***
Вокруг плавно то скрипела то бурлила музыка, предвещая зрелищ. Изящные танцы с неспешными движениями, что напоминали перетекающий мед, сменялись резкими элементами. — Как вам представление, Пак? — обратился принц к своему советнику, изпивая из бокала местный фруктовым вином. На его лице сверкала любопытнейшая улыбка с помесью шалости. Лицо у него было приятное на вид, но все же было в нем что-то по-детски избалованное, что даже времени не удалось смыть это в его чертах. — Прекрасно — холодно ответил Пак не переводя взгляд от свертков в руках. — Ты как всегда, самый воодушевленный — фыркнул принц —Ты даже не смотришь. Почему мой советник такой каменный? — он преувеличенно негодовал, приложив ладонь ко лбу — Принц Ли Хисын недоволен. — Автор Ли Дон Хик — начал господин — действия происходят на основе его поэмы. История гласит о юной деве, что выйдя замуж по желанию родителей и не найдя покой каждый день приходила на озеро пускать камыши по воде, но в один туманный день дух, что обитал на озере, принял вид юноши, который сразу же полюбился деве настолько, что та утопилась лишь бы вечность быть с ним — он послушно выдавил из себя улыбку в тридцать два зуба, изображая интерес — Это уже лучше — усмехнулся принц, пропустив всю литературную часть мимо ушей. — Рад, что вам угодил — Рад что вам угодилбеебе — Вы не можете себя так вести — серьёзно ответил Пак — Вы не можете себя так вести бебеебе. Я принц. Я все могу! — Как скажите — он сразу же опустил голову обратно на свертки. Откровенно говоря, музыка мешала ему сосредоточиться, на важных делах. В мыслях он бы уже все отдал за одиночное ложе со стоячими свечами. Однако чем больше он старался вникнуть, тем больше ловил себя на мысли, что может дело и вовсе не в музыке. Он то и дело бросал на сцену молниеносный взгляд, ссылаясь на любопытство застать того простолюдина. Господин Пак не впервые видел его и даже тогда в зале, как только они прибыли. Нет, он знал его куда раньше. Шим Джеюн — был воспитанником госпожи Нам, и всегда ошивался где-то рядом стоило им с отцом появиться в поместье. И все же решение избегать его хоть и было не очень объяснимо даже для самого Сонхуна, однако он считал его правильным. Но почему придерживаться этой стратегии, сейчас все труднее? Когда Джеюн наконец-то вышел на публику, хоть и нехотя полностью перенёс все внимание в сторону представления. Тот выдавал себя за другого человека. Его совсем было не узнать, но тогда в коридоре Пак все же смог это сделать и он до конца не понимал для чего все это. — Кто эта кисен, что смогла привлечь внимание даже такого хладнокровного человека как мой советник— принц также устремленно уставился туда же — Красивая девица У Пака скривило лицо, хоть и признавал, что назвать того некрасивым было бы ложью — Это переодетый юноша— отрезал он сухо констатируя факты. Принц шокировано выдохнул — Ааайгууу… — Юноша — Кисен? — выгнул бровь его величество — Сонхун, когда ты говорил о необычайности этого место, я не предполагал что настолько — он удивленно обратился к своему советнику — Чтож, меня это явно интригует — и ухмыльнулся вовсе не благовоспитанно — Да, я и сам удивлён — сжав губы господин перевернул свёрток.***
Когда музыка стихла, а представление закончилось Шиму еще некоторое время пришлось задержаться в зале, параллельно внимая восторженные откилики. Как же ему было не по себе. В голове он уже давно обиженный на весь мир мальчик, что топнув ногой убежал в лес, где его никогда и никто больше не видел. Он выступал множество раз. Для него это не вызывало проблем, однако он был обычно в роли маленького братика, сына, придворного мальчика, мелким карманником и все в таком духе. Но в главной женской роли? Никогда. И если тогда после завершения на него не обращали ровно никакого внимания, то сейчас все как раз наоборот и это не то чему стоило радоваться. — Вы были прелестны на сцене — нашёлся один, который посмел себе даже такую дерзость, как распускать руки, поглаживая того по плечам. Шим сквозь стиснутые зубы терпел это надеясь, что его поскорее заберут отсюда сестры, но те сами вовлекались в разговоры с юными господинами. Как правило это было важным ритуалом для почётных гостей. Ещё чуть чуть и я покажу насколько я «прелестен» в гневе — проносилось в голове у Шима, но чудом выходило другое — Благодарю за вашу доброту. — Желаете я вас накормлю фруктам? — пожилой мужчина, игриво взметнул бровями. От него даже пахло странно: таежным табаком вперемешку с кошачьей мятой и сухофруктами. Но Джеюн не любитель сухофруктов. Он еле как сдерживался, напрягаясь в мышцах в момент, когда тот схватил его за руку, ведя к столу с угощениями — Я вас накормлю! — Да я сам могу накормить себя, дедуля — Шим сверкнул гневными молниями в глазах, даже не стараясь делать свой голос девчячим и как в последний раз руками начал засовывать