. Без лишних слов он протянул руку за курткой девушки. — Ричард, сидеть! — не позволил он собаке кинуться в ноге Кате. Удивительно, но этот совсем недружелюбный пёс очень полюбил её с первой же встречи. И даже скулил в вечер, когда Катя приходила поесть, — Так, давай тут устраивайся, гостиная в твоём распоряжении, а я пойду быстренько что-то приготовлю. — Я… правда думаю, что вы можете не особо заморачиваться, — повторила Катя фразу, которая соответствовала стадии «принятия». Она уже и отказывалась, и отвергала факт того, что Ушаков будет готовить. В общем, пришла к тому, что просто просила не заморачиваться. — Я сам решу. Иди в гостиную. Он тут же умчал на кухню, а у Кати особо и выбора-то не осталось. Пришлось идти в гостиную. А вслед за ней увязался и оставшийся беспризорным пёс. Катя тут же опустилась на корточки перед ним, поглаживая гладкую шерсть. А её в ответ лизнули в нос. И в щеку. И в общем всю облизали. — Малыш, ну что ты! — весело отмахивалась Катя, продолжая гладить собаку. — Что такое? — подал голос Денис Русланович с кухни, — Он опять? — Всё нормально! — ответила девушка, защищая собаку. Ещё чего. Он просто рад! И это приятно. Своих животных у Кати никогда не было, мама запрещала иметь примерно всех. Даже рыбок. Говорила, у неё аллергия на них. И вообще много чего говорила… Мама. Катя снова начинала расклеиваться. Остановилась в гостиной, так и таращась на пустую стену перед собой. Даже учитывая, что в прошлый раз она ничего не смогла рассмотреть, сейчас все мысли заполонили волнение и страх. Страх остаться без жилья. Страх… Да всего на свете. Ей уже девятнадцать, а она всё ещё зависит от мамы. Пусть уже не на карьерном пути, но на жизненном так точно. Призовые есть, но пока небольшие. Если выиграет финал Гран-При, тогда уже будет возможность снять квартиру. Где-нибудь на окраине, чтобы побольше пожить там. Да. — Тяф! Катя моргнула несколько раз. Взгляд становился всё более осознанным, она наконец-то начинала «приходить в себя». Гостиная большая. Но, как будто пустая и нежилая. Всё идеально убрано, ничего не лежит хотя бы по диагонали. Такие гостиные в квартирах, которые сдают посуточно. Чтобы всё было под рукой, чтобы всё было аккуратно. Из гостиной три двери. Ни за одной Катя тоже не была, и даже не собирается соваться туда. Пусть она не очень хотела сюда ехать, но правила приличия её учили соблюдать с самого детства. Несомненно, самой интересной деталью в изученной части дома Ушакова был шкаф. Шкаф, который являлся медальницей. Сверху и до низу хранились многочисленные медали, в основном золотые. Катя смогла разглядеть и Олимпийские медали. Одна золотая, командная. Очень красивая, с рельефами, словно горы. Зимняя Олимпиада ведь. И рядом серебро Чемпионата Мира. Столько раз он завоевывал золото стартов, являющихся лишь шажками к главной цели. И столько раз останавливался в шаге от золота главных стартов. Что тому причина — судьба? Судьба, которая знала, что ему суждено стать великим тренером и получить всё золото мира через своих воспитанников? Или же банальная несобранность? Страх? — Красивые, да? Ушаков подошёл совсем неслышно, но нисколько не напугал Катю. Она была в своих мыслях и, видимо, посчитала его голос продолжением их же. — Сколько отдано сил за эту красоту… — Катя прикоснулась пальцами к стеклу шкафа. Её пальцы оказались аккурат перед золотом одного из Чемпионатов России, которые Денис Русланович выиграл. — Столько же, сколько под силу любому спортсмену из моего штаба. Катя повернула на него голову, пытаясь найти оттенки смеха в его глазах. Но, он был серьёзен. Тоже перевел взгляд на Катю. — И тебе в том числе. Помни, кто ты на самом деле, — Ушаков наклонил голову в сторону, засовывая руки в карманы. В полумраке комнаты, не освещенной искусственным способом, он выглядел ещё более молодо. Открытые руки, которые он редко показывал на тренировках, расслабленная поза. — Я Катя, — она взглянула в глаза тренеру. — Нет, — он слегка оперся о шкаф, опуская своё лицо ниже, к Катиному. Девушка начала стрессовать, но осталась стоять на месте. Столько вопросов пролетало в голове. Зачем он наклоняется? Что он хочет сделать? Он же тренер, зачем… Но никакого отвращения. Она бы осталась стоять даже если бы он рывком наклонился и поцеловал. — Ты чемпионка, — наконец-то он наклонился к уху спортсменки, обжигая мочку горячим шепотом. Денис Русланович медленно выпрямился. Всё ещё расслабленная поза, всё те же руки в карманах. Та же голова, слегка наклоненная в сторону. Только что-то неуловимо изменилось. Настолько, что Катя не смогла даже найти. Просто почувствовало, будто что-то сломалось. Наверное, стена, которая ограждает тренера и спортсмена друг от друга. — Я закончил готовить. Пойдем, — так быстро?! Что он там сделал?..

