Alien

      Из тренировочного зала доносился гул голосов самых пунктуальных парней, ожидающих начала занятия. Хёнджин и Минхо стояли в коридоре, чуть поодаль, наслаждаясь прохладой /почему в коридорах всегда температура была ниже?/ и разговаривая. Собственно, это и было причиной их нахождения вдали от остальных.       — Действительно неплохая идея, — выслушав продолжительный, полный волнения монолог, сказал Ли. Он вынес вердикт настолько легко и быстро, что Хван даже опомниться не успел. Поэтому и стоял, во все глаза глядя на старшего, будто ожидая, что тот рассмеётся.       И, знаете, стоит сказать пару слов в оправдание Минхо. Не такой уж он и страшный. Хёнджин просто привык бояться его. Это их фишка - Хван постоянно нарывается, а потом с воплями убегает, чтобы не получить по шее /по которой неминуемо получает/. В остальном же их отношения идеально подходят под ярлык "лучшие друзья", потому что в них комфортно и они точно знают, что могут довериться друг другу во всём.       Почему же тогда блондин переживает? Минхо не только его друг – он профессиональный танцор, который шёл своим, совершенно отличным от Хвана путём, из-за чего взгляды на одни и те же вещи у них абсолютно разные. Хёнджин мягок и эмпатичен, для него важны чувства окружающих иногда даже больше своих собственных, а Ли невероятно строг и категоричен в своём видении всего, что связано с делом жизни. И, пусть парень не раз говорил Хёнджину о том, что пойдёт на компромисс и уступки, ведь он такой же лидер - Хван всё равно боится. Боится предложить что-нибудь, обнажив душу, и получить отказ.       — В смысле, идеи. — исправляет себя русоволосый, кивая с ободряющей улыбкой. — Я тоже недавно подумывал о сольном танце, а твоё предложение натолкнуло на идею: если мы станцуем в наших первоначальных стилях, то наверняка заинтересуем зрителей, заставив ломать головы над тем, как же "эти двое" смогли объединиться и создать общую группу.       — А затем выложим третье видео - с командой - и они сами всё поймут, — подхватил воодушевлённо Хёнджин, от сердца у которого не только отлегло - там словно распустились цветы. — Отлично, просто отлично, хён!       — О yeah! — смешно выкрикнул Минхо, протягивая руку, чтобы дать пять, и когда их ладони столкнулись, удовлетворённо хмыкнул, переходя ко второй части разговора. — Теперь по поводу растяжки... Где же ты был раньше, Джин? Нам действительно стоило включить её в разминку с самого начала. Айщ, как же я сразу не додумался?       — Не спеши корить себя, — Хван мягко похлопал по чужому плечу, гордо объявляя: — Вообще-то это и не моя идея тоже. Её предложил Джисон.       — Джисон? — услышав наименее ожидаемое имя, Минхо нахмурился в замешательстве, а затем с ещё большим замешательством посмотрел на друга. — Значит, тебе всё же удалось его разговорить?       — Я бы не зарекался, но, думаю, как минимум приятелем для него стал. — вздёрнув подбородок, ответил танцор.       На самом деле в нём сейчас боролись два демона: с одной стороны нестерпимо хотелось поделиться с Ли всем произошедшем, обсудить ситуацию и получить ещё одно мнение по этому поводу, а с другой моменты, разделённые с пришельцем по имени Хан Джисон, казались слишком личными и особенными, чтобы рассказывать кому-то. По крайней мере, сейчас, когда сам ещё не до конца разобрался.       Поэтому выжидающий взгляд со стороны старшего был успешно проигнорирован, вынудив того недовольно сощуриться.       — Это… отличные новости, — сдался Минхо, решив не давить на блондина и подождать, пока тот сам изъявит желание поделиться "наболевшим". — Однако он до сих пор не влился в коллектив, так что я не могу ничего обещать, надеюсь ты понимаешь.       — Конечно понимаю. — небрежно кинул Хёнджин, скрывая непонятно откуда взявшееся раздражение в улыбке, предназначенной прошедшему мимо ученику. «Это десятый. Осталось двое» - мысленно посчитал парень, а когда вернул взгляд другу, встретил там удивление. — Что? Понимаю я, правда.       — Ты сказал это таким тоном, будто я злодей какой-то. Cерьёзно, Хван, если ты до сих пор злишься, то перестань - я ничего плохого никому не желаю. Напротив, только рад сам ему помочь.       Минхо не врал. Блондин слишком долго его знает, чтобы сомневаться в подобных вещах. Да, его способы проявления заботы весьма специфичны, но их становиться видно невооружённым глазом, стоит лишь захотеть. И тогда, если парень ругает, ты слышишь в его интонации не только гнев, ты слышишь там беспокойство и желание сделать, как лучше.       — И сегодня, благодаря тебе и твоим стараниям, смогу начать.       — В каком смысле? — кажется, это было привычкой длинноволосого - удостаивать ответом только последние фразы собеседника. Однако для каждого случая у него есть оправдание. Сейчас, например, Хёнджин понимал, что Ли прав, но соглашаться с ним всё равно не хотел, а уж тем более говорить напрямую, что зол. Поэтому пусть Минхо лучше подумает, что эта проблема решена. Ведь она действительно решена. Наполовину.       — Ну смотри, ты удостоверился, что Джисон не маньяк и не выскочка, а значит друзей ему завести будет проще простого. Нам остаётся лишь подтолкнуть. — на последнем слове губы старшего растянулись в хитрой улыбке, и внутри Хвана заворочалось беспокойство. — Мы установим правило разового партнёрства во время разминки. То есть, каждую новую тренировку нужно будет меняться.       Нет, проблема не решена. Ни черта не решена.       Нервный смешок вырвался изо рта Хёнджина, пока уровень стресса начал стремительно расти. Парень молчал, задумчиво отведя взгляд, и старался выглядеть уверенно. Сомнение плавало в его взгляде, а хаотичные мысли бились о стенки сознания. «Я всё равно не смог бы находиться рядом вечно, правильно?» - пытался найти оправдание Хван, но вина за то, что самолично заставил Джисона согласиться на парную разминку, неизбежно догоняла. Минхо ни за что не отступиться, не поймёт его. И теперь, думая об этом, Хёнджин сам понимает, насколько чужой план кажется рациональным. Но... Нет, никаких "но", у него не остаётся выбора, кроме как пойти наименее провальным путём.       — Тогда, сделаем это на следующей тренировке? — Хван сдержит слово, а затем поговорит с Ханом, попытается не обидеть в очередной раз и найти понимание. — А сегодня с ним буду я, чтобы подготовить почву, так сказать.       Досада от нынешнего положения прожигала лёгкие, вынуждая сжимать челюсти, играя желваками. Однако она даже сравниться не могла с той, которая пронзила парня вместе с чужим безжалостным взглядом.       — Нет. Не думаю, что это хорошая идея. Тебе следует выбрать кого-то кроме Хана.       — Чт... Но почему? — брови изогнулись так, словно их хозяин не решил, удивлён он или раздражён.       — Потому что ты и так слишком много внимания ему уделил. — проговорил серьёзно Минхо. — Сейчас наша главная задача - установить в команде мир и впихнуть туда Джисона. Если все начнут чувствовать, что парня записали в любимчики, это не только конкуренцию и слухи породит, но и больше прежнего его ото всех отдалит.       — Мы что, в детском саду? Здесь все уже взрослые люди, Минхо, какая может быть ревность? Из-за того, что никто с ним не общается, я единственный оставшийся вариант - возможно они наконец поймут? Или что, они могут вести себя не сплоченно, а я должен просто смотреть? — Хёнджин честно не хотел конфликтовать, особенно с лучшим другом, но он никогда по-настоящему не умел сдерживаться. За это его часто называли ребёнком, ведь только они "постоянно обижаются и спорят со всеми подряд", но чёрта с два парень будет молчать, когда его пытаются убедить в полной бредятине.       — Говоришь о сплоченности, а сам ищешь виноватых. С чего это плохие именно они? Почему же Джисон сам не подошел к ним в первый день? Почему не наладил взаимоотношения? Почему не заходит даже в общий чат? Я не хочу никого обвинять, но, Хёнджин, здесь, по-моему, всё складывается не в пользу твоего тихони.       — Ищу виноватых? — голос угрожающе понизился, а взгляд потемнел. — Во-первых, у меня нет причин выделять кого бы то ни было в группе и стоять на его стороне. Во-вторых, Джисон не тихоня, но тебе, конечно, сложно это понять. Из нас двоих ведь только я ради группы стараюсь. Тебе проще взять и выкинуть человека, даже не попытавшись исправить ситуацию.       — Потому что лучше спасти человека в самом начале, а не заставлять страдать его, себя, и всех остальных. Как, по-твоему, Хану будет легче? Если он уйдёт сейчас, или если один из наставников будет его отговаривать, тянуть за уши, и с каждым днём, проведённым в группе, он будет всё больше понимать, насколько не вписывается в коллектив? Потому что подружиться за него ты не сможешь, Хёнджин. Изменить его характер не сможешь. Он не виноват в том, что не общительный, а остальные не виноваты в том, что увидели в этом странность. Неужели ты верил, что все десять ребят идеально подойдут друг другу и мы сможем сохранить всех?       — Да ты его даже не знаешь, чтобы говорить подобное. — огрызнулся танцор.       — А ты знаешь? — задал встречный вопрос Минхо, и Хёнджин задохнулся от возмущения.       Ли был ниже, но всегда смотрел настолько пронзительно и властно, что Хван чувствовал себя незначительной пылинкой, которую могут взять и растоптать. И обычно такой взгляд Хо использовал в конце разговора, чтобы обозначить свою безоговорочную победу.       Победу над Хёнджином, потому что он всегда проигрывал. И даже сейчас, в теме, которая почему-то ему так важна, он не смог удержаться на плаву. Потому что надумал лишнего, позволил себе ступить туда, где ему не место, и говорить так, словно все вокруг глупцы, кроме него. Но его быстро и без предупреждения опустили на землю, напомнив, что сам не так давно судил Джисона "по обложке", и что даже сейчас, немного сблизившись с ним, ни черта о нём не знает.       Хван сжал губы в тонкую полоску и отвернулся от друга, зашагав в сторону тренировочного зала.       — Пора начинать, — бросил он через плечо перед тем, как зайти внутрь.

***

      Ярость довольно быстро отпустила парня, потому что он не мог позволить себе вызвать недопонимание у учеников и потому, что теперь всё его внимание сосредоточилось на тренировке.       — С каждым разом вы становитесь всё выносливее, заметили? — Хёнджин удовлетворённо окинул ребят взглядом, понимая, что они больше не валятся с ног от усталости, как было в самый первый день. Некая гордость теплом разлилась в его груди.              «Нет — понял он — Никакие разногласия и домыслы не стоят того, чтобы лишиться подобного.»       Хван, уже на автомате, мельком посмотрел на Джисона, разместившегося в самом последнем ряду, в углу, а затем на Минхо, который стоял впереди. Глубоко вздохнул.       — Я хотел бы похвалить вас, вы все молодцы. — искренне проговорил блондин, наблюдая за вмиг просветлевшими лицами. — За несколько месяцев вы смогли добиться определённых успехов, и мы с Минхо решили, что вы готовы к следующему шагу. С этого дня, вдобавок к разминке прибавиться растяжка, которая позволит усложнять хореографию и делать её красочнее. Конечно, в ту связку, что вы готовите на соревнования, ничего добавляться не будет, так что выдохните. — Хёнджин весело усмехнулся, продолжая. — Но в дальнейшем без неё никуда, так что филонить не получиться. Поэтому, если есть какие-нибудь возражения, прошу высказать их прямо сейчас.       Танцор выждал несколько долгих секунд, а затем кивнул молчанию.       — Что ж, тогда не будем терять времени и приступим, — он размял плечи и прокашлялся, готовясь показать первое упражнение, однако его прервали.       — Да, Хёнджин-щи, приступим. — прозвучал голос лучшего друга, и Минхо приблизился к нему, оказываясь рядом. — Разбейтесь по двое, потому что растяжка у нас будет парной. Однако не привыкайте к партнёру, ведь вам придётся меняться каждое занятие.       Когда взбудораженные новостью ученики отвлеклись, начиная шумно обсуждать кто с кем будет и перемещаться по залу, Хван дёрнул Ли за плечо, недовольно глядя на него.       — Ты что творишь? — прошипел он. Минхо озадаченно изогнул бровь. — Мы сегодня не в полном составе: Ханён так и не пришёл, если ты не заметил.       — Это не сработает, Джин. Мы всё равно проведём растяжку. — Ли закатил глаза, показывая, что не настроен поощрять чужие игры, но Хёнджин не сдался. Более того, сделался намного суровее. — Погоди... ты серьёзно? — дошло до парня, и после утвердительного кивка он растерял всю свою уверенность. — Л-ладно, но... даже если так, то... Что? Теперь ждать, пока он выздоровеет, чтобы осуществить задуманное? Не драматизируй, Хван, мир не схлопнется, если кто-то сегодня позанимается один.       Лицо Хёнджина будто окаменело, когда он стоял, дожидаясь нормального ответа от друга. Его невероятным образом раздражало то, что Ли придуривается, отказываясь брать ответственность за содеянное. Поэтому, когда молчание парня продлилось слишком долго, он жестоко сказал:       — Ты ведь специально, да? — колючий мороз сквозил в тоне длинноволосого, когда он произнёс эти слова. — Я думал, ты остановишься на споре со мной и мы больше не затронем эту тему, но не ожидал, что ты поступишь так подло. — Ли непонимающе нахмурился и открыл было рот, но младший выставил перед ним ладонь. — Даже не пытайся объяснить свои "благие намерения". Лучше спасти человека в самом начале - так ты говорил? Хочешь показать ему, что он лишний? Хочешь тем самым сподвигнуть его к заведению знакомств? Или же к добровольному уходу из группы? Мне плевать, что из этого ты подразумеваешь, потому что ничто не оправдает тебя в конечном итоге.       Минхо, медленно осознавая сказанное, ещё несколько мгновений смотрел на друга, прежде чем понять, что шум в помещении утих, и тогда в его взгляде появилось искреннее сожаление, которое врезалось в невидимую стену злости Джина, так и не дойдя до него.       Наставники повернулись к центру зала с совершенно различными эмоциями, и перед ними предстала вполне очевидная картина.       Десять человек разделились на пять пар, включая самих друзей. И лишь один остался на месте. Кажется, будто он даже позу не сменил с тех пор, как Хёнджин смотрел на него в последний раз. Джисон выглядел невозмутимо, даже безэмоционально. Его карие глаза не были прикованы к зеркалу, или парням, или к наставникам. Скорее к полу, близ ног Хёнджина.       — Где твой напарник, Джисон? — спросил с запинкой Минхо, и Хван крепче сжал челюсть, чтобы ничем не выдать свои чувства.              «Значит, выбрал тактику дурачка, чтобы сбросить с себя вину? Действительно, странно, зная о нечётном количестве учеников, проигнорировать этот факт, поэтому лучше временно стать лицемером, да, Хо?»       — Ханён заболел и его сегодня не будет, — ответил стоящий с краю Марк, когда Хан молча пожал плечами.              «Он не выглядит взволнованно.» — осмелился успокоить себя блондин, наивно полагая, что в случае чего на лице Джисона отразилась хотя бы обида. Однако старший не знал, как Хан отреагировал на это по-настоящему. Не знал, что как только все начали разбиваться на пары, он долго смотрел на него, а затем, осознав, что Хёнджин не собирается сдвигаться с места, одёрнул себя, начав беспомощно озираться по сторонам. Парень наблюдал, как мимо него проходят, даже не замечая, и как улыбаются друг другу, о чём-то переговариваясь. Конечно, он и не ждал, что кто-то выберет его, но знать теоретически и убеждаться в этом практически - совсем разные вещи.       — Вот как, — протянул Ли, решив быстро исправить случившееся недоразумение. — Тогда сегодня будем по одному. Вернитесь на места.       Хёнджин не осознавал, что до сих пор смотрел на Хана, пока их взгляды не встретились. Блондин боялся отчуждения, злости или разочарования, но теперь понял, что надо было бояться другого. Ведь на него посмотрели равнодушно. Словно на прохожего, словно на незнакомца, словно на того, с кем связывали лишь формальные отношения.       И Хёнджин понял - теперь действительно только они и связывали.

