***
POV Автор Страх. Он преследовал Торина по пятам. Всю его жизнь следовал за ним, словно его тень. Ответственность давила на плечи, а страх — на разум. Он боялся совершить ошибку, страшился тех самых непоправимых последствий. Торин всегда старался изо всех сил помочь всем, сделать жизнь проще, вернуть былое. Однако ошибка была. Только он в нее верил, в эту ошибку. Он ошибся, сделал не верный выбор, совершил не то действие. Из-за него она умерла. Торин не смог помочь ей, не спас ее, за что себя корил по сей день. Первые дни после той самой кровавой битвы он не помнил. Все было как в тумане. Он не хотел верить в произошедшее. Тем более из-за только отошедшей своей драконьей болезни он не смог с ней нормально пообщаться. Каким он был ужасным в последние дни… Ему хотелось кричать, ломать, крушить все на свете. Особенно лицо ухмыляющегося Азога. Торин хоть и смог его убить и отомстить за своих отца и деда, но не за Таисию… Чувство мести до сих пор бушевало у него в груди вперемешку с печалью. Но он не знал, что делать. Его крик Балин запомнит надолго. Когда исчезло тело Таисии из гробницы, Торин бушевал. Гномы узнали это первыми. Крик Короля был слышен по всему пустому подземному дворцу. Вопль гнома был полон боли утраты, ярости и гнева. Он был зол на себя в большей степени. Только на утро следующего дня Балин, еле сдерживая слезы, рассказал новость Гэндальфу, Бильбо, Трандуилу и Барду. Друзья Таисии, Клинт и Нориэль, поникли еще больше. Огонек в их глазах потух еще на поле битвы, когда они узнали о смерти Таи. Все были в трауре, а Торин еще два дня сидел у пустой гробницы, на котором лежал заветный камень — Аркенстон. Дубощит у нему не прикасался. Драгоценный камень лежал ровно на том самом месте, где должен быть, однако… Не было той, с кем этот камень должен был быть похоронен. — Торин… — тихо прошептал Балин, в который раз подойдя к своему соратнику. Ему было больно смотреть на разбитого Торина. Он впервые вообще видел его таким. Сердце кровью обливалось, каждый раз когда Балин видел боль в голубых глазах своего Короля. — Прочь! — грубо прохрипел гном, бросив усталый взгляд через плечо. Балин глубоко вздохнул и понуро покачал головой, опуская глаза в пол. Он не мог видеть его в таком состоянии. — Мой Король, — напомнил седовласый тому его призвание. Казалось, что Торин и ухом не повел, — мы все горюем от этой утраты… Нам всем больно… — Я сказал… ПРОЧЬ! — Торин с усталой яростью развернулся на своего друга. Балин слегка вздрогнул, но оставлять Торина таким он был не намерен. — Таисия была прекрасным человеком! Не знаю, как вы, но я не намерен сейчас оставлять все на самотек! Только благодаря ей вы сейчас сидите в этих великих стенах! Только благодаря ей вы можете вернуть свой народ в эти замели! Только благодаря ей вы можете стать Великим Королем, который вернулся из Изгнания и смог отвоевать свое государство, свою честь и свой народ! — с каждым словом голос старика повышался, от чего казалось, будто отец отчитывает ребенка. Однако Балин пытался лишь вразумить своего Короля. — Ради нее, ради ее отданной жизни вы должны поставить свой народ с колен на ноги! Тогда Король сам первый встал с колен. С болью на душе, с криком, застрявшим в горле, с грустью, что затмила ему разум, он взялся за дело. И это стало его спасением. Теперь Балин с грустью наблюдал, как Торин зарывался в работу, дабы уйти от проблем, перестать думать только об одном, забыться. Страх, ужас, неверие всегда преследовали его, даже во сне. Он уже сбился со счету, который раз он видел тот злосчастный момент, когда он оказался так далеко. Ему снились только худшие моменты: ее смерть, ее разочарованный взгляд в его сторону, когда он был под воздействием проклятия, та ночь в доме Беорна, когда оставила его компанию. Каждое утро он просыпался подавленным, однако с приходом солнца его разум прояснялся: тогда он грустил еще больше от счастливых моментов. Он помнил ее улыбку, помнил ее пение и чудесный