в рот все до чего можно было дотянуться с дарственного стола. Пожилой господин лишь молча хлопал округлившимися глазами. Довольный своей выходкой Джеюн усмехнулся. Теперь этот старик уж точно не будет лезть. — Не мог бы ли я украсть у вас прекрасную даму? — из пустоты ликования возник знакомый голос Теперь уже и Шим хлопал молча глазками, засовывая последнюю виноградинку в и так заполненный едой рот. — Конечно, господин советник — мужчина явно немного испугавшись тут же исчез из виду Но знаете ситуация для Шима все равно не стала лучше, даже хуже. — Я не собираюсь с вами танцевать — Шим топнул ногой для уверенности, отвернувшись обратно к столу. Сейчас он позволял себе такую дерзость. Сейчас он был не тем служащим мальчишкой, трясущийся от страха, а не пойми как благородной кисен! Он самодостаточно задрал нос, сглаживая складки на юбке. — Не подумайте — отразив действия Шима, тот тоже задрал выше свой ровный нос, что так украшал его и без того красивое лицо и в такой же гордой позе продолжил: — Для меня это не будет особой честью Но если бы не я, вы бы накинулись на королевского счетовода, а этого я допустить никак не могу — Пак вдруг обернул того обратно к лицу, так резко, что его чонма чуть не свалилась с головы. Положил руки на талию и прижал к себе, но все же сохраняя дистанцию, будто Шим был грязным. Казалось будто сейчас господин начнёт практиковать на нем боевые элементы, нежели танцевать. — Что вы делаете — сложно было говорить с набитым ртом, но Джеюн старался — Хочу знать в какую игру вы играете — О чем вы? — округлилися Шим — Мы с сёстрами играем обычно в ютнори и в гонги — без шуток ответил он — Вы не так поняли — без капли смятения промолвил господин Пак — Тогда что вам надо от меня, отпустите. Странно, но господин Пак и вправду ослабил хватку, сделав один шаг назад. - Что я вам сделал? — Шим искренне задал вопрос. Этот господин за малый промежуток времени успел слишком много душевно травмировать Джеюна. А раньше тот даже не воспринимал его существование — Что вы сделали? — повторил Пак, будто и сам не зная ответ — Я…вы… — но тут его прервали и к сожалению не музыкой. — Господин Пак, я как раз вас искал — к нему подошел кронпринц, самый настоящий! Шима окатила буря волнения и страха. В жизни принц Ли Хисын выглядел действительно как о нем и говорили. Статный, красивый, высокий господин, как и подобает королевской крови. — Вы даже не одни. Представьтесь пожалуйста Шим тут же поклонился в девяносто градусов — Меня зовут ЛиМень… Кан Лимень — на что Пак поднял бровь. Поняв свою ошибку Джеюн нервно прикусил губу — Необычное имя. Видимо в этих краях это нормально — усмехнулся принц — Да, слышал что здесь один человек может иметь несколько имён, верно ЛиМень? Шим спешно кивнул головой — Вот как, я слишком мало знаю о здешних местах, хотя должен знать даже такие вещи. Не хотите как-нибудь рассказать мне побольше о своих краях? — улыбнулся достопочтеный, заправив локон волос Джеюна за ухо. Даже господин Сонхун в этот момент не смог сохранить невозмутимость, удивленно уставившись на своего повелителя. А о Джеюне вообще больно говорить Что черт возьми происходит, почему принц кокетничает с ним. О боги! Спасите! — Хорошо, ваше величество — почти вопя ответил Шим, а ноги подкашивались — Вам плохо? — вдруг взволнованно спросил советник — Да немного голова закружилась я пойду в свои покои, позволите? — у Джеюна с минуты на минуту начнётся истерика — Конечно — наследник никак не препятсвовал — Мой советник вас лично проводит. Его отец- знатный знахарь — подмигнул он — и лично поможет если вам станет хуже — НЕТ — резко оборвал Шим — то есть… вы так добры, но не нужно — Принц отклоняет — вдруг заговорил в третьем лице — господин Пак, скорее проводите На что тот молча кивнул и взяв под руку Шима побрел прочь***
Новость застала Джеюна крайне неожиданно. Сначала рядом кружились обеспокоенные сестра виновато и даже сочувственно глядя в его сторону, пока он беззаботно, раскачивая ножку сидел на высокой тумбе, поедая стручковый горох. У него было хорошее настроение, ведь он наконец-то снял этот колючий головной убор и кое как отмылся от противной белизны на коже. Однако счастье было недолгим. Позже подошла и старшая. Её вид определенно не предвещал ничего хорошего, но Шим до сих пор не понимал, что произошло и почему все вдруг так резко стали волноваться… — Я что плохо выступил? — даже с какой то грустью в голосе спросил он. Хоть его и заставили участвовать в этой авантюре, подводить он точно не желал. — Ты был великолепен, Джеюн-ни — не поднимая глаз зажато ответила Ина, выглядела она тоже безрадостно. Но если не в этом дело то почему тогда? На что в ответ были лишь ещё более притупленные взгляды в пол, пока госпожа не осмелилась произнести вслух приказ принца, который ей передали лично королевские придворные. Минута