Thinness

— Минхо, тебе лучше сейчас уйти. — В каком смысле? — Не хочу, чтобы ты видел меня таким. — Каким? — Блять, не понятно, что ли?! В таком хуёвом состоянии, вот каким! — Я не уйду. Ты забыл, что я говорил тебе тогда в больнице? — Нет. — Тогда почему ты так поступаешь? Почему снова не даёшь себе помочь?! Тебе так нравится страдать? Так иди и опусти руки в кипяток в конце-концов! — сорвался Хо. — Ты так сильно этого хочешь? —Хан нашёл в себе силы подняться и на полную открыл кран с горячей водой, засунув под поток ладонь. — Ты ебанутый?! — он быстро выхватил её из под кипятка и переключил на холодную воду, засунув туда его руку. — Ты чем думаешь вообще?! — Ты же сам сказал. — Мало ли, что я там сказал. Ты бы ещё за лезвие схватился… — За лезвие говоришь? — Хан вырвался из рук Минхо и пошёл в комнату, начал снимать с себя одежду, повернувшись лицом к окну. А что, он же сам хотел, чтобы Джисон ему открылся, пускай и получает всё и сразу. — Что ты… — глаза Хо стали шире раз в пять. И не от того, что Хан только что разделся перед ним, а от ужасающей картины, появившейся перед глазами. Минхо увидел торчащие кости на истощённом теле, которое было обильно покрыто порезами, многие из которых казались свежими. Ужасно сильно выпирающие ключицы, рёбра и колени. Ноги целиком изрезанны, как разделочная доска, а руки были вдоль покрыты шрамами. Хо сделал пару шагов в сторону Джисона, и осмотрел его с ног до головы. Чем дольше он смотрел, тем больше замечал рубцов. Он не мог сдержать слёз. Видеть, как перед тобой стоит изувеченный своими же руками человек, ради которого ты просыпаешься утром, о котором думаешь весь день и ночь, которого любишь всем сердцем – это просто невыносимо. Минхо не оставалось ничего сделать, кроме как обнять его. — Какой же ты глупый, — захлёбываясь в собственных слезах промычал он, уткнувшись носом в хрупкое плечо Джисона. — Я знаю, — он обхватил спину Хо и немного погладил по волосам. — Почему, почему ты так поступаешь с собой? — он легонько ударил Хана по руке, почувствовав наощупь рубцы, от чего зарыдал ещё сильнее. — Ну всё, прекращай. Хватит плакать, — он мило улыбнулся ему, смахнув слезу, стекающую по его щеке. — Теперь понимаешь, почему я молчал? — Но… я ведь мог помочь тебе и… — Нет, не мог. И сейчас не можешь, извини. — Но почему? — всё ещё всхлипывая спросил он. — Не хочу, чтобы ты разочаровался ещё больше. Видеть твои слёзы гораздо больнее, чем всё это, — он указал на шрамы, которыми было покрыто всё его худое тело. — Поверь, это ещё не самое страшное. Минхо шмыгнул носом и отрывисто стал глотать воздух. Он действительно не знал, как помочь человеку, которому всё равно на себя и своё здоровье. Беспомощность – одна из худших участей для человека. Хан оделся и сел на диван рядом с Хо. Тот немного успокоился, но с каждой секундой становилось лишь больнее. Он невольно представлял, как Джисон брал лезвие и раздирал свою кожу, ни капли не щадив себя. — Хани, что с твоей шеей? — спустя пару минут тишины спросил Хо. Как бы Джисон не старался, сдержать ломку не получилось. Руки тряслись, желание взять таблетку росло с каждой секундой. Оно появилось невероятно резко, прямо как боль в голове или другой части тела. — Всё нормально, — он сжал руки в кулак, чтобы они не так сильно колебались. — Хо, прости, но тебе пора идти, — он кое-как дошёл до двери и открыл её. Тот даже не двинулся с места, не понимая, что происходит. — Блять, Минхо, уйди уже! — Да что с тобой?! — Я сказал, вали отсюда! — Джисон просто одичал, сорвался на Минхо и стал в прямом смысле выталкивать его из комнаты. — Да успокойся уже! Сначала скажи, что хочешь сделать. — Дверь там, уходи. — Я никуда не уйду, пока не скажешь, что за хуйня с тобой творится! Джисон не мог больше терпеть. Он схватил Хо за руку и вышвырнул его за дверь, закрыв её на все щели. Хан игнорировал его выкрики и попытки выломать дверь, достал коробочку из шкафа и взял таблетку.