смех, которых так не хватает в этих холодных стен замка. Он был хорошим Королем, вел за собой свой народ, поддерживал их воодушевление, но сейчас ему казалось, что он просто играл роль. При виде Балина, при виде других своих друзей и близких, во время рабочих разговоров он надевал маску. Пошире раскрывал глаза, хотя ему хотелось их закрыть от усталости; улыбался, однако в душе у него ютилась пустота; продолжал быть Великим Королем, но это был уже не он. Но и бросить он не мог… На его плечах до сих пор лежит груз ответственности, который ему нужно разобрать и сделать так, чтобы один из его племянников занял престол без лишних проблем на его голову. Он не хотел оставлять весь бардак на своих племянников, сестру и даже Даина Железностопа. Уж больно они ему дороги после всего того, что произошло… Однако, насколько они не были ему дороги, он никому не раскрывался. Держал всю боль в себе, не давал никому увидеть настоящего его во время минутного одиночества. Усталый вид, потухший взгляд. Руки сами каждый раз пытаются убрать с лица утомление, пытаются придать более-менее нормальный вид Королю под Горой. Иногда в отражении вина, что налито в кружку, он не узнавал себя. Чтобы Дис не волновалась, нужно было запихивать в себя еду, выпивать нормальное количество жидкости. Он был ей благодарен, однако даже после приема пищи чувствовал себя ужасно. Каждый день повторялся. Действия и фразы были выучены и уже въелись Королю в голову. Он жил на автомате. До определенного момента. Прием собратьев из Железных Холмов. Он надеялся, что прибытие родных сердцу гномов поменяют в его жизни хоть что-нибудь. Конечно, с прибытием сестры ему стало намного легче, однако, по правде сказать, он надеялся получить еще больше забот и работы, чтобы забыться окончательно. «У Короля на первом месте стоят дела Королевства» — так он себя утешал, каждый раз отмахиваясь от мыслей о Таисии. Балин же видел, до какого состояния доводит себя его друг. Торин гас на глазах. Но в тот самый момент, когда он ее увидел, услышал ее пение, на миг он расслабился. Все стало так, как должно было быть и как он того желал. Ее чистый голос развеял в его мыслях туман, усталость и угрюмость пропали с его лица, а сам он вытянулся. Она тут, рядом с ним. Однако голос разума оказался сильнее. Он не верил. Даже промелькнула мысль, что он сошел с ума. Да даже сейчас она его не покидает. Он не может поверить в то, что она тут, в этих стенах. Рядом с ним... Ярость накрыла его, он был зол на себя за свои действия. Он довел себя до такого, что ему мерещится она посреди зала, полного гостей. Он был обескуражен. Он сидел, смотрел на нее и не мог поверить своим глазам. Точнее, он не верил. Как такое возможно? Сейчас ему нужно достойно встретить своих сородичей и показать, что теперь их новому дому ничего не грозит, но… Как в это можно поверить, когда сам Король на приеме сходит с ума? Сейчас он тоже не мог осознать всю ситуацию до конца. После приема, вечер выдался весьма сумбурным. Он с улыбкой держал маску великого Короля, однако перед глазами продолжала стоять она. Да что уж таить, даже сейчас, сидя у себя в покоях, он не находил себе места. Она реальна. Это не сон. Таисия сейчас находилась в замке, он слышал ее прекрасную игру. Но что он мог сейчас сделать? Торин волновался. Время шло, луна уже приближалась к середине неба, а Король под Горой все никак не мог заснуть. На самом деле, было много тех, кто не смог заснуть в эту ночь. Торин известил Двалина, начальника охраны, о прибытии Таисии в замок, а там узнал и Нори, после чего тот рассказал своим братьям при случайной встрече. Балин тоже не смог удержаться и своим волнением выдал такую тайну Бофуру, что находился с Бомбуром на кухне. Кили единственный из компании похода в ту ночь спал без задних ног, тихо бормоча имя своей возлюбленной. Фили же устало пялился в потолок, размышляя о собственной проблеме. Офира. Гномка, что так хотела отвлечь от себя внимание принца и что стала