***
Эту забегаловку, стоявшую на окраине Жасмина и являвшуюся излюбленным местом волшебников Саблезубого Тигра, частенько захаживавших сюда после опасных работенок, им посоветовала Юкино. Место, действительно походившее на рай после долгой дороги, было также местом стажировки Эльфмана, где он целый месяц учился жарить во фритюре, простите, учился организовывать работу на кухне. Иногда он подрабатывал в закусочной по выходным, когда работа в гильдии шла неважно. Убранство закусочной можно было описать всего одним словом — безвкусный. Безвкусные стены, сплошь занавешенные дорожными знаками — красного, зеленого, янтарного цветов; неон тут и там, полированные громадные столы из стали, напольная розоватая плитка, видневшаяся между рядов столов. Шипело и плевалось масло в самом дальнем углу стойки, заглушая собою беззаботное болтание утреннего радио, над которым, в адской мешанине цветов, ярко-переливающееся меню предлагало гостям тридцать способов заработать еще до полудня сердечный приступ, поражавший тебя лучшими, по уверениям закусочной (и Юкино), драниками во всем Фиоре. Правда, проверить правдоподобность подобного преувеличения Люси, клевавшая склизкие кукурузные хлопья и почти с неприкрытой завистью взиравшая на заказанный Зерефом столп вафель с сиропом, мороженым и поджаристым беконом, не могла (никогда еще в своей жизни она так не жалела о сказанном, когда посмеялась над ним и сказала, что мороженое на завтрак есть глупо. А теперь не могла попросить его поделиться). — Что-то не так, Люси? — поинтересовался он, лукаво глядя на нее. — Замечу, что сегодня ты заказала всего одну порцию. Люси исподлобья посмотрела на него. Веселить Зерефа ей даже было приятно, но почему он смеется постоянно только с нее? — Просто мне стало неловко, что вы постоянно платите за меня, — и затем поспешно прибавила, испытав еще большую неловкость от своего признания: — И потом, вдруг кто-нибудь снова затащит меня в конкурс по поеданию, а я не в полной боеготовности? — Хотел бы я сказать, что вряд ли случится это вновь, но, учитывая, как продвигаются наши поиски, я бы этот вариант не отметал, — согласился он. — Не тревожься о текущих затратах. Даже ты столько не съешь, чтобы ударить по моим финансам. — Сделаю вид, что намеков никаких не услышала, — нахмурилась Люси, вонзив в тарелку с бедными хлопьями ложку. — Откуда у вас вообще столько денег? Зереф пожал плечами. — Очень много лет назад я сделал надежное вложение, продолжающее приносить плоды и по сей день. — Что за вложения? — уточнила Люси, заинтригованная. Вдруг она вспомнила о стремительном взлете и еще большем стремительном падении бизнес-империи своего отца. Она не жалела, что отказалась от той жизни, однако, пусть Люси и являлась волшебницей гильдии до мозга костей, все равно втайне мечтала о финансовой стабильности. — Земля? Бизнес? Золото? Технологии? Зереф задумался. — Все вышеперечисленное, пожалуй. К тому же, если не брать во внимание те мелкие расходы из бюджета, который некоторые считают единственным источником финансирования данных поисков, я имею и иные источники дохода: гонорары за книги под псевдонимами, патенты на некоторые волшебные предметы, налоги, алхимия… ну, ты поняла. — Кое-что из вашего списка очень уж выбивается, — подметила Люси, приподняв бровь на предпоследнее. — Верно, — лучезарно улыбнулся Зереф. — Про алхимию я соврал, поскольку не представляется возможным превращать что-либо в золото на постоянной основе. К тому же, банки могут обнаруживать подобного рода волшебство. — …Вы опять издеваетесь? — Ты как всегда наблюдательна, Люси. — Ну хоть кому-то из нас весело в этом походе, — проворчала Люси, сверкнув глазами. — Тебе было бы намного веселее, закажи ты нормальную еду, — назидательно ответствовал Зереф. — Вот как он, например. Зереф бросил взгляд куда-то за ее спину. Люси оглянулась. В закусочной сидела парочка завсегдатаев, однако зал был настолько огромен, что казался пустым из-за их местоположения — Зереф в очередной раз занял столик в самом дальнем углу, прижавшись к стене и оставив ее спиной к залу. Замеченный Зерефом человек сидел напротив них. Или казался человеком — за огромной газетой мог скрываться кто угодно, хоть здоровый иксид, хоть крошечный дракон. На столе между кружкой с ароматным кофе и тарелкой, погребенной под одними только драниками, небрежно валялся клинок в ножнах. Пока Люси глазела, из-под газеты вдруг высунулась вполне человеческого вида рука, которая, схватив драник, вновь затерялась в суетности новостей вместе с добычей. — Не назвала бы я это здоровым питанием, — вздохнула Люси, то и дело с вожделением поглядывая на жирнющие драники. — Люси, — тем временем продолжал Зереф невозмутимо, не поменявшись ни в лице, ни в тоне голоса, — ты ощущаешь какую-нибудь магию от этого человека? Она растерянно заморгала. — Нет, а должна? Он не ответил, взамен спросив: — Тогда какой вывод мы должны сделать? — Э-э, что он не волшебник?.. — А ощущаешь ли от меня какую-нибудь магию? — Очень редко. — Тогда как ты должна ответить на прошлый вопрос? — …Имеете в виду, он сильный волшебник, притворяющийся, что это не так? — голос Люси неосознанно превратился в шепот, так как беседа их приняла неожиданно конспиративный поворот (недоверия к его словам, правда, это не снизило, как и не превратило ее в тайного агента). Зереф пожал плечами. — Может так, а может он действительно не владеет волшебством. — …Это был самый бесполезный диалог во всей моей жизни, премного за него благодарна, — проворчала она. — Не могу понять, — пробормотал он, пропустив ее слова мимо ушей. — Со мной это впервые. И мне это очень не нравится. Однако… вряд ли он тут ради нас. — Тогда ради чего? — Ради лучших во всем Фиоре драников, наверное? — невпопад ответил он. Серьезность Зерефа улетучилась, как только в руки ему вновь прыгнули столовые приборы. Вероятно, он специально вел себя так непринужденно, и все же невозможно выглядеть гением стратегии, когда твой рот до отказа забит вафлями и мороженым. — Просто стечение обстоятельств. Если мы не его дело, то и он не наше. Куда важнее возрождение Хвоста Феи… Люси, в отличие от Зерефа, еще долго не могла расслабиться. Ей и в голову не приходило, что в закусочной может стать опасно, пока Зереф не ткнул ее в этого человека носом. И то, что она сидела спиной к незнакомцу, скрывавшему свою магию, совершенно не успокаивало нервы. Люси пыталась отвлечься, пока Зереф пересказывал