***

Пока Катя ела, её совершенно не беспокоили. Ушаков не сидел с ней на кухне, не сверлил взглядом и не пытался разговаривать. Поставил перед ней тарелку с горячим супом и ушёл в другую комнату. Наверное, в одну из тех трёх, потому что в гостиной Катя бы услышала его движения. Ричард продолжал крутиться рядом с ней, наплевав на исчезновение хозяина. Что там, собаки самые преданные животные? Как только Катя доела, тренер волшебным образом появился из-за угла. Она уже подумала, что он ненормальный и расставил камеры по углам, чтобы следить за ней. Но, девушка быстро отогнала эту мысль. Он же не ненормальный. — Итак, Екатерина Панкратова, — он быстро взял тарелку, не дав Кате даже шанс помыть её. Быстрым движением засунул её в посудомойку и остановился около неё же. Между ними с Катей оставалось ещё небольшое расстояние, равное как раз одному столу, — Сейчас, когда вы поели, я готов к серьезному разговору. О не-е-ет. Катя даже не могла предположить тему этого разговора. Может, что-то про тренировки? Она стала хуже тренироваться? Он захочет её за это отстранить? И поэтому таскает воспитанников к себе домой? — Перед этим: ни слова о том, что это не моё дело. Все дела моих спортсменов — моё дело, — стало ещё страшнее. Катя буквально вжалась в мягкий стул, на котором сидела, — Я услышал, что ты живешь сейчас у Даши. Это правда? — Да, — неуверенно ответила Катя, не представляя, какой разговор может последовать далее. Ну, живет у Даши, да. Это ведь не запрещено и никому из них не мешает. По крайней мере, Катя хотела на это надеяться. — И почему ты живешь у неё? — он скрестил руки на груди. — Потому что так удобнее добираться до катка, — быстро сообразила отмазку Катя, не рассчитывая, что Денис Русланович хранит в своей голове адреса. Он постучал по столешнице, сжимая губы. Тишина несколько затянулась, но прерывать её Катя не собиралась. Судя по всему, пёс тоже в этот раз не собирался брать на себя такую ответственность. Поэтому, пришлось дожиться фразы самого Ушакова. Было слышно, как тикают часы в гостиной. Размерено и спокойно. Катя даже успела заслушаться. — Из центра Москвы-то до сюда дольше добираться, чем из Подмосковья. Давай договоримся. Правда за правду. Ты скажешь мне правду сейчас, а я отвечу на любой твой вопрос в будущем правдиво. Договорились? Ну, да, это может пригодиться. Тренеры часто утаивают что-то от своих учеников, и правдивая информация в нужный момент может очень помочь. Только вот, зачем ему знать правду и личные подробности жизни Кати? Про дом, про маму… Это как-то слишком лично. Но, считает ли Катя Дениса Руслановича чужим человеком? Ответ нашёлся слишком быстро внутри. Она сама удивилась. И не поверила, что произносит следующие слова. — Мама… поставила условия. Я плачу за квартиру и живу там. Скидываюсь с ней. Я не могу себе такого позволить, у меня и так вечные проблемы с коньками, я покупаю себе их по пять раз за год, это ну… очень дорого. Я не смогу там жить, поэтому живу у Даши. — Понятно. Ответ был очень коротким. Денис Русланович остался неподвижным, но его глаза тут же опустели. Он думал о чём-то. Наверное, о том, какая же Катя неудачливая. — Значит, так, — он тяжело вздыхает и начинает перебирать пальцами. Так люди делают от волнения, — Едем после тренировки к Даше. Собираешь вещи. «А потом?..» — вопрос так и остался немым. — Поживёшь у меня.