единственной, на кого он смотрит и о ком он думает. Только после разговора с Дис гном заметил за собой, что он слишком много о ней думает. Размышляет над красотой ее имени, над фразами, которые она не побоялась высказать ему в лицо, над ее повадками и речью. Он вспоминает каждый момент, проведенные вместе с ней, стараясь выделить как можно больше. И это его пугает. «Ты ее совсем не знаешь! Хватит! Прекрати!» — кричал он на себя в мыслях, в то время как в реальности он лежал, схватившись руками за волосы, и пытался уснуть. Однако, его мысли продолжали крутиться вокруг гномки. «Она не хочет быть Королевой. Тебе же легче игнорировать ее!» — с горечью подумал он и тяжело выдохнул. В ночной тишине этот вздох казался громом. Но почему-то идея завтра сходить в швейный отдел к ее родителям казалась уже не такой плохой. В Дейле тоже было не лучше: в темной комнате таверны Мириам и Делвин сидели друг напротив друга. Девушка рассказывала своему парню все, что знала, однако не до конца понимала — хорошо ли это? Она давно хотела поделиться информацией по поводу их общей подруги Таи с Делвином, но останавливала себя. Почему она это делала? Не хотела подрывать доверие Таиды. Однако, все дошло до точки кипения. Делвин уже понимал, что от него что-то скрывают и это что-то весьма важное и значительное, и нужно было с этим что-то делать. Мириам решила открыться. Высказать все свои мысли и переживания человеку, которому она доверяет, которому доверяет сама Таида. Делвин не отвернется от них, даже узнав тот факт, что они от него скрывали такую важную информацию. Ночь была неспокойной. Проблемы настигли всех внезапно и неожиданно. Каждый понимал, что нужно как-то справляться с этими трудностями, но никто не понимал как. Торин выглядел намного хуже привычного: темные круги под глазами после бессонной ночи выглядели еще более глубокими, однако глаза горели. После разговора с Таидой он заметно помрачнел, однако этот разговор ему помог. Король стал смотреть на ситуацию с другой стороны. Теперь он видел шанс хорошего исхода. Он верил в то, что сможет вернуть Таисию. Гном уверенным шагом направлялся в кухню, дабы быстро перекусить, а также распорядится завтраком для гостьи, однако не учел одного факта — свою сестру, которая уже сидела за общим большим обеденным столом и мило переговаривалась с Таидой. Девушке явно было неловко от такого пристального внимания к своей персоне, но просто покинуть компанию сестры Короля она тоже не могла. Встретив взгляд голубых глаз, та заметно успокоилась. Торин даже прочитал в ее взгляде намек на… спасение? Однако гном сам не понимал, что тут происходит. — Торин, хоть ты и Король, но я не постесняюсь выражения: я в тебе разочарована! — возмутилась громко Дис, поставив руки в боки. Дубощит, что стоял на пороге столовой, от усталости совсем не соображал. — Борода Алуэ! Как ты посмел не сказать мне о том, что ты пригласил в наш дом такого дорогого гостя! — И тебе доброе утро, сестра. — только и произнес Король, тяжело вздыхая. «Вот поэтому и не рассказал…» Таида встала со своего места и хотела было уже поклониться, однако и Торин, и его сестра остановили ее от этого действия. Король сделал шаг вперед и поднял руку в останавливающем жесте, а Дис не постеснялась и схватила Таиду за руку и слегка дернула: — Больно нужно кланяться моему брату! — гномка кинула грозный взгляд на Торина, который лишь устало покачал головой в разные стороны и прошел к своей сестре. — Скажи спасибо, что я наткнулась на это бедное дитя в наших коридорах! — Я просто не могла заснуть и решила пройтись по вашим владениям… — тихо произнесла Таида, опустив взгляд на свои руки, что лежали на коленях. Вид ее был действительно уставшим и потрепанным, что немного и смутило Торина. «Это и твои владения.» — пронеслось в мыслях у Короля. — Бедная, как ты с таким измученным видом собираешься выступать на свадьбе моего старшего сына? — гномка переживающе схватилась за сердце. Через секунду на нее