информацию, узнанную им ночью от таинственных друзей. Они не ошиблись в своих доводах — вероятно, атака на Маргариту была призвана отвести внимание Чешуи Змеи Девы от нападения на Алхимиллу, вот только аванпост предупредили и цель темных волшебников заблаговременно вывезли. К несчастью, в чем они с Зерефом единодушно согласились, понять, что это за цель такая, им это не помогло. Она расстроилась, узнав, что ситуация с Греем тоже не прояснилась. Следы были слишком хорошо заметены. Вот только не только о Грее она спрашивала, и поэтому, когда Зереф замолк, Люси настойчиво спросила: — А Нацу? — Ох… Где он, мне неведомо. — Вы не смотрели, ага? — Люси, еще буквально вчера ты была счастлива совсем его не видеть. Так почему сейчас так отчаянно жаждешь с ним встречи? — И ничего не отчаянно, — нахмурилась Люси. — Просто… он волнуется за меня, и мне это не нравится. Поймите, мы поругались, а затем я взбесилась из-за него, и потом только успокоилась. Не думайте, что я хочу позвать его к нам или что-то такое. Просто хочу знать, не угодил ли он в передрягу из-за меня… и, быть может, хочу извиниться, что швырнула в него стол и… — Швырнула в него стол? Ты? — встрепенулся Зереф, казалось, весьма удивленный подобным новостям. — С какой стати ты это сделала? — Не ваше дело. Зереф подался вперед, мутные глаза его заблестели в ярком свете закусочной. — Ну уж нет, желаю послушать! Нельзя вот так бросаться интересностями невзначай, и ожидать при этом, что собеседнику не станет интересно! — Вот что я скажу, — проговорила Люси с ленивцей в голосе. — Я расскажу вам о том ночном случае между мной и Нацу во всех мыслимых и немыслимых подробностях, если вы взамен расскажете что-нибудь о себе. — И внезапно я обнаруживаю, что подобного рода детские сплетни ниже моего достоинства. — Ну и пожалуйста. — Но мы все равно идем в Голубой Пегас, — прибавил Зереф торопливо, на что Люси, не имевшая причин отказываться, просто кивнула. — Сегодня, наконец-то, мы точно там окажемся. — Не сглазьте, — усмехнулась Люси. Зереф было открыл рот, чтобы сказать вновь что-нибудь заумное, как вдруг его черные глаза скользнули куда-то за плечо Люси, еле удержавшуюся от того, чтобы не обернуться и не посмотреть назад. — Ах. А вот это может стать проблемой. Вот что скажу тебе уже я, Люси. Если уладишь ради меня эту неприятность, я накормлю тебя столькими завтраками, сколько ты только пожелаешь. — Я похожа на женщину, продающуюся за еду? Брови его приподнялись, и Зереф пояснил: — Хочешь ты того или нет, но, как я уже сказал, в неприятность, которая вот-вот случится, ты попадешь из-за меня, поэтому я подумал, что окажу тебе услугу, предложив кое-что взамен… Но если ты отказываешься… — Погодите, я согласна на завтраки… Его ехидная улыбочка, которую Люси вообще предпочла бы никогда не видеть, казалось, еще долго витала в воздухе после исчезновения Зерефа. Бедро внезапно потеплело, а ключи задребезжали, откликнувшись на его магию как и тогда, когда Зереф остановил время. Ну хотя бы ему пришло в голову сразу же телепортироваться, потому что ключи начали быстро остывать. Странно, но никакая другая магия, какая только имелась у Зерефа, кроме его временной и пространственной, так не влияла на ключи. Люси вздохнула. Еще одна загадка. Люси разразилась тихими ругательствами в адрес Зерефа, то ли желая выгнать его из своей жизни окончательно и бесповоротно, то ли надеясь, что он соизволит вернуться обратно. Повертев головой, она обошла столик, а затем устроилась пятой точкой на место Зерефа. Все ради хорошего обзора на весь зал закусочной, а не ради этих аппетитных недоеденных им вафель… Люси еще не настолько отчаялась. Пока что. Ее глаза пробежались по остальному убранству закусочной. Ни единого ответа на вопрос от мироздания, почему Зереф так бессовестно ее бросил. Даже хрустевшая драниками газета все еще спокойно пребывала в мире политики. Неожиданно в закусочную вошли двое новых гостей, показавшихся Люси мирными на вид хотя бы потому, что пока не спешили разбрасываться во все стороны магией и убивать посетителей направо и налево. Нет, застыв возле вырвиглазного меню, они просто стояли, а в глазах их читался животрепещущий вопрос: сколько калорий? Вопрос, по мнению Люси, бывший эквивалентом приветствия всем обедающим здесь впервые. На этом следовало — могло — должно было бы и закончить Люси играть в шпиона, однако, присмотревшись получше, она с удивлением осознала, что узнает эту парочку. И, к ее великому сожалению, узнает не с радостью, как Эльфмана до этого. Этим двоим здесь точно было не место. Один из них, женщина, была одета, словно ее выдернули в закусочную прямо с пляжа — на ней было лишь почти ничего не прикрывающее бикини, своим видом напоминавшее перья. Того же цвета были и ее блестящие волосы. На животе гордо красовалась метка гильдии, спрятать которую было бы куда лучше. На плечах висела накидка из искусственного меха, правда, совершенно не прибавлявшая утонченности ее откровенному внешнему виду. По сути, накидка женщины была не более чем данью современной моде, поскольку мех зачастую пользовался популярностью у всяких темных личностей. Ее спутник, черноволосый мужчина с тощей белой косичкой, был тоже в меху — карманы его длинного плаща, в которых он держал руки, были обшиты роскошным черно-белым мехом. Его глаза светились ярко-красным — цветом опасности, сейчас же бывшим цветом изнуренности — усталые веки мужчины постоянно опускались. И если женщина была одета так, словно собиралась на несуществующий пляж Жасмина, находившегося не у моря, то вот мужчина выглядел, словно его подняли ни свет ни заря. Если так подумать, даже опустись солнце и воцарись ночь, все равно эта двоица не должна была торчать в этой забегаловке, поскольку оба являлись беглыми преступниками, а еще бывшими темными волшебниками в одном лице, которых Люси знала под кличками Ангел и Миднайт. «Даже в их сторону глядеть не буду» — угрямо подумала Люси, прячась за стопкой все же присвоенных себе вафель. — Неужели это здесь? — поинтересовалась Ангел, оглядывая закусочную глазами, полными такого презрения, точно появившегося после семи лет питания в тюремной столовой одной баландой… — Эрик так сказал, — пробормотали в ответ. — Фу-у, оторвать бы руки тому умнику, красившему эти стены в цвет моей мигрени! О, посмотри-ка, там, наверху! Лучшие драники Фиора. Мы пришли по адресу! Миднайт посмотрел на нее скучающе. — Снова изощряешь всех своей