what if an angel breaks his wings

Утром Игорь долго смотрит на спящего рядом Петю, гладит его по животу, его пугает это — странно и страшно. Но он вспоминает как ему было плохо в тот день, а ведь это лишь малая часть, свалившаяся на Хазина. Он рассуждает, вспоминает тот момент когда узнал, что у Пети будет ребёнок, у них будет ребёнок. Мыслей кинуть Хазина одного со своими проблемами даже не было, а потому очень обидно, что Петя был о нём такого мнения. Он ведь действительно хочет любить и оберегать этого засранца, иногда безумно бесящего, иногда ведущего себя реально как сука, но всё-таки такого…похожего на самого Игоря что ли. Несмотря на грязное прошлое Хазина, в нём есть чему восхищаться. Этот метр с кепкой руководит огромными вандалами под 2 метра. Отказавшись от всех своих купленных званий он сам начал новую жизнь в Петербурге, хоть и не сразу удалось отказаться от старых пагубных привычек, сейчас Петя чистый почти год. А самому Хазин вещества, в общем то, больше и не нужны, все прекрасные эмоциональные переживания дарит ему Гром, и этого вполне достаточно, большего и не надо. Хоть и без помощи рехаба не обошлось. Игорь наклоняется, целует его мягкий живот и покрывает поцелуями гладкую кожу. — М?.. Что ты делаешь? — спрашивает разбуженный Хазин и треплет его по волосам. — Выспался? Или я разбудил тебя? — Я отлично выспался впервые за кучу недель. — Ты уже чувствуешь как он там шевелится? — кладя руку на живот спрашивает Гром. — Нет, пока ничего такого не было. — Интересно уже посмотреть на тебя через пару месяцев, миленько выглядишь. Буду трогать и слушать. — Ой, как будто, когда он станет большим и мерзким, ты хотя бы посмотреть на меня захочешь, не то что касаться. — Отрастишь пивной животик. — хмыкает Гром, поднимается и нависает над его лицом. — Я потерплю, и кто знает, как будет. — Пиздабол. — Попрошу, вообще-то отец твоего ребёнка. — Я сам отец твоего ребёнка… Блять, вот же хуйня. — смеётся Петя, обхватывает его шею, подаётся вперёд и целует. — Нам пора собираться, хоть я бы с и радостью провалялся с тобой так целый день. — Обязательно устроим себе такой день. Хазин всё-таки встал с кровати и пошёл к своему немаленькому гардеробу. — Вот же блядство! — Что? Что опять? Опять забыл куда положил своё фирменное пальто? — Сплюнь, дядь. Нет, мне ничего не подходит, во всех моих вещах либо жопа не помещается, либо живот. — Вот проблему нашёл, мои возьми. — Да они ж у тебя все старческие. — Походи сегодня в старческих, вечером закажем тебе другие вещи, в Москве заберём. — Чёрт! Да почему? Почему ты такой…такой даже когда я злюсь?! — Ой, иди давай, позже комплиментов накидаешь. — Всё-таки ты сука, Гром. — Петя! — Да собираюсь я. На ключи, иди разогревай машину пока. — Неужто сам Хазин доверил такое дело кому-то кроме себя. Его лучшая ласточка всё-таки. — Ой, иди давай. *** Цветков и Зайцева стояли и спорили о чём-то своём, как вдруг Костя увидел в проходе этих двоих. — Да как ты уже надоел, говорю же о… — Погодь, Ксюх. Смотри кого принесло. — Чего? — она поворачивает голову и видит неразлучную ментовскую парочку. — Во дела, Хазин в шмотках Грома. — А я говорил! Говорил! Пятёрик сюда. — радостно показывает на ладонь Костя. — Да ничего ж не ясно, а вдруг, а вдруг…. Ладно, хрен с тобой. С зарплаты дам. — Кто молодец? Я молодец! Кто был прав? Я был прав! — увлеченно напевает Цветков, не замечая как к нему подошёл Игорь. — Чо радостный