Утро следующего дня.
Громогласные крики разносились по всему кампусу. Кажется, именно такие звуки издавал разъяренный Диплодок, когда у него прямо из пасти отбирали пищу, и именно такие звуки издавали ректор, декан и заведующий общежитием, после того, как увидели руины на месте университета. Конечно, все это преувеличение, за исключением их оглушительного ора, но значило все это одно — сегодня кто-то не выживет. — Нильсен, в кабинет, немедленно! — напоследок бросил мистер Купер и помчался к себе дожидаться главного обвиняемого. Александр успел несколько раз закатить глаза, не стирая с лица гаденькую ухмылку. Вообще-то он не планировал, чтобы его вечеринка вышла за рамки общежития и перенеслась в актовый зал, где полным ходом шла подготовка к торжественному мероприятию — посвящению первокурсников, — но так вышло даже веселей. И сейчас, глядя на разбитые вазы с дешевыми искусственными цветами, разрисованные колонны и поломанные стулья с перевернутыми столами, Алекс не мог перестать открыто ржать вместе со своей компанией, пока миссис Кларк отчаянно махала руками, видимо, пытаясь улететь из этого погрома. — В этом нет ничего смешного, молодой человек, — скривилась декан и резко вздрогнула, чуть отскочив в сторону, когда большая вывеска «Добро пожаловать, первокурсники» свалилась прямо на сцену. — Вам это с рук не сойдет! — добавила она и поспешила уйти в безопасное место.***
Проникнуть в актовый зал, когда твоя фамилия Нильсен — несложно. Как и пронести туда несколько бочек с пивом. Как и включить музыку. Откровенно говоря, Алекс даже не вникал, как Брэндону и каким-то двум его подпевалам удалось уговорить охранника. Может, они его ради этого подкупили? Может, связали и угрожали? А, может, даже и убили. Главное, что цель оправдала средства. — Запомните этот момент, — у диджейского пульта орал пьяный рыжий парень, на которого Нильсен посмотрел с хитрой улыбкой. Этот пацан был на каждой его вечеринке и всегда, абсолютно всегда, что-то вытворял. Сегодняшний вечер не был исключением. — Теперь вы официально оторвались от мамочкиной сиськи, малыши, и прибыли сюда, во взрослый мир! — он буквально надрывался, а первокурсники не могли оторвать от него глаз: одни еще больше подбадривали, другие перешептывались и крутили у виска. — К черту церемонию посвящения! Хватайте пустые бокалы и заполняйте их до краев алкоголем! Сегодня вы стали студентами! Толпа начала дружно гудеть, и тогда рыжий, почувствовав себя еще уверенней, подошел к пивной бочке и буквально начал заливать в себя алкоголь. — Вот клоун, — покачал головой Макс, делая глоток безалкогольного пива. — Да ладно тебе, парень веселится, — а вот Брэндон себе в удовольствии не отказывал, попивая дорогой джин. — Если бы не он, нам бы не о чем было вспоминать на утро. — Если бы не он, то Алекс не отдавал бы каждый раз кучу бабла на восстановление того, что этот тип раздолбал, — недовольно сказала Вики, чуть ерзая у своего парня на коленях. — Что он делает? — спросила Ева и прищурилась, а вся компания последовала за ее взглядом: — Он больной? Пьяный студент стянул с себя футболку и, посверкав недокачанными мышцами, начал забираться по кулисе наверх, чтобы отвязать вывеску, на которой уродливыми узорчатыми буквами было написано приветствие. Он постоянно пыхтел и соскальзывал обратно, но в какой-то момент рыжий разозлился ни на шутку: — Это попадос, — единственное, что успел сказать Форд перед броском кобры. Парень ловко зацепился за вывеску и повис на ней, болтая ногами. — Слезай оттуда, ты, долбаный человек-паук! — прокричала Уокер и встала со своего места. — Алекс, сделай что-нибудь! — К черту правила! — продолжал орать рыжий и раскачиваться. — К черту… — договорить он так и не смог. Сначала послышался треск, а затем парень вместе с вывеской начали пикировать под громкие крики других.***