наблюдательностью, из-за которой тебя поперли из Альвареза? — О, заткнись, — двинувшись к стойке, Ангел ударила ладонями по прилавку и отчеканила: — Пятнадцать драников нам, да побыстрее. У нас куча дел. — Пятьдесят? — отозвался Миднайт. — Пожалуй, это и правда даже не на двоих. Давайте тридцать. — Л-ладно, — пролепетала официантка и, испуганно посмотрев на парочку, поспешно убежала в глубины кухни. Ангел плюхнулась на мягкий табурет, принявшись ждать свой заказ. А ее спутник так и остался стоять столбом, всем своим видом выражая, как ему не нравится находиться в забегаловке. — Мы могли просто подарить ему торт, как делают все нормальные люди, — бурчал он под нос. — Забыл, что Ричард любит больше тортов? Картошку! Лучшие драники Фиора… Поверь на слово, он останется в огромном восторге. — И что, украсишь их свечами? — Отличная идея, — согласилась Ангел, игнорируя его язвительность. — Мы устроим ему лучший день рождения в жизни! — Если он вообще увидит эти проклятые драники после того, как побежит вызволять нас из камеры, когда нас поймают, и перед тем, как Джерар устроит нам взбучку из-за очередного побега. Ангел небрежно махнула рукой. — Джерар — большая тряпка. Он быстро отстанет, если хорошенько попросим прощения. — Не отстанет, если закатим скандал. Что все более и более вероятнее из-за твоих тоненьких откровенных тряпочек. Кого ты пытаешься этим привлечь? — Ну-у, зна-аешь, я так хотела обновить свое лицо на плакате розыска… о, не смотри так на меня. Не думай, что я специально так щеголяю, но вдруг нам встретятся фотографы, а я хочу знать, хорошо ли выгляжу, и, знаешь… — …типа не умею пользоваться зеркалом? — предположил Миднайт, тыкая в ее бикини пальцем. — Хмпф. Ну ты и вредина. В следующий раз пойду с Эриком. Он зевнул в ладонь. — Да пожалуйста. Ангел вновь хмыкнула и оперлась о прилавок, пытаясь рассмотреть между дымившимися рядами печей свои драники. — Сколько еще будут печься эти фигни? Мы должны свалить, пока нас не узнали. — Уже узнали, — вздохнул Миднайт и кивнул на Люси. Люси кляла свое пагубное любопытство. Почему, ну почему она не прошмыгнула через запасный выход, увидев их? — Ох?.. На лицо Ангел выползла хитрющая улыбочка, когда она вгляделась в несчастную свидетельницу их разговора, пытавшуюся слиться с углом. Безрезультатно, к несчастью. Ангел, качая бедрами, приблизилась к ней, села на край стола и наклонилась, вглядываясь в лицо Люси. — Кого я вижу! Люси Хартфилия! Какая приятная встреча. Люси выдавила улыбку. — Здравствуй, Ангел, Миднайт. — Ох, мы больше не носим эти дурацкие клички, — сказала она, вновь отмахнувшись. — Новое начало, новые люди и все такое. — Джерар ни в какую не хотел их говорить, пока она не поддалась его твердолобости, — объяснил Миднайт, заслужив от своей спутницы заносчивый взгляд. — В общем, можешь звать меня Сорано. А он — Макбет. — Сорано… Агрия? — нахмурилась Люси, повторив имя, некогда узнанное от Креста. — Откуда ты знаешь мою фамилию? — Ты сестра Юкино? — Ты знаешь Юкино? — Да, это моя подруга, она в Саблезубом Тигре… мы тренировали на днях магию звездных духов. А еще я научила ее Звездному Платью… Люси замолкла, сконфузившись от выражения лица женщины перед ней, некогда побежденной от ее руки в войне гильдий, и о которой она если и вспоминала в редкие часы, то только как о сбежавшей преступнице, за которой, как она надеялась, Джерар следил намного тщательнее, чем Люси сейчас наблюдала. Миднайт, то есть Макбет, возбужденно пихнул свою напарницу по гильдии. Похоже, разрешение интриги такого масштаба стоило того, чтобы встать ни свет ни заря. — А я и не знал, что у тебя есть сестра. — А ее и нет, — ответила Сорано с надменностью, и, сложив руки на груди, принялась внезапно за мазохистское рассматривание психоделического интерьера, выворачивавшего душу из любого на него взглянувшего. — Да ну… — недоверчиво произнесла Люси. — Хочешь увидеть ее, пока вы в городе? Могу пойти с тобой… — Нет у меня никакой сестры, — стояла на своем Сорано. — Или… ну, у Юкино не может быть сестры-уголовницы… Люси улыбнулась. — Как скажешь. Ты сильно выросла с нашей последней встречи, Анг… Сорано. — Хмпф! Слышу от человека, совсем не выросшего! Видела тут фотки тебя модельки, — как бы невзначай обронила она, на что Люси скривилась. Никому нет дела до ее наград в журналистике, но хотя бы раз снимись полуголой, как тут же находится толпа советчиков… — И слышала, что твою драгоценную гильдишку распустили, — прибавила Сорано жизнерадостно. — Такой отстой, наверное, для тебя. — Ох, не волнуйся, я сейчас собираю ее обратно, так что вопрос времени, когда Хвост Феи снова окажется в строю, — беззаботно ответила Люси. — А вот я слышала, что ты сейчас на Джерара работаешь. Щеки бывшей темной волшебницы покрылись едва заметными розовыми пятнами. — И ничего не работаю. Просто случайно вляпалась вместе с ним в Грех Ведьмы, а не что ты там себе надумала. — Ага-ага, — сказали Люси и Макбет хором. — Я и на других работала, вообще-то! Я даже была в Альварезе — работала под прикрытием на Места! Всякие важные шпионские игры там для Магического Совета. Да не только Совета — всего королевства! — Играла в шпиона всего день, или около того, пока ее не поймали и не депортировали из страны, — зевнул Макбет. — О, как будто у тебя что-то вышло бы дельное! — Я бы начал с того, что оделся понезаметнее… — Прошу прощения, — прервал их перепалку голос, и Люси с удивлением осознала, что это был не ее собственный. — Да неужели! — воскликнула Сорано, поворачиваясь к новопришедшему. — Сколько вы там еще будете жарить нашу картошку? — Ох, нет, я не работаю тут, — поправил их человек спокойно. — Тогда чего надо? Голос Сорано вдруг обрел тревожные и настороженные нотки, вдруг добравшиеся и до сжавшегося в беспокойстве желудка Люси. И если опаска Сорано была следствием многих лет жизни за чертой закона в качестве темной волшебницы, а также следствием десяти месяцев где-то на его черте в качестве независимой волшебницы, то вот страх Люси был более выразителен. Она подняла глаза: тот самый стол напротив, на который как бы невзначай еще недавно смотрел сам Черный Волшебник, пустовал. Газета — аккуратно сложена, тарелка — с одним-одинешеньким драником внутри. Валявшийся в ножнах меч исчез, находясь в руке пришедшего. Он держал меч на бедре, все еще в ножнах. Держал так непринужденно, словно это была сумка с продуктами. Для человека, таскающего на завтрак меч, он казался довольно