The Scars That Make You Whole/Шрамы, делающие тебя целым

«Что я, черт побери, делаю?»       Эта мысль снова и снова прокручивалась в голове Люси. Ни ответа, ни полезной подсказки. Ничего, что стало бы чем-то большим, чем одно безжалостное обвинение.       Все, кого она встречала, были так дружелюбны. От чистейшей радости Ромео до искренних добрых пожеланий Леона и Шеррии. Казалось, бывшие согильдийцы и старые друзья собрались вместе, чтобы помочь Люси возродить Хвост Феи.       Вот только она вершила совсем иное.       Если бы Люси желала собрать свою гильдию заново, то подписалась бы на подобную авантюру с Нацу, первым предложившим ей эту идею.       Ничего не будет как прежде. Именно эти слова Люси бросила ему в лицо и всем остальным, обедавшим в тот вечер в «Буон Густо». Прямо перед тем, как швырнула в него стол и заработала себе вечер в центральном полицейском участке Крокуса из-за своих чаяний.       Люси неоднократно себе повторяла: она здесь только из-за шантажа Зерефа. Но в глубине души понимала — это всего лишь отговорка. Его угрозы в адрес ее друзей были блефом, который она отвергла, решив сопровождать Зерефа. И не только отговорка, ведь Люси по собственной воле отважилась сохранить причастность Зерефа в тайне, хотя могла признаться во всем Кане или Чешуе Змее Девы. Могла просить их о помощи, как только Зереф скрылся бы из виду.       Все считали, что Люси здесь из любви к бывшей гильдии. Но это было не так.       Люси здесь, потому что была зла и расстроена. Потому что чувствовала себя в западне между настоящим, с которым не справлялась, и будущим, которое вот так просто отвергла, совершив безрассудный поступок.       Зерефу она сказала да, поскольку видела — его предложение отличалось. Неважно, нужна ли ему помощь в возвращении Хвоста Феи или в оформлении налоговой декларации. Лишь бы освободил ее от сетей, в которых Люси запуталась.       И в тот момент ей некогда было раздумывать, что сам могущественный темный волшебник предлагает ей выход из сложившейся ситуации.       Она не могла думать ни о чем другом, с тех пор как вышла из дома Макао.       Это Зереф желал, чтобы Хвост Феи вернулся. Не она. Может быть, Люси тоже начинала хотеть возвращения гильдии, но это не отменяло факта, что, помогая ему, она давала заклятому врагу гильдии именно то, чего он так жаждал.       Не из-за вдруг проснувшегося альтруизма же он помогал Хвосту Феи? Зереф хотел что-то. Что-то, что мог получить только тогда, когда гильдия снова станет одним целым. Собирая их всех снова, Люси преподносила это что-то на блюдечке прямо Зерефу в руки.       Первое сентября Х792 года.       Когда она и Кана ни с того ни с сего выбрали эту дату, то считали, что выбирают дату возрождения Хвоста Феи.       Но взамен они назначили дату уничтожения Хвоста Феи.       Зереф обязательно сделает ход, как только гильдия воссоединится. Люси могла только строить догадки о том, что он задумал, но, бесспорно, одно — будет конфликт с их последующей смертью. В этом-то и заключалась задача Люси: собрать всех друзей, чтобы Зереф сразу же их уничтожил.       Она не воскрешала гильдию. Она собирала армию. «Так какого же черта я творю?»       Снова эта мысль. Этот упрек.       Это ее друзья. Ее согильдийцы. Ее семья. Давным-давно — почти полные незнакомцы, вставшие на пути Фантом Лорда и отказавшиеся выдать Люси, чтобы спасти себя. Чьи поступки, полные любви и доброты, никогда не утрачивали этих качеств.       