уставились два удивленных взгляда. Ни Торин, ни Таида не понимали, о чем идет речь… — Что? — хор из мужского голоса и женского нисколько не удивил Дис, однако слегка смутил их обладателей. — Помнишь гномку Офиру? — Король уверенно кивнул и сложил руки на груди, ожидая дальнейших пояснений от своей сестры. Кандидатки только прибыли в их дворец, какая свадьба? Но Дис выглядела такой счастливой: сестра Короля присела за каменный стол и, положив голову на согнутые в локтях руки, стала дальше рассказывать, — Оказывается, он думал, что она моя фрейлина! Представляешь?! Мой мальчик так стеснялся спросить у меня ее имя, хах! — Дис хлопнула в ладоши и резво засмеялась, однако в следующий момент ее лицо озарило, — Борода Алуэ! Чего ж я тут сижу?! Погоди, милая, я сейчас тебе чего-нибудь приготовлю! Гномка легонько похлопала Таиду по плечу и быстро выбежала из столовой. Кухня находилась в соседней комнате, как и склад некоторых продуктов. Бард удивленно проводила сестру Короля взглядом, краснея от смущения. — Признаюсь, я не поверила вашей сестре, когда она сказала, что пойдет и чего-то приготовит мне на завтрак… — тихо прошептала та, от чего Торин будто очнулся от транса. Он смотрел на нее и не мог отвести взгляда. — Тут нечему удивляться… Мой народ весьма простой. — Торин присел напротив Таиды, — Мы никогда не делили никого на высшие слои или низшие. Все помогают друг другу, поддерживают… Моя сестра очень добрая и не любит, когда кому-то плохо. — Да, это видно… — тихо произнесла Таида. Ей было весьма неловко так просто разговаривать с Торином. Для нее он продолжал нести Королевский титул и честь героя, который смог отвоевать свой дом обратно. Она чувствовала себя не в своей тарелке от воспоминаний о вчерашнем разговоре. Будто пыталась забыть свои слова, свои действия, свои взгляды на Короля, свои мысли… — Я читала, что и вы тоже работали вместе с сородичами, дабы прокормить свой народ во время странствий. — Любой Король бы так поступил. Если честно, меня всегда называли Королем, однако я таковым себя не считал, ведь мы все были в равных условиях. Только... в этих стенах мне так неудобно носить этот титул… Он солгал. Не только в Эреборе, но и тогда, в доме Беорна, когда Таисия назвала его «своим Королем»… Он тогда впервые захотел избавиться от этого клейма, избавиться от непосильной ноши ответственности, избавиться от хвоста проблем, что следуют за ним попятам. — Это... из-за нее? — девушка почувствовала тяжесть на груди. Виновато опустив взгляд, Таида прижала руку к солнечному сплетению. Пальцы неосознанно легли прямо на шрам, что был прикрыт плотной тканью свитера. — Частично да... — "Да, из-за тебя". Торин не хотел этого признавать другим, но сейчас, смотря на девушку перед собой, что так похожа на ту, которую он потерял, наконец-то признался хотя бы себе. "Ты должна была жить, а не я... Ты должна была быть Королевой, не я. Я не смог защитить тебя... Ты была для меня самым важным в тот самый момент утраты, а я не смог... Какой я после этого Король? Я был им. Король в изгнании, Король под Горой, Король Эребора, Одинокой Горы... Но сейчас я чувствую себя не на своем месте..." — Как... — тихо прошептала Тая, не поднимая взгляда. В ее голове проносился рой мыслей, однако только несколько впились в ее уста, надеясь быть произнесенными, — Как я умерла? Вопрос, который Торин надеялся не услышать, однако перемена в голосе девушки его немного озадачила и обрадовала одновременно. Заветное "я" прозвучало из ее уст. "Возможно, это действительно она?" — Битва Пяти Воинств проходила не только на пустоши. — Торин начал тихо и с тяжелым вздохом. Он не хотел вспоминать этот день, этот момент, этот страх. Но глядя на нее сейчас, она понял: нужно побороть себя. — Я с Таисией были на Вороньей высоте и дрались с Азогом. В какой-то момент орк провалился под лед. Облегчение меня накрыло тогда с головой... Думал, что все кончено, что Азог мертв. Я никогда так в жизни не ошибался... Торин