расслабленным. Под растрепанными волосами, которые можно было бы посчитать светлыми, не будь они тусклыми на фоне удивительной белизны Сорано и летнего золота Люси, притаились мало что выдававшие серьезные глаза. Две верхние пуговицы на рубашке оказались расстегнуты, показывая на груди белые еле заметные полоски, похожие на прожилки в камне, бывшие старыми шрамами — обычное дело у практикующих мечников. После шли линялые джинсы, а также потрепанные, из мягкой кожи, коричневые ботинки. Словом, одет он был в удобную одежду, не кричавшую о его рыцарстве, но, как знал каждый уважающий себя волшебник, облегчавшую маневренность в бою. От него не исходило никакой кровожадной враждебности, однако Люси, скорее из-за слов Зерефа, чувствовала ее. И ей это ни капельки не нравилось. Она встала, оказавшись ровно посередине между Сорано и Макбетом. — Меня зовут Джером, и, видите ли, я случайно услышал, как вы упомянули гильдию Грех Ведьмы, — начал мечник. — Понимаете ли… я уже долгое время ищу эту гильдию. — И какое тебе до нас дело? — вопросила Сорано со всем тактом человека, как и ожидала Люси, состоящего в не самой законной гильдии. — У меня дело к вашему мастеру. Джерару Фернандесу, так? Буду весьма признателен, если отведете меня к нему. Нижняя губа Сорано задрожала, а затем надулась до такой степени, что Зереф, будь он здесь, мог бы ею гордиться. — Вообще-то, у нас нет мастера. Мы все равны. Макбет, тяжко вздохнув, поправил ее: — У нас определенно есть мастер, а ты единственная, делающая вид, что это не так. — Да мне все равно. Мы не работаем на обывателей, и Джерар тебе это подтвердит. Слабая улыбка коснулась губ Джерома. — Он захочет поработать. Видишь ли, это касается одного культа черной магии. Сорано не отступала: — Чего бы ты там ни хотел от Джерара, можешь сказать нам, прямо тут и прямо сейчас. — Это разговор не для лишних ушей. А еще я подумал, что трое таких не слишком светлых волшебников захотят поговорить где-нибудь в месте потише. В вашем убежище, например. Люси торопливо подняла руки. — Я не с ними. Я тут так, просто. — Ах, мои извинения. Тогда можешь быть свободна. — Эй, ты вообще на чьей стороне? — сказала Сорано, посмотрев на застывшую на месте Люси, слишком растерянную откровенным намеком на то, что Сорано сказала то, что сказала. Казалось, Сорано немного успокоилась, что Люси никуда еще не собирается, и снова сурово посмотрела на Джерома. — И на что, собственно говоря, ты намекаешь? Джером улыбнулся. — Что твои драники до ужаса долго готовятся.***
Не паника, не смятение овладели Люси, нет. То было самое настоящее смирение. Опять двадцать пять. Тогда-то она осознала странную тишь в закусочной. Осознала, что другие посетители поспешно ушли, пока ее занимали Сорано с Макбетом; что официанты убежали через черный вход, узнав в отправившейся за покупками и поэтому не слишком умной парочке двоих самых разыскиваемых преступников королевства. И Люси осознала еще кое-что — бдительность нельзя терять даже на завтраке. Потому что в тот же миг до обезлюдевшей забегаловки донесся голос из мегафона: — ВОЛШЕБНИКИ НЕЗАКОННОЙ ГИЛЬДИИ ГРЕХ ВЕДЬМЫ! НЕМЕДЛЕННО ВЫХОДИТЕ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ! — И ради этого ты меня сегодня растолкала. Не представляешь, как я безумно рад, — ядовито обратился Макбет к Сорано. — Ой, заткнись. — ЗДАНИЕ ОКРУЖЕНО. ПОВТОРЯЮ, ЗДАНИЕ ОКРУЖЕНО. СДАВАЙТЕСЬ, ИЛИ МЫ ОТКРОЕМ ОГОНЬ НА ПОРАЖЕНИЕ! — Стойте, я все еще с ними. Я невинный очевидец! — пискнула Люси от ужаса. — Гордись, соучастница. Теперь ты одна из нас, — усмехнулась Сорано, а затем обратилась к Макбету. — Что ж, я не собираюсь больше торчать в этой дыре ни минуты. Давай, шевелись, и выведи нас отсюда. — Хорошо, хорошо, — забормотал он. Не успела их нестройная троица начать идти к черному ходу закусочной, как на их пути возникла фигура. — О, не так быстро, — сказал мечник. И одним легким движением большого пальца на полмиллиметра вытащил рукоять меча из ножен. Магия стремительно заполонила воздух вокруг, внезапно потяжелевший. Но не из-за него — Макбет и Сорано стояли в полной боеготовности, понадеявшись, что демонстрация силы заставит врага убраться к черту. Однако Джером будто бы и не заметил никакого давления. Он просто стоял, а чудовищное необъяснимое чувство усилилось где-то в четыре раза, и если Люси и была в чем уверена, то в том, что лучше бы подралась с целой армией рунных рыцарей, чем с этим пугающим до дрожи в коленках мечником. — ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ, ПРЕСТУПНИКИ! — затрещал мегафон угрожающе. И пока это трехстороннее противостояние не превратилось в еще больший хаос, Люси успела схватить Сорано за запястье и проговорить: — Сдавайтесь. — Чего? — Выходите и сдавайтесь рунным рыцарям. Прямо сейчас. — Ммм, а как насчет нет? — Выслушайте меня, — продолжала упорствовать Люси. — Никто не хочет этого сражения. Мы не можем сражаться прямо здесь, в городе, против рунных рыцарей, просто выполняющих свою работу. Это противоречит всему, на чем стоит ваша гильдия, и не говорите мне, что это не так. И, уж поверьте, никто из нас не горит желанием сражаться с этим мечником. Так что сдайтесь, и все мы спокойно разойдемся. — Не знаю, с чего ты взяла, что имеешь право диктовать нам… — Прошу! Я приложу все силы, чтобы ты в ближайшем же времени вышла из тюрьмы! Я скажу Джерару, скажу Месту, черт, да я сама тебя оттуда вытащу, если придется! Обещаю! Только, пожалуйста, пусть все закончится мирно хотя бы раз! — Совсем рехнулась? — заорала в ответ Сорано. — У нас только свобода и есть! Ты правда думаешь, что мы поставим ее на кон только из-за одного твоего жалкого обещания? — Я просто… Люси запнулась, а мегафон вновь взорвался. И даже не приказом утопить несчастную забегаловку в столпе магии. — НЕТ, СЭР, СТОЙТЕ, ТУДА ЗАПРЕЩЕНО ВХОДИТЬ… НЕТ, МАДАМ, Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НАСТАИВАЮ… А затем мегафон взревел еще гораздо более громким ревом: — МОЯ СМЕНА ЧЕРЕЗ ДВЕ МИНУТЫ! ТАК ЧТО НЕ СТОЙ НА ПУТИ МУЖИКА К ЕГО КУХНЕ! Люси прислонила руку ко лбу. Двойные двери закусочной распахнулись, словно от пушечного ядра, в очертаниях которого угадывался мужчина с чудовищно огромными мышцами, еле втиснутыми в когда-то белый крошечный фартук. Юкино семенила следом за ним и казалась на его фоне листиком, случайно угодившим под шторм. — Эльфман, только честно, ты серьезно не обратил внимания на оцепление рунных рыцарей?.. О. Оба