тишины охватила комнату, но ненадолго. — Не хочу я его развлекать! — Джеюн закипал от неловкого и злящего чувства. Он еле сдерживался — Я не обязан! — Все выйдете вон — старшая строго наказала сестрам, и те проводив безмолвным переживанием послушно исчезли прочь. В покоях остались только старшая и он. — Спокойно Джеюн. Мы что-нибудь придумаем — ее тон был абсолютно серьёзным, не зная куда себя деть она то и дело шагала туда сюда по комнате — Но…но я же не девица! — Джеюн, я постараюсь поговорить с советником, но ты должен понимать, что ни мы, ни ты не должны идти против решения будущего короля. Нас ждёт висельница если все зайдёт слишком далеко — она вдруг остановилась прямо на против и взяла его за обе руки. На лице её было самое настоящее переживание — Джеюн, ты это понимаешь? Шиму сложно было задуматься о словах старшей. Сначала он лишь обескураженно надувшись глядел в одну точку, раздумывая о том, как все привело к такому и как ему быть. Он не готов ни с кем разделить ложе, да будь хоть сам будда… ни с кем. Однако где-то глубоко зрело понимание его положения. Он не высок рангом, он не имеет чинов и тому подобное, чтобы как то влиять на происходящее. Ведь это действительно воля будущего правителя всей страны. Но Джеюн мог бы пойти против несмотря не на что, если бы не одно Но. Не только у Шима будут проблемы Но и у тех кто его воспитывал и с кем он рос и конкретно сейчас он это осознавал. — Его величество хотя-бы знает что я не девушка? Старшая молча кивнула — Знает. На самом деле это было её самым первым аргументом в пользу того чтобы принц отозвал свой приказ, но какое её было потом большое удивление. — Госпожа — сдался он опустив голову, в глазах по немногу копилась влага — Мальчик мой — она тут же его обняла поглаживая по спине, чтобы тот успокоился — Не плачь, все будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем — все повторяла она поцеловав того в дергающуюся от хныканья макушку.***
— Он как дикая лань — дивился в словах принц — Таких редко встретишь. Юн и красив, как новоиспеченная кисэн, но душой необуздан горячей юношеской кровью. К тому же, это не создаст проблем в виде незаконнорожденных наследников. Разве я не прав? — Вы правы господин — прямо как заводная кукла, без лишних восторгов отвечал господин Пак. Они сидели за столом кабинета, словно сейчас начнётся важный совет, где соберутся все чины государства. Но были только вдвоём, составляя личный разговор. Сонхун, сидя на набитой гусиным пером подушке, изучал пергамент при свечах, как он и хотел. Однако недавний безумный приказ принца, полностью выбил его из политического уравнения. Не то чтобы он не был удивлен. Его величество очень часто умело удивлять своими указами. Но господину Паку было необходимо, в таких случаях предпринимать меры. — Рад, что вы согласились со мной — Однако ваш приказ, по поводу того мальчишки — продолжил Пак, скептически скрестив руки на груди и глядя прямо на его величество Тот сразу же недовольно вздохнул закатил глаза, прекрасно понимая что хочет сказать Сонхун. — Надеюсь вы не затеваете это для того чтобы элементарно насолить вашему отцу, господин? — Не напоминай мне о его величестве — отрезал Ли Хисын, закусив губу, которая только недавно зажила недавнего унижения — Я могу приказывать все что угодно. Что посчитаю нужным! — его лицо все так же отражало эту детскую капризность и упертость — Если больше нечего сказать, то можете идти, я хочу побыть один — однако помимо всего в его тоне была степень серьёзности в своих намерениях, но Пак видел насквозь желание принца стать рыбной костью застрявшей в глотке короля. — Прошу прощения, но все же мне нужно с вами поговорить о серьёзном Наследник ещё больше закатил глаза — Говори***
Шима помыли, обмазали розовой водой и приодели, оставив стоять у двери покоев достопочтенного. Почему же Шим не особо сопротивлялся? Он бы больше всего этого желал, однако все продолжал стоять не двигаясь с места. Он сильно зажмурился, так словно сейчас проснётся и узнает, что все это было лишь ужасным сном, однако увы. Осторожно толкнув двери он глубоко вздохнул. Даже через маленькую щель, он ощущал приятный аромат топленных свеч, ладана, свежезаваренного шалфея и можжевельника. Хотелось полностью окунуться в эти запахи, но тело будто в болоте тяжело и медленно шло вперёд Дубовая дверь распахнулась и полоска тёплого света быстро взросла, обволакивая напуганное лицо Шима. Ему было несомненно страшно. Чего стоил то один шаг, но он всё же шагнул вперёд Силуэт стоял спиной слегка наклонившись к лаковому столу и по видимости разжигал свечку одну из многих. Они были только в двоем, а каждое движение отдавалось эхом в пустоту. Нахмурившись Шим попытался разглядеть человека, но тот вскоре и сам неспеша обернулся — Добрый вечер, Шим Джеюн — с еле заметной ухмылкой произнес он — Господин Пак Сонхун?