такой? Квартиру выиграл? — Вроде того, кхм. Тебя чего не было? — Нужно было свои дела решить, через неделю буду снова вас пинать. Прокопенко у себя? — Ну а где ещё ему быть. — Понял. Ладно, давай, бывай. — в конце хлопнув Цветкова по спине, пошёл в сторону хорошо знакомого кабинета. Петя стоит на том же месте, переживая за ближайший разговор. — Эй, ты чего застыл? Пойдём. — А, ты иди, мне ещё в штаб зайти надо. — Петь. — Хуеть. — Всё будет хорошо, а в штаб после Прокопенко зайдёшь. — Ладно. Пошли. Стук в дверь. — Входите. — напряженно сказал Фёдор Иванович. — А, это ты, Игорёк. И вы, Пётр Юрьевич. — Прокопенко встал со стула и пожал руку Пете. — У нас разговор важный намечается, нужно на ближайшие 15-20 минут отойти куда-нибудь, где нет ушей. — Да, не по плану всё пошло, но они схватили там пару человек и смогли забрать 60% товара, Петь, ну они без твоих стратегий не могут. Щас в допросной их мучают. — Они что?! — Не-не, Фёдор Иванович, мы не поэтому. - быстро, почти тараторя сказал Игорь, боясь, что Петя перенервничает. — А, …тогда давайте на складе поговорим, мне через пару часов с руководством общаться, не могу далеко отходить. — Как скажете. Все трое выходят из кабинета и спускаются вниз в достаточно тёмное бетонное помещение, где лежит куча различных коробок. — Ну, выкладывайте, что у вас? — Да с чего бы начать. — Да уж начни с чего-то. — в конце пустил смешок Прокопенко. — В общем, мы с Петей не просто коллеги. Хазину казалось, что его сердце остановилась на несколько секунд. — В каком смысле? — В тот самом, Фёдор Иванович. Прокопенко кинул взгляд сначала на Петю, затем снова на Грома. — Неожиданно конечно, неожиданно, Игорёк. Никогда не замечал в тебе…этой стороны. Но ничего плохого не вижу, мне ответить только. Ты счастлив? — Никогда так не был. — А ты, Петь? — Аналогично. — кинул влюбленный взгляд на Грома. — Я рад за вас, мальчики, искренне. — сказал он с улыбкой, подошёл к ним и одновременно обнял. Хазин был в приятном шоке, никогда бы не подумал, что сможет услышать такую спокойную реакцию. Ладно его мать, но Прокопенко? Это безумно приятно, по телу даже прошла приятная дрожь. Появилась даже мизерная надежда на то, что и отец его поймёт. — Спасибо конечно за понимание, но это не всё. — Что же может быть ещё? — У нас пополнение будет. — начал Петя. — В штабе что ли? — не понял про что говорит Гром. — Нет, в семье. — Я… — так и не смог продолжить Хазин. — Дедом ты станешь. — Это как понимать? У вас шутки такие? — История очень долгая и сложная, но если в крации - Петя беременный. Это ломает мозг, прекрасно понимаю, но просто поверь. Мы не сумасшедшие. У Пети с рождения есть особенность, которая позволяет ему носить ребёнка. Смотри, вот узи. — Кхм. — кажется у Прокопенко глаза по 5 копеек. — И…как давно? Кто вообще в курсе всего? Вы в нашей больничке хоть наблюдаетесь? А то, Игорёк, мальчика ж на опыты и изучение отправят. А с бумагами что делать будете? На кого оформлять? — Так, давай по порядку. Как давно? Пятый месяц, да? — Хазин кивнул. — Во-вторых, естественно в нашей, куда ему в городскую. Я не позволю сделать из него подопытного кролика. А вот по поводу документов мы даже как-то и не подумали, надо этот вопрос обсудить. — Ой, ну вы смотрите, потому что в случае чего только одного из вас пустят к ребёнку в больницу и это только малая часть, хорошо обдумайте. Вы кстати уже пол знаете? — Не, пока не узнавали, но