они так и застыли с одинаковыми выражениями лица и даже в одной позе, уставившись на развернувшееся перед ними действо: двое разыскиваемых преступников противостояли неизвестному мечнику в забегаловке, сейчас окруженной целым отрядом рунных рыцарей. А Люси стояла где-то посередине. Некоторые вещи никогда не меняются. — Люси? — изумилась Юкино, а Люси, честно говоря, понятия не имела, почему изумились именно ей. — Юкино? — пробормотала Сорано. На сей раз шок Юкино был более справедлив и понятен. — С-сорано? Не может быть! Ты жива? — Нет, — машинально ответила Сорано, тут же отвернувшись и высокомерно сложив руки. — Эм-м… — Сорано, — укоризненно сказала Люси. — Сорано, — укоризненно сказал Макбет. И никто из этой разношерстной толпы — ни Хвост Феи, ни Саблезубый Тигр, ни Грех Ведьмы, ни рунные рыцари — не желал нарушать это напряженное молчание, даже ради того, чтобы открыть огонь. — Я тебя не знаю, — повторила Сорано, холодно и твердо. — Мы никак не связаны. Это случайность, что мы встретились. Это понятно? — не дожидаясь ответа сестры, Сорано притянула Люси за воротник и прошипела: — Сдержи. Свое. Обещание. Затем развернулась на каблуках и подняла руки вместе с голосом: — Ладно, мы спокойно выходим! Не стреляйте! — Могу я высказать свое мнение? — пробормотал Макбет, тут же замолкнув, когда встретился со взглядом Сорано. — ВЫХОДИТЕ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ! ХОТЯ БЫ НАМЕК НА МАГИЮ, И МЫ СТРЕЛЯЕМ НА ПОРАЖЕНИЕ! — Тогда лучше бы вам не стоять на нашем пути, — проворчала Сорано. — Сорано! — вскрикнула Юкино, снова проигнорированная. Впервые в жизни старшая сестра подавала пример младшей, не на словах, но честными делами и решимостью стать лучше. К дверям закусочной из оцепления вышли четверо рунных рыцарей, державших наготове наручники подавления магии. А Макбет снова забормотал тревожно своему товарищу по гильдии и несчастью заодно: — Ты уверена? — Ага, — губы Сорано изогнулись в робкой улыбке. — Спасибо. — В следующий раз, пожалуйста, бери с собой Эрика. — Ладно, — клятвенно пообещала она, и на этот раз даже ее надменность не испортила эту скромную улыбку. Их руки на мгновение соприкоснулись, а мизинцы соединились. И они направились к дверям. И смотря, как двое некогда страшных людей уходят по мирному пути, Люси тоже дала себе молчаливую клятву: их «следующий раз» непременно наступит. Она освободит их. Не смотря ни на что. Даже если придется вытаскивать их из тюрьмы во второй раз. Даже если придется шантажировать Зерефа, чтобы он помог в спасательной операции…***
— Нет, нет, нет, — вздохнул мечник. — Так дело не пойдет. Словно в противовес Сорано, он перестал улыбаться. Будто они двое были разными полюсами магнита, отказывающимися выравниваться. Люси шагнула к нему, не дрогнув. И обратилась к нему, твердо и спокойно: — Оставь их, — приказала она. — Не нужно сражаться. Так будет лучше для всех. — Лучше для кого? Для гильдии предателей? Ну уж нет. — Рунные рыцари позаботятся о них в соответствии с законом… — Ах, видишь ли, тюрьма не приемлема для них, когда я планировал поступить с ними иначе. Вот что он сказал Люси перед тем как… …Ножны с грохотом упали наземь, а черно-фиолетовое лезвие обнажилось, выпустив наружу прорву эфира. Мечник ринулся вперед, устремив клинок в спины сдавшихся волшебников. Люси нутром ощутила, как сузились алые глаза Макбета. Воздух вокруг них засиял, загудел со стоном от формирующегося волшебства, способного надвое разломить меч… Но это не произойдет. Люси не знала, почему была в этом так уверена, но всегда доверяла своему чутью, даже до того, как Черный Маг приметил этого человека. Меч, прорезав исказившееся вокруг Макбета пространство, застыл в дюйме от его шеи, с искрами столкнувшись со сталью скрещенных клинков Люси. Крики. Суматоха. И горение. Чернильное лезвие запылало безудержным огнем, будто подожженным от высеченных искр при ударе с мечами Люси, находившейся в форме Рака. Клинок вспыхнул, сожрал эти живительные искры, обратив кислород в чистилищное пламя. Тьма поглотила ее мечи, обратив зачарованный самими звездами металл в пепел. Коснулась рук, опалив их горячим дыханием, тут же пробежавшим по предплечьям, зашедшимся в невозможной агонии. Чернильное жадное пламя, жаждущее не топлива для себя, а самого ее существа, казалось, вот-вот могло вобрать в себя ее душу из горящих рук. Душу, подобно лаве, заключенную в плоть, по которой неслось ее сознание, запылавшее, когда гарь коснулась воздуха. Все в ней воспламенилось, то был костер безудержной ненависти, и она умирала, умирала, умирала…***
Кто-то ударил ее по щеке. — Люси! Помедлив, она распахнула глаза, заслезившиеся от света и стоявшей пыли. Лицо Сорано замельтешило перед ней, и Люси простонала нечто невразумительное, пытаясь понять, что произошло, пока Сорано снова не дала ей пощечину. — Соберись, Люси! — Что… случилось? Сердце ее снова понеслось вскачь, принеся с собой вспышки хаоса: пламенеющие безумными салютами в дыме огни; давление на крышку перевернутого стола — импровизированную баррикаду, за которой сейчас пряталась и Сорано; оглушительные раскаты от магических болтов, летевших в давно разбитые окна, в покореженные стены, в обломки кухонных столешниц; а еще эта нестерпимая боль в руках… На нее снова обрушились зрение, осязания и звуки. А вот чувство боли не спешило, чему Люси была очень рада. Пальцы по ее велению зашевелились, так что боль можно было и потерпеть. — Рунные рыцари открыли по нам огонь, — сообщила Сорано. — Я успела утянуть тебя вниз, но твои руки, Люси… — С моими руками все отлично, — перебила ее Люси, стараясь не глядеть на них — не хотела сейчас понапрасну волноваться из-за ран. — Пока держу ключи, я все еще в строю. Сорано поморщилась. Выражение жалости на лице своего бывшего врага причинило Люси даже больше боли, чем ужасное жжение под кожей. — Кто, черт его побери, этот Джером, и почему он точит зуб на вашу гильдию? — Без понятия! Я до этого и не видела его никогда, клянусь! — Он все еще здесь? Сорано закивала. — А Юкино? Эльфман? — запаниковав, Люси повернулась, чтобы выглянуть из-под стола и наткнуться взглядом на мечника, стоявшего в одиночестве под градом пуль, которые он с легкостью отражал клинком. Сорано дернула ее вниз. — Юкино куда-то делась с громилой. Если у них есть хотя бы капля разума, они уже давно убрались отсюда. — Он бывший волшебник Хвоста Феи, а она саблезубая до мозга костей. Так что особо