Волшебники, как и Люси, пострадавшие после роспуска Хвоста Феи, но не отказавшиеся от движения вперед, находя новых друзей и совершенствуясь в надежде, что однажды смогут вернуться в гильдию, которую любили. Победа в Великих Магических Играх не превратила их в бессмертных. Триумф над Тартаросом не сделал их непобедимыми. Это были ее товарищи, делавшие все, что было в их силах, и не знавшие, будет ли этого достаточно.       Это были друзья, которых Люси без предупреждения собиралась вырвать из привычного уклада и ввергнуть в открытую войну против непобедимого врага.       Я хочу возродить Хвост Феи. Вот что говорила Люси всем, но разве настоящая правда не была еще примитивнее? Я хочу, чтобы вы пришли и умерли за идею, от которой отказалась даже я.       Люси зажмурилась и свернулась калачиком. Вскоре бесцельные блуждания привели ее к фонтану где-то в самом центре Маргариты. Ей было все равно, что кто-то смотрит. Жители города, где есть гильдия, привыкли к гораздо более странным вещам.       Никакое озарение ее не посетило, да Люси и не ждала. Просто казалось правильным, ее внешний облик отражал чувство вины, терзавшее Люси изнутри. Чувство, нерешительное, как и его хозяйка. Отступавшее, как она и хотела.       Она не знала, сколько времени провела там, снова и снова думая об одном и том же. Бесчисленное множество шагов то приближалось, то удалялось, пока, наконец, к ней кто-то не подошел и не остановился… и не стал ждать. — Бездельничаешь, Люси, — заметил знакомый голос. — Уходи, Зереф.       Он не уходил. — Что случилось? — Ты случился.       К сожалению, пусть и неудивительно, он проигнорировал намек. — Именно, — сказал Зереф мягко, любопытно и странно мелодично. — Но я случился с тобой два дня назад, а расстроилась ты только сейчас. Итак, причина не во мне, верно?       Люси не подняла головы, отказываясь даже смотреть на него. — Я не хочу говорить об этом. — Хорошо, — согласился Зереф. — Но не хочешь ли ты не говорить об этом где-нибудь в кафе? Мы должны были встретиться за обедом два часа назад, и я голоден. — Уже два часа? — Половина второго. — Ох… прошу прощения.       Подождите-ка, почему это она извиняется? Люси вызывающе вскинула голову, готовясь тут же взять свои извинения обратно у этого мужчины, на которого все еще злилась, и тут же вытаращила глаза. Оказывается, черные волшебники выглядят куда менее величественно с ворохом перьев в шевелюре. — Что случилось с вами? — требовательно спросила Люси. — Я думала, вы пошли осматривать достопримечательности, а не заниматься борьбой в курятнике!       Зереф затряс головой, разбрасывая вокруг покровом бело-серые перья. — Я осматривал достопримечательности. На обратном пути на меня набросилась голубиная стая. Так лучше выгляжу? — Ага. Наверное, и животные за городом ведут себя также? — Похоже, что так. Так мы будем обедать или?.. — Ладно, хорошо. Но вы платите, — вздохнув, Люси поднялась на ноги. — С чего ты так решила? — Вы сами говорили, что я ваш наемный маг. Вам не кажется, что вы, как мой работодатель, обязаны покрыть наши расходы на это путешествие? — Довольно дельная мысль, — размышлял Зереф. — Очень и очень хорошо. Обед за мой счет. — …О, — Люси в замешательстве заморгала.       Не ожидала, что Зереф так легко уступит, и теперь пришлось бороться с раздражительностью и с удивлением, что Зереф ради разнообразия бывает разумным. — Ну, э… здесь вроде бы недалеко одно симпатичное кафе, думаю… — В ту сторону не пойдем. — Почему нет? Что там такое? — Множество дохлых голубей, — сказал он будничным тоном, и взамен указал на небольшое кафе в самом конце городской площади. — Как насчет вон того? — Дохлых?.. Знаете, что? Не думаю, что хочу об этом знать. То кафе тоже замечательно!