грустно усмехнулся. Перед глазами пронесся момент, когда он наконец-то поверил в маленького хоббита и с виду совсем хрупкую девушку, которые его защитили. Тогда он еще не знал, что совершит необратимую ошибку, о которой будет сожалеть всю жизнь. Таида слушала, затаив дыхание. Рука до сих пор находилась у нее на груди, сжимая темную ткань одежды. Голова опущена, волосы скрыли ее лицо. Губы приоткрылись и начали дрожать. Одинокая слеза, скатилась с ее глаз. — Она откинула меня в сторону, когда Азог выпрыгнул изо льда. Когда я очнулся, лезвие орка уже прошло ее грудь насквозь... — голос гнома дрожал. Он тоже опустил взгляд на свои собранные в кулаки руки. Он не мог сейчас на нее смотреть. — Я его убил, но... было поздно. Я слышал ее последние слова, слышал ее последний вздох... Видел, как потухла искра в ее прекрасных глазах. Он сжал зубы. Как бы он того не хотел, он не смог позабыть один из самых страшных моментов его жизни. Он помнил все слишком отчетливо. Картинка будто впечаталась в его сознание, словно татуировка, которая все время напоминала о себе ноющей болью. Он помнил ее лико. Помнил крик, что пытался вырваться из его груди, когда ее рука ослабленно упала с его щеки. Помнил, как пытался привести ее в сознание, хотя было уже поздно. Помнил тот ужасный красный цвет, что был повсюду: на ее лице, на ее груди, на его руках. Он пытался, пытался что-то сделать, но ничего не получалось. Помнил то чувство безысходности, то чувство потери и душевной боли, которые он испытывал, когда потерял деда, отца, Эребор... Почему он испытывает те же самые чувства, когда все шло так хорошо? Он отыскал Аркенстон, отвоевал Эребор от Смауга, убил заклятого врага, Азога Осквернителя. Разве он не достаточно настрадался за свою жизнь? На пороге в столовую тихо стояла Дис с небольшим подносом наспех приготовленной похлебкой. Лицо гномки было красным и мокрым от слез. Комок в горле не давал ей нормально вздохнуть. Глаза полны скорби и печали. Она понимала своего брата, как никто другой, но даже если потеря у них одинаковая, ситуации совсем разные. Она не знала, какие бы чувства испытывала, если бы ее любимый умер у нее на руках, а не на битве. Момент. Торин поднимает свой взор на Таисию. Девушка сидела молча, не шевелясь. В голове гнома будто прозвенел колокольчик тревоги. Один удар сердца, душа уходит в пятки, в глазах появляется страх. Девушка ослабла. Опасно покачнувшись, та чуть не падает на пол. Вместе с молодой девушкой на пол падает посуда с едой, звоном приводя гномку в сознание. Он успел. Торин, не теряя ни секунды, бросается к ней, огибая стол. Руки дрожали от страха, глаза бегали по ее бледному лицу. Из носа текла тонкая струйка крови. Ужасный красный цвет. Король подхватил ее слабое тело и быстро направился к выходу. — Оина ко мне! Живо! — Дис будто очнулась ото сна, услышав суровый бас своего брата. Напрочь забыв о еде на полу, та побежала совершенно в другую сторону: стража должна быстрее добраться до их общего знакомого, чем гномка. Торин в это время сжимал тело девушки в своих руках, боясь ее потерять. Еще раз... Он не хочет вновь оставаться один в этих холодный стенах. Он боится. Кровь бурлила. Сердцебиение шумом отдавало ему в виски. Он видел только ее бледное тело. Чувствовал ее слабость сейчас и с ужасом понимал, что это не воспоминания... Но сейчас он мог ей помочь. Он был рядом и не собирался ее терять. Такую возможность он точно не упустит.I fall asleep in my own tears And I build a boat to float in I'm floating away I cry for the world, for everyone I can't recall the last time I opened my eyes to see the world as beautiful And I built a cage to hide in I'm hiding, I'm trying to battle the night Я засыпаю в собственных слезах, Оплакивая мир и всех в нем живущих. Я строю лодку, чтобы уплыть, Я уплываю дальше и дальше. Не могу вспомнить, когда в последний раз мир был таким прекрасным, Я строю клетку, в которой смогу спрятаться, Я прячусь, стараясь одолеть ночь.