не рассчитывай, что они убежали. А где Мид… Макбет? — Вон он, — качнув головой, ответила Сорано. Люси посмотрела на перевернутый стол напротив, тоже сейчас храбро противостоявший потоку лившихся на него магических болтов. За столом виднелся черный ботинок. — Он в отключке, — сглотнув, сказала Сорано. — Будь он не в отключке, давно согнул бы в каракатицу эти болты… — С ним все будет хорошо, — машинально принялась успокаивать ее Люси — так было правильнее всего, ведь глаза Сорано были полны мрачности и страха, а сама она уже убедилась, насколько изменились ее враги с тех пор, как Джерар взял их под свое крыло. — Не понимаю! — закричала Сорано. — Весь его бок сплошной ожог, прямо как твои руки, а ведь он… даже не касался меча! Внезапно на Люси снизошло озарение. — Не касался, но коснулся его магии. — А можно для тупых?.. — Кажется, меч сжигает магию, — пояснила Люси. — Макбет же исказил пространство? А меч поджег его, и огонь пошел по его магическим каналам. Он сжег и мое Звездное Платье, хотя я отразила удар. Люси не стала говорить, что не потеряй она сознание от боли и тем самым не заверши превращение, пострадала бы куда сильнее. И неожиданно задалась вопросом, не потому ли Зереф не ощутил магию Джерома, вероятно, способного перемещать всю свою энергию в меч. — Говоришь, мы сгорим, если попробуем наколдовать против него хоть что-нибудь? А о его огромном мече ты ничего сказать не хочешь? Мы совершенно безоружны! — А я умею сражаться лишь в Звездном Платье, — прибавила Люси удрученно, не обращая внимания на сарказм Сорано. — Юкино хорошо дерется, кажется… она не подведет. — Дерется? Юкино? — Саблезубый Тигр же, — усмехнулась Люси, как будто это что-то объясняло. — Спроси ее, когда разберемся с ним. Не успела Сорано снова выдавить из себя язвительную фразочку, как замолчала в удивлении. Из-за звука, точнее, всякого его отсутствия. Рунные рыцари прекратили обстреливать здание, похоже, поняв, что волшебники, могущие выдержать целую очередь, им не по зубам. Разбитые стекла мелко дрожали, потревоженные раскатистыми выстрелами. С потолка шлепнулся огромный кусок штукатурки, после которого окончательно уставилось давящее молчание. Время неизбежно утекало, а их временное пристанище скоро могло перестать быть таковым. Люси торопливо зашептала: — Сорано, у меня есть план. Я не смогу ничего объяснить Юкино, ох, пусть она поймет по ходу, а ты… С этими словами она что-то пихнула в руки беглой волшебницы. Сорано с ужасом посмотрела на свои руки, а затем подняла полные страха глаза на Люси. — Но я не могу! — Сможешь. Все будет хорошо. Мы победим. Ты, я и Юкино. Мы справимся. — Люси!.. — Нашел, — равнодушно перебил их Джером. Они прыгнули в разные стороны, увернувшись от чернильного лезвия, разрубившего стол надвое. Мечник пинком отбросил деревяшки и зашагал прямиком к Сорано. Люси крутанулась, но не успела ударить его, как над полем битвы орлом пронесся громкий визг: — А ну свалил от моей сестренки! Весы! Рыбы! ЗМЕЕНОСЕЦ! Закусочную озарило ослепительным светом трех врат, открывшихся одновременно и сразу же погасших. Сияние исчезло в тот же миг, пропав во мгле, показавшийся Люси еще темнее, чем раньше. Поднеся последний черный ключ к груди, Юкино призвала магию, которую недавно выучила с Люси. Теперь на месте обычной молодой девушки стояла полная ее противоположность: огромный черный рыцарь, с головы до ног закованный в чешуйчатую черную броню, сделанную из стали, ужасно шипастой и внушающей страх. Забрало скрывало ее лицо, а в руках она держала чудовищно огромный двуручный меч, казавшийся гораздо больше, чем был у Джерома. Гарду обвивала змея, блестевшая глазом-рубином. Вспышкой рыцарь мелькнул перед глазами Люси, исчезнув в более чем реальной кромешной темноте. Живым туманом Юкино пронеслась по закусочной, нарезая круги вокруг мечника, но не приближаясь к нему, чтобы он не смог ударить ее своим смертоносным клинком. А в глуби темного дыма извивался гигантский змей, наблюдая, как его избранный воин рыскал во мгле. — Моя очередь, — пробормотала Люси, тут же вскинув руку вперед. Три златых ключа, стиснутых меж пальцами, сверкающей кометой разрезали ночную тьму. Против врага такой силы они должны были выложиться на полную. — Локи! Телец! Стрелец! И… Люси никогда не превращалась в эту форму, но волшебство Змееносца пропитало собою все пространство, и трансформация без ключа вышла самой легкой за все время. Осколок рукотворной тьмы, ночная мгла скрыла ее, заковав в такую же как у Юкино броню. Мечник, стоя посередине хаоса закусочной, резко развернулся и отбил стрелы Стрельца. Юкино кинулась на него со спины, но он взведенной до упора спиралью крутанулся с чудовищной скоростью, пытаясь укрыться, но безрезультатно — Юкино, подстегиваемая каким-то бешеным импульсом, занесла гигантский меч для удара. И ударила, почти разрубив зловещий клинок на кусочки. Она тут же отпустила рукоять, позволив своему мечу упасть, пока он не пропустил через ее тело сжирающее магию заклинание. Да и зачем оружие, если можно просто как следует протаранить его плечом? Но даже с ее доспехами и силой он вел намного увереннее. Сделав всего шаг, чтобы восстановить утраченный было баланс, он дугой рассек воздух, намереваясь ударить, однако подоспевший Телец остановил клинок топором. Пламенеющее лезвие потянулось к духу, готовому к подобному раскладу, и сожрало его в столпе чернильного пламени. Юкино, воспользовавшись жертвой Тельца, уже стояла наготове. Глаза Джерома превратились в щелочки. Он шагнул к ней, снова исчезнувшей в тумане, а затем… — Меня ищешь? — поддразнила его Люси, шагнув из тумана ему за спину. В полном облачении она и Юкино были неотличимы. Мечник застыл, крепко стиснув меч. Он был напряжен и, похоже, начал серьезно относиться к поединку. — Или меня? — поинтересовалась Юкино, появляясь с другой стороны. Мечник посмотрел сначала на одного черного рыцаря, потом на другого… И кинулся на ближайшего. Смазавшись в движении. Люси знала — они не должны были этого делать — дразнить человека, буквально игнорирующего все правила ведения боя. Человека, владевшего оружием, способным нарушить исход сражения. Не должны были и поплатились. Подумали, что угроза миновала. Мечник стремительно пересек пространство и одним легким движением всадил меч прямо в грудь Юкино. Юкино попятилась и раскрыла рот, мучительно заверещав: — Пири-пири! И растворилась в дымке. Мечник замер, не веря, что ошибся. — Седьмой звездный дух? — протянул он вслух, закрываясь мечом. — Невозможно… — Хех, — усмехнулась Сорано, выходя из тени вместе с зажатыми в руке ключами Люси. — Одолженные мною у их хозяюшки Скорпион, Овен… Ваш выход! — Давненько не виделись, Сорано, — оскалился Скорпион. — Я счастлива видеть вас на стороне Люси, — прибавила Овен, изо всех сил пытаясь изобразить боевую позу. — Я тоже, — сказала Сорано еле слышно, но Люси все равно услышала; и, следом, беловолосая девушка громко завизжала: — А теперь разберитесь с ним, ребятки!***