***

      Достаточно поздний обед с темным волшебником оказался на удивление обыденным. Кафе было ничем не примечательно. И было из тех заведений, у кого завышенные цены на пирожные и работающий за еду персонал. Таких Люси навидалась за все десять месяцев пребывания в Крокусе. Она подозревала, что Зереф специально выбрал столик в углу, самый отдаленный от остальных посетителей, хотя в середине для пришло не так уж и много народу, но не стала поднимать этот вопрос.       Зереф, казалось, в отличие от привычных ей напарников, имел минимальное представление о том, как вести себя на людях. Приятно не тревожиться о том, что в любой момент Люси втянут в недоступную для ее понимания драку за еду. На самом деле, в Зерефе не было ничего такого, что привлекало бы внимание других обедающих в кафе. Сидя, он по-прежнему выглядел неприметно, но это не казалось странным, возможно, потому что не было контраста с той целеустремленной манерой, в которой Зереф часто держал себя. И Люси все еще не чувствовала от него никакой магии. Не имея возможности оценить, насколько он силен, Люси дала волю своему воображению. И подумала, зачем он скрывал магию.       Люси зачарованно наблюдала, как он методично открывал пакетики с сахаром на столе и по очереди добавлял их в кофе. Удивлялась, что перед ней сидит безобидный на вид мужчина. Так продолжалось пару минут, пока Люси не поняла, что, разглядывая его, только еще больше запуталась. Его невинное поведение ничего не давало… ну, кроме того, что он действительно очень любил сладкий кофе.       Когда он потянулся за последним пакетиком, то Люси не выдержала и озадаченно спросила: — Вы хоть что-то собираетесь мне оставить?       Зереф остановился, посмотрел на почти пустой кофейник и, словно только осознав, что делает, неохотно пододвинул его к ней. — Благодарю, — усмехнулась Люси, наливая кофе в чашку. Затем, не удержавшись, добавила: — А вы сладкоежка, я смотрю. — Мое тело застряло в подростковом возрасте, Люси, — невозмутимо сказал он ей, не отрывая глаз от кофе, который помешивал.       Люси могла понять его нужду в сосредоточенности, но удивительно, что ложка вообще двигалась, учитывая, сколько Зереф добавил сахара. Дно его кружки было в сплошном осадке. — Сколько черного кофе ты выдула будучи подростком? — И правда… Не думала об этом. Должно быть, это еще как раздражает.       Зереф бросил на нее полный признательности взгляд. — Думаешь? — А вы пробовали магию трансформации? Знаете, как Мира. Разве это не позволит вам стать старше, даже если на время? — Нет. Дело не в том, что это тело не стареет, а в том, что оно сопротивляется изменениям. Если меня ранят, рана затянется за пару секунд, даже если она несерьезная и ни коим образом не влияет на мое бессмертие. Мои волосы не растут. Если состригу, они тут же возвращаются обратно. Любое изменение, магическое или нет, вскоре отменяется. Я вполне способен использовать магию трансформации, но не могу поддерживать ее более пары секунд. И даже эта малость требует огромнейших усилий, поскольку все время приходится бороться с собой. — Ох… — Люси, после четырехсот лет попыток, я могу с уверенностью сказать, что все, что ты можешь предложить, я уже перепробовал. — Вообще-то я пыталась быть вежливой, — нахмурилась Люси.       Комментарии были излишни. — Что, кстати, вы не заслуживаете, поскольку я все еще на вас злюсь. — Так ты собираешься мне что-нибудь рассказывать? Или просто будешь сидеть и дуться? — его взгляд намеренно скользнул через плечо Люси к идущему официанту. — В любом случае, мне все равно. Я здесь только ради еды.       От его слов возмущение и сомнения, рассеявшиеся с приходом Зерефа, стремительно вернулись в полном объеме. Речь шла о жизни ее друзей. Как он мог вести себя так, будто их жизни не имеют значения?       Подошедший официант поставил перед ними два сэндвича и два кусочка пирога, затем снова оставил их наедине. Нагроможденный едой стол казался меньше, и у Люси появилось ощущение, что теперь они были ближе друг к другу. И именно на этом расстоянии она встретилась взглядом с темным волшебником. — Мастер распустил Хвост Феи, чтобы нас всех защитить от вас, верно?       Он без дрожи встретил ее пристальный взгляд. И воспринял ее слова без малейшего признака на то, что понял — это обвинение. На лице Зерефа было отсутствующее выражение, в итоге дополнившее беспристрастный тон его окончательного ответа. — Тебе придется спросить об этом его. — Давайте без этого, — не выдержала Люси. — Ни на секунду не поверю, что вы не знаете, что именно происходит. Мастер исчез без предупреждения, и с тех пор его никто не видел. Но когда все это началось, вы сказали, что точно знаете, где он и чем занимается.       