Отсмеявшись, Алекс стер слезы с уголков глаз и повернулся к друзьям: — Я пошел, пока у старика еще больше не подгорело. — Составить компанию? — предложил Брэндон, чтобы не бросать друга одного на растерзание разъяренному ректору. Когда мужчина злился, было не столько страшно, сколько чертовски скучно выслушивать монотонные нравоучения. — Справлюсь, — отмахнулся Нильсен и пошел в нужный ему кабинет. Мистер Купер, заведя руки за спину, уже расхаживал по помещению взад-вперед и репетировал речь для нерадивого студента. Он прекрасно знал, что повлиять на Нильсена-младшего своими словами не сможет, но все изменилось ровно минуту назад, когда к нему влетел куратор выпускной группы и объявил, что некто по фамилии Нильсен имеет задолженности по некоторым предметам с того года и был переведен на последний курс с закрытыми глазами. Тогда-то ректор и понял, за какие нити нужно тянуть, чтобы прижать проклятого сорванца. И когда Александр появился в его кабинете, не удосужившись постучаться и пройдя сразу к диванчику, мужчина расплылся в едкой улыбке и посмотрел на студента: — Итак, мистер Нильсен, не соизволите ли объяснить мне, почему актовый зал выглядит так, словно по нему прошелся ураган «Изабель», а затем нагрянули спартанцы и устроили очередной бой с персами? — Нильсен шуточное сравнение оценил, даже удосужился незаметно хохотнуть, а затем принял самый невинный вид и ответил: — Мне кажется, вы слегка преувеличиваете. — Слегка преувеличиваю? — опустив очки на переносицу, переспросил мужчина и сел в свое кресло: — Тогда идите и скажите это Уильяму Блэкстону, чей портрет был варварски осквернен изображениями мужского достоинства. — Черт, так это все-таки был мужчина, — прошептал про себя Нильсен, на что ректор замер и резко повернулся к нему лицом, пытаясь разобрать сказанное. — К слову, эта краска очень просто оттирается, — быстро проговорил Александр. — Вот как? Ну тогда вы и займетесь оттиранием, — строго ответил мужчина. — Вряд ли, — Нильсен приподнялся со своего места и надменно посмотрел на мистера Купера. — Мои родители будут рады узнать, что меня принуждают убираться.***
Александр вышагивал по актовому залу, где уже почти никого не осталось. Он и сам собирался уйти, но заметил небольшую кучку студентов, столпившихся у портрета какой-то пухлой женщины с очень странной прической. Несколько раз обернувшись по сторонам, один из парней достал баллончик с краской и, взболтав ее, начал коряво прыскать на портрет. — Эй! — громко крикнул Нильсен, отчего парень побледнел. — Что вы там делаете? — Ничего, — спрятав баллончик за спину, ответил тот. Алекс в пару шагов приблизился к компании и перевел взгляд на портрет. — Ну и что это? — недовольно проговорил он и даже цокнул. — Кто же так член рисует? — Нильсен вытянул руку вперед: — Дай сюда, сейчас папочка научит рисовать красивый член. Парни, кажется, тяжело сглотнули и выдохнули, начав нервно смеяться. Не состоявшийся художник передал Александру краску, и так начался небольшой мастер-класс по рисованию пенисов.***
Алекс вновь был готов рассмеяться, вспоминая свой талант в рисовании, но мистер Купер на корню оборвал все его веселье: — Может, они будут рады узнать, что у вас до сих пор не закрыты некоторые предметы с того года? — парень сразу же поменялся в лице, а вся спесь спала, что вызвало победную улыбку со стороны ректора. — Итак, попробуем еще раз, мистер Нильсен. Почему актовый зал в таком виде?***
Спустя полчаса Алекс наконец вышел из кабинета ректора, не забыв при этом громко хлопнуть дверью. Он был настолько зол, что хотел добавить еще несколько пенисов, только уже не на портрете какого-то там известного в юриспруденции хрена, о котором в разговоре периодически напоминал мужчина, а прямо на лице долбанного мистера Купера. Особенно его взбесила хитрая манипуляция родителями, словно ректор знал, что этот год для Нильсена решающий, а дальше либо идеальный диплом и работа в собственной юридической компании, либо улица, сбор и сдача бутылок, а затем голодная смерть где-то под воротами собственного особняка. Александр стремительно вылетел на улицу и направился в их личную курилку, где его ожидала уже вся компания. — Ну что там? — поинтересовалась Уокер, сделав небольшую затяжку. — Старик сильно ворчал? — Нильсен злобно посмотрел в ее сторону и скривился, когда девушка кольцом выпустила дым почти что ему в лицо. — Ты говорила, что бросила, — недовольно сказал он. — А как я, по-твоему, должна была курить в доме предков? — удивилась Вики и отдала пачку своей подруге. — Они бы меня выперли из дома за это. — Так что в итоге с Купером? — перебив очередной начинающийся скандал парочки, сказал Форд и тоже сделал затяжку. Стоит отметить, что Александру, на самом деле, было все равно, кто курит, а кто нет, но тот факт, что Уокер после сигарет лезла его облизывать и совать язык глубоко в глотку, выводил его из себя. — Припомнил мне мои старые прегрешения, — уклончиво ответил парень. — И что это значит? — спросил Фолл, который, как и сам Нильсен, приходил в это место, чтобы побыть пассивным курильщиком. — Будешь теперь у него на побегушках? — Хуже, — обреченно вздохнул Нильсен.***