Вырвиглазная закусочная выглядела точно так же, как и любое здание, разрушенное до основания. Колдовство уронило все декоративные дорожные знаки со стен, осыпало штукатурку, под которой обнаружился всего лишь серый цвет. Невыносимая пыль давно уже забила легкие, вытеснив запахи бекона и кипящего масла. Развороченные столешницы, порушенные стены, вылетевшие окна… даже окажись тут лучший детектив мира, вряд ли он разобрал бы в этой мешанине хоть какие-то улики против того несчастного дизайнера, баловавшегося запрещенными веществами при придумывании интерьера. Семеро звездных духов, все еще не выбывших, разом навалились на мечника. Хаос, замерев на мгновение, обрушился с новой силой. Их врага погребло под кавардаком: из смазанных цветных смерчей, из вспыхивавшего звездного света; неимоверно быстрых ударов неимоверной силы, от которой затрещал воздух вокруг. Кулаки, лапы, клыки и кровожадная ярость, зефирная шерсть и сумрачная чешуя, златая звездная корона, мелькавшая над его головой; а в довершение — сверхновая, разорвавшая пространство закусочной. И где-то в середине всего этого балагана показалась на мгновение Юкино. Сбросив превращение, она протиснулась между духов и одним ударом выбила клинок из рук его хозяина. Сорано заулюлюкала, а Люси лишь позволила себе небольшую улыбку, заметив тревожно, как Юкино, приземлившись, запнулась из-за правой ноги. Пусть соприкосновение ее ботинка с мечом и было почти случайным, но боль все равно растормошила ее нервные окончания… Люси даже не хотела знать, что почувствовала Юкино, потому что не желала думать о боли, неизменно откликнувшейся бы в обожженных руках. — Сдавайся, — скомандовала Юкино, холодно смотря на мечника. — Все кончено. Джером презрительно фыркнул. — Пожалуй, откажусь. И с ужасающей жестокостью, пугающими словами «скорее умру, чем сдамся», он протаранил плечом Юкино и опрокинул ее вниз, прямо на раненую конечность. Он не сразу взялся за меч, отчего Локи и Рыбы прохлопали момент, когда клинок со звоном отшвырнуло куда-то. Меч проскользил по полу и, обвитый черной мглой, вспыхнул. Люси пронзительно закричала, почувствовав нестерпимую лаву, заполонившую вены. Отчаянно игнорируя боль, она кое-как отменила призыв Звездного Платья и духов. Юкино, наверное, сделала так же, поскольку клубы тьмы вокруг внезапно исчезли. Мечник не стоял на месте. Одним движением схватив свое страшное удивительное оружие, он повернулся к Люси спиной и обрушился на Сорано. В самый последний момент она увернулась, а лезвие прочертило воздух у плеча, не коснувшись шеи. Царапина на плече вспыхнула, зажглась. Сорано вскрикнула от боли и повалилась наземь. Раскрутив меч, он принялся за добивающий удар. Как вдруг закусочная наполнилась давлением чудовищной силы. Застонал потолок. Стены, еще как-то стоявшие до этого, трещали и вспучивались куда-то вперед. Твердые частички закружились, опадая на землю и очищая воздух от пыли. Вот только дышать все равно не стало легче. Казалось, даже кислород в испуге опал куда-то, уступив место силе, нависшей над полем боя. А у дальней полуразрушенной стены, сиявшей от дневного света, стояла одинокая фигура, объятая мощью и неистовым гневом. Рука ее дрожала, и казалось, что вселенная внемлет его длани, могущей в тот момент повелевать всем светом и всем величием универсума. И он сказал: — Прочь от моей гильдии. Свет, что затмил бы собою ярчайший рассвет; страшнейшая сила, обрушившая бы небеса… Все это, охваченное гневом, устремилось к одному-единственному человеку, не отступившему ни на шаг. Человек этот, совершенно не испугавшись, просто чуть приподнял меч двумя руками и разрубил сверкающее волшебство на две части. — Ты явился, Джерар. Наконец-то, — вымолвил Джером, направляя меч в его сторону. — Ты даже не представляешь, как я жажду тебя убить своим… Он резко замолчал, почувствовав клинок на своем горле. Меч, сиявший серебром ослепительной чистоты. Опасный, но не из-за каких-то адских чар, а из-за своей остроты, любовно и заботливо натачиваемой хозяйкой. Хозяйкой, стоявшей сейчас сзади и прижимавшей смертоносное лезвие к его горлу. — Бросай меч, — приказала Эрза. Он медлил. — Думаешь, у меня кишка тонка? — прошипела она, чеканя каждое слово, способное ранить, настолько ее тон был полон холода и режущего льда сейчас. — Один из моих друзей в отключке, двое корчатся от боли. Думаешь, я шутить с тобой вздумала и не пущу тебе кровь, если это хоть немного не облегчит их страдания? Их страшные ожоги? Проклятый черный меч со звоном обрушился на пол. Только один человек мог угрожать этому человеку, до этого утверждавшему, что умрет, но не сдастся. Взбешенная Эрза Скарлет. — Раунд за вами, Грех Ведьмы… и его друзья, — прибавил мечник, посмотрев на Люси. И то был многообещающий взгляд, суливший расплату за то, что она вступилась за Грех Ведьмы, когда взяла ключ в руки. — Я удивлен. Вы правда думаете, что после всего они встанут на вашу сторону? Он кивнул на двери закусочной, на огромные дыры в ее стенах. Из которых виднелись рунные рыцари, которые не сбежали после неудавшегося обстрела, а вызывали подкрепление. Тьма, рассеявшись, больше не скрывала море копий и шлемов, покрывших дорогу возле забегаловки: сотни и сотни рунных рыцарей, что с настороженностью глядели прямо на беглых преступников. И взгляды их не предвещали ничего хорошего. Эрза вырубила рукоятью клинка мечника, рухнувшего на пол без единого звука. — Убираемся отсюда. Все мы. Джерар пристально посмотрел на Сорано. — Что я говорил о драках в городе? — Эй, вообще-то он первый начал! — Все так, — встряла Люси. — Сорано и Макбет пытались разрядить обстановку и избежать боя… но этот Джером и правда имеет какой-то зуб на вашу гильдию. — Люси, а что тут забыла ты? — удивилась Эрза. — Пыталась позавтракать! — вздохнула она. — Я рада тебя видеть, конечно, но… что с твоими руками? — Ничего, — выпалила Люси. — Прошу, давай не об этом. Даже смотреть на них тошно. — Люси… — проговорила Эрза, и Люси, посмотрев на подругу, тут же почувствовала себе еще хуже узрев тревогу на ее лице. А затем случайно посмотрела вниз. Кожа, от самых кончиков пальцев до середины предплечья была черна от ожогов. То были не красные свежие рубцы, а мертвое неживое нечто, словно обугленные ветви дерева. Из обгоревшей кожи потихоньку проступали кровяные капельки, отчего конечности были тошнотворно влажными. Люси двинула пальцами, с ужасом не понимая, почему шевелятся ее обугленные кости. Разве могут эти скрючившиеся почерневшие штуки быть частью ее тела… Она же просто помогала… Та оплошность в бою и… На ее мозг обрушились адреналин, боль, страх. Неверие. Все разом. — Кажется, я сейчас упаду в обморок, — только и успела сказать Люси перед тем как сознание помахало ручкой.***