Игорь надеется, что там пацан. — Да я просто понимаю, что если будет девочка - нам хана. Я вообще без понятия чё с ней делать. — Что делать, что делать. Любить, воспитывать и оберегать. — уверенно говорит Прокопенко. — Ох, молодёжь, умеете вы…удивлять старика. Так ты, Петя, что делать собираешься? Бросаешь всех пока не…родишь или как? Матерь Божья, не верю, что говорю это в здравом уме. — Всё нормально, я понимаю, это тяжело понять и принять. Я планировал вести команду в режиме онлайн, а как ребёнок хоть немного подрастёт вернуться в обычный режим и продолжать давать пиз…люлей наркогнидам. — Хорошо, я тебя понял. Тогда щас пойду переговорю с твоим штабом о нововведениях. — Не-не-не, Фёдор Иванович, дайте я сам выскажусь напоследок об их идеально проделанной работе. — Уверен? — Более чем. — Мы тут это ещё, в Москву улетаем на 3 дня. Поэтому беру свои заслуженные выходные. Нужно ещё с его родителями познакомиться. - решил сказать Игорь. — Да конечно бери, Игорёк, тут дело такое. — Так, парни, значит жду вас на ужин на следующих выходных, даже не обсуждается. Ленке я сам всё это расскажу. — Спасибо, старик. — Береги себя…а суженного особенно. — А куда ж ещё деваться. Прокопенко развернулся и ушёл обратно в кабинет, ждать начальство. Игорь и Петя остались один на один. — А реально слушай. — задумался Гром. — Что? — На кого оформлять будем? Да и вообще: чью фамилию, чьё отчество? — Я думал взять мою фамилию и твоё отчество. Получается по бумагам кого-то из нас признают отцом-одиночкой. Оформлять на тебя наверно будем. — Как ты так быстро принял такое сложное решение? — Всё просто, дядь. Если оформим на меня - это всплывёт и СМИ будут писать о наследнике ментовского трона, а если на тебя с моей фамилией, то просто скажешь, что женщина дала ребёнку свою девичью фамилию. — А чо моя фамилия не катит? — То есть я, условно, 9 месяцев мучился, потом умирал в адских болях при родах, а в документах от меня ни следа?! Не-не, пососать, я ж не инкубатор ёбаный. Ты главное всем подряд не говори её или его фамилию. — Как скажешь, пупсик. — Пупсик? Пупсик?! Бля, Гром, уебись и съебись. А не, я ща сам пойду, давать пизды и справедливости. — Не увлекайся, родной. — Так звучит намного лучше. — в конце, поцеловав Игоря в щёчку, обернулся и поднялся наверх, а Гром шёл сзади и шлепнул того по жопе. — Ай, какой ужас, продолжай. — с ухмылкой повернув голову сказал Петя. — Дома, пупсик, дома. — как только он закончил фразу c усмешкой побежал, что пятки сверкали. — Да сука… *** — Здарова, ублюдки! Все 20 человек, которые находились в штабе одновременно оглянулись и увидели знакомый силуэт. — Что это мы тут делаем, а? — Хазин увидел, что чертежи и улики разбросаны по столу, а сами работники сидят по своим местам и в ус не дуют. — Хах, не, я конечно многое ожидал увидеть, но настолько откровенную халтуру, надо ещё уметь проворачивать. — кажется ещё немного и Петя закипит. — Сил моих больше нет, циркачи. Вы у меня все блять под забором валяться будете, на трассе деньги зарабатывать, но не в ментовке. Да вы хоть представляете как меня опозо… И тут Петя чувствует то самое. Первые пинки своего ребёнка. Чувства не описать. — Вы…вы…Да блять. Короче так. Все остаются. Пока что. Там посмотрим что с вами делать. Артём - допросить…кого вы там поймали. Никита - поработать с уликами. Витя - пересмотреть камеры. Дима…нет, Толя…да похуй, кто угодно пусть номера машин по базе