— Из года в год одно и то же, — недовольно проговорил Купер. — Четыре года подряд я терпел твои вечеринки, надеясь, что хотя бы на последнем курсе этого не произойдет, но ты превзошел сам себя. — Вот видите, даже вы знаете, что мои вечеринки — это традиция, — пожал плечами Александр, — могли бы и подготовиться. — Ушам своим не верю! — завопила миссис Кларк, подоспевшая на самый разбор полетов, предварительно закинувшись кучей успокоительных. — Этот мальчишка совсем избаловался! Пропустив слова миссис-истерички мимо ушей, Александр вновь попытался оправдаться: — Давайте будем честны, эта вечеринка была намного круче вашей церемонии посвящения. Считайте, что я сделал за вас всю работу и посвятил студентов самостоятельно. — Хватит паясничать, — прервал его мистер Купер. — Сейчас меня больше интересует даже не то, что ты устроил, а то, как ты вообще попал на последний курс. Я должен отчислить тебя. Нильсен, конечно, внешне оставался хладнокровным, но внутри него разливалась самая настоящая паника, а мозг, как назло, только подбрасывал картинки будущей бедной жизни. И тогда он понял — надо выкручиваться. Александр был бы не Александр, если бы не попытался уже в который раз за время обучения выйти сухим из воды: — Мистер Купер, я закрою все хвосты. — Сомневаюсь, — отрезал мужчина и вновь взял табель. — Гражданское и административное право, судебная криминалистика, социология, — он откинул бумажку на стол: — Да этот список долгов можно продолжать бесконечно! — Дайте мне время, — беззаботно развел руки парень. — Мне поможет Фолл, он — один из успевающих студентов. — Мистер Фолл, в отличие от вас, в этом году и так взял несколько дополнительных предметов, которые предполагают слишком большую нагрузку. — Я сделаю все сам, — самоуверенно проговорил Нильсен. — Нет, не сделаете, — после напряженной тишины, ректор добавил: — Я знаю одного человека, который поможет вам с учебой.***
— Харрис? — приподняв одну бровь, переспросила Уокер. — Это еще кто, мать ее, такая? — девушка перевела взгляд на подругу, но та лишь пожала плечами. — Агата Харрис, — уточнил Макс. — Это наша одногруппница и одна из лучших студенток. В целом, даже не удивительно, что тебя приставили к местной ботанше. — Она красивая? — первым делом спросила Вики и выжидающе уставилась на Фолла. — Не знаю, — ответил он и задумался: — Я никогда не присматривался. — И что, она реально должна подтянуть тебя по всем долгам? — выкинув окурок, усмехнулся Форд, на что Нильсен положительно кивнул. — Вот умора. А потом ты натянешь… — не успев договорить, Брэндон получил брендовой женской сумочкой по голове, а затем перевел взгляд на разъяренную Уокер: — Остынь, бестия, я пошутил, — отмахнулся он, однако незаметно подмигнул Александру.***
Агата медленно вышла из кабинета мистера Купера и бездумно зашагала по опустевшим коридорам. На сегодняшний день у нее были грандиозные планы — отправиться после пар в библиотеку с Рэйчел, но все они рухнули, когда из уст слетели страшные слова: «Ты будешь заниматься с Александром Нильсеном». Теперь никакая библиотека не спасет от плохого настроения. Девушка, не торопясь, добралась до своей комнаты, где ее поджидала верная подруга и Ади с Сэми. И, если одного из них Харрис могла терпеть, то второй, она была уверена, узнав об этом, выведет ее из себя за две минуты. — Рассказывай! — вскочила с кровати Рэйчел, стоило девушке открыть дверь и пройти внутрь. Агата в очередной раз обреченно вздохнула и, сев на свою кровать, захныкала: — Мне нужно заниматься с Нильсеном! — Что?! — одновременно прокричали все трое, глядя