Эрза поймала Люси. В ее голове роились сотни вопросов — почему оружие такой силы попало в руки врагам, затаившим злобу на Грех Ведьмы, или почему Грех Ведьмы об этом в ус не дул. Но, главное, она беспокоилась за репутацию этой независимой гильдии, столкнувшейся сейчас с рунными рыцарями. И наставшая тишина не добавляла ей спокойствия. — Уходим, — бросила она Джерару, а затем взглянула на находившегося в отключке их таинственного врага. — Берем его? Джерар качнул головой. — Нет. У нас много раненых, чтобы нести еще и его. Однако… Взяв у нее меч в одну руку, а в другую — валявшиеся невдалеке ножны мечника, Джерар наклонился и аккуратно, самым кончиком меча, затолкал пламенеющий клинок в ножны, стараясь к нему не прикасаться. Он не рискнул прикасаться и к рукояти, даже когда лезвие спряталось. Осторожно обхватив его за ножны, Джерар сморщился на мгновение, не вымолвив ни единого слова. Эрза понесла Люси, а Джерар взвалил на плечо бессознательного Макбета, неся в другой руке оружие врага. Сорано, то и дело повторявшая, что у нее нет никакой сестры, держала Юкино за руку, помогая раненой молодой девушке идти, хотя ее собственная правая рука висела кулем. — Всего один, — рассуждала Эрза, обращаясь к Джерару. — Всего один против четверых… и не застань я его врасплох, пока ты его отвлекал… — И откуда у него такое оружие? — согласился Джерар. — Джерар… кто он? — Не знаю. Ни разу не встречался с ним и даже не слышал ничего о волшебниках с таким мечом. — Он упоминал, что хочет убить тебя. — Многие этого хотят, — признался он тихо и печально. — Стыдно говорить, но круг подозреваемых это не сузило. — Джерар… — покачала головой Эрза, и в голосе ее послышалось предупреждение. Он слабо улыбнулся. — Все равно причинение вреда моей гильдии, в попытке добраться до меня, непростительно. Он пожалеет, если снова придет за моей гильдией. Я об этом позабочусь, уж поверь.***
Две сестры дружно ковыляли вперед, пока Сорано внезапно не остановилась. — Эй, а где тот чувак, с которым ты пришла? Ну, огромный такой шеф? — Эльфман? — Юкино растерянно заморгала. — Он побежал за подмогой. Его все знают в Жасмине, так что рунные рыцари без проблем его пропустили. Полагаю, он побежал в Саблезубый Тигр, но столкнулся с Эрзой. — Но он же не с ними пришел? — вскинулась Сорано, возмущенная проблесками здравого смысла у кого-то. — Он пошел в гильдию. А она уладит все с рунными рыцарями. Так, если повезет, к вечеру мы с Люси даже не попадем в розыск. Ее сестра буркнула что-то под нос. — Не вини его за благоразумие, — вздохнула Юкино. — Он больше не боец, но даже если и так, это именно он спас тебе жизнь, когда отправил на помощь Эрзу и Джерара. Знаю, ты давно в бегах, но в нашем мире есть нечто большее чем просто магия и просто сражения. Есть просто люди. И он — один из них. Ради таких людей нам стоит бороться. А от себя скажу, что нам несказанно повезло, ведь его гильдия думает то же самое, и поэтому он еще надолго останется со своей стряпней в Саблезубом Тигре. Сорано вновь заворчала, но и только. — Кстати, о стряпне… мне надо кое-что сделать напоследок, пока мы не ушли.***
И ведь действительно — всего последний шаг разделял их до завершения завтрака хаоса. Группа раненых волшебников тихо выбралась через черный вход, у которого ряды рунных рыцарей стояли поменьше, мигом сомнувшись от всего одной демонстрации силы Джерара и Эрзы. Не сговариваясь, они запетляли меж улочек Жасмина, предпочтя быстроту скрытности. Они ни разу не перевели дух, пока не добежали до укрытия Греха Ведьмы, представлявшего собою плавучий храм Олимпия. Он стоял на окраине, тут же выпустив крылья, как только его хозяева оказались на борту. Отмахнувшись от кучи вопросов, последовавших от ребят Греха Ведьмы, Джерар с Эрзой отвел раненых в лазарет, или, скорее, в чулан с таким громким названием, до этого дня стоявший тут чисто номинально — то есть, для галочки, на случай, если нагрянет инспекция по охране труда и технике безопасности, конечно же. Пока все пытались где-нибудь раздобыть еще кроватей, Сорано тихонько отозвала Ричарда в сторону. — Твое плечо, Сорано… — начал Ричард, замолкнув под пренебрежительным шквалом махов ее целой руки. — Да пустяки. Лучше взгляни, чего я принесла, — она выудила из кармана нечто, завернутое в салфетку, и с широкой улыбкой вручила это именнику. — С днем рождения! — Сорано, ты давай приляг… — Ну разверни! Это, конечно, не подарочная бумага, но я старалась! Хотя бы подыграй! Нехотя он развернул пропитую жиром салфетку, обнаружив под ней один драник, единственный уцелевший из стопки своих собратьев, угодивших в желудок мечника, после отказавшегося от мирного завтрака ради убиения всего и вся. Ричард осоловело уставился на драник. — Та-да! — воскликнула Сорано. — Вообще-то, это должна была быть огроменнейшая стопка лучших драников Фиора, но мы случайно разворотили лучшую забегаловку королевства, где их готовили. Конечно, холодный он не такой вкусный, а еще он не очень привлекателен на вид, но, как по мне, сейчас это тот еще эксклюзив, и нигде больше таких не… ах! Ричард сжал ее своим огромными руками. — Не пугай меня больше! — всхлипнул он. — Ты и Макбет улизнули, а потом Джерар и Эрза в панике побежали вам на подмогу… Думал, больше никогда вас не увижу! — Но я… Сорано как всегда захотела возразить, но осознала, что не только не может, да и не хочет ничего говорить. Она стыдливо опустила глаза. — …Да. Мне очень жаль. Больше этого не повторится. А затем боль и пережитый ужас добрались до ее разума, и она потеряла сознание в объятьях гильдии, которую наконец-то полюбила всем своим сердцем.