посмотрит. Остальные помогают, если скажут. Всё ясно? — Хазин пытается выглядеть серьёзным, и даже получается, хотя внутри него приятный фейерверк эмоций, который хочется быстрей разделить с Громом, пока малыш ещё активничает. — Я значит это, приду к вам не скоро. Буду штурмовать в режиме онлайн, так что нашу конфу в телеге чекать чаще, чем мать. Давайте, до скорого. Пете еле как получалось собирать мысли в единое целое, пытается вспомнить, были ли у него когда-то более приятный и необычные ощущения. Да ни один вид наркотиков в этим не сравнится, а Хазин повидал и поюзал многое за свою бурную молодость. Желание поделиться с этим счастьем было поистине великое, а потому Петя быстро добежал до 1 этажа главного корпуса участка, где пил кофе Гром. — Игорь! Игорь! — Тих, тих. Ты чего разорался на весь участок? — Да хер с участком. Пойдём со мной обратно на склад. — Зачем? — По важному заданию, не тупи, пойдём. Их коллеги косо, с непониманием, посмотрели на них, но ничего, конечно, не сказали. — Хазин, не лети! Споткнёшься ещё. Но Пете кажется всё равно абсолютно на всё, кроме конкретной цели - быстрей рассказать и показать Грому нововведение своего организма. — Ну и зачем мы опять сюда притащились? Нам в аэропорт уже на... Но не успел немного раздраженный Игорь договорить, как его руки переместили на выпуклый под одеждой живот. — Чувствуешь? И Гром чувствует. — Это… — Да, Игорь, то самое. Секунд тридцать ступора, затем невероятный всплеск положительных эмоций. — Боже, Петь, ты сделал мой день. — Не я, а наш малой. — Или малая. — Или малая. — развел руками Петя. — К стати когда мы сможем уже точно узнать? — Как придем обратно сходим, срок уже позволяет. — Хорошо, а пока пойдём, а то правда опоздать можем. Игорь поцеловал Хазина в макушку, после чего они вместе быстрым шагом дошли до главного входа/выхода. Доехали до дома в ускоренном режиме, пробок, на удивление, не было. *** В самолёте было совсем неудобно, да и уснуть не удавалось, учитывая рост Гром и неусидчивость Пети, и они уже на третьем часу полёта хотели поскорее приземлиться. Пейзаж за иллюминатором становился скучным, музыка в наушниках наскучила. Есть хотелось неимоверно, шея затекла, и ноги поначалу холодило, учитывая высоту и время суток. Однако чувство предвкушения затмило всё недомогание. Они вместе и совсем скоро будут в городе, где родился и жил Петя.       — Эй, солнце, кажется мы уже скоро приземлимся, — с усталой улыбкой говорит Игорь, поглаживая коленку Пети, который дремал на его плече.       — Ну наконец-то, а то уже жопа вспотела, — ворчит парень, на что Гром только умиляется и тихо смеётся.       Когда была совершена посадка в аэропорте Москвы «Внуково», все пассажиры радостно аплодировали.       Парни выловили чемодан Пети и дорожную сумку и направился к выходу, где уже ждало такси. — Волнуешься? — Такое, дядь. Стрёмно конечно, но ты со мной, поэтому всё легче переносится и будет переноситься. — Если будет сильный негатив, мы уйдём моментально, мне за вас двоих отвечать. — Ой, я и на девятом месяце кому хочешь отвечу. — Кто ж сомневается, но всё-таки беречь себя надо. — Тебе не меньше, я один не вывезу, правда. — Вместе так вместе. Они приобнялись и Пете поступил звонок. — Да, мам? — Ну что, сынок, вы приехали? — Приехали, ща в отель заселяемся и завтра днём приедем. — С отцом будешь разговаривать? — Думаю да. — Хорошо, сынок, он как раз завтра весь день дома