на поджавшую губы девушку. — То, — бросила Харрис. — У меня было все распланировано! Учеба, выполнение домашнего задания, библиотека, дополнительные занятия, волонтерство, подработка. — Скажи, а в какой график у тебя входит наконец-то лишиться девственности? — перебил ее Ади, за что получил убийственный взгляд, от которого, впрочем, ему ни жарко ни холодно. — И как я впишу в свои планы этого… Нильсена? — простонала она, полностью проигнорировав парня. — Отнесись к этому как к репетиторству, — попытался успокоить ее Сэми. — За репетиторство обычно бабки платят, — проговорил его друг. — Нильсен — самый богатый студент нашего университета, — ответил ему Сэм. — Почему бы и не стрясти с него денег? — Стрясти денег с Нильсена? — усмехнулась Линд. — Ты сам веришь в то, что говоришь? Нильсен способен потратить деньги только в двух случаях: либо если эти деньги идут на него любимого, либо если их выклянчит его силиконовая долина. — Как ты нехорошо отзываешься об Уокер, — трижды цокнул Ади и ухмыльнулся. — Зато ты профессионально подлизываешь ей, — неуверенно бросила она и слегка покраснела от двусмысленности сказанного. — Я могу подлизать не только ей, ты лишь попроси, — подмигнул ей парень и спрыгнул с кровати, прячась за другом, когда Линд потянулась к большой подушке. — Что мне делать? — прервала их Агата и закрыла лицо ладонями, словно пыталась разрыдаться. — Заниматься, — ответила Рэйчел. — Но за деньги, — добавил Сэм. — А еще лучше за секс, — завершил Ади. — Ади! — прокричала Харрис и все-таки схватила подушку, чтобы швырнуть ее в гадкого рыжика. Все-таки она была права — ему нужно было две минуты, чтобы вывести ее из себя.***
На следующий день, после всех пар, Агата и Рэйчел пришли в библиотеку — назначенное ректором место для первого занятия. Девушки, как и всегда, нагрянули в любимое место сразу же, как прозвенел звонок, и расположились на одном из приметных столиков, чтобы не проглядеть Нильсена. — Не переживай! — дернула за рукав подругу Линд и поправила оправу своих очков. — Главное, сразу же обозначь границы. — Границы? — переспросила Харрис, чей голос сейчас звучал тише обычного. — Значит, слушай, — Рэйчел нагнулась чуть ближе к девушке и начала шептать: — Во-первых, скажи, чтобы он уважал тебя и твое личное время, — Агата загнула первый палец и про себя повторила слова подруги: — Во-вторых, хоть одна насмешка, и ты… — И я? — с надеждой посмотрела на нее Харрис. — И ты… И мы… В общем, мы придумаем, что мы с ним сделаем! — уверенно ответила та и задумалась: — Важно, Агата! Скажи, что ты не будешь делать за него домашнее задание! — Точно! — покачала указательным пальцем девушка. — Это ты правильно! — И не забудь упомянуть, чтобы он тебя трахнул где-нибудь в дальнем углу библиотеки, — послышался знакомый насмешливый голос, заставивший отпрянуть девушек друг от друга. — И что же ты забыл здесь, маленькое исчадие Ада? — скрестив руки на груди, задала вопрос Рэйчел. — Пришел почитать, — беззаботно ответил Ади и нагло улыбнулся, впериваясь взглядом в Линд. — А что, нужно было спросить у тебя разрешения? — Кого ты обманываешь, ты же читать не умеешь, — вновь проговорила она и посмотрела по сторонам: — Где адекватная составляющая часть твоей компании? — Скорее всего делает кунилингус какой-то третьекурснице в одном из кабинетов, — проговорил он и рассмеялся, когда обе девушки покраснели. — Ну, удачи тебе, Харрис, — он уже развернулся, чтобы отойти к соседнему столику, как решил бросить напоследок: — Только не обделайся на первой минуте общения с Нильсеном. Плохое настроение Агаты стало еще хуже. Теперь она должна не просто поговорить с неадекватным одногруппником, но и сделать это на глазах у главного идиота этого учебного заведения. — Уже опаздывает на шесть минут, — проворчала Линд и недовольно посмотрела в сторону входа. — Не забудь сказать ему про свое драгоценное время. — Помню. Уважение, время и домашка, — как мантру повторила Харрис. Еще минут десять они бездумно листали учебники: Рэйчел делала небольшие пометки в своем ежедневнике, а Агата только и делала, что смачивала пальцы, чтобы перевернуть страницу, но так и не переворачивала ее. — Идет! — шикнула Линд, отчего