Протягивая руку помощи

      Таблетки кончились, и единственным выходом было вернуться домой за новой упаковкой, но Ли терпел. Он пока ещё отличал галлюцинации от реальности и, чтобы занять чем-то трясущиеся руки, играл в какую-то унылую стрелялку. Пальцы то и дело промахивались по кнопкам геймпада, персонаж ловил пулю за пулей, и изо рта Ли сыпались тихие ругательства. Злиться по-настоящему у него не осталось сил.       Когда он опускал взгляд на руки, они выглядели совершенно обычно: гладкие, с аккуратно подстриженными ногтями и выдающимися костяшками — руки как руки. Но стоило закрыть глаза, и с ладоней будто слезала кожа, их жгло и царапало, словно раскалённым напильником. Пока ощущения не поднимались выше кистей, Ли мог заниматься почти любым делом. Фальшивая боль его не пугала, однако она создавала большую нагрузку на тело, мало отличаясь в этом от действительной, а чем дальше распространялись тактильные галлюцинации, тем сложнее было контролировать конечности.       Если они затрагивали тело, он просто терял себя. С этим состоянием Ли сталкивался дважды и не хотел повторения.       От запястий до локтя жжение доходило за несколько часов, поэтому он не торопился убраться из своего маленького убежища. Как бы Ли ни ненавидел отца, насовсем сбегать из семьи было бы глупо. Без таблеток он превратился бы в бесполезный кусок мяса… Впрочем, отец не уставал повторять, что им его пасынок и является.       — Нет! Отстаньте! — услышал Ли сквозь игровой шум. Он медленно поднял голову.       В приоткрытом окне подвала виднелись женские ножки, и к ним приближались чьи-то ещё, жирные и грязные. Ли не знал, что побудило его забыть об игре и подняться по лестнице в узкий проулок.       Хотя нет, он знал. Чужая боль отлично отвлекала от собственной.       Ли думал, что девчонка сбежит, пока он знакомит мерзкого приставалу со своим нравом и кулаками. Когда из мужика стали вырываться только жалобные булькающие звуки вместе с брызгами крови, Ли брезгливо оттолкнул его в сторону. Тот сполз по стене и не шевелился, только рваное шелестящее дыхание напоминало, что он жив.       Ли с некоторым отвращением вытер руки о кофту и направился было обратно в подвал, как на его локте повисла та самая девчонка. Он смерил её нечитаемым взглядом. Похоже, она испугалась настолько, что плохо соображала. Тощие коленки тряслись, а по бледным щекам были размазаны слёзы и сопли.       Жжение в руках возвращалось, кожа на сбитых костяшках покраснела, как, наверно, и на лице, куда Ли пропустил пару ударов. Реальной боли он не чувствовал, только ненавистные галлюцинации — и они нарастали. Нервы вопили, словно в плоть вгоняли кривые рыболовные крючки и выдирали их с мясом, снова и снова, снова и снова.       — Вали, цыплёнок, — без запала буркнул Ли и вырвался из слабого захвата.       — Нет! — заныла девчонка. — П-п-пожалуйста, не оставляй меня тут… Хочешь, я т-тебя печеньем угощу? Только, прошу, побудь со мной чуть-чуть…       Устав от плаксивых интонаций, Ли махнул девочке, чтобы шла за ним. Места в его подвале хватило бы и на двоих. Не глядя в сторону миниатюрной гостьи, ростом едва достающей ему до под мышки, он вымыл руки в ледяной воде и привычно вздохнул от того, что так и не ощутил её температуры.       — М-м… — Девчонка замерла возле его дивана и переминалась с ноги на ногу. — Спасибо, что спас. Могу я узнать твоё имя?       Ли пожал плечами и промолчал. Он и не собирался никого спасать.       Сбоку что-то зашуршало, и Ли неохотно повернулся. Девчонка протягивала ему открытый контейнер с печеньем. Это было простенькое песочное печенье, и у каждого кругляша в центре лежал орешек. Ли отстранённо подумал, что дома ему никогда не готовили что-то в качестве благодарности. Он не заслуживал…       — Что ты здесь забыла, бровастая? — глухим шёпотом спросил Ли и взял одно печенье. Его лицо не отражало ничего, кроме глубокой усталости. — Это плохой район для малолеток.       Неожиданно рука Ли дрогнула, когда очередной воображаемый крючок вспорол кожу, и печенье разломилось: одна половинка осталась между пальцев, а вторая рассыпалась крошащимися кусками по дивану. Не обращая внимания на это досадное происшествие, Ли отправил выпечку в рот.       Девчонка так и не решилась присесть, она потерянно смотрела то на своего мрачного героя, то на широкий диван. Казалось, даже слабые обзывательства не вывели её из состояния шока.       — Сядь. Попей, — Ли кивнул на закрытую банку колы, стоящую на столике возле геймпада. — Пей, говорю.       Боль опять охватила запястья. Ли тряхнул руками и обессиленно откинулся на спинку дивана — без таблеток становилось тяжко. Светлые волосы упали на глаза, но он поленился их убрать.       — Ты в порядке? — спросила девочка, послушно отпивая газировку, и Ли фыркнул. Пожалуй, давно никто не интересовался, в порядке ли он. Даже из вежливости. Все и так знали, что, мать его, нет.       — Очухалась, соплячка? — вместо ответа бросил он. — Дверь сама найдёшь.       — Я не соплячка! — взвилась девчонка. Ли непонимающе выгнул бровь. Теперь она, успокоившаяся под действием сахара и кофеина, кого-то ему напоминала. И имя того человека вертелось на языке. — Как же печенье? Не понравилось? — Она погрустнела.       — Мягкое, — задумчиво процедил Ли. Думал он, естественно, не о выпечке, вкуса которой даже не мог разобрать, а пытался понять, на кого пигалица перед ним похожа. Её брови и взгляд… — Сестра Чжань Чжэнси?       — Э-э, да. Чжань Цзыси.       — Занятно. — От очередного приступа боли Ли до хруста сжал кулаки. — Давай, цыплёнок, уходи. Я тебе не добрый принц из сказки. В школе делай вид, что меня не видела. И об этом месте — никому. Усекла?       Его безразличное выражение в одно мгновение превратилось в угрожающее и страшное: губы изогнулись в оскале, а жёлтые глаза дико блеснули из-под нахмуренных бровей. Завораживающий хрипловатый голос стал звучать ядовито-сладко, и Чжань Цзыси отшатнулась.       Но в следующую секунду она стряхнула пугающее наваждение и дёрнулась вперёд. Ли не ожидал от девчонки подобного и запоздал хоть с какой-то реакцией. Тонкие ладошки сомкнулись вокруг его запястий, и что-то нежно мазнуло по щеке. Покраснев до кончиков ушей, Чжань Цзыси отскочила и, не прощаясь, помчалась к лестнице.       Ли провёл пальцем по щеке, этот невинный поцелуй его повеселил. Только спустя пару минут он осознал, что ручки Чжань Цзыси были прохладными, и он смог это почувствовать. Действительно смог — безо всяких лекарств. С нелепой искренней улыбкой Ли прикрыл глаза.       Несмотря на отсутствие таблеток, день уже не казался таким уж плохим.