***

Джисону всю ночь приходили сообщения от Хо: «что с тобой случилось?», «почему не отвечаешь?», «ты в порядке?», «прошу, ответь мне, я волнуюсь!» Он благополучно игнорировал их, ему сейчас было не до этого. Он закинул за раз две таблетки, глюки появлялись чаще. Всё тот же безголовый Чонин, сидящий за кухонным столом. Он появлялся каждый раз, когда Джисон употреблял, став постоянным гостем в его воображении. Сам Хан сидел измазанный в какой-то синей жидкости, которая казалась ужасно липкой, и с каждой попыткой её убрать, она только увеличивалась в объёме. Рядом с ним оказался Хёнджин, который… лёг на его колени? Почему подсознание Джисона вообразило такое, он так и не понял. Хван стал беседовать с ним о жизни, никогда ещё парень не получал такого удовольствия от его присутствия. Перед тем, как исчезнуть, растворившись в такую же жидкость, в которой был испачкан Хан, парень поцеловал Джисона в нос. Было очень странно, в принципе, как и всё происходящее вокруг. В дверь позвонили. Это был Феликс, Хан открыл и стал осматривать его, пытаясь понять, происходит ли это на самом деле. — Ты чего? — усмехнулся Ликс. — Ты реальный? — В каком смысле?! Конечно, а каким я ещё могу быть? — Заходи. Они сели за стол, где сложа руки всё ещё находилось тело Чонина. Джисон косо смотрел на него, а Феликс не понимал, что друг хотел там разглядеть. — Ты в норме? — спросил он, не понимая, что происходит. — Да, да… — потёр глаза Хан. — Ты что-то хотел? — Мне Хо звонил, просил проверить тебя. Мне сказать, что всё хорошо? — Ага, всё окей, пусть не парится. — Хорошо, я напишу ему. Можешь налить воды? В горле пересохло, — он достал телефон и начал печатать. — Сейчас, — Хан пошёл к крану, всё ещё смотря на Чонина (если его можно было так назвать). Он мотнул в его сторону головой, будто спрашивая: «ты уйдёшь сегодня или нет?», в ответ тело пожало плечами. В дверь снова позвонили. — Да кто там ещё? — простонал Хан, подошёл к двери и посмотрел в глазок, в котором никого не увидел, параллельно щёлкая замком. — Привет, — сказал Феликс, зашедший к нему. — Приве… — он медленно повернулся к нему и захлопал глазами. До Хана только сейчас дошло, кого он впустил в комнату. Он также медленно посмотрел на Ли, который сидел за столом. От увиденного хотелось закричать. Перед ним Феликс, у которого не было одного глаза, а сама пустая глазница ужасно кровоточила, изо рта вытекала чёрная жидкость, при этом парень улыбался во все зубы. — Что случилось? — спросил второй Ликс, пальцем ткнув Джисона в спину. Хану стало тяжело дышать. Он повернулся к другому Феликсу, но ситуация только ухудшилась. Он был точно таким же, как и тот, что сидел за столом. Из его рта также вытекала жидкость, а глазное яблоко истекало кровью, которая уже зашла на шею. Оба Феликса стали широко улыбаться Джисону и что-то говорить в один голос. Он окончательно потерялся в собственном сознании и во всём реальном мире. Парень закрыл глаза и уши, сел на пол и закричал, после чего вырубился.

***

— Джисон, Джисон! — тряс его за плечи парень. — Да что с тобой, очнись! Он открыл глаза и расплывчато увидел знакомую фигуру. Это был Феликс, но на этот раз настоящий. Во время приступа Хан действительно открыл дверь, впуская несуществующего друга и оставил её распахнутой. Джисон понял, что на него смотрит Ли и не на шутку испугался. Вдруг это снова ужасный плод его больного воображения? Он быстро поднялся и прижался к стене. — Что с тобой, Джисон? — Ликс сделал пару шагов в его сторону, но Хан машинально выставил перед собой руку. — Стой там! — трясся он, забившись в углу комнаты. — Ладно, ладно… — Стой, я сказал! — Я стою. — Ты настоящий? — Да… — его голос заметно пошатнулся. — Открой рот. — Что за?… — Открой рот, твою мать! — заорал во всё горло Хан так, что Феликс не смог его не послушать. Чёрной жижи не было, значит, что настоящий. — Джисон, ты меня пугаешь… Да что с тобой в конце-концов?! — Уже ничего, — он поднялся с пола и неуверенно ткнул Феликса в грудь, будто думая, что в крайнем случае иллюзия рассеется. Ли шокировано смотрел на друга. Он достал телефон и набрал Минхо, включив громкую связь. Тот сразу же поднял трубку. — Ало, — в его голосе слышалась явная дрожь. — Ало, что там с Джисоном?! — Хо, ты спрашивал, всё ли с ним в норме, так? — Ну да. — Когда человек спрашивает, настоящий ли ты, тыкает пальцем в грудь и просит открыть рот – это считается нормой?… — Я сейчас приеду, останься с ним, — Минхо закончил разговор, из телефона раздались гудки.

***

Он примчался так быстро, как только мог. Минхо стал беспрерывно звонить в дверь, ему открыл Феликс и тут же схватил за руку, заведя в квартиру. — Где он?! — Тс-с-с, — закрыл ему рот рукой Ли, — слушай. Из ванной доносились звуки, было не трудно узнать голос Джисона. Он заперся на замок, сказав Феликсу, чтобы тот даже не пытался ворваться к нему. Хан активно вёл диалог со своими, никак не прекращающимися, глюками. Отрывками можно было услышать, что он говорил. — Блять, да заткнись!… Что ты от меня хочешь?!… Боже, ты исчезнешь или нет?.. Заебал уже. Когда всё это закончится?… — это было то, что смогли понять Ликс и Минхо, стоя рядом с ванной. Через несколько секунд болтовня закончилась, Джисон открыл дверь и увидел перед собой ребят. Его зрачки были шире, чем обычно, выглядело ужасающее. — Ты как? — спросил Хо. После этих слов Джисон вернулся в туалет и больно упал на колени перед толчком. Его стало рвать, двойная доза экстази принесла за собой усиленные последствия. Феликсу и Хо ничего не оставалось, кроме как как осознавать, что Хан сейчас мог откинуться прямо над крышкой унитаза. — Феликс, вызывай врача… — было единственной фразой, которую смог выдавить из себя Минхо.