у Харрис случилась тахикардия. Нильсен, как и всегда, уверенно зашел в библиотеку со своей свитой. Уокер повисла на его руке, пристально высматривая свою жертву, Фолл и Форд что-то активно обсуждали, Ева плелась сзади, зависая в телефоне, и только сам Александр выражал открытое недовольство и пренебрежение. — Ну и где она? — бросил он и сел со своей командой за свободный стол. — Я что, ждать ее должен? Тем временем Рэйчел отчаянно пыталась выпихнуть подругу с места, но та сопротивлялась: — Нет! Я не пойду туда! — шипела Агата. — Там все главные задиры собрались, словно стервятники. Прошу, идем вместе! — взмолилась она. — Чтобы я добровольно отправилась туда? — усмехнулась Линд. — Ни за что! Харрис сделала самое грустное выражение лица, которое на подругу не подействовало от слова совсем. — Прошу, прошу, прошу! Рэйчел, не бросай меня! — Агата вцепилась в руку девушки и начала ее сильнее тянуть в свою сторону. Не рассчитав силу, Линд дернула на себя подругу, и они вместе слетели со стульев, расстилаясь, словно персидский ковер у подножия стола. Когда они нелепо приподнялись, обнаружили, что все взгляды были прикованы к ним, а гнусный рыжий дьявол не скрывал своего громкого ржача. Нильсен и его свита в том числе перевели брезгливый взгляд на девушек, и тогда Агата окончательно поняла, что первое и единственное, чего она хотела — провалиться сквозь землю. Неловко поднявшись на ноги, они вдвоем, понуро опустив головы в пол, направились в сторону усмехающейся компании. — Только не говорите мне, что это она, — не стараясь даже сказать это тихо, завопила Уокер и залилась истеричным смехом. — Алекс, поздравляю, я полностью спокойна, — кое-как выдавила она и продолжила зубоскалить. Девушки быстро оказались рядом, и Агата, вдохнув побольше воздуха, тихо выдавила: — Здравствуйте, Александр… — Ты опоздала, — сразу же бросил он, а Харрис от комичности его слов широко распахнула глаза. — Ты думаешь, у меня так много свободного времени, чтобы заставлять меня ждать? — Но ты… — попыталась хоть что-то сказать она, но сама захлопнула рот, даже не поднимая на него глаза. — Итак, — с важным видом заговорил он: — У меня свободны только три дня, в один из которых я заниматься точно не буду. — Когда тебе удобно? — прошептала Харрис, чувствуя, как лицо заливается краской, а от нервов на лбу уже скопились капельки пота. — Вторник и четверг, — не дав ей договорить, сказал Александр. — После пар мне нужно восстановить силы и отдохнуть. Я свободен часов в шесть или семь вечера. — Но это же поздно, и я обычно в библиотеке… — Что она там мямлит? — Уокер умышленно приложила ладонь к уху и повернулась к девушке боком. — Ты что, язык проглотила? — Перестань, — осадил ее Фолл и внимательно посмотрел на вторую одногруппницу, которая все это время старалась не дышать и вообще пыталась слиться со стеллажом. Уокер недовольно фыркнула и, повернув лицо Алекса к себе, прошлась своим языком по его губам, проталкивая тот глубже в рот. Харрис, кажется, замутило, а вот Нильсен наоборот, неплохо так повеселился с реакции девчонки. — Вопросы? — прекратив лобызания с Вики, спросил он, приподняв одну бровь. — Н-нет, — сразу же бросила Агата. — Тогда до завтра. Ведь завтра четверг, и нам надо заниматься. Встречаемся здесь в шесть или в семь, в общем, как придешь. Ну все, всем хорошего вечера, пока, — она протараторила это быстро и, на удивление, громко. Рэйчел не успела сообразить, как подруга схватила ее за руку и потащила на выход из библиотеки. И, лишь скрывшись за поворотом, она повернулась к ней лицом и обреченно простонала: — Я забыла сказать про домашку и уважение! — смелость так и била ключом, вот бы на пару минут раньше столько решительности. — Забей, — покачала головой Линд. — Идем, хоть перекусим.***
Как только девчонка вылетела из библиотеки, Нильсен во всю рассмеялся. Заставить Харрис смущаться ничего не стоило для него, значит, заставить ее делать за него домашку будет тоже раз плюнуть. Именно с этой сладкой мыслью он встал с неудобного деревянного стула и, прижав поближе к себе свою девушку, прошептал ей, что хочет оказаться совсем в другом месте и в другом положении. Из библиотеки они ушли очень быстро.