***

      — Я всё ещё жду ваших комментариев по поводу предложенных костюмов, — Хван выключил музыку и вытащил шнур, связывающий телефон с колонками, после чего вновь обратил внимание на группу. — Ну а на сегодня мы закончили. Хорошая работа! До свидания.       — Хорошая работа! — хором ответили блондину, и тот слабо улыбнулся, поспешив выйти из зала первым. Он ещё не знал, что хотел предпринять, но был настроен хотя бы поймать Джисона на выходе.       Хёнджин отошёл на безопасное расстояние, начав наблюдать за покидающими помещение парнями. Сегодня Хан не спешил уйти в первых рядах, скорее наоборот, пропускал всех, стоя в стороне.       Танцор вздохнул, начиная сомневаться в том, что сможет как-то себя оправдать. На самом деле ему и не хотелось себя оправдывать. Потому что он не понимал, за что. Джисон всё занятие вёл себя как обычно, с готовностью слушая делавшего замечания Хвана и даже смиренно обещая исправиться. Он пропускал смешки на шутки старшего, не избегал его взгляда и танцевал экспрессивно, нисколько не зажимаясь.       Однако, именно это и смущало Хёнджина. В его груди ныло чувство вины, а каждый взгляд, обращённый музыканту, был осторожным, в какой-то степени стыдливым. Почему же данная ситуация не отпускала блондина, если даже "тихоня" просто прошёл мимо неё? Потому что это было неправдой.       Главной догадкой Хвана являлось то, что Джисон закрылся, испугавшись показать своё разочарование. Неужели... Неужели он подумал, что не имеет право чувствовать обиду? Что Хёнджин действительно такой, каким он его представил в самом начале? Что его дружелюбие наедине лишь попытка быть хорошим для всех?       Танцор сокрушённо зажмурился, еле сдерживаясь от того, чтобы хлопнуть себя по лбу. «Дурак, дурак, какой же я дурак!» — повторял он, не ощущая облегчения даже после такого признания. Наоборот, ему становилось лишь хуже, и Хван отвернулся от проходящих мимо учеников, ища успокоение в длинном светлом коридоре.       Однако нашёл лишь людей, которых тут быть не должно было.       Чанбин приветственно кивнул ему, а рядом стоящий Чан, проследив за взглядом друга, лишь до странности серьёзно оглядел.       Хёнджину захотелось топнуть ногой и закатить истерику. Сегодня всё шло против него, даже если он ничего толком не делал! Радужные и, на первый взгляд надёжные планы рушились один за другим и блондин понял, что строить их - явно не его прерогатива. Лучше просто плыть по течению, и тогда провал уже не будет таким обидным.       Хван поприветствовал Чанбина в ответ, как раз вовремя, чтобы в следующую секунду в поле зрения появился Джисон.       — Привет, хён, — улыбнувшись австралийцу, произнёс он, на что тот ответил, положив руку ему на плечо.       — Я послушал твой кусок лирики, — оповестил добродушно Чан, и Джисон рассеянно кивнул, продолжая улыбаться. Перекошено и устало улыбаться, если быть точным. — И он довольно хорош.       — Спасибо.       — Знаешь, мы можем спуститься в студию и вместе оценить получившееся. Я собрал все части вместе. — предложил следом старший, и, наверное, это очень заманчивое предложение. Потому что от лишних танцев, например, Хван никогда бы не отказался. Однако сегодня, и, судя по удивлённым лицам друзей, впервые, Джисон не выглядел таким уж взбудораженным данной идеей. Парень вздохнул и помотал головой.       — Давайте лучше в следующий раз?       — Без проблем. Тогда сразу вниз? И ещё, зайдём по пути на остановку в круглосуточный? У меня кончаются запасы еды... — Чан неловко почесал затылок, будто стыдясь того, что покупает пропитание в подобном месте. Чанбин, впрочем, никак его не осуждал. Наоборот, согласился без промедлений, заявив, что тоже нуждается в покупках. И так, две пары глаз устремились на младшего. А точнее - три, включая танцора.       — Вы... идите сегодня без меня, ладно? Я что-то слишком устал. — Джисон выдавил из себя смешок, однако напряжение данный звук не убавил. Хёнджин скосил глаза ещё больше /отчего в них появились мушки/, и заметил, что чужой взгляд блуждал по окрестностям, не останавливаясь на чём-то конкретном, и сам темноволосый будто еле держался в реальном мире, преодолевая желание погрузиться глубоко в мысли.       «Плюс одно состояние.» — отметил про себя парень, безрадостно добавляя. — «Сколько же их всего? И сколько из них были спровоцированы мной?»       — Точно, ты же сегодня танцевал в два раза дольше, — на этот раз взял инициативу Чанбин, понимающе кивая и трепля младшего по волосам. — Ладно, отдыхай. Тебе же, наверное, ещё домашку делать... — следом ехидно протянул брюнет, почти сразу получая колкий комментарий австралийца о том, что среди них на школьника больше смахивает он сам. Оскорблённый до глубины души, Чанбин скрестил руки на груди, позволив старшему закончить данный разговор.       — Если что, пиши. — произнёс Кристофер, пытаясь заглянуть другу в глаза, но тот умело их отвёл, улыбаясь в последний раз.       — Ага. Бывайте. — Джисон взмахнул ладонью на прощание и побрёл в сторону лестницы.       Хёнджин непроизвольно напрягся, когда оставшиеся музыканты не поспешили следом, и начал метаться между желанием поскорее уйти или посмотреть-таки развернувшуюся сцену до конца. Любопытство победило, хотя смотреть, на самом деле, было нечего.       Друзья не обмолвились о Хане ни словом. Многозначительных переглядок также не последовало. Всё, что они сделали - проследили за младшим до самого ухода и, как ни в чём не бывало, начали говорить о предстоящих покупках.

***

      Тёмная комната, озаряемая лишь светом монитора, стакан прохладной воды и полнейшая тишина. Знакомая картина, неправда ли? Только на этот раз ярко-красные цифры на часах показывают двенадцать, а завтра вместо желанного выходного учёба.       Хёнджин только что проиграл очередную катку в шутере, и теперь сидел, обиженно глядя в экран. Даже в игре у него не получается спустить пар!       Парень поправляет съехавшие очки, закрывает вкладку с "глупой стрелялкой" и замирает перед открывшимся вновь какао толком. Сообщение от Минхо, которое пришло несколько часов назад, до сих пор горит, заявляя о себе и желая, чтобы его наконец прочитали. Хван не хочет. Вернее, хочет, очень сильно хочет, но боится наткнуться на жалкие оправдания или, что ещё хуже, обвинения в свою сторону.       Ведь в тот раз, вернувшись в тренировочный зал за вещами, Хёнджин наткнулся на старшего, который стоял и смотрел на него, словно желая что-то сказать. Однако после первого же вырвавшегося изо рта звука его прервали, раздраженно отмахнувшись. И он замолчал, позволив Хвану собраться и уйти. А теперь попытался связаться с другом вновь, написав несколько, наверняка длинных, сообщений.       Хёнджин сомневается ещё пару секунд, а потом решает, что наигрался в молчанку и открывает диалог.       20:00       [Джин, я не хотел. Дочитай только, это не просто оправдания! Я на полном серьёзе сглупил, забыл об отсутствии Ханёна. Моей целью не было задеть Джисона, насолить тебе или ещё что. Возможно, я до сих пор не вижу в случившемся никакой трагедии, но я понял, что для тебя это важно. Поэтому больше не буду лезть. Ты лидер группы, и я тебе доверяю. Я знаю, что ты сделаешь всё так, как нужно. Хан Джисон теперь твой во всех возможных смыслах. :)]       21:00       [И... прости меня. Мы много ссорились за время дружбы, но это не значит, что так и должно быть. Ты мне дорог, Хёнджин, и какие-то там танцы уж точно не достойны того, чтобы мы стали из-за них врагами.]       Длинноволосый пробежался по написанному несколько раз, после чего поджал губы, стараясь игнорировать укол совести. Да, он был вспыльчивым и быстро разгорался, но также быстро потухал, стоило обидчику извиниться. Возможно, это не самая лучшая черта в принципе, но по отношению к дружбе невероятна полезна.       [Думаю, ты прощён. И... тоже мне дорог.]       Ответил он. Кратко и ёмко, просто потому что ему было неловко обсуждать подобные темы с обычно холодным Минхо и он боялся расчувствоваться, начав выписывать поэмы об их дружбе и всех сомнениях, связанных с Джисоном.       Кстати о нём. Совершенно никак не отреагировав на чужое "твой во всех смыслах", Хван решительно перешёл в диалог с младшим, где до сих пор оставались лишь его сообщения.       Из окна подул холодный ветер, пробравшись под пижаму парня. Тот поёжился, но вовсе не от природного явления, а от атмосферы, которую оно нагнало. Будто олицетворяя нынешнее отношение к нему Хана и будто прогоняя даже от мыслей о нём. Однако Хёнджин не сдаётся под малейшим напором. Неудачи злят его, лишь вынуждая действовать смелее, увереннее, не колеблясь. Потому что от переполняемых эмоций думать становиться некогда.       Вот и сейчас, прокручивая в голове все свои ошибки, из-за которых готовый к дружбе Джисон потерял в неё всякую веру, Хван распалился достаточно, чтобы негромко выругаться и подвинуть клавиатуру ближе. Ему предстояла долгая работа пальцами.       0:20       [Привет, Джисон. Прости, что пишу так поздно, ты не обязан читать и отвечать сейчас. В конце концов, я тебе тоже так и не ответил.]       [И так, во-первых, спасибо за твои слова, они тронули меня настолько сильно, что я не смог бы выдать что-то вразумительное в ответ. А простого "спасибо", по-моему, совсем недостаточно. Во-вторых, тебе мои уроки не нужны - ты танцуешь прекрасно и передаёшь все чувства, стоит лишь захотеть. У тебя определённо есть способности, благодаря которым нельзя даже подумать, что ты новичок. В-третьих, оставь всё сказанное выше в памяти, но притворись, что оно исчезло.]       0:27       [Зачем? Для того, чтобы начать всё сначала. Мне понравилось проводить с тобой время, но не понравилось, как я его проводил. Невероятным образом всё вечно шло наперекосяк, и я предстал перед тобой... Не собой. Да, у меня впервые появилась собственная команда, да, я впервые пробую себя в качестве лидера, но это не сделало из меня лицемера. Я не любезничаю со всеми подряд, пытаясь ради галочки в карме сохранить группу целиком. Я не бросаю слов на ветер. Я не ставлю себя выше других, игнорируя сообщения. Я... много чего ещё не делаю, что почему-то сделал по отношению к тебе. И теперь хочу всё исправить. Не как наставник, лидер или учитель, а как Хван Хёнджин, парень, по совпадению танцующий с тобой в одной группе.]       0:30       [В следующий вторник. Парк Ёыдо. 17:00.]       Блондин скривился, на мгновение выпадая из "дерзкого" образа и спеша пояснить свои слова, чтобы собеседник не понял их неправильно, закрывшись ещё больше.       0:30       [Эм, ты не обязан соглашаться. Просто там очень красиво в это время года и... было бы здорово там погулять. С тобой.]       Хёнджин встрепенулся, окончательно "приходя в себя". Его уши горели, а ладони потели, немного подрагивая от волнения. Откуда оно взялось и почему так проявляется - непонятно, но Хван выяснять не намерен. Для него наиболее разумным и правильным решением является побег от содеянного, поэтому парень быстрыми движениями отключает всё: начиная с вкладок браузера и заканчивая компьютером, а затем срывается в ванную, чтобы охладиться и приготовиться нормально ко сну.       Страх отказа от прогулки тревожит сильнее реакции на остальные сообщения, и Хван списывает это на свою сентиментальную натуру, взбивая подушку и падая на неё, с блаженством утопая в мягкости, обволакивающей со всех сторон. Переутомление напоминает о себе, любезно забирая бесконечные мысли и позволяя парню окунуться в царство Морфея буквально за пару минут.       Как раз вовремя, чтобы не услышать уведомление злосчастного какао толка, установленного ещё и на телефон.       0:45       [17:30]       [Я приду.]