будет, только ночью у него вылет в Бангкок. — Да хоть в Саратов, я уже настроен. — Я тебя поняла, давайте к 14:00 приезжайте, я обед как раз успею приготовить. — Оке, будем. После петитного телефонного разговора они сели в машину и через минут сорок были уже в своём номере. *** Петя в одном белом махровом халате замирает в дверях, широко улыбается, прижавшись бедром и виском к косяку и держась за него рукой. Красуется, а ещё цветёт и пахнет, что в другой стороне комнаты чувствуется, только что пар не идёт после горячего душа, потому что знает, что слишком горячий нельзя. — Будто переродился — сообщает Хазин. Игорь ответно улыбается, закидывая ногу на ногу, и прослеживает его взглядом до постели, на которую тот плюхается, нечаянно скидывая на пол лепестки, подносит один и вдыхает запах, не отрывая взгляда от его глаз. — Нормальный сервис, скажи? Цветы тут разбросали, красиво всё так. Что у нас по программе? — интересуется Петя. — Всё что ты захочешь. Только не забудь, что нам завтра нужно нормально встать, цветы там купить заехать — Игорь удивляется хрипотцой в своём голосе и откашливается. — Десерт? — Так сразу? Я думал будешь мурыжить меня всю ночь. — Про какой ты там десерт подумал? — смеётся Игорь, вставая, подходит снова к тележке и закидывает в рот виноградинку. Сконфуженный Петя дуется и забирается на кровать с ногами, обнимая коленки, и совершенно не обращает внимание на то, что короткий халат ничего ему не прикрывает. Гром слишком быстро оказывается рядом, подползает к нему вплотную и прижимает к губам крупную ягодку клубники, надавливает, когда Хазин открывает рот и обхватывает её губами. — Вкусно? — интересуется Игорь с улыбкой. — Сладкая? Петя утвердительно мычит, пока жуёт и не может ответить. Мужчина чмокает его в губы и гладит надувшуюся щёку, а другой рукой скользит под халат, проводя пальцами по груди. — Блять. — резко сглатывая, говорит Хазин. — Так и убить можно. Петя не отвечает, целует, проникает в сладкий и холодный от клубники рот языком, прижимает парня к себе. И Хазин обхватывает его руками, чуть не роняет на пол, так неожиданно потянувшись вперёд. Игорь заваливается набок и устраивает Петю на себе сверху, не разрывая поцелуй и забираясь руками под халат, под которым у того ничегошеньки нет. — Бля, а ведь говорил, что не пытаешься меня в постель затащить. — с улыбкой ворчит Петя, отталкиваясь от его плеч. — Так я и не затаскивал, ты сам на неё залез и разделся, и ноги, между прочим, сам раздвинул. Гром тянет за пояс халата, развязывая его, и он даже не пытается скрыть тело за собой, тут же распахиваясь. — Ой, поговори мне тут, пиздабол. Я сама невинность и скромность. — сама скромность и невинность тем временем ёрзает задницей по чужому члену. — А ты… — Что? — Нахуй эти игры, я уже пиздец как заведён. — И как мы это хотим сегодня? — ухмыляясь, интересуется Игорь и проводит пальцем от ямочки между ключиц до пупка. — Сегодня одним отсосом не обойдёмся. Вставишь мне? — А может хочешь мне сам? — Не забудь эту мысль, когда избавлюсь от живота, так вставлю, что ты ахуеешь. — Сука. Игорь смеётся и притягивает Петю к себе в объятия. — Хазин, хочу от тебя детей. — Долбаёб… А я от тебя сына. — Петя прячет смущённое лицо у него на плече, но улыбается счастливо. Засыпая в обнимку, они оба думали только о том, насколько счастливы. О том, насколько они в нужное время в нужном месте и о том, что лучше кажется и быть не может.