Зереф пожал плечами и Люси треснула рукой по столу. — Не смей. Будь честен со мной, Зереф. Или между нами все кончено. Я сразу же вернусь домой, а ты продолжишь эти проклятые поиски в одиночестве.       В ответ он поднял руки, капитулируя. Хоть Люси его ничуть не испугала, но Зереф решил ей поддаться. — Если хочешь, я могу предположить, какие мотивы двигали Макаровым. — Так чего вы ждете? И сначала ответьте на мой первый вопрос: Мастер распустил Хвост Феи, чтобы защитить членов гильдии от вас, верно?       И снова Зереф не отводил от Люси взгляд, задумчивый и непроницаемый. И снова Люси убедилась в том, что ему не хочется отвечать. Но она не сдавалась, пока, наконец, все так же равнодушно, как и ранее, Зереф не сказал: — И да, и нет. Подозреваю, он рассуждал двояко. — Объяснитесь.       Зереф снова пожал плечами, будто весь этот разговор не имел для него никакого смысла. Будто он потакал капризам ребенка. — Макаров хочет договориться со мной. Полагаю, он боялся, что, если его гильдия будет существовать как нечто осязаемое, я использую ее против него. Может быть, угрожая Хвосту Феи. Расформировав гильдию, оборвав все связи, он скорее всего думал, что укрепляет свои позиции на предстоящих переговорах. Да, еще одна очевидная причина — если переговоры провалятся, мне будет не так легко нацелиться на гильдию в качестве мести.       Люси схватила свой сэндвич. То, как Зереф хладнокровно и беспристрастно говорил о жизнях ее друзей и условиях этой жизни, лишило девушку аппетита. Но мякоть хлеба казалась хорошей отдушиной для ее бешенства. — Так вот зачем вы хотите вернуть гильдию? Чтобы причинить нам боль и заставить Мастера страдать? — Вовсе нет, — последовал его терпеливый ответ, — Есть Хвост Феи или нет — не имеет никакого значения для того, что происходит между Макаровым и мной. — Но вы говорили… — Я говорил, что Макаров считает так, однако его умозаключения основаны на одном глубоком заблуждении. — Каком? — Он верит, что я готов вести с ним переговоры. — А вы нет? — Нет.       К своему собственному удивлению, Люси разразилась громким хохотом. — Конечно нет! — воскликнула она. — То есть, зачем вам вести мирные переговоры, если вместо этого вы можете запросто перебить всех нас? — Есть еще кое-что, Люси, — заметил Зереф спокойно. — Все сводится к следующему: у Макарова есть то, что мне нужно. Ни при каких условиях он мне этого не отдаст. И ни при каких условиях я не скажу: «О, хорошо, думаю, это все-таки мне не нужно». Поверь, я потратил гораздо больше времени, чем он, пытаясь найти выход из этого небольшого тупика. Конфликт между нами неизбежен. — А вы хотя бы потрудились обсудить это с ним? Несомненно, Мастер должен был придумать какой-то способ, чтобы избежать конфликта!       Впервые за долгое время Зереф отвернулся от нее и, вздохнув, посмотрел в окно. В этот момент он выглядел взрослее, чем Люси видела его прежде. На самом деле, Зереф ни разу показал хоть малейшей несерьезности с тех пор, как их разговор принял нешуточный оборот. И Люси задалась вопросом, сколько в его манере вести себя было умышленным. — Макаров заявляет, что хочет вести переговоры, — размышлял Зереф. — И он даже достаточно любезен в этом… но на самом деле он пытается угрожать мне. Это не очень хорошая идея и в лучшие времена, даже если не принимать во внимание тот факт, что у него нет рычагов давления. Все эти милые вещицы, которые он на воображал себе, думая, что они меня волнуют, меня не волнуют. Существует лишь одна вещь, нужная мне. В настоящее время у меня не имеется этой вещи, и худшее, что Макаров может сделать — это угрожать ее освободить или каким-то образом ее уничтожить. Но мы оба знаем, что он не сделает с ней ничего подобного.       Снова пожав плечами, он добавил: — Ну, это не совсем его вина. У Макарова имеется большинство кусочков головоломки, но не все. И тот большой, которого ему не хватает, путал ему все карты последние десять месяцев. Было довольно забавно наблюдать за этим издалека.       На мгновение воцарилось молчание, а затем Люси тихо спросила: — Где Мастер? — Я не могу сказать. — Он ранен? — Нет. — Он в плену? — Нет. — Я вам не верю. — Без разницы, веришь ты мне или нет. На все твои вопросы, как ты и хотела, я сейчас ответил. Мы закончили?       Черта с два они закончили. — Если все это правда, и не имеет никакого отношения к Мастеру, то почему вы так хотите, чтобы Хвост Феи снова был вместе? — И этого я тоже не могу сказать. — Тогда откуда мне знать, что я не отдам вам в руки единственную вещь, ради защиты которой Мастер рискнул всем? — Ниоткуда.       