За гранью слов

[ Ребят :) Вы не представляете, как меня поддерживаете) Спасибо вам за это огромное) Данная часть не прочитана и не исправлена моей дорогой бетой, поэтому на страх и риск выкладываю) ] POV Фрэнк Так неприятно, когда лежишь на кровати и не можешь притянуть ноги к груди, а так хочется. Когда нельзя сжаться в комок, потому что движения ограничены. Когда не получается стать меньше, спрятаться, укрыться от разъедающего чувства внутри и никогда не видеть свет, а жить в своем мире, где никто и никогда не сможет больше причинить тебе боль... Чем больше я прикладываю усилий сейчас, пытаюсь открыться, тем сильнее меня обжигает. Майки сказал, что я доставляю слишком много проблем. Более мягким текстом, конечно, и он ничего мне не запрещал, но... Я и сам все понимаю. Джерарда терзает чувство вины, и только поэтому он спас жизнь мне. Лишь за этим он меня искал, хотя не должен был. И я никому ничего не должен. Но, черт, почему теперь так тяжело верить в это? Получается, Брайан был прав. Как он сказал тогда? Джерард может умереть из-за меня. "Все в твоих руках" - теперь я понимаю смысл этих слов. Нельзя долго находиться рядом с теплом, к нему слишком быстро привыкаешь... Не стоит любить, потеряешь все и сразу. Во что я верил? Он влюбится в меня? Заберет из закатов? Подарит другую жизнь? Будет бороться и заставит побороть принципы? Так стыдно... А главное, больно, даже в груди и горле вновь начинает все гореть. Дни идут слишком медленно, Джерарда давно перевезли в другую больницу, и я не знаю, как пережил весь этот месяц. Страшно представить, что будет дальше. Даже сейчас, я лежу в просторной светлой палате, а воспоминания о темной душной комнатке вызывают страх и ненависть. Я знаю, кто я. Знаю, что со мной делали. Но не помню. Ничего не помню, ни единого раза. Каждое утро после таких ночей сущий ад... Это ужасно, просыпаться с осознанием, что тобой в очередной раз воспользовались как куклой, дешевкой, фальшивкой... Хотелось сдирать с себя кожу. Так противно, недостойно... У меня даже имя там было не настоящее. Какое-то скользкое и змеиное, Стивен. Стивенсон. Стив. И меня заставляли носить его. Мне дали шанс, и я знаю, как им воспользоваться. Может, побег - это не верх гениальности, но самая лучшая идея, которая приходит сейчас в голову. Брайан предложил уехать в Японию. Обещал, что теперь гораздо больше шансов выбраться из "Early Sunsets", никому я там не нужен, в таком состоянии... Я никогда не увижу Джерарда, он никогда не увидит меня, и это будет правильно, он ошибка в моей жизни. Это конец. Пустота. Забыть все, начать с нового листа... Заходит медсестра, вежливо улыбается и говорит, что пора обедать. Это хорошо, ведь значит, мне можно целых полчаса шляться где угодно, главное - показаться на посту. Немного неприятно вставать, из-за корсета для позвоночника ощущение, что без него кости могут взять и сломаться, тогда я упаду. Брай привез сюда мою одежду, так ему благодарен! Не нужно сидеть в этой голубо-зеленой пижаме. Любимая толстовка с пандой, джинсы и... Боже мой, тапочки. Леопардовые. Легко улыбаюсь и одеваю их, выхожу в коридор. Люблю здесь находиться: стены светло-желтого теплого цвета, кобальтовые горшки с зеленью, а главное - огромные окна и детские рисунки. Приятная атмосфера... Крепко вцепившись в перила, спускаюсь по салатовым ступенькам, рассматривая творения. И что, что детские? Я считаю их шедеврами. В них столько надежды и радости, что самому хочется жить... Наконец, я добрался до поста, на котором сегодня дежурил мужчина, лет двадцати пяти от силы, с небрежной прической и широкой доброй улыбкой. Просто от нечего делать я прочитал на бейджике: "Берт МакКрэкен. Зам. заведующего хирургическим отделением". Второй день подряд одно и то же: фамилия, номер палаты, взять таблетки, выпить таблетки, идти есть. Здесь все всегда улыбаются. Это немного странно, больница ведь... Решаю немного прогуляться по первому этажу, тут чаще открыты форточки, и можно подышать свежим воздухом... Кладу руки на стекло, выглядывая на улицу. Здесь тоже улыбки. Больных встречают родственники, и на глазах у них слезы, но радости. - Извините, а вы не подскажете.... Расширяются зрачки. Меня накрывает волной истеричного хохота, до слез, до боли в животе и я сгибаюсь пополам, обхватив себя руками. Черт, а ведь меня даже знобить начало... Наконец, подавив приступ, поднимаю глаза и теперь сдерживаю слезы боли. - Привет, Джерард! - натянуто-мило улыбаюсь, делая шаг в сторону.