Люси хлопнула кулаком по столу. Воздух с шипением вырвался сквозь стиснутые ею зубы.       Некоторое время Зереф просто наблюдал за ней, никак не реагируя на ее вспышку ярости, а затем просто сказал: — Честно говоря, Люси, я тоже не знаю. Как я уже говорил, я могу только предполагать, какие намерения движут Макаровым. Мне только предстоит поговорить с ним лично. Однако… я практически убежден, что те небольшие неудобства, которые он причинил мне, расформировав Хвост Феи, — просто совпадение. Не думаю, что он знает реальную причину, зачем мне нужна гильдия.       Взяв вилку, Зереф подцепил ею половину своего пирога. Потом снова посмотрел на Люси. — Ты уже закончила мой допрос? Я бы хотел поесть. — Последний вопрос, — сказала Люси самым холодным тоном, на который была только способна.       Зереф со вздохом отложил вилку. — Тогда продолжай. — Вы собираетесь напасть на Хвост Феи сразу же после его воссоединения? — Да, — последовал незамедлительный и безжалостный ответ. — Тогда я не собираюсь помогать вам! — взорвалась Люси. — Люси… — попробовал перебить ее Зереф, но она заговорила еще громче. — Да, я очень хочу вернуть гильдию, и да, хочу хоть что-нибудь сделать для всех людей, потративших десять месяцев в ожидании возвращения Хвоста Феи… но если все что я сделаю, чтобы вернуть гильдию, приведет этих людей к смерти, то я не буду ничего делать! Лучше пусть они живут без своей гильдии, чем погибнут за нее! — Люси!       Что-то зловещее вспыхнуло в глазах Зерефа. Что-то багровое, что-то похожее на адское пламя. Что-то, что казалось вратами в бездну, и оттого не должно было никогда открыто. Наконец, Люси всеми чувствами уловила исходящую от него угрозу. Но взамен ужаса, эта опасность заставила ее кровь закипеть от их яростной конфронтации. Если Зереф жаждал бросить ей вызов, жаждал спорить с ней или сражаться, то Люси была более чем готова стоять до конца…       Раздался стук в окно.       Оба молча повернулись посмотреть. На карнизе окна сидела птица. Она была похожа на голубя, однако Люси никогда раньше не видела голубя, сиявшего, словно бриллиант, в лучах послеполуденного солнца. Может, это была статуя, но ни одна человеческая рука не смогла бы так безупречно вырезать ее из кристалла… и, вообще-то, статуи не умеют стучать по окнам. — Выглядит как одно из ледяных созданий Леона, — оцепенело произнесла Люси.       Внезапное переключение от бешенства к растерянности оказалось слишком для разума. Люси продолжала глядеть, как птица снова и снова стучала, встряхивая перьями, похожими на снежинки.       Зереф поднялся и распахнул окно. Совершенно игнорируя его, птица прыгнула на стол и протянула Люси свою лапку с прикрепленным на ней крошечным свитком бумаги. Творение Леона растворилась в искрах голубой магии, как только Люси взяла его. — Что там написано? — поинтересовался Зереф, и в его словах уже не было и следа той кратковременной угрозы, а глаза снова казались беззвездным небом.       Развернув крошечное послание, Люси прочла вслух следующее: — Люси, нам не удалось отыскать источник неприятностей в городе, однако мы все равно продолжим организацию парада в честь Дня Благодарения. Мы собираемся в холле гильдии, чтобы поговорить насчет усиления мер безопасности. Можем ли мы рассчитывать на твою помощь? Леон, — она перевернула сообщение. — Стойте, здесь еще постскриптум. П.С. Посыльный голубь был моей идеей. Круто, да? Шеррия.       Люси улыбнулась, но ее улыбка быстро угасла. Скомкав записку, она встала. — Я собираюсь помочь Чешуе Змее Девы с парадом сегодня вечером.       Эта констатация факта могла бы вызвать возражение, но Зереф просто пожал плечами. Снова. — Делай, что хочешь.       Она собиралась уходить, но потом замерла и снова повернулась к нему. — Вообще-то, мы еще не закончили, — прошипела Люси. — Наша миссия отложена на неопределенный срок, — немного подумав, заклинательница полезла в сумку и швырнула ему ключ от своего номера. — Я пробуду на празднике Чешуи Змеи Девы всю ночь. Оставайтесь в отеле и, пожалуйста, не попадайтесь мне на глаза. Не хочу видеть вас хотя бы до конца дня.       В ответ он снова пожал плечами и Люси взбесилась. — Зереф!       Он наклонил голову вбок, вперившись взглядом на нее со всей своей фальшивой безобидностью. Левой рукой темный волшебник играл с серебристо-белым кулоном на шее; правой, с вилкой в пальцах, указал на тарелки со съестным. — Раз ты уходишь, могу я взять твой пирог?       С тихим рыком Люси повернулась на пятках и пулей выскочила из кафе.